Диссертация (958832), страница 66
Текст из файла (страница 66)
163 у колдуньи во всяком суставеоказывается по змеёнышу, по гадёнышу.Таким образом, одержимая злыми духами, «заболевшая» в результатепосещений змея девушка действует так же, как колдунья или зловредная жена изиного мира, подобная героиням былины о Потыке или сказки Аф. 136. Впоследней Иван Быкович совершает то же действие, что и благодарные мертвецы:защищает жениха от невесты в первую брачную ночь, оставаясь с молодожёнамив комнате.
Змееборческий мотив в этом тексте не проявляется: герой сразупереходит к укрощению невесты, заключающемуся в действиях, аналогичныхприведённым нами советам Ивашки: Иван Быкович сечёт королевну прутьями,пока та не соглашается стать покорной и перестать вредить мужу.Исторические корни этих действий, вероятно, следует искать в обряделишения невесты девственности «помощником в сватовстве», описанномДж.
Фрэзером188. Смысл этого обряда состоял в ограждении мужа от опасногоконтакта со злыми духами [91, с. 326], связанными с женщиной. В. Я. Пропппредполагает, что в сказочном мотиве отражается древнее представление обопасности дефлорации девушки, связанное с концепцией женского могущества188Цит. по исследованию Е. М. Мелетинского [63, с. 63].377[91, с. 327]. Сказочная невеста лишается своей демонической силы (или из неёизгоняются злые духи) через истязание палкой или прутьями трёх сортов. Вышемы упоминали, что прутья применяются также для укрощения (не убийства!)змееподобного существа женского пола (былины «Добрыня и змей» (Пом.
8),«Михайло Потык» (см. с. 169-170), сказка «Бой на калиновом мосту» (Ник. 14)), атакже против не ассоциирующихся с чудовищами злодеек-соблазнительниц (см.с. 171-172); все эти примеры свидетельствуют о близости представлений оженской ипостаси змея и о женщине и её могуществе в целом.Кроме того, В. Я.
Пропп выдвигает предположение, что присутствующийиногдавсказочномэпизодеобукрощенииневестызмей-насильник,воспринимающийся рассказчиком как причина «недуга» девушки, изначально небыл врагом героя: в древности ритуальную дефлорацию мог проводить колдун,носящий маску демонического существа [91, с. 329]; таким образом, сам змей, ане благодарный мертвец мог быть исконным «помощником в сватовстве». Принявво внимание эти гипотезы, мы можем увидеть отголоски данного обряда также и вмотиве похищения девушки змеем: изначально оно могло носить благой характервременного контакта с шаманом, проводящего над девушкой обряд «усмирения»[91, с.
329]. Это видится вполне логичным, так как если женщина представляласьсуществом, обладающим опасной для мужчины сверхъестественной силой, толишить её этой силы мог лишь не менее могущественный представительиномирия. И лишь со временем, когда змей в народном сознании сталассоциироваться с нечистью, он сам превратился в причину или один изатрибутов «одержимости» женщины.4. Змееподобное существо как соблазнитель. В некоторых сказочныхсюжетах персонаж женского пола (мать, сестра или жена героя) предаёт его, ставсообщницейчудовища.Другимисловами,наблюдаетсянечтовродепромежуточного варианта между упомянутыми выше трактовками злодейскойсущности женщины: изначально она не является врагом протагониста, но под378влиянием змея переходит на сторону соблазнителя добровольно (т.
е. это невременная одержимость, как в случае с невестой в Аф. 575).Так, в одном из вариантов сказки «Неверная жена» (СУС 318) – Аф. 209 –Иван купеческий сын, узнав, что рука Елены Прекрасной достанется тому, ктоубьёт Змея Горыныча, бросает вызов чудовищу и побеждает его, но внимаетпросьбам змея о пощаде и берёт его в слуги, сделав поваром в своём доме. КогдаИван отлучается на охоту, змей обольщает его жену и уговаривает её известимужа.Аналогичную роль змей, свободно заменяемый другими представителяминечисти (Огненный Царь (Аф. 206), волк (Ник. 5), нечистый (леший) (Аз-II.
19),заморский правитель Пан Плешевич (Аф. 207) и т. д.), играет в сказке «Звериноемолоко» (“The Faithless Sister”; СУС и AT 315). Вне зависимости от своей«истинной» формы, для соблазнения женщины злодей иногда использует своюспособность к оборотничеству: …прилетел к берегу шестиглавый змей,перекинулся красавцем, увидал царевну и так сладко говорит: «Здравствуй,красная девица!» (Аф.
201). Встречаются в сказках этого типа и «очеловеченные»вариации злодея, лишённые черт представителя иномирия: например, в Аф. 203 иКор. 5 сестру героя склоняет на свою сторону разбойничий атаман.В британском фольклоре роль соблазнителя в текстах на этот сюжет можетиграть типичный для данной народной традиции вредитель – великан (giant).
Так,в Hamil. 30 герой по имени Финлэй (Finlay) является охотником и живёт с сестройв хижине на вершине холма. Девушка, испытывающая неприязнь к своему брату,нарушает его наказ и открывает в его отсутствие окно, выходящее на севернуюсторону, впустив таким образом в дом нечистую силу. К ней приходит младшийиз великанов, и сестра героя охотно принимает его сторону, а затем вместе счудовищем пытается извести брата.Змей в подобных сказках проявляет человеческие черты не только черезсвою способность оборачиваться молодцем: например, в тексте Аф. 209 он носитодежду и живёт в доме вместе с героем и его женой. Такое представление об этомчудовище в русском фольклоре можно условно назвать антропоморфной379вариацией образа. В сказках «Катигорошек» (СУС 312D) и «Кот в сапогах» (СУС545В) змееподобное существо является хозяином стад и угодий, а также богатогодома или дворца (Аф.
