Диссертация (Жанровая специфика художественного пространства (полифонический роман Ф.М. Достоевского)), страница 9

Завершающий романы писателя катарсисвыражается в утверждении: «<…>последнее слово мира и о мире еще не сказано,мир открыт и свободен, еще все впереди и всегда будет впереди» [курсив М.М.Бахтина –прим.М.Б.]128.Из-завпитаннойДостоевскимтрадициикарнавализации очищающим, по Бахтину, может быть и «смысл амбивалентногосмеха»129 , включение которого в авторскую позицию не дает ни одной точкезрения стать абсолютной, происходит «столкновение редуцированного смеха имрачного колорита романов» 130 в «большом диалоге». Бахтин считает, чтодраматическиеприемыуДостоевского(единствоместаивремени,катастрофическая быстрота действия, обилие массовых сцен), предоставляют«возможность одновременного сосуществования»131в плане вечности, чтоподобно построению вертикального хронотопа у Данте.

Само преступление127Бахтин М.М. Слово в поэзии и слово в романе // Бахтин М.М. Вопросы литературы иэстетики. Исследования ранних лет. М., 1975. С. 88–113.128Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского // Бахтин М.М. Проблемы творчестваДостоевского. Киев, 1994. С. 380.129Там же. С. 380.130Там же. С. 234.131Там же. С. 234.40переосмыслено у Бахтина, поскольку оно в рамках полифонического романа неявляется последним словом героя о мире о себе, все еще возможно изменить.Подводяитоготметим,чтоиБахтин,иИвановосознавалимногокомпонентность и новаторство романов Достоевского и по-разномустремились определить их существенные черты. Иванов видит происхождениеромана Достоевского в синкретической нерасчлененности эпоса и трагедии, аБахтин – в жанрах серьезно-смеховой культуры: сократическом диалоге имениппее. То, что Иванов считал недостатками (нереалистичные диалоги,соположение лиц), Бахтин переосмыслил, отметив у Достоевского важностьодновременности сосуществования событий в вечности.

Для Иванова катарсис –внеэстетическая категория, присутствующая в романах Достоевского; Бахтинпишет о невозможности сказать последнее слово о мире, очищающим началом уДостоевского может быть амбивалентный смех. Трагедия, по Иванову,разрешается на метафизическом уровне и происходит там, где герой отходит отБога. Для Бахтина важна не трагедия и не конфликт в романах, а равноправиеголосов и точек зрения на мир.На наш взгляд, определение «роман-трагедия» по отношению к творчествуДостоевского допустимо, но с корректировками, поскольку оно, рассматриваяведущую, по мнению Иванова, роль трагедии как жанра внутри романа, неучитывает ее взаимодействие с другими жанрами, не описывает зону построенияобразагероя,хронотопнезавершенногонастоящегоистилистическуютрехмерность.

В настоящем диссертационном исследовании мы будем опиратьсяна теорию полифонического романа Бахтина, не отказываясь полностью отконцепции Вяч. Иванова, но корректируя ее. Несмотря на выявленные различия,работыМ.М.БахтинаиВяч.Ивановаподчеркиваютважностьвзаимодополняющих категорий – «одновременность сосуществования» событий(Бахтин) и близость к катастрофе, к которой идет развитие всего романа (Иванов).С учетом этого, перейдем непосредственно к теории полифонического романаБахтина, рассматривая положения как ее сторонников, так и ее противников.41§3.  Теория  полифонического  романа  М.М.  Бахтина:  pro  et  contra  Насегодняшнийденьнаиболеепринятойостаетсятеория«полифонического» романа М.М. Бахтина, однако и она имеет как сторонников,так и противников; эту ситуацию детально проанализировал Н.Д. Тамарченко132 .Современное литературоведение отчасти критически подходит к теорииполифонического романа. Появляются и работы, частично принимающиеконцепцию Бахтина о «полифоническом» романе, эти труды фокусируютвнимание исследователей на образной природе творчества Достоевского.Т.А.

Касаткина, например, считает «Проблемы поэтики Достоевского» «книгойярко выраженного аудиала о ярко выраженном визуале»133, ссылаясь на статьюКэрил Эмерсон о Р.Л. Джексоне и Бахтине134 .В этом параграфе мы проанализируем позиции сторонников и противниковконцепции полифонического романа и обозначим современные подходы к даннойпроблеме. Мы не будем подробно останавливаться на всех критических аспектах,обращенных к теории Бахтина. Остановимся на тех аспектах, которые важны дляработы: этическом релятивизме Бахтина, рассмотрении понятия равноправияголосов внутри полифонического романа и понятии диалога.НачнемсостатьиВ.Е.Ветловской135,полемическиоспореннойН.Д. Тамарченко.

Статья предписывает Бахтину этический релятивизм и вместе стем остро ставит вопрос о равноправии героев в полифоническом романе. Авторво-первых, соглашается с идеей А.В. Гулыги, считавшего, что Бахтин, «чтобысказать доброе слово о христианстве, вынужден был уравнять его в правах с132Тамарченко Н.Д. «Эстетика словесного творчества» М.М Бахтина и русская философскофилологическая традиция. М., 2011. 400 с.133Касаткина Т.А. Священное в повседневном: двусоставный образ в произведенияхФ.М.

