95794 (Внешняя политика Республики Молдова в процессе европейской интеграции), страница 4

а) оно эффективно контролирует инструменты насилия

б) оно имеет центр принятия решений, который может значительно влиять на распределение ресурсов и вознаграждений в сообществе

в) оно является доминирующим средоточием политической идентификации для подавляющего большинства политически активных граждан».

Если функционализм, придавая политическим институтам немаловажное значение, считает их производными, или же параллельными экономическим, социальным процессам, то федерализм ставит их в центр своей концепции. Его представители (А. Этциони, А. Спинелли, К. Фридрих) характеризуют федерализм как договорный отказ от централизма, структурно оформленное распределение полномочий между различными центрами, законные полномочия которых гарантируются конституцией» [21]. Международная интеграция на пути федерализма рассматривается по аналогии с «внутренними режимами» государств, построенными на принципах федерального устройства, т.е. на основе этатистской модели. В основе этой модели лежит несколько принципов, раскрывающих ее суть:

1. двойное гражданство в условиях существования центрального и регионального правительств.

2. многообразие роли региональных правительств.

3. цикличность изменения силы и роли региональных правительств.

4. происхождение федерализма, которое имеет две цели:

– федерализм, как средство проведения единой политики

– федеративные признаки формируются для предотвращения распада общества [там же: с. 42–43].

Федерализм подчеркивает то значение, которое имеет для международной интеграции политическая воля ее участников, а также роль распределения полномочий, как гарантии против возможных злоупотреблений властью со стороны центра.

Казавшаяся иллюзорной на первых порах концепция федерализма, медленно, но убедительно обретает некоторые зримые черты в интеграционном процессе в Западной Европе. Они становятся особенно заметными с первых всеобщих выборов в Европарламент в 1979 г., придавших новый импульс институциональному развитию. В 1984 г. Европарламентом был принят разработанный А. Спинелли проект договора о Европейском союзе. В феврале 1985 г. был принят Единый Европейский Акт, который еще не институционализировал Европейский союз, но стал важным этапом на пути к этому.

Одним из главных недостатков федералистской модели международной интеграции является то, что при всей внешней привлекательности, она имеет значительно меньше шансов на успех, чем функциональная модель, поскольку удельный вес нормативности в ней более высок [19, р. 23–29]

Ведущим вопросом присущим международным отношениям является проблема войны. Интеграция становится достижением в отношении безопасности в регионе или среди группы государств и исключает войну, как средство разрешения международных разногласий. Удачная интеграция приводит к радикальному снижению вероятности использования насильственных методов для решения их противоречий. Подход трансакционализма (или плюралистический), ассоциируется в основном с именем Карл Дойч, который был ведущим исследователем проекта, сформировавшего основу работы «Political Community and the North Atlantic Area». Основной проблемой этого проекта было «изучение возможных путей, с помощью которых люди в один день могли бы отменить войну». Концентрация была на действии сообществ безопасности – политические сообщества, в которых ожидание войны было минимизировано. Сообщества безопасности – группы людей которые стали «интегрированы». Далее, интеграция была определена как ‘достижение внутри территории «чувства сообщества», а также институтов и инструкций достаточно сильных и широко распространенных для того, чтоб обеспечить на длительное время, надежные мирных изменений среди населения’. Это определение было выработано с представлением двух отличных типов сообществ безопасности: плюралистической и амальгамной.

Под первым понимается «слияние в соответствующей форме двух или нескольких ранее самостоятельных единиц в более широкое объединение, наделенное определенным типом общего управления» [22]. Во втором – интегрирующиеся единицы сохраняют свою политическую самостоятельность. При этом осуществление «амальгамной» интеграции нуждается в целом комплексе разнообразных условий социокультурного и политического характера, среди которых: приверженность населения интегрирующейся общности одним и тем же ценностям; обоснованное ожидание выгод от интеграции; достаточное знание друг друга и, соответственно, предсказуемость поведения. Процесс интеграции должен сопровождаться лояльностью населения к возникающим новым политическим институтам, глубоким осознанием своего единства, а также выходом на политическую арену новой генерации руководителей. В конечном итоге должен сформироваться общий образ жизни, который и становится основой для «амальгамной» интеграции.

Реализация «плюралистического» типа не требует столь обширных и жестких условий. Основные социокультурные ценности интегрирующихся единиц просто не должны противоречить друг другу; предсказуемость поведения ограничивается лишь сферой общих интересов; требуется также адекватная реакция политических элит на сигналы и действия заинтересованных правительств и населения. Ведущей гипотезой работы плюралистов по интеграции было то чувство сообщества среди государств, которое бы способствовало повышению уровня коммуникаций между государствами. Путем к международному обществу было установление системы взаимоотношений. Чем больше взаимоотношений между государствами, тем больше взаимной значимости друг для друга ними. С доверием появится дальнейшее взаимодействие [19, р. 42–49]

В 70-е годы под руководством К. Дойча было проведено обширное исследование в ФРГ и Франции, в процессе которого были осуществлены интенсивный контент-анализ различных крупных ежедневных изданий, зондажи общественного мнения, экспертные опросы руководящих кадров, изучение статистики международных сделок. В результате обнаружилось, что благоприятный образ единой европы, сформировавшийся у населения обеих стран, не привел к вытеснению приверженности национальным ценностям. Поэтому был сделан вывод о том, что «плюралистическая» версия европейской интеграции имеет более вероятное будущее, чем «амальгамная».

Рассматривая процесс интеграции, можем утверждать, что за экономической интеграцией должна следовать политическая, а реализация политической интеграции может установить динамический фактор для экономической интеграции. Экономическая интеграция обусловливает политику в целом, создает для нее фундамент, убирает преграды и приводит к появлению общих интересов в реализации этих двух форм интеграции. Политическая интеграция становится главной задачей экономической интеграции, поэтому является всеобъемлющей, охватывая все области социальной жизни. В специализированной литературе политическая интеграция также называется «глобальная интеграция».

