Диссертация (Правовое положение евреев в Российской империи в конце XVIII - начале XIX вв), страница 21

Постепенно российское правительство отказывается от исключительного отношения к евреям, и в следующие годы был издан целый ряд указов, согласно которым налоги с евреев должны были взиматься уравнительно с прочим населением. 10 марта 1781 года именным указом было разъяснено генерал-прокурору, что при уплате ежегодного однопроцентного сбора с купеческих капиталов, установленного указом от 17 марта 1775 года, «исповедание торгующих не долженствует служить поводом для их различий, и, следовательно, кто бы какого закона ни был, ни больше, ни меньше установленного платить не обязан».⁶⁵⁰ 9 ноября 1781 года было объявлено, что винная подать, введенная указом от 3 июля 1779 года, должна взиматься со всех городских жителей губерний Полоцкой и Могилевской, «какого бы рода и закона они ни были», «без различия» (т.е. в равной сумме)⁶⁵¹. Именным указом от 3 мая 1783 года «О податях с купечества, мещан, крестьян и других обывателей губерний Киевской, Черниговской, Новгород-Северской, Харьковской, Полоцкой, Могилевской, Рижской, Ревельской и Выборгской» было установлено, что «евреи, в белорусских губерниях проживающие, долженствуют быть обложены податями по состоянию, в которое они запишутся, без различия закона и народа» ⁶⁵². Необходимо заметить, что этот указ не только уравнивал податной статус евреев и христиан, но и подчеркивал, что приписка к одному из городских сословий является не только правом, но и обязанностью всех евреев. 25 сентября 1783 года сенатским указом «О сборе податей с греков, волохов, болгар, персиян и прочих иноверцев, а также с подсуседков и работников, обитающих в Черниговском наместничестве» было подтверждено со ссылкой на указ от 3 мая этого года, что проживающих в наместничестве иноверцев нужно «поместить <…> в оклад, смотря по званию каждого, в какое кто из них вступил или впредь вступит, с тем, однако ж, что если в том не будет настоять каких-нибудь законных препятствий или имеются какие привилегии, по которым они от платежа по общему установлению изъяты быть могли».⁶⁵³

Таким образом, в 80-е гг. XVIII века еврейская политика российского правительства по фискальным вопросам, как и по всем иным, основывалась в основном на либеральном принципе уравнения евреев с прочими подданными. Однако в 90-е гг. и в этой сфере наблюдаются серьезные изменения.

Во-первых, в присоединенных по третьему разделу Польши литовских губерниях было сохранены особенные правила налогообложения евреев, ставившие их в невыгодное положение и предполагавшие наложение на них дополнительных фискальных обязанностей.

Так, из упоминаний сохранившихся документов можно заключить, что в литовских губерниях, помимо подушной подати, с евреев продолжили собирать подымную подать⁶⁵⁴. О введении новой подымной подати упоминается в пинкосе (сборнике актов) Литовского ваада 1652 года; эта подать взималась с принадлежащих домов, а ее размер различался в зависимости от размера дома, а также от того, был ли он каменным или деревянным, использовался ли как жилье либо как шинок или лавка⁶⁵⁵. Постановлением Варшавского сейма 1661 года евреи взамен наложения на их общину огульной подати были освобождены ото всех иных налогов, кроме подымной подати и таможенных пошлин⁶⁵⁶. Очевидно, подымная подать взималась не в казну, а на местные нужды: так, в уставе 1784 года для волостей Ретовского староства⁶⁵⁷ она упоминается наряду с обязанностью нести ночную стражу и другими общинными повинностями⁶⁵⁸.

Во-вторых, продолжала действовать норма, в соответствии с которой в Литве женщины-еврейки должны были платить казенные подати наравне с мужчинами. Такое положение было совершенно нехарактерным для фискальной системы Российской империи и потому очевидно дискриминационным.

На государственном уровне тема налоговых обязанностей литовских евреек впервые была вынесена на обсуждение только более пятнадцати лет спустя, и даже тогда правительство поначалу ограничилось только оценкой формального соответствия существовавшего положения закону, не обратившись к вопросу о справедливости такого положения. В 1811 году гродненский гражданский губернатор обратился в министерство финансов с вопросом о том, должны ли продолжать взиматься подати с литовских евреек; при этом он ссылался на коллизию манифеста об учреждении новой переписи от 18 мая 1811 года, которым предписывалось вносить в ревизию только души «мужеска пола», и польской конституции 1775 года, согласно которой поголовная подать взимается с евреев обоего пола⁶⁵⁹. Государственный казначей и министр финансов, указав на то, что подати в Литовских губерниях, в соответствии с высочайшим указом от 27 января 1795 года, должны взиматься на основании польских установлений, заключили, что еврейки должны быть подвергнуты ревизии и положены в оклад⁶⁶⁰. Это мнение было затем утверждено Государственным советом и императором⁶⁶¹. При этом Государственный совет сослался на то, что подать собирается с евреев обоего пола еще со времен Екатерины II, а манифест от 18 мая 1811 года, которым была назначена VI ревизия⁶⁶², не отменяет этого правила. Формально эта аргументация была верной, а приведенные Н.Д. Градовским доказательства ее несоответствия закону⁶⁶³ нельзя признать весомыми, поскольку он ссылался только на декларативные формулы екатерининского законодательства. Но сохранение такого порядка сбора податей было тем более несправедливо, что увеличение налогов было, по сути, единственным ограничением прав евреев, которое не имело под собой никаких разумных исторических или управленческих оснований, а представляло собой в чистом виде акт дискриминации.