Достоевского. М., 2015. С. 5.134Эмерсон К. Чего Бахтин не смог прочесть у Достоевского. (Диалог достоевсковедов из двухуглов. Михаил Бахтин и Роберт Льюис Джексон). // Новое литературное обозрение. М., 1995.№ 11. С. 19–37.135Ветловская В.Е. Теория «полифонического романа» М.М. Бахтина и этическое учениеФ.М. Достоевского» // Ветловская В.Е. Роман Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы». СПб.,2007. С. 393–408.42проповедью атеизма»136; а во-вторых, пишет о том, что «Достоевский не былпроповедником и добра, и зла»137. Комментируя выдержки из концепции Бахтина,Ветловская пишет: «В этой “полноценности”, <…> уточняя, неподотчетности,неоспоримости всех и каждого, со всеми их “сознаниями” и “голосами”, изаключается, по мысли Бахтина, заслуга “полифонического” романа»138.

Далееисследователь сосредотачивается на образе Ивана, его вызове Богу и его теории«всепозволено»иприводит«аргументы,опровергающиеИвана»,подтверждающие и внутреннюю полемику самого Достоевского с ним(разрешениеСмердяковунаубийство,позицияВеликогоинквизитора,родственная самому Ивану).

Исследователь заключает: «…беду читателей иисследователей Достоевского (невозможность подняться над уровнем его героев)Бахтинтеоретическиузаконил,возведяеевпринцип –впринципполифонического романа <…>» 139 . В.Е. Ветловская настаивает на том, чтосистема авторских воззрений не вмещается в рамки концепции полифоническогоромана и низводит писателя до его персонажей. Выделенное впоследствииМ.М. Бахтиным особое соотношение автора и героя с его особым статусом вполифоническом романе было отчасти охарактеризовано Л.В. Пумпянским,считающим писателя «комическим поэтом», ввиду чего и «неестественноесоперничество в авторстве»140 между героем и автором прекращается, «поэт игерой находятся каждый в своей сфере»141.Во многом, вслед за В.Е.

Ветловской, продолжает оспаривать бахтинскоепонимание равноправия героев Достоевского в романе К.А. Степанян 142 . Онзадается вопросом о том, как могут сочетаться в единстве правда Зосимы и правда136Гулыга А.В. От редактора // Лаут Р. Философия Достоевского в систематическом изложении/ под ред. А.В. Гулыги; пер. с нем. И.С. Андреевой. М., 1996. С. 7.137Ветловская В.Е.

Теория «полифонического романа» М.М. Бахтина и этическое учениеФ.М. Достоевского» // В.Е. Ветловская. Роман Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы». СПб.,2007. С. 398.138Там же. С. 401.139Там же. С. 407.  140Пумпянский Л.В. Классическая традиция : Собрание трудов по истории русской литературы.М., 2000. С. 520.141  Там же. С. 520.    142  Степанян К.А.

Шекспир, Бахтин и Достоевский: герои и авторы в большом времени. М.,2016. 296 с.  43Ивана как равноправные. При этом «…оставлять такое сочетание <…> безрешения в чью-либо пользу означало бы полнейший релятивизм автора иполнейшее равнодушие его к судьбе произведения в душе и сознании читателя,отказ от борьбы со злом»143.Сам Достоевский в письме к Н.А. Любимову от 11 июня 1879 года некритиковал своего героя за его правду и проводил отличие между современнымисоциалистами и Иваном Карамазовым, подчеркивая, что его герой «…– человекискренний, который прямо признается, что согласен с взглядом “ВеликогоИнквизитора” на человечество и что Христова вера (будто бы) вознесла человекагораздо выше, чем стоит он на самом деле»144. Достоевский в том же письмеЛюбимову пишет о роли предсмертных бесед Зосимы в романе, которые влитературоведении зачастую рассматриваются как оппозиция «правде» Ивана:«Если удастся, то сделаю дело хорошее: заставляю сознаться [здесь и далеекурсив автора – прим.

М.Б.], что чистый, идеальный христианин – дело неотвлеченное, а образно реальное, <..> и что христианство есть единственноеубежище Русской Земли ото всех ее зол» (30, 1, 68). И в другом письме Любимовуот 7 (19) августа 1879 года Достоевский признается в близости тех мыслей,которые выражает старец, но «если б [Достоевский] лично от себя выражал их, товыразил бы их в другой форме и другим языком» (30, 1, 102).Как видим, несмотря на то, что для самого писателя теория Ивана и егосоотнесение себя с правдой Великого Инквизитора было не приемлемым,Достоевскому важно было показать не саму идею всеобщего благополучия,основанного на крови, а как именно она живет в преломлении такого сложного и«искреннего» героя, как Иван Карамазов.

В то же время, несмотря на близость«мыслей» Зосимы – Достоевский прежде всего художник, иллюстрирующийидею об «идеальном христианине» не отвлеченно, но преломляя через образстарца Зосимы. Иными словами, говоря о любом предполагаемом релятивизме,143Там же. С. 144.Достоевский Ф.М. Полное собраний сочинений: в 30 т. Л., 1988. Т. 30. Кн. 1. С. 68. Далеессылки на это издание приводятся в тексте в круглых скобках с указанием тома, книги и номерастраницы в данном параграфе, а в последующих главах – с указанием тома и номера страницы.14444исследователю не стоит забывать, что у Достоевского всегда на первом местестоит герой и образ, а уже затем – стоящая за ним идея145.