Диссертация (972187), страница 44
Текст из файла (страница 44)
In a Series of Legitimate Sonnets, with Thoughts on Poetical Subjects andAnecdotes of the Grecian Poetess. L.: A.K.Newman and CO, 1813. P.46.815193строка двадцать седьмого сонета «Любовь сильная, как Смерть <…>» (“Love, asstrong as Death”)818 является цитированием отрывка из шестого стиха восьмойглавы «<…> ибо крепка, как смерть, любовь <…>» (Песн. 8:6).Образ детства. В цикле «Сонеты с португальского» образы детстваавтобиографичны. В XVIII сонете процесс передачи пряди волос в дарвозлюбленному навевает воспоминания об ушедшем детстве, когда лирическаягероиня была счастлива и вплетала цветы в волосы.
В XXXIII и XXXIV сонетахлирическая героиня просит возлюбленного называть её тем прозвищем, какимзвали в детстве родные: «Да, зови меня этим прозвищем! Дай мнеуслышать/Имя, на которое я раньше откликалась и бежала ребёнком/Отневинной игры» (“Yes, call me by my pet-name! let me hear/The name I used to runat, when a child,/From innocent play”) 819. Любовь к лирическому героювозвращает героиню в детство, вызывая те же радостные эмоции и заставляяотвечать возлюбленному «с тем же сердцем» (“with the same heart”)820.
Такимобразом, образ детства может быть интерпретирован как средство усиленияэффекта радости взаимного чувства возлюбленных.В II и XIII сонетах цикла «Записи о весне 1834 года» образ детства имеетавтобиографичную основу. Картины природы и прочитанная книга навеваютлирической героине воспоминания о детстве: «сверкающие потоки, где играломоё детство» (“flashing streams whereby my childhood play’d”) 821, «О добраяистория об Индийском острове!/Я любила тебя в моём одиноком детстве <…>»(“O gentle story of the Indian isle! I loved thee in my lonely childhood”) 822. В XI,XV сонетах детство представляется символом чистоты и невинности.Использование этого образа в сочетании с описанием пейзажа раскрывает ещёодну грань природы как нетронутого, неосквернённого бытия: «Как целыйобраз детства располагается/Часто между твоими забытыми сучьями, глубокопогребёнными!» (“How the whole picture of a childhood lies/Oft midst your boughs818Browning E.
B. Sonnets from the Portuguese and Other Poems. Mineola, NY: Courier Corporation, 2012. P.35.Browning E. B. Sonnets from the Portuguese and Other Poems. Mineola, NY: Courier Corporation, 2012. P.37.820Ibid.821Hemans F. D. Poems of Felicia Hemans. Edinburgh and London: William Blackwood and Sons, 1854. Volume 5.P.127.822Ibid. P.146.819194forgotten, buried deep”)823, «Мирные сцены патриархальной жизни! Как долговласть/Ваши свежие пасторальные образы удерживают/Над честным сердцем,которые в час детский/Опьянено их чистой и глубокой свежестью!» (“Calmscenes of patriarch life!How long a power/Your unworn pastoral images retain/O’crthe true heart, which in its childhood’s hour/Drank their pure freshness deep!”) 824.В цикле «Сапфо и Фаон» М.Робинсон использует образ ребёнка только вдевятом сонете «Жалобы на непостоянство Фаона» (“Laments the volatility ofPhaon”).
В этом сонете лирическая героиня, страдающая от безответнойстрасти, окружена нимфами и прочими мифическими существами, к которымобращается следующим образом: «Вы, которые на тропинках зелёных и вжилищах из листьев,/Резвитесь, грубые дети фантастического рождения» (“Ye,who in alleys green and leafy bow’rs,/Sport, the rude children of fantastic birth”)825.В данном случае образ ребёнка не предполагает автобиографическойинтерпретации или коннотации чистоты и невинности; ребёнок становитсясимволом дикости и естественной необузданности растущего существа.Подобная символика образа ребёнка коррелирует с лексикой сонета, «дикий»(“wild”), «Лира трепещет» (“Lyre throbs”), «неистовый» (“fierce”), «бряцание»(“clanking”)826, что усиливает атмосферу растерянности и надрыва, ощущаемоголирической героиней.Таким образом, при сопоставлении «Сонетов с португальского», «Сапфои Фаона» и «Записей о весне 1834 года» обнаружены определённые корреляциив образной системе циклов (образ детства, библейские образы, религиозныемотивы и античная традиция).
Тем не менее, использование одних и тех жеобразов и мотивов предполагает различные пути их осмысления. Так, в циклеМ.Робинсонобразребёнкасимволизируетнеобузданность,вциклеЭ.Б.Браунинг тот же образ предполагает автобиографическую интерпретацию,в цикле Ф.Д.Химанс эта символика детства как чистоты и невинности823Ibid. P.134.Ibid.