Косвенно о времени освобождения евреек от подати может свидетельствовать гендерный охват ревизий. Включение женщин в ревизию само по себе не свидетельствует о том, что их рассматривают как налогоплательщиков, поскольку женщины податных сословий (не только еврейки) повсеместно в России вносились в ревизские сказки во время семи из десяти переписей, хотя они, разумеется, не облагались подушной податью⁶⁶⁴; однако некоторые выводы можно сделать исходя из того, что материалы трех всероссийских ревизий, в т.ч. прошедшей в интересующий нас период ревизии 1811 года, не содержали сведений о женщинах-нееврейках, а также исходя из того, что количество женщин, не плативших подати, подсчитывалось, но поверялось. В Литовских губерниях, в отличие от других губерний черты оседлости, женщины-еврейки учитывались наряду с мужчинами в том числе и в ходе шестой ревизии 1811 года⁶⁶⁵, что позволяет заключить, что в этот период подушная подать с них все еще продолжала взиматься. Однако уже в 1815 году, в ходе седьмой ревизии, данные о женщинах в Литовских губерниях не подлежали поверке: в материалах разбирательства дела еврея Росинского уезда Виленской губернии Иоселя Чержеского упоминается о том, что с него была взята подписка о том, что в своей семье он не утаил от переписи ни одной «мужеска пола души» ⁶⁶⁶.

Первый департамент Сената в 1812 году, ссылаясь на запрос Виленской казенной палаты о том, следует ли «на основании прав Российских» освободить женщин-евреек от подушной подати, которую оные по польским узаконениям прежде платили», приходил к выводу, что делать этого не следует⁶⁶⁷; это мнение было еще раз подтверждено в 1820 году⁶⁶⁸. Департамент Государственной экономии Государственного Совета 3 июня 1812 года также подтвердил, что подать с них должна продолжать взиматься⁶⁶⁹.

Однако канцелярия Министерства финансов, отвечая 19 октября 1822 года на запрос Департамента государственной экономии Государственного Совета, сообщала, что на тот момент еврейки Литовских губерний никаких податей в казну не платят. Из всего вышеизложенного можно сделать вывод, что в период с 1812 по 1815 год имел место некий правовой акт, освобождавший их от обязанности платить подушную подать, однако конкретных указаний на его принятие найти не удалось.

Однако ключевое значение в области формирования фискального статуса российских евреев имело введенное для них удвоение всех податей, установленное указом от 23 июня 1794 года⁶⁷⁰. Разные авторы приводят различные объяснения мотивов, побудивших правительство прибегнуть к этой мере. Так, Ю.И. Гессен⁶⁷¹, ссылаясь на мнение Ноты Ноткина, полагает, что таким образом рассчитывалось поощрить евреев к переселению в Новороссию, поскольку колонисты временно освобождались от всех повинностей; массовое переселение одновременно позволило бы освоить недавно присоединенные малонаселенные южные территории и избежать чрезмерной концентрации евреев в западных губерниях. Дж.Д. Клиер⁶⁷² и М.И. Кулишер⁶⁷³ настаивают на том, что эта мера имела чисто экономические причины: «Многочисленные войны екатерининского времени все более и более истощали казну, и для наполнения ее необходимо было возвысить подати, разорять население». Это мнение подтверждается тем, что в тот же день, 23 июня 1794 года, был принят целый ряд указов, касающихся налогообложения: об учреждении новой ревизии⁶⁷⁴, о повышении подушной подати с крестьян⁶⁷⁵, о взыскании единовременного однопроцентного сбора с купцов и установлении однопроцентного сбора при переходе купеческого капитала по наследству⁶⁷⁶, о повышении сборов с металлургических заводов⁶⁷⁷. Н.Н. Голицын прямо объясняет введение для евреев повышенного налога тем, что государство осознало вредную социально-экономическую роль евреев, эксплуатирующих и разоряющих крестьян⁶⁷⁸. И. Левитац обращает внимание на то, что евреям, неспособным к уплате двойной подати, в соответствии с этим указом предоставлялась возможность выехать за границу; в связи с этим он приравнивает повышенную подать к «налогу за терпимость», который вынуждены были платить евреи в средневековых европейских государствах в качестве платы за проживание в стране⁶⁷⁹. Возможно, этот указ явился своего рода карательной мерой, поскольку он был принят во время антироссийского восстания Костюшко, в котором некоторая часть польских евреев принимала активное участие на стороне поляков⁶⁸⁰ (хотя имелись и многочисленные сведения о том, что евреи помогали русским войскам, преимущественно как осведомители, секретные посланники⁶⁸¹ и поставщики армии⁶⁸²). Любопытно, что во время восстания попытка удвоения податей была сделана и с противоположной стороны: подполковник барон Шульц, командовавший одним из соединений российской армии, доносил 4 мая 1794 года (за полтора месяца до издания российского указа по этому поводу) со слов осведомителя еврея Соломона, что евреи местечка Сеймен получили из Вильны, занятой в то время войсками Костюшко, распоряжение о взыскании двойного подушного и подымного сборов⁶⁸³. Также можно предположить, что идея увеличения налогов была подана администрацией западных губерний: во всяком случае, в отчете за 1793 год, подготовленном генерал-губернатором Т.И. Тутолминым, о евреях сообщалось, что «подати их в казну весьма умеренны» ⁶⁸⁴. Кроме того, встречается версия, согласно которой удвоение податей, как и установление черты оседлости, стало реакцией на эмансипацию евреев в ходе французской революции, любые события которой воспринимались российским правительством крайне негативно⁶⁸⁵. По всей видимости, все перечисленные мнения можно считать в некоторой степени верными, и на самом деле правительство имело одновременно несколько причин для установления двойной подати.

