Автореферат (958862), страница 5
Текст из файла (страница 5)
Именно этанедогматичность психоаналитика, его лейтмотивная «двусмысленность»,подкупает сторонящегося готовых ответов Ганса.В заключение параграфа прослеживается эволюция восприятия Т. МанномФрейда и его учения.Второй параграф «Образ доктора Беренса» посвящен исследованиюфигуры доктора Беренса, чья многообещающая открытость всему новомуобеспечивает ему почетное место в ряду перевоспитателей Ганса. Материализм и15здоровый цинизм Беренса представительствуют от лица естествознания началаXX в. Если Кроковский «расчленяет» душу, погружая героя в ее бездонныеглубины,гофрат «просвечивает» рентгеновскими лучами тело, обнажаяобъективную сложность этой материальной конструкции. При всех различияхмежду Беренсом и Кроковским их перевоспитательную функцию характеризуетодна общая деталь: оба охотно говорят о своем предмете тогда, когда их о немспрашивают, когда наблюдается живой интерес слушателя.
В этом ихпринципиальное отличие от Сеттембрини и Нафты, готовых обращать в своюверу неофитов все 24 часа в сутки.Естественнонаучные комментарии Беренса к живописным портретамзавораживают любознательного Ганса и побуждают его заняться книжнымсамообразованием, описанным в эпизоде «Изыскания». Посредствоманалитического чтения Касторп приходит к ряду востребованных трудом егостановления выводов. С одной стороны, речь о системообразующей для всехвидов наук идее человека. С другой стороны, – о поиске «посредствующихзвеньев», связывающих органическую и неорганическую природу, материальноеи нематериальное.В третьем параграфе «Ирония – объективация темы перевоспитания»исследуются художественные функции иронии в романе.Способствуя ослаблению догматизма и размыванию монологическойчопорности, авторская ирония является своего рода автономной доминантой,изнутри организующей все прочие средства художественной объективациипроцесса перевоспитания Ганса Касторпа – такие как омонимия, парадокс,парентеза, лейтмотив.
Особое значение имеет несобственно-прямая речь: голосавтора сливается с голосом главного героя по мере того, как последний,«перевоспитываясь», совершает новые открытия, расширяющие его прежнеезамкнутое на себе бюргерское сознание.В «Волшебной горе» выделяются три типа иронического дискурса, прямоили косвенно используемого заинтересованными участниками становления ГансаКасторпа. Сеттембрини актуализирует античную иронию. Мировоззрение ивысказывания Нафты и отчасти Кроковского опираются на романтическуюиронию. Ростки иронии постмодернизма обнаруживаются в повествовательнойманере автора.В четвертом параграфе «Питер Пеперкорн – „хозяин противоречий“?»рассматривается специфика воздействия масштабной личности голландца наГанса Касторпа.Появление Пеперкорна – очередной этап диалогизации сознания Ганса,направленного в сторону более самостоятельного и ответственного мышления.Если знакомство с Сеттембрини побуждает Касторпа к умственной деятельностикак таковой, а знакомство с Нафтой – проблематизирует ее результаты и придаетформу бессловесного «правления», то знакомство с Пеперкорном поощряетвербализацию диалогизированного содержания сознания.
Кроме того, с егопомощью Ганс познает преимущества равноправной мужской дружбы, пусть икратковременной, зато свободной от диктата заданных иерархических отношений16между учителем и учеником. Живой интерес Ганса к Пеперкорну обусловленпредчувствием возможности примирения духа и природы и предстает, такимобразом, намеком на «третий путь», ведущий к «новому гуманизму».МистическаяпритягательностьПеперкорназавораживаетисамогоповествователя, которому нелегко дается ценностная объективация этогонеобычного персонажа.
Трагический финал Пеперкорна – свидетельстводеструктивности гедонизма, оказывающегося в условиях культурно-историческойреволюции начала XX в. жертвой филистерских представлений о счастье какнаслаждении.В пятом параграфе «„Избыток благозвучий“» и традиции „романа охудожнике“» изучаются структура и функции духовно-музыкальныхприключений Ганса Касторпа.С появлением в «Бергхофе» граммофона Ганс становится его хранителем иприобщается к миру музыкальной культуры. Остальная санаторскаяобщественность, жаждущая развлекательных «равнинных» песенок, предстает нафоне интереса героя к классике легкомысленной публикой. Эта оппозициявоссоздается в традициях «романа о художнике» (Künstlerroman).Роль эпизода «Избыток благозвучий» проясняется в свете трактовкиискусства, данной в «Размышлениях аполитичного»: оно «наладило равнодружественные отношения и с жизнью, и с чистым духом»1.
