Диссертация (Системно-синтаксическое описание отадъективных модусных транспозитивов на -о), страница 5

Виноградова, видимо следуетвключить в разряд «наречно-качественных вводных синтагм», тесно связанныхс краткой формой среднего рода прилагательного: здесь происходит процессотрыва обстоятельственного слова от определяемого им предиката ипревращения этого слова во вводное [34].

Лексема по-видимому «возникла вконце XVIII - начале XIX века из выражения судя по видимому ( и отдельно: повидимому)» [32, 790]6. Так, у Н. Полевого в произведении «Мешок с золотом»находим: «Я уверен, что люди добрее, нежели мы о них думаем, судя повидимому».В. В. Виноградов пишет, что О. И. Сенковский тесно связывалпроисхождение по-видимому с канцелярским стилем и ставил его в один ряд сословами сей, оный, посему, долженствовать, упомянутый и т.п. [32, 790]7.В.В. Виноградов впервые поставил вводно-модальные компоненты наодин уровень с частями речи, то есть попытался охарактеризовать данные- семантико-грамматическое переосмысление форм глагола несовершенного вида (кажется, пожалуй,разумеется);- семантико-грамматическое переосмысление форм имени прилагательного без предлога (впрочем,наверное).Б) Непродуктивные формы:- предложно-падежные сочетания (В + СУЩ.

в предложном падеже – в частности; БЕЗ + СУЩ. вродительном падеже – без сомнения, без обиняков);- семантико-грамматическое переосмысление имени существительного (правда, словом);- семантико-грамматическое переосмысление инфинитивных сочетаний (должно быть, стало быть);- семантико-грамматическое переосмысление наречия (кстати);- семантико-грамматическое переосмысление форм имени существительного (ПО + СУЩ.

впредложном падеже – по сути, по мнению).6В цитируемом фрагменте о лексеме по-видимому используется в современной орфографии. У В.В.Виноградова в «Истории слов» – дефисное и раздельное написание данного слова, в то время как в «Словареязыка Пушкина» написание слитное – повидимому [139, 416]. В «Толковом словаре русского языка» подредакцией Д.Н. Ушакова написание данной лексемы также слитное – повидимому [166]. Таким образом,«движение» по-видимому к классу модусных отадъективных дериватов на –о, дающих парентезу, отражалось наорфографии: уже во времена А.С.

Пушкина названное слово не являлось предлогом с субстантивированнымприлагательным.7Согласно «Словарю структурных слов русского языка» под редакцией В.В. Морковкина, видимо и повидимому были образованы от прилагательного видимый [86, 54]. С точки зрения П.А. Леканта, видимо и повидимому попали в класс модальных слов «путем семантико-грамматического переосмысления глагольнойформы» [67, 275].24единицы языка как классы лексем. Он показал, что существует некий параметр,объединяющий слова в единый большой класс, равный по значимости частямречи, но выделяемый на других основаниях.В.В.

Виноградов пишет о том, что класс модальных слов и частиц в егосовременномвидепредставляетсобою«продуктсложныхизмененийграмматического строя русского языка. Он очень пестр по своему лексическомусоставу, по этимологической природе относящихся и тяготеющих к немусловесных элементов» [34, 594-595].По мнению Виноградова, к некоторымгруппам модальных частиц меньше всего подходит название «вводных слов» исвязанное с ним понятие об интонационно-синтаксической обособленностивводного члена предложения (например, вряд ли).

Таким образом, согласноучению Виноградова, категория вводности уже, чем категория модальности: кклассу модальных слов и частиц относятся не только вводные слова, но и иныеэлементы языка. Другими словами, позиционный (синтаксический) критерий неявляется основополагающим при зачислении лексем в разряд модальных.Вслед за В.В. Виноградовым термин «модальные (вводно-модальные)слова» стал активно применяться в отечественной лингвистической литературе,например,вработахА.М.Бордовича[21],В.В.Амосовой[3],В.З. Панфилова [112], М.С. Чертковой [173; 174], Е.С. Яковлевой [184; 185],Л.И. Василенко [28; 29], Е.Э. Разлоговой [120], М.Ю. Григоренко [47] и др.Виноградовская традиция интерпретации модальности получила своеразвитие в работах Г.А.

