Шалагинов Денис_РЕЗЮМЕ_04052018 (Проблемы имманентизма в нестабильных онтологиях), страница 4

Тем не менее кожевианское прочтение диалектики, врамках которого господин и раб неразрывно связаны друг с другом благодаряотрицающейисторическимборьбезапризнание,антагонизмом,являющейсясопряженосфундаментальнымнесколькоискаженнымпониманием хайдеггерианской идеи конечности.

В «Бытии и времени»32немецкий философ постулирует внутреннюю темпоральность Dasein,основанную на его конечности, тем самым определяя Dasein как бытие-ксмерти. В то же время конечность нельзя путать с концом жизни, т. к. смертьникогда не может быть достигнута как таковая – мы можем лишь наблюдатьчужую смерть, но не свою собственную. Тогда как в соответствии сконцепцией Кожева господин – тот, кто готов принять свою конечность ирискнуть жизнью в борьбе за признание, тем самым вынуждая рабараспознать в нем господина. Но это признание является вынужденным.Полное же признание достижимо лишь в финальном синтезе, иначе говоря –в конце истории, идея которого занимает важное место в философии Кожева,но не вполне согласуется с упомянутой недостижимостью смерти уХайдеггера.

Это подтолкнуло последователей Кожева к радикализации егомодели. Одной из значительных попыток в данном направлении сталасартрианская. Она была наиболее полно представлена в главном трудефилософа, озаглавленном вполне в духе «дуалистической онтологии»Кожева, – «Бытие и ничто». Развивая идею о неразрешимом характеренегативности, Сартр переработал традиционный онтологический вопрос о«бытии-как-бытии» в теорию «бытия-как-нехватки»33. Философ разделилреальность на два полюса – бытие-для-себя (сознание) и бытие-в-себе                                                            32Хайдеггер М. Бытие и время.

М., 2011. 460 с.Marchart O. The Absence at the Heart of Presence: Radical Democracy and the ‘Ontology of Lack’ // RadicalDemocracy between Abundance and Lack. Manchester, 2005. P. 20. 33  (природа), наделив первый статусом «агента негативности», а второй – опятьжевсогласиисучениемКожева–позитивности,тождества.Конститутивным элементом человеческого измерения бытия становитсяотрицание, что позволяет говорить о «гуманизации ничто»34. В силу того, чтосознаниевсегдаявляетсясознаниемчего-то,онообреченонанезавершенность, т. к. неизбежно сохраняет необходимость во внешнемобъекте.Такимобразом,в«самомсердце»субъекта–нехваткасамотождественности.

Более того, с этим бесполезно бороться, т. к.воображаемая будущая целостность недостижима. Основание бытия неможет быть обретено. Для Сартра, как и Кожева, негативность и нехваткаявляются продуктивными, а не нигилистическими категориями. Концепциюдругого важного последователяКожева – Жака Лакана – можноохарактеризовать (разумеется, предельно обобщенно) как своеобразныйсплав из фрейдизма, кожевианской диалектики и сартрианской идеи«нехватки бытия». Необходимо также упомянуть имя Жоржа Батая, который,на мой взгляд, занимает весьма необычное место в онтологии нехватки, о чембудет подробнее сказано ниже.С 1960-х гг. восхищение гегельянской диалектикой сменяется еесуровой критикой.

В прежде восхваляемой системе обнаруживаетсянеожиданное измерение: если раньше в идеях Гегеля видели путь кпостепенному освобождению, то теперь динамическая триада тезиса,антитезиса и синтеза обвиняется в своего рода апологии насилия, ведьдиалектическое движение устранения противоречия в синтезе может бытьпрочитано и как растворение чужого в своем, иначе говоря – потенциальнаяколонизация.

Возможность подобного подхода к трактовке диалектики былаотмечена задолго до 60-х (еще в 1929 году) одним из ярких представителейроссийской философии Михаилом Бахтиным, который весьма негативноотозвался об идеях Гегеля: «Гегелиански понятый единый, диалектически                                                            34Декомб В.

Современная французская философия. М., 2000. С. 15.  становящийся дух ничего, кроме философского монолога, породить неможет. Менее всего на почве монистического идеализма может расцвестьмножественность неслиянных сознаний»35. Другой влиятельный критикгегельянства–представительФранкфуртскойшколысоциальныхисследований Теодор Адорно – предлагает проект негативной диалектики –не столько альтернативу гегельянской, сколько ее радикализацию. ДляАдорно гегелевская диалектика недостаточно отрицательна – ее должназаменить негативная диалектика как способ мысли, наиболее успешновыявляющий противоречия в [социальной] реальности.

Адорно подвергаеткритике синтез как акт отождествляющего мышления и выражает сомнение вистинности систематического знания как формы тотальности. Еще однойважной фигурой в процессе ревизии гегелевской диалектики, на мой взгляд,является Жильбер Симондон, который противопоставил свою теориюстановления той, что была развита в системе немецкого философа: если дляГегеля противоречие тезиса и антитезиса снимается посредством отрицания,а синтез предполагает отрицание отрицания, благодаря которому развитиепереходит на иной уровень сложности, то Симондон заявляет об отсутствиирезультата синтеза, т.