P.136.825Robinson M. Sappho and Phaon. In a Series of Legitimate Sonnets, with Thoughts on Poetical Subjects andAnecdotes of the Grecian Poetess. L.: A.K.Newman and CO, 1813. P.47.826Ibid.824195раздвигает границы восприятия природы. Религиозный мотив «Сонетов спортугальского» обнаруживает христианскую и мистическую интерпретацию, вцикле «Записи о весне 1834 года» данный мотив несёт в себе мощныйпантеистический импульс, тесно взаимодействуя с проблематикой цикла, в«Сапфо и Фаоне» религиозный мотив раскрывается в рамках античнойтрадиции (молитвы и воззвания к Венере).Проведённый анализ заставляет переосмыслить признание Э.Б.Браунинго том, что она не обнаруживает достойных, на её взгляд, женщин-писательниц,творчество которых могло бы послужить ей достойным ориентиром.
В то жевремя сопоставление цикла «Сонеты с португальского» с сонетными цикламиМ.Робинсон и Ф.Д.Химанс демонстрирует его уникальность как в контекстетворчества Э.Б.Браунинг, так и в контексте традиции современных ей сонетныхциклов. Обнаруженные точки соприкосновения цикла Э.Б.Браунинг с циклом«Сапфо и Фаон» позволяют утверждать, что в «Сонетах с португальского»Э.Б.Браунинг присоединяется к возникшей до неё женской традициилюбовного сонетного цикла.
Несмотря на нарочитое позиционирование себякак поэтессы мужского ряда и критические замечания о творчествеФ.Д.Химанс, определённые корреляции с циклом «Записи о весне 1834 года»также демонстрируют, что Э.Б.Браунинг не избежала и традиции женскоготворчества.196ЗаключениеПоэзия Элизабет Баррет Браунинг представляется оригинальным иуникальным явлением в английской литературе, оказавшим значительноевлияние на последующий литературный процесс и трансформировавшим вомногомстереотипноепредставлениеоконцептуальныхнесовпаденияхженского и мужского творческого сознания.
Вступая в мир литературы, Э. Б.Браунинг опиралась на опыт и вдохновлялась произведениями именнописателей-мужчин, несмотря на обилие женщин-поэтесс в английскойлитературе, как современниц, так и предшественниц. На раннем этапетворчества амбициозность и желание славы являлись основной творческоймотивацией Э.Б. Браунинг. В процессе становления собственного творческогомировоззрения, в поисках решения так называемого «женского вопроса» особоезначение приобретает осмысление феномена поэзии и поэтической миссии.Творческие задачи, поставленные Э.Б. Браунинг, представлялись не толькосложными для решения в рамках художественного мира, созданногопреимущественнолитераторами-мужчинами,ноиоригинальнымидлясоциокультурной ситуации в Англии XIX века.
Анализируя свой характер, Э.Б.Браунинг, возможно, бессознательно характеризовала также свой трудный иноваторский путь в литературе: «Я предпочитаю бросаться сразу очертя головуи продолжать следовать только вперёд, бросаясь в кусты и колючки, а непридерживатьсяпротореннойдорожки»827.Стратегияпротестапротивстереотипов о разнице между мужским и женским творчеством в значительнойстепени обусловила разработку античной традиции, сложную эволюциюрелигиозного и социального мотивов, жанровое многообразие и тенденцию кинтеллектуализации в поэзии Э.Б.Браунинг.Существенным побуждением827к переводам с древнегреческого иThe Brownings’ Correspondence: In 25 vols / Ed.
by R.Hudson, P.Kelley, S.Lewis. Winfield: Wedgestone Press,1992. Vol.10. P.25.197дальнейшемуизучениюантичнойисториибылавозможностьпозиционирования себя как приверженца древней классической культуры.Обращение к античному материалу в период «неоэллинизма», феномена,характеризующего популярность античного дискурса в викторианской Англии,утверждало репутацию Э.Б. Браунинг как серьезного эллиниста того времени.Особенно значимой эта репутация представлялась на фоне отсутствияофициальной и единой системы классического образования для женщин.Религиозные мотивы в творчестве Э.Б.
Браунинг обнаруживает сложнуюэволюцию ее религиозного чувства: от более традиционных христианскихвоззрений – до мистического настроения, не признающего церковныйдогматизм мироощущения. Материализм и атеистическое мироощущение дляЭ.Б. Браунинг никогда не были свойственны. Практически все явления этогомира, в том числе сам феномен поэзии, в ее восприятии обнаруживали мощныйрелигиозный импульс, что позволяло Э.Б. Браунинг не ограничивать духовныеискания рамками официальной религии, совмещая их с осмыслениемпоэтической миссии и освещением социальных проблем.Социальные мотивы на протяжении всех этапов творчества Э.Б.
Браунингпредставляют собой устойчивую тенденцию к освещению важнейшихполитических событий и провозглашению либеральных и демократическихценностей.Восновном,произведениянасоциальнуюпроблематикупредполагали оценку поэтессы того или иного события, что соответствовалоключевому принципу её философии о священном долге поэта: особой миссии,заключающейся в просвещении и наставлении внимающих ему людей.Существенное влияние на формирование и эволюцию основных мотивовтворчества Э.Б.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