Некоторые мыслители выстроили теоретические модели политической интеграции, под влиянием периода «холодной войны». Еще в 1962 г. американец Д. Лиска делает вывод, что биполярный баланс (США-СССР) приведет к тенденции противоположной экономической интеграции, к усилению активности в экономической и политической интеграции, что подтвердилось историей. Другие считали, что интеграция зависит от геополитических факторов и окружающей среды.

Изучая феномен интеграции, С. Брукан считает, что она базируется на определенных элементах: 1) природно-материальный фактор, которая включает географию, население и производство; 2) социальные факторы (классы и национальности). Так, природные ресурсы, географическое положение и расстояние, по мнению ученого, играют важную роль в инициировании процесса более широкого объединения. Географические и экологические факторы могут предопределить интеграцию на региональном уровне. Соседство территорий, а также их инфраструктура, что облегчает передвижение транспорта и коммуникацию являются благоприятными для объединения.

Увеличение населения имеет смысл для интеграции из-за соответствующей важности в качестве компонента национальной мощи. Другими словами, малые народы стремятся к объединению с более многочисленными, опасаясь быть поглощенными теми в последствии. Также важным фактором является способ производства. С. Брукан считает, что экономическая однородность является благоприятствующим фактором в объединении. Страны, которые отличаются по экономической структуре, могут получить преимущество в интеграции дополнительной экономики, с условием что уровень развития не слишком разнится.

Другой элемент, на котором базируется интеграция, есть социальный фактор. Неинтегрированное общество на национальном уровне не может сформировать стабильный наднациональный орган. Некоторые авторы считают, что недоразвитые страны не достаточно готовы для формирования союзов, так как новые независимые государства должны сначала укрепиться как нации. Это актуально также и для Республики Молдова. Фактором, который благоприятствует формированию более широких союзов, является однородность классовых структур (здесь понимается не столько классы составляющие нацию, сколько отношения между ними, в особенности класс находящийся у власти). В этом случае, однородность является необходимой как для инициирования, так и для развития процесса интеграции и наднациональной унификации. Как видим, роль наций в наднациональной интеграции очень важна. Определенная нация это категория, которая напрямую вовлечена как в инициирование, так и развитие интеграционного процесса[23]. До распада «социалистической мировой системы» была теоретизирована «социалистическая интеграция», представленная как процесс углубления и совершенствования в будущем сотрудничества и развития социалистической экономической интеграции. Этот процесс был спроектирован в соответствии со следующими принципами: уважение государственного суверенитета, независимости и невмешательства во внутренние дела, полное равенство в правах всех государств, взаимные преимущества – принципы, которые на деле было тяжело выполнить. Пол Чамли подчеркивает, что интеграция есть процесс, который ведет к формированию определенной политической и экономической организации и, который заключает в себе два аспекта – один относительно выработки и консолидации норм и второй, который относится к определению и расширению политико-экономического пространства, управляемому этими нормами. В свою очередь А. Зукер придерживается того, что интеграция есть революция полная политического смысла, которая открывает новые возможности социально-экономического прогресса. Сейчас, когда говорим о европейской интеграции, сложно отделить экономические факторы от политических. Они между собой настолько переплетены, что их, практически, сложно различать. Среди румынских специалистов, которые изучают интеграцию, М. Добреску показывает, что в глобальном процессе, который включает как экономическую интеграцию, так и политическую, политика и экономика неразделимы[24]. Еще интеграция предполагает институты и безопасность. При формировании экономических и финансовых союзов, государства пытаются развивать внешнюю политику общей безопасности, внешнюю политику юстиции и прав человека европейских стандартов, а также формирование европейской идентичности в безопасности и обороне[25], в реализации национальных интересов государств в рамках единой организации. Таким образом, под политической интеграцией многие исследователи понимают состояние единства, которое существует внутри политического сообщества, процесс, посредством которого две или более политические единицы усиливают сотрудничество. Кроме того, интеграция подразумевает высокий уровень или рост соглашений между единицами, а также усиление восприятия взаимных интересов и общих ценностей.

Принимая во внимание вышесказанное, можно сказать что, интеграция предполагает преобладание процессов экономического и политического характера, на базе которых происходит объединение в общее пространство двух или более государств, основанное на совпадении принципов, целей и национальных интересов. Политическая интеграция, как фактор внешней политики, предполагает как минимум существование общих интересов.

Интеграционные процессы являются многомерным и сложным явлением, как бы ускользающим от анализа и не поддающимся единой и окончательной типологизации. Поэтому та или иная региональная модель интеграции не может быть механически перенесена на другой «похожий» регион, но с иными социокультурными и экономическими особенностями и традициями. Стихийно возникнув в какой-либо сфере взаимодействия международных акторов, интеграция может остаться без последствий во всех остальных сферах, более того может обратиться вспять или даже смениться противоположным процессом, если она не будет подкреплена соответствующими политическими мероприятиями, закрепляющими благоприятные предпосылки и условия ее реализации и формирующими институциональные основы ее дальнейшего продвижения. Вряд ли верно рассматривать интеграционные тенденции как процессы, определяющие существо международных отношений, тем более пытаться на этой основе судить о будущем этих отношений. Содержание международных отношений определяется не только сотрудничеством, но и конфликтами, в том числе и такими, которые сопровождаются дезинтеграцией ранее единых политических образований (СССР, Югославия, Чехословакия) [2, с. 266].

2. Европейский ориентир внешней политики Республики Молдова