Диссертация (Генерал-губернаторы Европейского Севера место и роль в системе органов государственной власти и управления Российской империи (1820–1830 гг.)), страница 2

520Заключение …………………………………………………………………...…………………... 537Список использованных источников и литературы…….……………………………………. 545Приложения 1. Служебные биографии генерал-губернаторов А. Ф. Клокачева иС. И. Миницкого …………………………………………………….…………… 601Приложение 2 (к главе 2 и 3) ………………………………………………………………………. 609Приложение 3 (к главе 4) ………………………………………………………………………..… 613Приложение 4 (к главе 5) …………………………………………………….................................. 618Приложение 5 (к главе 6) …………………………………………………………………………..

629Приложение 6 (к главе 8) ……………………………………………………................................... 6316ВведениеАктуальность темы исследования. Особенностями Российского государства на протяжении всей истории его существования являлись огромная территория и ее гетерогенность (природно-климатическая, экономико-географическая, этноконфессиональная, культурно-историческая и т.д.). Это приходилось учитывать в системе государственного управления. Ответом на такой вызов была гибкость политики центра по отношению к разным частям страны, особенноокраинным. Для обеспечения необходимой гибкости с переменным успехом предпринималисьусилия как при организации системы высших центральных и местных государственных учреждений, так и при определении порядка их деятельности и взаимоотношений.Одним из организационных механизмов, призванных обеспечить гибкое и эффективноеуправление огромной гетерогенной территорией, было разделение страны на макрорегионы с созданием соответствующего уровня государственного управления1.

На макрорегиональные органы возлагались как функции непосредственного управления данной территорией, так и контроля за деятельностью существующих на этой территории местных администраций. При этомсоотношение функций контроля и управления менялось в зависимости от конкретной макрорегиональной модели.История российской государственности знает несколько моделей организации макрорегионального управления: генерал-губернаторства (наместничества) эпохи классической империи,советские союзные и автономные республики, наконец, современные федеральные округа.

Изучение каждой из этих моделей, предполагающее выявление и описание тех целей, что ставилисьпри их создании, нормативно-правовой базы их работы, истории реального функционирования иоценку эффективности данной модели, представляет собой большую научную и практическуюзадачу. Проблема эффективности макрорегионального уровня государственного управления втакой стране, как Россия, является одной из центральных для понимания природы российскойгосударственности на всех этапах ее исторической эволюции, включая современный.

Тем более,что обширность и гетерогенность территории государства остаются характерными для России исегодня.В силу своей хронологической и содержательной масштабности задача изучения исторического опыта российского государственного макрорегионального уровня управления требуетдлительных и системных усилий историков. Необходимо исследовать каждую из макрорегиональных моделей и с точки зрения организационной, структурной, и с позиций их реального1Под макрорегиональным уровнем государственного управления в данной диссертации понимается промежуточный уровень между основными (базовыми) административно-территориальными единицами (губернии иобласти) и высшими и центральными органами власти и управления Российской империи.7функционирования применительно к конкретным территориям.

Только так можно максимальноиспользовать возможности и компенсировать слабости двух основных к изучению данной проблемы подходов: институционального и «краеведческого». Первый фокусирует внимание исследователей на правовой базе и структуре государственных органов, на их реформировании и взаимодействии, но не видит реальной ситуации в управляемых макрорегионах и регионах (в лучшем случае воспроизводятся оценки, даваемые теми же высшими и центральными государственными органами). Второй характеризуется детальным изучением положения на местах, но бездолжного учета (большей частью формального) общегосударственных процессов, на это положение влияющих.В рамках изучения конкретных макрорегиональных моделей важно последовательно придерживаться принципа историзма, рассматривая не только смену одна другой, преемственностьс предшествующей и последующей, но и выявляя их внутреннюю эволюцию.

Так «генерал-губернаторская» модель в своем развитии прошла этапы наместничеств Екатерины II, нереализованных на практике полной мере «общеимперских» генерал-губернаторств Александра I, «окраинных» и «временных» генерал-губернаторств последующих царствований.Александровский этап в этом отношении интересен тем, что поиски оптимальной моделимакрорегионального управления на всей территории империи были органической частью болееграндиозного проекта переустройства государственного управления России в целом. При этом вгенерал-губернаторствах виделся универсальный механизм организации управления огромнойгетерогенной территорией, в первую очередь ориентированный на обеспечение должного контроля за деятельностью губернских администраций.