к. фактически имеет место лишь «синтетическоекомплементарное отношение», тогда как собственно синтез никогда неосуществляется:отсутствие«синтетическогоритма»,такимобразом,равносильно отсутствию основания для нового тезиса. Иначе говоря,Симондон понимает становление не как восхождение к некоей цели, а какперманентный процесс изобретения, предполагающий постановку и решениепроблем в условиях метастабильности36. Этот подход чрезвычайно близокбергсонистской/делёзианскойпозиции,претендующейнаполнуюликвидацию негативности как ложной идеи37. Этот шаг намечается уже в                                                            35Бахтин М.М. Проблемы творчества Достоевского.

Киев, 1994. С. 37 (С. 231).Куртов М. Генезис графического пользовательского интерфейса. К теологии кода. СПб., 2014. С. 55.37Бергсон А. Творческая эволюция. М., 2015. С. 198-215; Делёз Ж. Эмпиризм и субъективность: опыт очеловеческой природе по Юму. Критическая философия Канта: учение о способностях. Бергсонизм.Спиноза. М., 2001. С. 229-249. Делёз акцентирует внимание на произведенной Симондоном замененегативного проблематическим (Deleuze G.

On Gilbert Simondon // Desert Islands and Other Texts 1953-1974.New York, 2004. P. 88).36  раннем творчестве Делёза, который подвергает диалектику критике потому,что гегельянская логика, по его мнению, является «логикой восполнениянехватки». Более того, важное место в системе французского философазанимает мотив отказа от дуализма субъекта и объекта, иначе говоря – от тойсамой антропологической позиции, которую занимали Кожев, Сартр и Лакан,ведь, согласно Делёзу, последовательной является та онтология, котораяопирается на идею единства бытия, несовместимую с антропологическойтеориейнегативности,четкоотделяющейпознающегосубъектаотпознаваемого объекта38. Этот «протест» против дуализма приводит квозникновению онтологии избытка, условной датой рождения которойможно назвать 1972 год, т.

е. год публикации трактата Делёза/Гваттари«Анти-Эдип». В этой работе была представлена новаторская концепцияжелания – негегельянская и неэкзистенциалистская. Ее суть выражена вследующей формуле: «Не желание подкрепляется потребностями, а наоборот– потребности проистекают из желания»39. Иначе говоря, в теорииДелёза/Гваттари провозглашается онтологический приоритет феноменапозитивности избытка над феноменом нехватки и негативности. В этойинверсии бросается в глаза попытка порвать с Гегелем, однако, по мнениюМархарта, на уровне аргументации довольно сложно разобраться, какой из«феноменов» действительно является «изначальным», поэтому единственное,что остается, – выбрать одну из враждующих позиций40.Однако свою задачу я вижу не в поддержании спора о том, что является«действительным»или«изначальным»,которыйхотябывсилуиспользуемой терминологии рискует коллапсировать в метафизическийрегистр. Мой выбор [избытка] оправдан характерными особенностямипост/делёзианской философии.

Если Хайдеггер вслед за Гуссерлем,утверждавшим необходимо трансцендентный характер бытия мира, понимает                                                            38Gutting G. Thinking the Impossible. French Philosophy Since 1960. New York, 2011. P. 39.Делёз Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип: Капитализм и шизофрения. Екатеринбург, 2008.

С. 50.40Marсhart O. The Absence at the Heart of Presence: Radical Democracy and the ‘Ontology of Lack’ // RadicalDemocracy between Abundance and Lack. Manchester, 2005. P. 26.39  бытие-в-мире как трансценденцию, что не могло не наложить отпечаток навсех теоретиков, чьи концепции инспирированы феноменологическимнаправлением (в их числе Кожев, Сартр и Деррида), то одним изопознавательныхпризнаковонтологииизбыткаявляетсястрогийимманентизм.Делёзианская имманентистская философия становления неотделима отполитических импликаций: мыслить фиксированными сущностями – значитисходить из приоритета тождества, или попросту тавтологии, однако«тавтология – это всегда идеология, рационализирующая систему власти»41.В этом заключается одна из причин интереса к имманентизму, проявленноготакими социально-политическими мыслителями, как Антонио Негри иМайкл Хардт, Маурицио Лаццарато, Франко «Бифо» Берарди, Паоло Вирно,Петер Слотердайк и многие другие.

В рамках настоящего исследованияпроанализированы их концепции и показано, что такие философскиетечения, как постопераизм, акселерационизм, а также социальная философияСлотердайка не просто испытали влияние делёзианства, но представляютсобой продукты перевода его идей на язык социально-политической теории.Не следует забывать о том, что задачей философии, по Делёзу/Гваттари,является «сопротивление настоящему», поэтому в завершение работы яобращаюсь к проблематике «подрывного утверждения», чтобы показать, какэта тактика воплощает имманентистские идеи, в частности связанные сизбытком и юмором, в политических/эстетических практиках. Мой тезиссостоит в том, что единственной последовательной практикой сопротивленияв условиях имманентности, т.

е. невозможности внешней позиции, являетсягиперидентификация.Актуальностьпредлагаемогодиссертационногоисследования пропорциональна вносимому им вкладу в прояснениеимманентистских стратегий в условиях реактуализации делёзианскогонаследия современными представителями континентальной философии.                                                            41Бодрийяр Ж.