Диссертация (Черты личности в рефлексии и жизненных проявлениях человека), страница 18

Через мониторинг метакогниция информируется когнициями, а через контроль – информирует когниции. Метакогниции, судя по многочисленнымработам, определяет функционирование человека в самых разных аспектах (Nelson, Narens,1994; Schraw, Moshman, 1995).Существует три основных области исследования, где метакогниции играют заметнуюроль (Efklides, 2008). Во-первых, это психология развития, где метакогниции изучаются в контексте субъективных моделей психического (theory of mind). Модель психического представляет собой совокупность убеждений человека о том, что у людей есть разум и психика, и что психические состояния разных людей различаются, и все они отличаются от реальности.

Вовторых, это экспериментальная и когнитивная психология, где метакогниции создают акцент намета-памяти (metamemory). В-третьих, это психология образования, где делается акцент на саморегуляцииобучения–очевиднаяперекличкаспроблематикой,разрабатываемойВ. Д. Шадриковым (см. выше). Этими тремя направлениями исследований дело, разумеется, неограничивается: метакогниции играют заметную роль в изучении социального познания,нейропсихологии, клинической психологии, зоопсихологии и т.д.Метакогниции включают в себя несколько дифференциальных характеристик. Различают метакогнитивное знание, метакогнитивные переживания и метакогнитивные навыки (подробнее см.: Efklides, 2008).

Метакогнитивное знание представляет собой декларативное знание, хранящееся в памяти, и состоящее из моделей когнитивных процессов, таких как язык, па20Ср. с другим метафорическим определением, данным Ричардом Петти с коллегами: «мысли о мыслях»(thoughts about thoughts; Petty, Briñol, Tormala, Wegener, 2007).86мять и т.д. (Fabricius, Schwanenflugel, 1994). Метакогнитивные переживания представляет собой то, что человек осознает и чувствует при выполнении когнитивной задачи и обработке связанной с ней информации (Efklides, 2008). В рамках метакогнитивных переживаний различаютзнания, связанные с задачей, и чувства, связанные с задачей.

Метакогнитивные навыки относятся к целенаправленному, намеренному использованию стратегий контроля когниций, т.е. кпроцедурному знанию. Они состоят из стратегий ориентации, планирования, регуляции когнитивной обработки, мониторинга исполнения запланированного действия, оценки результата(Veenman, Elshout, 1999). Метакогниции участвуют в создании и поддержании самосознания ичувства Я, его связности и временной континуальности. Диагностика метакогниций включает всебя самоотчетные вопросники (Eflkides, 2002; Schraw, 2000) и протоколы мыслей вслух(thinking aloud protocols; Veenman, Elshout, 1999) – специфически для метакогнитивных навыков.

Как обычно с психологическими объектами, исследователи возлагают надежды на поведенческие и физиологические показатели метакогниций (Efklides, 2008).В. Ю. Дударева иИ. Н. Семенов (2008) отмечают сходство метакогниций с рядом направлений в российской психологии, включая конструктивную модель рефлексии в системно-проектном подходеГ. П. Щедровицкого и Н. Г. Алексеева, а также интеллектуалистскую трактовку рефлексии в системе развивающего обучения Д. Б. Эльконина и В. В. Давыдова.В. Ю. Дударева и И. Н. Семенов (2008) выделяют еще несколько направлений зарубежных исследований, так или иначе родственных рефлексии. Во-первых, это склонность к самоанализу (psychological mindedness), определяемая как способность и склонность думать о себе идругих людях как субъектах, движимых внутренними состояниями.Другое определениесклонности к самоанализу – способность и склонность учитывать влияние внутренних состояний на поведение как свое собственное, так и других людей (Allen, Bennett, Kearns, 2004; Hua,Beitel, Schuman-Olivier, Barry, 2007; цит.

по: Дударева, Семенов, 2008). Отмечается, что склонность к самоанализу является личностной чертой с когнитивными компонентами. Она измеряется посредством вопросников и стандартизированных интервью. Авторы обзора отмечают87близость этих исследований с работами А. В. Карпова и его коллег. Впоследствии склонность ксамоанализу, переведенная как «психологическая разумность», изучалась М. А. Новиковой иТ. В. Корниловой (2014). Ими была получена пятифакторная структура психологической разумности, согласующаяся с международными данными. Второе направление зарубежных исследований в изложении Дударевой и Семенова – представления о психическом (theory ofmind), проблема которого рассматривалась вкратце выше21. Она характеризует способность человека приписывать ментальные состояния – мнения, намерения, желания, знание и т.п.

