Belyanin (947207), страница 91
Текст из файла (страница 91)
Что он там вдохновенно распевал насчет преимуществ церковного брака надофициальным? Врет, как всегда… Ангелов же хлебом не корми — дай всякими постулатами поушам проехаться. Их не колышет, что у человека собственная голова на плечах есть, что онразумом наделен, волей, чувствами и потребностью думать самостоятельно.
У них на всеготовенький ответ из Библии. Нашли универсальный компьютерный справочник… Так вот,чтоб ты знал — церковные браки распадаются не менее регулярно, чем любые другие, и дажечаще! Официальное бракосочетание необходимо для штампа в паспорте, изменения фамилии,смены прописки, законного, с юридической точки зрения, рождения детей. На фоне всего этогопоходом под венец в церковь люди лишь отдают дань традиции. У меня была знакомая пара,жена настояла на церковном браке, мужу это было до фени, но решил уступить любимойженщине. Ну и результат…Я резко остановился, коридор кончился, и стражники преградили путь копьями. Неудержав равновесия, Фармазон тоже рухнул с моего плеча, задрав блестящие копыта.— Прости меня, Серый Волхв… — глухо пробормотал царевич Иван, — бежать тебебыло надо.
Что проку, если вдвоем сгинем? Я-то хоть за вину тяжкую, а ты чего ради? Еслитолько можешь — не думай обо мне, обернись зверем али птицей и беги…— Не сметь разговаривать, вперед!Нас вывели на обширный монастырский двор, под завязку наполненный народом.Основное количество составляли монахи, но было много и крестьян. Мужчины мрачнопереглядывались, а женщины испуганно прижимали к себе детей. Видимо, на подобныхмероприятиях требовалось присутствие простолюдинов как свидетелей непримиримой борьбысвятой инквизиции с происками Дьявола. Весь гарнизон охраны сидра тройным кольцомопоясывал невысокий помост с черным крашеным столбом посередине. Рядом высилисьаккуратные вязанки хвороста.
Высокий Совет в полном составе, включая выздоровевшего отцаАндрей Белянин: «Моя жена — ведьма»30Иосифа, поджидал нас у эшафота. Царевич мужественно шагнул вперед, под свист иулюлюканье первым двинулся на грубый эшафот. Я следовал за ним, раздираемый тысячейпротиворечий. Мне совсем не хотелось умирать, но присутствовавшие вряд ли намеревалисьпросто пошутить. Воспользоваться помощью моих духов не представлялось возможным:во-первых, по причине элементарного отсутствия таковых, во-вторых, я почему-то был уверен,что насчет Наташи Фармазон не солгал, а вот Анцифер темнил вовсю.
Она все-таки была здесь,в этом мире, и единственный шанс ее найти никак не увязывался с переходом в иное измерение.А кроме того, какая-то непонятная сила удерживала меня рядом с невольным товарищем понесчастью. Не то чтобы мы так уж сдружились или побратались, но, что ни говори, а он спасмне жизнь, оттащив за хвост волка…Нас прикрутили цепями к черному столбу спина к спине. Царевич нащупал мою ладонь икрепко сжал ее.— Спасибо тебе, брат, не оставил одного смерти в глаза смотреть.
Только истинный волхвтак поступить способен, ибо не ценит он кратковременность бытия, а из земли выйдя, в нее жеи уходит.Я не нашелся что сказать и лишь ответно сжал его пальцы. Зато у моей правой щекизнакомо затрепетали белые крылышки и печальный голос смиренно произнес:— На все воля Божья… Пусть он вас простит, как я вас прощаю.— К чему столько патетики? — язвительно прошипели в ответ с левого плеча. — Тызаявился как раз вовремя, чтобы утешить нашего хозяина, перед тем как его сожгут во славутвоего Христа!— Люди слабы и могут ошибаться, но Господь никогда не допустит, чтобы хоть волосупал с вашей головы без его ведома, ибо…— Серега, прими мои поздравления! Если верить этому недалекому софисту — тысгоришь не только с разрешения, но и с благословения Божьего.— О, лукавый и изворотливый бес, — ровным тоном ответил Анцифер.
— Как и твойгосподин Сатанаил, ты весьма поднаторел в двуличном искусстве обмана. Какой жеизощренной ложью ты смущаешь души невинных… Изыди!— С чего бы это? Сам вали отсюда!— Я остаюсь с Сергеем принять мученический венец.— Нужен ты здесь со своим хныканьем?! Давай катись колбаской, пока не запалили. Это яв Аду родился, мне никакой огонь не страшен, а ты-то враз перышки опалишь.— Господь не даст мне погибнуть. Я остаюсь, — с достоинством ответил ангел.— Он — мой! — в бессильной ярости завизжал Фармазон. — Уходи отсюда, он мой!— Я остаюсь, — повторил Анцифер, а Иван хлопнул меня по руке:— Гляди, волхв.Бледный стражник что-то горячо втолковывал своему командиру, потом они быстроподнялись на стену, вглядываясь в даль. Командир стражи спустился вниз и направился сдокладом к главе Высокого Совета.
