Диссертация (Когнитивно-коммуникативная концепция мнемической деятельности), страница 96

На самом деле переменыначинались уже в пятницу, когда матери и дочери-еврейки мыли и убирали в каждой комнате вдоме. Столы накрывали белой скатертью, и ставили на них блестящие медные меноры. Всевокруг были в предвкушении. В домах пахло едой, приготовленной для субботней трапезы. [...]Это моя последняя встреча с ними. Больше я их никогда не видел. Я исчез внеопределенности войны.Я поехал на восток на своем велосипеде. Немецкие самолеты бомбили шоссе.

Я виделлюдей, собиравшихся в группы вдоль дороги. Им казалось, что там безопаснее, чем в городе.Было вполне очевидно, что русские не хотели воевать. Среди них были дезертиры. Я встретилчеловека, который скрылся из действующей армии. Он шел пешком. Я подвез его на велосипеде,и мы вместе бежали на восток. Уставшие с дороги и изможденные страхом, мыостановились в хлеву, чтобы отдохнуть. Там было много евреев, в том числе детей.Некоторые плакали, другие были слишком напуганы, чтобы плакать.Мы пробыли там совсем недолго и продолжили наше путешествие на восток. Наконецмы добрались до Шяуляя. Шяуляй был большим городом по литовским меркам, населениесоставляло 40 тысяч человек.

Я остановился в доме кузена. Бомбежки не прекращались. Мыспрятались в подвале. А потом вдруг все затихло. Я вышел из подвала, выглянул на улицу, и ониуже были там! На улице были немцы. Передовые отряды. Они были на мотоциклах, хорошоэкипированы и выкрикивали друг другу приказы. Я спустился в подвал и расстроенно сообщил:«Немцы в городе». (Перевод мой – И.Т.)382Пример (18)I can’t remember when I fell hook, line and sinker.

I think it was a packet of Happy Shopperviolet creams in 1981. I took one. Then another. Then another. From that point on, Food and Icavorted with each other for most of the waking day. At home, it was chocolate multi-packs and blocksof cheese sliced daintily but consumed in bulk.

Once at school, the problem was compounded bydinner ladies – they always loved me. I think they saw a fat kid as a chance to make one of their own.I’ve always had the ‘feed me more’ look – even when I was spilling out of my clothes. Mrs Cook at StGeorge’s Primary School first deemed me ‘Cheeky Face’ (really meaning ‘fat cheeks’) and thatwoman was impossible to melt – but by class three I was getting extra milkshake and pink custard and‘tarmac’ (technical late 1970s term for chocolate goo on Rice Krispies). Secondary school was evenmore food-intensive – my school was so posh we could have cheese and biscuits for dessert, so anaverage day meant a full cooked breakfast, then a three-course school dinner, then tea at home(something shoved in the slow cooker – but even stews are fattening when you’re eating a wholechicken a night). All this was in addition to endless chewing the cud of whatever thing in a shinywrapper came my way.

(R. Earl. My Fat Mad Teenage Diary)Сейчас я уже и не вспомню, в какой момент я окончательно потеряла контроль надсобой. Думаю, это случилось в 1981 году, когда я съела коробку шоколадных конфет ссиреневой помадкой «Хэппи Шоппер». Сначала я взяла одну. Потом еще одну. И еще. С этогомомента мы с Едой стали неразлучны. Дома я съедала большую упаковку шоколадных конфети несколько пачек нарезанного сыра, который я поглощала одним куском. В школе проблемаусугублялась благодаря тетушкам из столовой – я была их любимицей. Я думаю, для нихполный ребенок – это возможность вскормить себе подобного.

У меня всегда был вечноголодный вид, даже когда на мне не застегивалась одежда. Миссис Кук в начальной школеСвятого Джорджа первая назвала меня «щекастенькой» (имея в виду, что у меня полныещеки), и это женщину было не разжалобить. Тем не менее, к третьему классу мне уже давалидополнительный молочный коктейль, розовый заварной крем и «мазилку» (так в середине 1970х называли шоколадную массу на печенье из воздушного риса). В средней школе я стала естьеще больше. Я ходила в элитную школу, которая могла себе позволить сыр и печенье надесерт.

В обычный день меню включало горячий завтрак, школьный обед из трех блюд, затемчай дома (что-то, приготовленное в мультиварке), но даже от супа можно набрать лишнийвес, если съесть на ночь целую курицу. И все это в дополнение к тому, что я бесконечножевала все подряд, что заворачивали в блестящие фантики.

(Перевод мой – И.Т.)383Пример (19)VICKIYeah, like Mortimer. He told me one day that all I had to do is to put in properorder what I already know. When I told him I didn’t know nothin’ about English, hesays, “Oh, but you do, Vicki; it’s just that you’ve forgotten most of it. So I scratchmy head and asks, how do you unforget, then, Mr.

Mortimer? And you know whatthis crazy guy says? [Barbara and Janice shake their heads in unison][Ernie enters, with a bouncy walk; he is known as the class clown]ERNIEQuit school! [Vicki reaches down to book bag and throws a paperback at him; heducks and takes a seat next to Dennis, a lanky lad, who is known as the class mouth,and they start pantomiming conversation]BARBWhy did you throw that book at Ernie? – it only gives him what he wants –attention.JANHe needs detention.VICKI[shrugs] So, anyway, … Mortimer says to me: “My dear Vicki, you simply mustforget you’re forgetting.”I thought you said he said your trouble was forgetting? Now he wants you toJANforget?ERNIEYeah, like I says – a real crazy guy.VICKIThat’s kind of what I said to him – that I want to unforget. And he says, “No, mydear Vicki, I said you had merely forgotten what you knew.”(Kennedy R.R.