– себеи другим людям. Представления о психическом также включают в себя понимание человекомтого, что у других людей все эти качества – и многие другие – также присутствуют и отличаются от их собственных (Premack, Woodruff, 1978: цит. по: Дударева, Семенов, 2008). В-третьих,это осознавание (consciousness) и связанная с ним проблема когнитивного бессознательного(Kihlstrom, 1987: цит.

по: Дударева, Семенов, 2008). В этом интересном подходе уделяетсябольшое внимание соотношению контролируемых процессов и автоматизмов. Здесь подвергается сомнению интуитивно общепринятая каузальная связь между наблюдаемыми человеком винтроспекции мотивами и релевантными им, совершаемыми этим человеком, действиями.Представители этого подхода отмечают, что на самом деле такая каузальная связь лишь предполагается, но не наблюдается человеком непосредственно.

Что дает повод для сомнений в еесуществовании (Wegner, 2005; цит. по: Дударева, Семенов, 2008). В этом контексте вновь приходится искать функцию сознания, и сторонники этого подхода видят ее в следующем. Сознание нужно для конструирования изначально сложных функций, которые затем уходят на службу психическо-поведенческой системы в более экономичной форме – в виде автоматизмов(Bargh, 2005). Сознательно контролируемое управление не является достаточно эффективными, к тому же (а может быть – в связи с этим) – ограниченным в своем объеме.

Сознание высту21Ранее мы, вслед за Е. А. Сергиенко с коллегами (Прусакова, Сергиенко, 2006; Хачатурова, Сергиенко,2009), использовали в этом контексте вариант перевода «модель психического». Выбирая другой вариант, Дударева и Семенов (2008) отдельно обсуждают трудности перевода и трактовки этого термина.88пает здесь в качестве училища, в котором психическо-поведенческая система осваивает новыефункции, но «реальная профессиональная жизнь» этих функций происходит позднее на автоматическом уровне.Еще одним релевантным термином в контексте проблематики этой главы оказываетсясамо-осознавание (self-awareness). Наиболее заметной в этом плане является теория объективного само-осознавания (objective self-awareness theory; Duval, Wicklund, 1972; Silvia, Duval,2001).

Как отмечали Шелли Дюваль и Роберт Виклунд, «когда внимание направлено вовнутрь,и сознание индивида сфокусировано на нем самом, он и является объектом своего сознания –тем самым, ―объективным‖ само-осознаванием» (Duval, Wicklund, 1972: p. 2). Такое обращенное на себя внимание запускает автоматическое сравнение себя со стандартами. Под «стандартами» понимаются ментальные репрезентации правильного поведения, установок и черт.

Всевзятые вместе стандарты «правильности» (correctness) определяют то, чем является «правильный человек» (там же: pp. 3, 4). Объективное само-осознавание считалось авторами весьма неприятным состоянием, поскольку хотя бы одно существенное расхождение между своим Я истандартами человек рано или поздно обнаруживает.В то же время, разумеется, само-осознавание будет сопровождаться положительными эмоциями в случае, когда человек обнаружит согласованность между своим Я и стандартами. Во избежание негативных переживанийчеловек либо меняет «себя» (т.е. свои действия, установки, черты), либо начинает избегать техстимулов, которые способствуют фокусировке внимания на себе.

Теория объективного самоосознавания имеет большие последствия для разработки массы проблем в социальной психологии, включая эмоции в социальном познании, атрибуции, согласованность установок и поведения, просоциальное поведение и многое другое. В частности, само-осознавание нарушает привычную автоматическую обработку информации человеком и делает ее «контролируемой»(Dijksterhuis, van Knippenberg, 2000)22.22Ср. с изложенными выше идеями А. В. Карпова о тормозящей функции рефлексии при поведенческойактивности.892.5 Мир как продукт рефлексииОбщим местом исследований самосознания и прочих связанных с рефлексией концептов(ср., напр., с мультисубъектностью в работах В. А. Петровского) является его диалогическийстатус, связь индивида с другими людьми и обществом в целом. Связность с другими создаетпредпосылки для активной разработки категории мира в работах С. Л. Рубинштейна,А. В. Брушлинского, а в наше время – Л. Я. Дорфмана, А. В. Карпова, Е. Б. Старовойтенко.Мир, включающий других людей, создает предпосылки для «подлинного существования субъекта» (Знаков, 2007: С.

68). Субъект, «понимающее себя бытие», представляет собой диалектическое единство самопонимания взаимодействующих субъектов и группового понимания. «Такое понимание порождается в межсубъектном пространстве на стыке разных ценностносмысловых позиций» (там же: С. 71). Очевидно, что связность с другими людьми, обществом,противопоставляется, в терминах Н. А. Бердяева (цит.