Видимо, отец Иосиф все еще не полностью излечился отсвоей глухоты. Он громко переспросил на всю площадь:— Что? Какой еще парус?!Народ навострил уши. Командир покраснел и начал втолковывать свое с еще большимпылом, хотя и не повышая голоса. Еще двое членов Высокого Совета включились в спор, домоего слуха долетели какие-то обрывки фраз типа: «Бредовые видения…», «ЛовушкиСатаны…», «Чего с пьяных глаз не покажется…», «Конечно же он просто сошел с ума!». Послечего отец настоятель воздел руки к небесам и вынес резюме:— Это морок! Обычные дьявольские чары, наведенные вон тем колдуном (видимо,подразумевался я, потому что все сразу уставились на меня, как на козла отпущения).
Нам неследует обращать на это внимания, и он рассеется сам собой. А вы, сын мой, чересчурторопливы в суждениях. Опыт прожитых лет учит нас видеть не только внешнюю сторону, нои…— Да говорю же вам! — заорал обиженный недоверием офицер. — В поле боевыекорабли славян, и они движутся сюда с невероятной скоростью!— Вот и ответ на твой вопрос, — примиряюще погладил его по плечу тот толстый брат,Андрей Белянин: «Моя жена — ведьма»31что водил меня на Совет. — Корабли не могут ходить посуху. Подобное чудо мог сотворитьлишь сам Господь.— А уж если и могут, то никак не славянские, — добавил кто-то. — Ведь славяневарвары, разве Бог станет им помогать?!— Позвольте хоть увеличить стражу на стенах и привести в полную готовностьгарнизон? — взмолился пристыженный командир, но ему и тут не дали развернуться.— Ни за что! Морок силен, лишь когда в него верят.
Если мы будем обращать на неговнимание, то он станет питаться нашими страхами. Питаться и расти! Как только мыперестанем даже думать о нем — он исчезнет сам, словно черный дым, а мы вознесем новыемолитвы Отцу нашему Небесному за урок смирения и веры.В общем, кончилось тем, что более благоразумные солдаты увели своего командира,успокаивающе похлопывая по спине. Я имел возможность еще раз убедиться в превосходстведуховной власти над светской. Правда, зачем мне это? Священники вернулись к нормальномутечению процедуры, и, хотя народ вокруг по-прежнему недоуменно перешептывался, былоясно — казнь не остановится ни по каким причинам.
О смерти я не думал. Не потому, что небоялся, просто меня все время отвлекали. То Иван, то ангел с чертом, то спор вокруг каких-топарусов и постоянное ощущение чьего-то пристального взгляда… Кто-то из толпы ни наминуту не сводил с меня глаз. Глава Совета отец Иосиф начал громко декламировать речь,видимо о нас, но я его не слышал. Мое лицо уже буквально горело… Сыч! Тот самый нервныйстарик в грязной одежде, с дурными манерами, что был в нашей камере, человек-оборотень, яузнал его.
Наши взгляды встретились, как клинки, едва не заскрежетав от ненависти инапряжения. Он пришел полюбоваться на нашу смерть. Огонь священника должен былдовершить то, чего не сумели зубы дьявольского зверя. Негодяй! Я уже открыл было рот, чтобыбросить ему это на всю площадь, но тут… женщина, стоящая рядом с ним, откинула со лбакапюшон, и я увидел… Наташу! Крик горячим комком застрял у меня в горле, дыханиеперехватило, а на глаза навернулись слезы… Она — здесь! Я все-таки нашел ее…Когда голос вернулся ко мне, священник уже начал тихую молитву за упокой нашихгрешных душ. Мой вопль разнесся над притихшими людьми, как треск разорванного полотна:— Наташа-а-а!Все уставились на меня. Она вздрогнула и подняла ресницы.— Наташа, это же я! Я здесь, я нашел тебя, я пришел за тобой, любимая…Теперь все повернулись в ее сторону.
Оборотень что-то прорычал и, схватив мою жену зарукав, попытался затеряться в толпе. Наташа не двинулась с места, глядя на меня широкораспахнутыми глазами, словно пытаясь вспомнить — кто я, где она меня видела… Сыч плюнули, бросив ее, начал грубо проталкиваться к воротам. Вокруг Наташи образовалась пустота.— Сережа?.. — неуверенно спросила она.— Да! — заорал я, дергаясь у столба и срывая цепями кожу на запястьях.— Сережка! Мой Сережка… родной! — Она протянула ко мне руки, но ее слова потонулив сумасшедшем вое толпы:— Ведьма-а-а!С монастырских стен взлетели перепуганные голуби. На какое-то время я, наверное,окаменел… Все происходило слишком быстро и непонятно. Мысли проносились в голове сневероятной скоростью, но были необыкновенно короткими и четкими. Я с пристальнойясностью понимал, что, кроме меня, никто не знал, что моя жена — ведьма. Одетая всоответствующее эпохе платье, Наташа ничем не выделялась из числа прочих женщин.
Тем неменее народ единодушно и проницательно угадал ее принадлежность к ведьмовству. Как так?Почему вдруг?— Это тот гад с волчьим взглядом кукарекнул, а остальные в голос подхватили! —участливо объяснил голос слева. — Заложил, можно сказать, с потрохами. Полнейшая ханатвоей супружнице… Слушай, вам ведь все равно помирать, хочешь, я этому пожиломусутенеру всю жизнь испоганю? Он от твоего пепла до гроба не прочихается!— Мстить врагам? Да еще в то время, когда вот-вот придется предстать перед престоломГоспода?! — ужаснулся голос справа.Я их не слушал — Наташа бросилась ко мне, расталкивая стражников.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