Хронологическоеместоположение эпизода отмечает этот новый этап освоения героем жизненнойсинергии. В этом же направлении работает тот факт, что ни один из менторовГанса не обнаруживает восприимчивости к музыкальному искусству.Лейтмотивом «Избытка благозвучий» звучит поначалу «симпатия ксмерти», но постепенно нарастает контрапунктическое стремление к еепреодолению. Ментальное перевоспитание Ганса, определяемое здесь как«герметически-педагогическая переработка (Steigerung) своих внутренних сил» 2,позволяет герою сделать важный шаг на пути эмансипации от музыкальноромантическойсферыТанатоса.Соответственномодифицируютсяметафорическиехарактеристикиграммофона:«волшебнаяшкатулка»(Wundertruhe) превращается в «музыкальный гроб» (Musiksarg).Таковы положительные итоги духовного перевоспитания героя,открывающего многообещающую перспективу становления его личности.Четвертая глава «От романа перевоспитания к роману становления»посвящена выявлению и описанию логики и художественных средств переводаистории Ганса Касторпа в жанровый регистр романа становления.Первыйпараграфименуется«Процессиндивидуации–сюжетообразующая реальность романа становления».
Его смысловой центр –исследование юнгианского контекста «Волшебной горы». Во-первых, в параграфепоказывается, как системообразующая для аналитической психологии концепцияархетипов – общечеловеческих праструктур психики – творчески осмысляетсяповествователем и героем эксплицитно. Во-вторых, и это главное, раскрывается12Манн Т. Размышления аполитичного. М.: АСТ, 2015. С. 525.Манн Т. Волшебная гора (главы шестая-седьмая) // Манн Т. Собр. соч.: в 10 т.
М.: Гослитиздат, 1959. Т. 4. С. 438.17эстетический потенциал иной фундаментальной категории Юнга – процессаиндивидуации, имплицитно определяющего магистральное направлениеэволюции Ганса Касторпа.Индивидуация – процесс и результат актуализации архетипа целостности,именуемого Самостью, равноудаленного как от сознания, так и отбессознательного1. Характерно, что Т. Манн говорил об идее середины как олейтмотиве романа2. Понятый таким образом процесс самообретенияхудожественно объективируется жанровой разновидностью, именуемой вдиссертации романом становления3.Субъектность героя романа становления преодолевает объектность героевиспытательных, воспитательных и антивоспитательных романов.
Становлениепревосходит и уровень ментального перевоспитания, как его понимаетклассическийпсихоанализ.Аналитическаяпсихологиявоспринимаетбессознательное не столько как препятствие на пути эмансипации «Я», сколькокак функцию роста, пробуждающую и имманентно корректирующуюнаправление саморазвития личности.Наиболее явную – кризисную и кульминационную – фазу автономногопроцесса индивидуации знаменуют собой события эпизода «Снег». Именно в егонапряженном «пограничном» смысловом пространстве осуществляется переводистории эволюции Ганса Касторпа в новый жанровый регистр.
Однако латентноперманентный процесс индивидуации организует все художественноепространство «Волшебной горы».В свете юнгианской герменевтики, истолковывающей архетипическуюсемантику литературных образов4, все главные действующие лица романапредстают элементами своеобразной глубинной матрицы, ведущей кпробуждению Самости в душе Ганса Касторпа. Так, Сеттембрини олицетворяетархетип Персоны – образ, обусловленный требованиями социума итранслируемый индивидом во внешний мир. Контрапунктом Персоны служитархетип Тени (Нафта), чье содержание несовместимо с сознательнымпредставлением индивида о себе.
Помимо Тени бессознательная сфера мужскойпсихики содержит, согласно Юнгу, дополняющее женское начало – Аниму. От ееимени представительствует мадам Шоша. Наконец, Пеперкорн ассоциируется сфигурой Мудрого Старца, восходящей к архетипу Духа и дарующей внутреннююсилу. Принимая разнородное архетипическое содержание, герой интегрирует егов свою более дифференцированную в сравнении с ним душевную жизнь и, темсамым, избегает пагубной идентификации с отдельно взятым архетипом.Далее делается вывод, что формы художественной объективации, присущиерассмотреннымвпредыдущихглавахтипологическимроманнымЮнг К.Г. Брак как психологическое отношение. URL: http://jungland.net/node/550 (дата обращения: 15.12.2017).Манн Т. Любек как форма духовной жизни // Манн Т. Собр.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