134, Карн. 89, Карн. 159 и др.). Напомним, что именно вподобных сюжетах британских сказок место змея нередко занимает великан (“TheRed Ettin” и пр., см. с. 246-247). Иногда чудовище может называться царём (Аф.164) и являться правителем собственного царства (Аф. 560). Эти же чертыхарактерны для змея или великана в сюжете «Три подземных царства» (“TheThree Stolen Princesses”; СУС и AT 301). В силу единообразия атрибутов,действий и места жительства змея в рамках одного сюжета мы можем признатьтождественным содержание текстов, в которых его домом является собственноецарство или же просто дом (терем, дворец в лесу или иной местности и т. д.) – влюбом из этих случаев, чудовище живёт в иномирии и проявляет себя как егохозяин, реализуя, таким образом, следующую свою типичную роль.5.
Змееподобное существо как правитель иноземного царства. Вероятно,именно в контексте этой функции змея в русской сказке началась ассимиляцияего образа с представлениями о враждебном иноземном царе. Рассмотренныйсказочный материал содержит примеры, показывающие высокую степень«очеловечивания» такого змея: например, в одном из вариантов сказки о МаркоБогатом и Василии Бессчастном (СУС 461) – Аф. 305 – Царь Змий правитдалёким государством, с которым имеет торговые отношения хитрый купецМарко Богатый.
Последний отправляет в это царство главного героя с просьбойсобрать дань, рассчитывая, что Змий его съест. В другом варианте этого сюжета –Аз-I. 19 – иноземным царём является богатырь, сохраняющий, однако,способность к поеданию людей.В достаточно оригинальной по содержанию сказке «Иван-царевич и БелыйПолянин» (Аф.
161) жена царя-змея славится своей неписаной красотой, и геройотправляется в змеиное царство, чтобы убить чудовище и освободить прекраснуюкоролевну из неволи. В данном примере вполне очевидно, что супруга змеяявляется воплощением человеческой, а не змеиной красоты. В Кор. 13 (СУС380300A) змей, также правящий царством, женат на русской Марфе-царевне.Любопытно, что, несмотря на враждебное отношение к протагонисту, убившемутрёх его сыновей, в финале сказки змей предлагает герою испытание – тот долженпройти по жерди над огненной ямой: «Вот пробежишь три раза по жерди, товсе царство отдам тебе, раз уж сыновей нет, и Марфу-царевну выдам за тебя, ане пробежишь, то съем».
Фраза о сыновьях наводит на мысль, что змееборецможет занять их место, как бы став для змея сыном.В более явной форме этот мотив встречается в сказке Аф. 237 «ЕленаПремудрая» (СУС 329): её герой, Иван, попадает в подземное царство и застаётего хозяина – змея – спящим. Герой обманом убеждает проснувшееся чудовище,что он является ему сыном, и поверивший в эту ложь «отец» поселяет Ивана усебя в палатах, дарит ковёр-самолёт, а позже помогает герою выполнить трудныезадачи Елены Премудрой и жениться на ней.
Этот же мотив мы встречаем всказке о Джеке – Победителе великанов (“Jack the Giant Killer”; AT 328). Хитрыйгерой представляется трёхголовому великану, живущему в крепости, его «беднымкузеном» (poor cousin), называет чудовище «дядей» (uncle) и пытается напугатьего, рассказывая, что сын короля подступил к владениям великана, приведя ссобой тысячу воинов. В результате успешного обмана герой получает от «дяди»волшебные предметы: плащ-невидимку (the coat will keep you invisible), меч,разрубающий всё, что угодно (the sword cuts asunder whatever you strike); шапку,наделяющую её носителя всезнанием (the cap will furnish you with knowledge), иботинки-скороходы (the shoes are of extraordinary swiftness) (Hart.
1, Jac. 19, Tibb.P.1 6).В этих примерах отсутствие враждебности чудовища к протагонистулогически обосновано хитростью последнего, однако правитель волшебногоцарства может изначально быть настроен вполне благожелательно. О том, чтотакое развитие сюжета противоречит устоявшимся законам сказочной картинымира, в которой змей в большинстве случаев является врагом человека, говорятдва примера сказок на сюжет «Незнайка» (СУС 532), представленных впримечаниях ко второму тому сборника А. Н. Афанасьева [73, т. II, с. 496-500]. В381обоих вариантах Иван купеческий сын находит в лесу большой и богатый дворец,принадлежащий Чуду-Юду. В первом случае реакция змея на появление русскогочеловека может показаться не вполне типичной для чудовища: «Вылезай, Иванкупеческий сын! Что ты спрятался? Не бойся меня; лучше наймись ко мне вуслужение» [73, т.
II, с. 498]. Несмотря на то, что мотив временной службы герояу представителя иномирия представлен в сказочных сборниках во множествевариантов, в большинстве случаев (Карн. 47, Ник. 2, Ник. 3 и др.) мотивациядействий протагониста обоснована тем, что он был обещан сверхъестественномусуществу своим отцом ещё до рождения («отдай чего дома не знаешь» (Карн.47)). В подобных случаях герой с готовностью покидает родной дом и мир людей,хотя, разумеется, его не радует выпавшая на его долю обязанность189. Вбританскихсказочныхсюжетахширокораспространёнмотивигрыспредставителями иномирия в азартные игры – карты (cards) (Curt-II.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