Задача управления специфическими окраинами в этом проекте оставалась на втором плане.Александровская макрорегиональная модель была на практике реализована лишь частично. После вступления на престол Николая I, полученный в процессе ее реализации опыт былпризнан неудачным. Но было бы неправильно сводить все к смене царствований и к простойконстатации выводов «Комитета 6 декабря 1826 г.».

Для ответа на вопрос о причинах такойоценки исследователям необходимо, в свою очередь, провести анализ эффективности деятельности александровских генерал-губернаторов, причем, как с позиций критериев той эпохи, так и сточки зрения современной науки.

Но это требует детального знания ситуации в каждом из созданных генерал-губернаторств. Здесь же историографическая ситуация характеризуется крайней неравномерностью. Наиболее обстоятельно изучена ситуация в Сибири и на Кавказе. Неизменный исследовательский интерес вызывают проводившиеся А. Д. Балашевым «опыты» по реформированию управления в его генерал-губернаторстве. И в то же время на периферии внимания остались другие генерал-губернаторства, и в т. ч. Архангельское, Вологодское и Олонецкоегенерал-губернаторство.8Этот историографический «перекос» требует исправления. Северное генерал-губернаторство имело свою специфику, отличаясь по своим характеристикам как от сибирских и кавказского генерал-губернаторств, так и «внутреннего» балашевского. Оно заключало в себе особенности и тех и других, которые, впрочем, проявлялись весьма своеобразно.

Отдаленность его обуславливалась не столько географическим положением, сколько состоянием путей сообщения;окраинность – огромной протяженностью побережья Северного Ледовитого океана и границей симевшим совершенно особый статус в составе Российской империи Великим княжеством Финляндским и королевством Норвегией, состоявшим тогда в личной унии с королевством Швеции.Существенной спецификой являлось преобладание в составе населения государственных крестьян, малочисленность дворянства, значительная роль купечества, ведущего внешнюю торговлю через Архангельский порт, наличие инородческого населения.

Представляется, что приоценке деятельности александровских генерал-губернаторов не могла не учитываться деятельность генерал-губернаторов Европейского Севера.Таким образом, конкретной проблемой, исследуемой в данной диссертации, являетсяоценка эффективности опыта применения александровской модели макрорегионального управления как универсального элемента общеимперского механизма в конкретном макрорегионе (Европейский Север России) как с точки зрения критериев эффективности государственного управления первой трети XIX века, так и с позиций современной исторической науки.Объектом исследования является модель макрорегионального уровня государственнойвласти, реализовывавшаяся Александром I в последние годы его царствования.Предметом исследования — деятельность генерал-губернаторов Европейского Северакак конкретный пример функционирования на практике этой модели.Хронологические рамки исследования определяются периодом существования института Архангельского, Вологодского и Олонецкого (далее – архангельского) генерал-губернатора2, а именно: с 17 марта 1820 г.

(указ оназначении А. Ф. Клокачева) по 21 апреля 1830 г. (указ об отрешении от должности С. И. Миницкого). Следует обратить особое внимание на то, что именно на эти годы приходятся все самыеважные события, связанные как с введением, так и сворачиванием «генерал-губернаторскогопроекта». Во-первых, в конце 1819 - начале 1820 г. Александр I перешел от слов к делу и сталпоследовательно вводить институт генерал-губернатора в качестве повсеместного. На конец егоцарствования генерал-губернаторы были в 11 из 15 законодательно определенных генерал-губер-2Понятия «генерал-губернатор» и «институт генерал-губернатора» рассматриваются в диссертации как тождественные, а именно: как орган государственной власти, персонифицированный в лице назначаемого императором должностного лица, обладающего собственной компетенцией и соответствующими властными полномочиями.9наторских округов, не считая Царства Польского, Великого княжества Финляндского и двух столиц.

Во-вторых, в 1827 г. Николай I утвердил решение «Комитета 6 декабря 1826 г.» о ненужности существования института генерал-губернаторов во «внутренних» губерниях. В ходе реализации этого решения в течение 1828-1830 гг. были ликвидированы генерал-губернаторства, состоявшие исключительно из «внутренних» губерний.Однако объект и предмет нашего исследования предполагал, что анализ института архангельского генерал-губернатора необходимо было производить, не только как самостоятельногогосударственного института с собственной компетенцией и территорией ее приложения, но и каксоставного элемента общеимперской системы управления территориями.