Как предполагает Н.Н. Голицын, евреи пытались навязать как можно более узкое толкование этого указа⁶⁸⁶. Во всяком случае, позднее правительство сочло нужным уточнить, что правило «собирать установленные подати вдвое противу положенных с мещан и купцов христианского закона» касается не только подушной подати. Сенат указом от 29 декабря 1796 года разъяснил, что в двойном размере евреи должны уплачивать также установленный указом от 23 июня 1794 года «в пособие необходимо нужным государственным издержкам» (т.е. для покрытия бюджетного дефицита) единовременный однопроцентный сбор с купцов, сбор на содержание почт, ежегодный процентный сбор с гильдейского купеческого капитала и процент с переходящего по наследству имущества⁶⁸⁷. После этого еврейские купцы были вынуждены изыскать другой способ ухода от налога. Нота Ноткин утверждал, что удвоение податей с объявленного капитала заставило многих евреев перейти из первой гильдии во вторую, из второй – в третью, а из третьей – в мещанство, что повлекло снижение казенных доходов⁶⁸⁸. Оценивая это утверждение, следует иметь в виду, что в начале XIX века вследствие общего повышения гильдейских сборов количество купцов в империи резко снизилось, причем этот процесс касался купечества всех национальностей и вероисповеданий⁶⁸⁹. Однако даже с учетом этого, количество купцов-евреев действительно было относительно небольшим: по данным ревизии 1811 года, в Российской империи в общем среди городского населения купцы составляли 7,4%⁶⁹⁰, а среди евреев - только 3,1%⁶⁹¹. При этом, по данным на 1800 год, за купцами-евреями в губерниях черты оседлости числилась значительно бóльшая недоимка по процентным сборам с купеческого капитала⁶⁹², что действительно свидетельствует о бóльших трудностях при уплате налогов, о чем и писал Нота Ноткин.

Дж.Д. Клиер, подчеркивая несправедливость взыскания с евреев двойной подати, ссылается на то, что «евреи оказались единственным иноверческим меньшинством, обремененным этим налогом» ⁶⁹³. Формально он был прав, однако в исторической перспективе можно было найти еще один подобный пример. Еще И.Г. Оршанский писал о сходстве в правовом положении двух притесняемых в Российской империи общин, евреев и старообрядцев⁶⁹⁴, и обращал внимание на то, что раскольники также платили подушную подать в двойном размере еще с 1716 года⁶⁹⁵ (при этом, правда, был упущен тот факт, что в 1782 году двойная подать со старообрядцев была отменена). Из общности обращенной к ним государственной политики И.Г. Оршанский выводит и общность гражданской позиции евреев и старообрядцев: «Продолжительные гонения на известный класс людей за его религиозные убеждения имеют своим последствием то, что религиозная община превращается в гражданскую, в социально-экономическую единицу. <…> Вместе с тем является и усиливается вражда к гнетущему окружающему миру и стремление преследовать во всем одни узкие интересы данной общины, нередко во вред остальному населению» ⁶⁹⁶. Аналогичным образом в западной литературе отмечается, что в католических странах Европы в период Реформации схожим было правовое положение евреев и протестантов⁶⁹⁷.