Definite Article)ВИКИДа, как Мортимер. Он как-то сказал мне, что все, что требуется, - эторасставить в правильном порядке то, что я уже знаю. Когда я ему сказала,что в английском вообще не понимаю, он мне сказал: «Конечно же,понимаешь Вики. Просто ты забыла большую часть того, что знала. Тогда япочесала голову и спросила, как восстановить то, что было забыто, мистерМортимер? И вы знаете, что заявил мне этот сумасшедший?[Барбара и Дженис одновременно качают головой][Эрни входит вприрыжку; в классе все его считают клоуном]ЭРНИБрось школу! [Вики достает из портфель книгу и кидает в него.

Онуворачивается и садится рядом с Деннисом, долговязым парнем, прозваннымклассным рупором, и они начинают разыгрывать диалог]БАРБПочему ты бросила книгу в Эрни? Так ты помогаешь ему добиться того, что384он хочет, – внимания.ДЖЕНПусть его оставят после уроков.ВИКИ[пожимая плечами] Короче, … Мортимер, говорит мне: «Моя дорогая Вики,ты просто должна забыть, что ты забываешь».ДЖЕНЯ думала, ты сказала, что он сказал, что твоя проблема в том, что тызабываешь. Теперь он хочет, чтобы ты забыла?ЭРНИДа, я же тебе говорил, что он ненормальный.ВИКИДа, я ему примерно так и сказала, что я, наоборот, хочу восстановить всезабытое.

А он мне говорит: «Нет, моя дорогая Вики. Я сказал, что тыпросто забыла то, что знала».(Перевод мой – И.Т.)Пример (20)I’m fifty-seven years old, but even now I can remember everything from that year, down to thesmallest details. I relive that year often in my mind, bringing it back to life, and I realize that when Ido, I always feel a strange combination of sadness and joy. [...]With a sigh, I feel it all coming back to me. I close my eyes and the years begin to move inreverse, slowly ticking backward, like the hands of a clock rotating in the wrong direction.

[...]In 1958, Beaufort, North Carolina, which is located on the coast near Morehead City, was aplace like many other small southern towns. It was the kind of place where the humidity rose so high inthe summer that walking out to get the mail made a person feel as if he needed a shower, and kidswalked around barefoot from April through October beneath oak trees draped in Spanish moss.[...]It was, I remember, the most wonderful moment of my life.It is now forty years later, and I can still remember everything from that day. I may be olderand wiser, I may have lived another life since then, but I know that when my time eventually comes,the memories of that day will be the final images that float through my mind. I still love her, you see,and I’ve never removed my ring.

In all these years I’ve never felt the desire to do so.I breathe deeply, taking in the fresh spring air. Though Beaufort has changed and I havechanged, the air itself has not. It’s still the air of my childhood, the air of my seventeenth year, andwhen I finally exhale, I’m fiftyseven once more. But this is okay. I smile slightly, looking toward thesky, knowing there’s one thing I still haven’t told you: I now believe, by the way, that miracles canhappen. (Sparks N. A Walk To Remember)Мне пятьдесят семь лет, но даже теперь я могу вспомнить все, что случилось в томгоду, включая наименьшие детали. Часто я возрождаю тот год в моем сознании, возвращая385его к жизни, и я понимаю, что, когда это происходит, я чувствую странную комбинациюпечали и радости.

[...][...] Вдыхая, я чувствую, как воспоминания возвращаются ко мне. Я закрываю глаза, игоды медленно текут вспять, подобно стрелкам часов, вращающихся в обратном направлении.[...]В 1958 году, город Северной Каролины — Бьюфорт, расположенный на побережьеоколо Морхед Сити, был местом подобным многим другим маленьким южным городам.Влажность летом повышалась настолько, что, выходя получить почту, человек нуждался вдуше, и дети гуляли вокруг босыми с апреля до октября под дубами, покрывшимися испанскиммхом. [...]Это был, я помню, самый замечательный момент моей жизни.Прошло сорок лет, и я могу еще помнить все, что произошло в тот день.Я могу быть старше и мудрее, я, возможно, жил другой жизнью с тех пор, но я знаю,что, когда мое время, в конечном счете, закончится, воспоминания о том дне будутзаключительными образами, которые пройдут через мое сознание.

Я все еще люблю ее,понимаете, и я никогда не снимал свое кольцо. Все эти годы я никогда не имел желаниесделать так.Я дышу глубоко, вдыхая свежий весенний воздух. Хотя Бьюфорт изменился, и яизменился, сам воздух остался прежним. Это — все еще воздух моего детства, воздух моегосемнадцатого года, и когда я, наконец, выдыхаю, мне снова пятьдесят семь. Но ничегострашного. Я слегка улыбаюсь, смотря на небо, зная, что есть одна вещь, которую я все ещене сказал Вам: теперь я верю, что чудеса случаются.