Автореферат (Язык проповедей Гаврилы Стефановича-Венцловича как предвестник сербского литературного языка на народной основе), страница 6

В другом отрывкеиспользуется народная лексема кћерка наряду с церковнославянизмом дашти(в форме вокатива).Крометого,переводыВенцловичабылисопоставленыссоответствующими местами из переводов Священного Писания на народныйязык, выполненных В. Караджичем (Новый Завет) и Дж. Даничичем (ВетхийЗавет), что позволяет сделать ряд выводов. В основе переводов всех трехавторов — общеупотребительная лексика сербского народного языка, причем вряде случаев Венцлович использует ту же самую лексику или те же приемы,что и Караджич или Даничич (например, и Венцлович, и Даничич использоваликонструкцию клятвы при переводе отрывка о Неопалимой купине).Однако, в отличие от Караджича и Даничича, которые в ряде случаевслишком слепо следуют церковнославянскому источнику, в ущерб библейскойпоэзии текста, Венцлович избегает дословного перевода, следуя не букве, адуху текста-источника.

Его цель — приблизить Священную историюслушателям своих проповедей, поэтому он стремится объяснить, уточнить,интерпретировать содержание библейского текста. Для него характерносвободное, творческое отношение к церковнославянскому источнику — онменяет синтаксические конструкции в духе народного языка, вводит лексику,отсутствующую в источнике, поясняя содержание текста.

Авторскаяинтерпретация при этом всегда эмоциональна — Венцлович активноиспользует образные устойчивые выражения, экспрессивную лексику:например, вместо одного слова, как в ЦСЛ источнике и в переводе Караджича,Венцлович использует сочетания слов: хвалиша (Караджич) — тафраџија напразну (Венцлович), неразумни (Караджич) — луди и манити (Венцлович),покварен ум (Караджич) — неваљало и злочесто умље (Венцлович).В целом, язык переводов Священного Писания в анализируемойрукописи Венцловича можно охарактеризовать как поэтичный, образный,экспрессивный, точно передающий смысл церковнославянского источника,синтаксически гибкий и лексически богатый, народный в своей основе.21В начале четвертого раздела «Заимствованная лексика» указывается,что в тексте рукописи «Поȣченїа и слова разлика…» зафиксированы следующиезаимствования по языку-источнику: гебраизмы, грецизмы, латинизмы,турцизмы, мадьяризмы, германизмы, галлицизмы, итальянизмы, один испанизми один полонизм.

Грецизмы, латинизмы, гебраизмы (принятые вместе сбиблейскими текстами, через греческий язык) обозначают прежде всегопредметы церковного обихода, понятия церковного уклада, библейские реалиии т. п. и тем самым позволяют проповеднику создать особую библейскуюатмосферу. Часть лексики, относящейся к этим группам заимствований,принадлежит к «высокому стилю», тем самым, по своей функции, примыкая кславянизмам. В диссертации внимание сосредоточено на турцизмах,мадьяризмах и германизмах, которые, в отличие от грецизмов, латинизмов игебраизмов, наоборот, «опускают» высокое содержание проповеди на землю,делают его более понятным для слушателей.Проведенный анализ показывает, что используемые Венцловичемтурцизмы, германизмы, мадьяризмы приближают язык проповеди квосприятию слушателей, причем мадьяризмы и германизмы прежде всегообозначают реалии повседневной городской жизни (хинтов, биртхауз/бирцауз,цифрати, танцати) и военной службы (палош, обрштер, херцег, харц) к северуот Савы и Дуная, которые были слабо представлены в языке Вука Караджича,основанном на сельских говорах его родного края.

Турцизмы, которымиизобилует язык Венцловича, используются для передачи предметов и явленийбыта, уклада жизни (дувар, чардак, пенџер, калдрма, шиндрени, ђубре,думенџија, елћен, уртија) и в целом являются общими для сербов к северу июгу от Савы и Дуная. Кроме того, турцизмы используются для передачиотвлеченных понятий, чувств, внутренних состояний, для выражениянравственных оценок (лексемы с суффиксом -лук, такие как гурбетлук,довлетлук, ексиклук, а также берићет, фајда/хвајда, хал, гарез, ивтира, кавга,тафра, шега). Наконец, определенная часть турцизмов в языке рукописи имеетсниженную, просторечную окраску.

Использование этой группы лексикисоздает впечатление живого диалога между проповедником и его слушателямии позволяет воссоздать атмосферу разговорной речи (например, будала(«дурак»), бабаземан (в выражении од бабаземана — «с незапамятныхвремен»), некоторые частицы, часть которых прочно вошла в современныйсербский язык — хаман («ради бога, богом прошу»), бар/барем («по крайнеймере, хотя бы»), баш («именно, как раз»); междометие бре, используемое илидля привлечения внимания, часто с оттенком угрозы, или для выраженияудивления; междометие хајде, обозначающее призыв к движению («ну, давай,трогай»).22В целом, рассмотренная группа заимствований, наряду с сербскойнародной лексикой, приближает язык проповедей Венцловича к литературномуязыку Вука Караджича, который также не выступал против заимствований,прочно вошедших в народные говоры.

На другом полюсе языковой системыВенцловича — церковнославянизмы и примыкающие к ним заимствования изгреческого,латинскогоидревнееврейскогоязыков.Гармоничноесосуществование этих двух полюсов обеспечивает лексическое богатство истилистическую гибкость языка Венцловича, что отличает его от языкаКараджича, в основу которого лег исключительно народный идиом.В пятом и шестом разделах проведен лексико-семантический анализсложных слов, относящихся к группе абстрактных существительных на -ство(21 единица), которые были извлечены из рукописи Г.С. Венцловича «Поȣченїаи слова разлика…» методом сплошной выборки, а также 7 индивидуальностилистическихнеологизмов,которыеявляютсянаименованиями,характеризующими лицо по нравственному признаку, и обладают негативнойконнотацией. При анализе лексем особое внимание уделялось их наличию илиотсутствию в словаре В.