Золотовой. В «Очерке функционального синтаксиса»1973 года Золотова пишет: «Трактуя понятие модальности как выражениеотношениявпланедостоверности–недостоверности,реальности–ирреальности, не всегда с достаточной четкостью определяют отношение чего кчему имеется в виду» [58, 142]. Г.А. Золотова предлагает выделять три типамодальных отношений, «различных по своему семантико-синтаксическомусуществу»: отношение содержания высказывания к действительности с точкизрения говорящего, отношение говорящего к содержанию высказывания, и25отношение между субъектом – носителем признака и предикативнымпризнаком[58,142].Первыедватипамодальностиотносятсяквнешнесинтаксическим модальным отношениям (не встроены в структурупредложения; не могут прочитываться линейно), последний тип – квнутрисинтаксическим модальным отношениям (прочитываются линейно) [58,151-152].ПоЗолотовой,основнымсредствомвыражениямодальныхотношений второго типа являются вводные слова (в том числе модусныеотадъективные дериваты на –о) [58, 149].На современном этапе дальнейшая разработка виноградовской концепциимодальности имеет место в работах П.А.

Леканта [78], Е.Н. Ореховой [98; 99;100; 104; 155; 156 и др.], и др. Подробный анализ категории субъективноймодальности представлен в работе Е.Н. Ореховой [104]. В названномисследованииструктура»,субъективная«активномодальностьвзаимодействующаяпредставленасполямикак«полеваятемпоральности,градуальности, союзности, персональности, адресованности и эмотивности»[104]. Центром субъективной модальности является «значение достоверностинедостоверностис ядром в виде типового значения предположения»;модальность достоверности-недостоверности представлена в виде шкалы, накоторой по степени нарастания уверенности субъекта речи располагаются«модально-квалификативные смыслы: сомнение, предположение, допущение,мнимость, уверенность» [104].Возможностьвыражениясубъективно-модальныхзначенийдляязыковых единиц обусловлена способностью последних «эксплицироватьпозицию Я говорящего», а также наличием «специфических признаков»(принадлежностьсферемодуса;функциямодальногоквалификатора;синтагматическая изолированность; синтаксическая подвижность; особаяинтонационная оформленность в структуре высказывания; функция маркерарематического компонента высказывания; способность выступать в роликоммуникатива;морфологическая бесформенность) [104].

С точки зрения26Е.Н. Ореховой, вводные компоненты являются ядерным средством выражениясубъективной модальности; в то же время исследователь отмечает, чтокатегория субъективной модальности существенно шире вводности, так каквовлекает в свою сферу языковые средства различных уровней [104].2.2 Категория модальности: от логики к семантике и грамматикеС 60-х годов XX века лингвистика начинает активно взаимодействовать слогикой. В результате такие логические понятия, связанные с категориеймодальности, как эпистемическая модальность, модальность de re и de dictoполучают свою интерпретацию в ряде лингвистических концепций.Впервые модальность была рассмотрена в рамках логики Аристотелем,которыйвыделилтриосновныхмодальныхпонятия:необходимость,возможность и реальность [8, 69].

Детальное изучение модальности иформирование модальной логики произошло лишь в XX веке, благодаряработам К.И. Льюиса (1931), С. Крипке (1959), Я. Лукасевича (1970),Я. Хинтикки (1969) и др. Подробный обзор этапов развития категориимодальности в логике приводится в работе А. В. Трошиной [161].В современной логике принято выделять три наиболее важных видамодальности: алетическую, эпистемическую и деонтическую (см., например,«Логический словарь-справочник» [73]). В лингвистике перечисленные типымодальности используются для интерпретации значений модальных глаголов,например, для объяснения трех значений глагола «мочь». Отметим также, чтопонятие эпистемической модальности непосредственно связано с изучениеминтересующих нас единиц – модусных отадъективных дериватов на –о.Т.В. Булыгина и А.Д.