Караджича 1818 г., словарях современного сербского(сербохорватского) языка, словарях древнеславянского/церковнославянскогоязыка и русского литературного языка XVIII в.Анализ лексем, относящихся к группе абстрактных существительных на ство, показал следующее:1) не зафиксированы ни в одном из используемых словарей —подавляющее большинство лексем (13): племеннородство, милокрвство,зловолство, бистроȣмство, свѣмогȣтство, раѵноличство, великоименитство,злоставство,првоженство,дрȣгоженство,збогомпознанство,богоразȣмство, првосвещ еничаство;2) присутствует в словаре Караджича — 1 лексема: доброчїинство;3) присутствуют в словарях современного сербского (сербохорватского)языка —4 лексемы:богомолство,доброчїинство,злотворство,ιдолопоклонство;4) присутствуютвиспользуемых словарях древнеславянского/церковнославянского языка или русского языка XVIII в.

и отсутствуют всловарях современного сербского (сербохорватского) языка — 4 лексемы:доброродство, добротворство, дȣшегубство, лихоимство;5) незафиксированывсловаряхсовременногосербского(сербохорватского) языка, но имеют в них соответствие в виде однокоренногосложного слова с такой же производящей основой, но с другим суффиксом илидругой корневой фонемой — 9 лексем: доброродство (→доброродан),23милокрвство (→милокрвност, милокрван), зловолство (→зловолност, зловоља),бистроȣмство(→бистроумност,бистроумље),свѣмогȣтство(→свемогућство,свемогућност),добротворство(→добротворност,добротвор), злоставство (→злостављење), провоженство (→првоженац),другоженство (→другоженац), з богом познанство (→богопознанство),првосвещ еничаство (→првосвештенство).6) не зафиксированы в словарях сербского (сербохорватского) языка, ноимеют соответствие в используемых словарях древнеславянского/церковнославянского языка или русского языка XVIII в.

в виде однокоренногосложного слова с такой же производящей основой, но с другим суффиксом илидругойкорневойфонемой —2лексемы:великоименитство(→великоименитый), богоразумство (→богоразумље, богоразумиѥ).7) лишь две лексемы не зафиксированы ни в одном из использованныхсловарей и не имеют в них соответствий в виде однокоренных сложных слов стакими же производящими основами: племеннородство, раѵноличство.Большая часть проанализированных лексем относится к ЦСЛ: они входятв его лексический фонд или образованы по модели церковнославянизмов.Многие из этих слов, не зафиксированные в словаре Караджича, в основукоторого были положены исключительно сельские говоры, впоследствиивошли в лексический фонд сербского литературного языка, иногда с другим,принятым в современном языке суффиксом (милокрвство→милокрвност,бистроумство→ бистроумност).

Присутствуют в проанализированной группеи слова, образованные с использованием типично сербского лексическогоматериала: милокрвство (от серб. милокрван), злоставство (от серб.злостављати), что демонстрирует широкие возможности использованияданной модели словообразования, характерной для ЦСЛ.Проанализированные лексемы (за исключением одной) не представлены всловаре Караджича. В некоторых случаях в словаре Караджича имеетсяоднокоренное прилагательное/конкретное существительное, тогда каканализируемое абстрактное существительное отсутствует: напр., милокрвство(милокрван),зловолство(зловољан),свѣмогутство(свемогући),добротворство (добротвор), злотворство (злотвор).

В ряде случаевимеющееся в словаре Караджича однокоренное слово имеет или толькоосновное, или исключительно конкретное, нарочито «приземленное» значение:лексема зловољан в словаре Караджича имеет значение «печальный, грустный;мрачный, подавленный, угрюмый; неласковый, строгий, резкий» (т. е.относится к сфере эмоционального), тогда как в ЦСЛ (и у Венцловича) лексемазловољан («зловольный») имеет более обобщенное, метафизическое24значение —«имеющийзлую,развращеннуюволю,злонравный»,«зложелательный, злонамеренный»; у лексемы бистар в словаре Караджичаотмечено только основное значение «прозрачный, ясный», тогда как значение«сообразительный»,актуализированноеВенцловичемвлексемебистроȣмство, отсутствует.

Несмотря на то, что В. Караджич практическиполностью исключил абстрактную лексику из своего словаря 1818 г., он несмог обойтись без нее при переводе Нового Завета на сербский язык: лексемаιдолопоклонство из проанализированной группы лексики на -ство отсутствуетв словаре В. Караджича, но использована им при переводе Нового Завета.Результаты анализа позволяют сделать вывод о том, что, в отличие от языкаВенцловича, литературному языку В. Караджича, в основе которого лежатнародные говоры, не хватает абстрактного, отвлеченного, метафизическогоизмерения, потребность в котором ощутил сам Караджич при переводеСвященного Писания на сербский язык.В целом для Венцловича свойственно активное использование сложныхслов, которые придают тексту проповедей особую возвышенность,торжественность и метафизический оттенок, а также позволяют обогатить текств семантическом отношении: сложные слова, имеющие в большинстве своемабстрактное значение, оставляют определенную свободу для интерпретации имогут толковаться различно, в зависимости от контекста, актуализируяразличные образы.В Заключении представлены основные результаты исследования.Отмечается, что язык проповедей Г.С.