Шмелев в своих работах выделяют два типа модальности.«Различия между данными типами легко продемонстрировать на примере двухразных пониманий фразы Петька мог и соврать» [25, 210]:27- Петька мог и соврать, но решил сказать правду. В этом высказыванииговорится о возможности, которая имела место в прошлом, но нереализовалась; это онтологическая модальность.- Есть ли основания верить Петьке? Петька мог и соврать. Данноевысказывание предполагает, что говорящий не знает, соврал Петька или нет;это эпистемическая модальность.Припропозицииприсоединениимыпоказателейполучаемречевойэпистемическойактнеуверенногомодальностикпредположения.Т.В. Булыгина и А.Д. Шмелев называют такой речевой акт предложениемгипотезой: «Традиционная классификация предложений по цели высказыванияоснована на использовании в них языковых средств, предназначенных длямаркировки отнесенности предложения к тому или иному иллокутивному типу:повелительногонаклонениядляпобудительныхречевыхактов,вопросительных местоимений для частных вопросов и т.д.

В качествеиллокутивных показателей гипотетичности используются такие модальныеслова, как возможно, вероятно, наверно, несомненно и др.» [23, 78-79]. Онисигнализируют о том, что данная пропозиция употреблена в составе гипотезы,и не могут употребляться в речевых актах других типов: *Вероятно, сходи захлебом; *Кто, несомненно, разбил окно? Условия успешности гипотетическоговысказывания: говорящий не знает истинного положения дел и предлагаетадресату рассмотреть возможность, соответствующую высказанной гипотезе.Модальность может относиться как к пропозиции в целом, так и кпредикату пропозиции. В средневековой логике впервые появилось разделениемодальности на модальность de re («сущее в действительности», когда ввысказывании объекту приписывается существенное свойство) и de dicto(«сущее в возможности», когда модальность в высказывании приписываетсянекоторому утверждению).

Петр Испанец в трактате «Малая логика» приводитпример «Сидящему возможно ходить» (de re) и «Возможно, сидящий ходит»28(de dicto), показывающий отсутствие тождества между этими модальностями(цит. по [161, 12]).Т.В. Булыгина и А.Д. Шмелев интерпретируют противопоставление dere и de dicto и в связи с передачей чужого слова: «Описывая осуществленныйдругим лицом речевой акт (РА), говорящий далеко не всегда можетпретендовать на роль беспристрастного репортера; часто он вносит в своеописание ту или иную интерпретацию скрытых намерений субъекта РА, даетоценку уместности данного речевого действия или его содержания» [25, 405].Говорящий, описывая РА, может выбирать либо стратегию «беспристрастногорепортажа de dicto», стремясь передать все, как было сказано, либо стратегиюсобственной интерпретации РА - de re, желая показать, как все было на самомделе.

«Можно сказать, что сами названия de dicto и de re оказываются как бывводящими в заблуждение: выбирая стратегию de dicto, говорящий стремитсяпередать то, что в действительности сказано другим лицом; при стратегии de reон передает свое видение чужого РА» [25, 407].2.3 Объем понятия модальностьВ данном разделе речь пойдет о том, какие формулировки категориимодальности существуют в современной лингвистике.Лингвистический энциклопедический словарь определяет модальностькак «функционально-семантическую категорию, выражающую разные видыотношениявысказываниякдействительности,атакжеразныевидысубъективной квалификации сообщаемого» [79, 303].Вакадемическихпротивопоставлятьграмматикахобъективнуюирусскогосубъективнуюязыкамодальности.принятоДанноепротивопоставление связано с существованием двух типов отношения:отношения содержания предложения к действительности и отношенияговорящего к содержанию предложения.