02 Камень слёз (947163), страница 29

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 29)

Вырос. Даже у ребёнка непросто изменить сложившийся образ мышления. А у мужчины? Она опять покачала головой. Вырос. Она в злости щёлкнула хлыстом по ноге. От этого звука две служанки, стоявшие неподалёку, вздрогнули и поспешно бухнулись на колени, прикрывая голову руками.

Ну, что ж, вырос он или не вырос, а ошейник надеть ему придётся. А потом будет полный Дворец сестёр, которые не спустят с него глаз. Но, даже надев Рада-Хань, он всё равно останется взрослым мужчиной. И к тому же, Искателем. Его будет тяжело контролировать. Тяжело и опасно.

В конце концов, подумала она, с ним всегда может произойти «несчастный случай в процессе обучения». Да и без этого имеющего дар подстерегает множество опасностей. Но если его удастся привлечь на свою сторону или по крайней мере использовать, всё беспокойство окупится сторицей.

Она вышла в холл. Сначала он показался ей пустым, но потом она заметила у окна девичью фигуру. Девушка стояла в тени и смотрела в окно. Одна из послушниц. Она встала за спиной у девушки и скрестила на груди руки.

Послушница не слышала, как она подошла: девушка увлечённо рассматривала ворота.

Сестра кашлянула. Девушка обернулась, ойкнула и низко поклонилась.

— Прошу прощения, сестра. Я не слышала, как вы вошли. Доброго вам вечера.

Она опустила голову, но сестра, уперев кончик хлыста ей в подбородок, заставила её поднять взгляд. У девушки были большие карие глаза.

— Тебя зовут Паша, не так ли?

— Да, сестра. Паша Маес. Послушница, третья ступень. Скоро моё посвящение. Я первая в списке.

— Первая в списке! — фыркнула сестра. — Самонадеянность, милочка, не пристала и сёстрам, не говоря уж о послушницах. Даже третьей ступени.

Паша опустила глаза и поклонилась, насколько позволял ей хлыст у подбородка.

— Да, сестра. Прошу прощения, сестра.

— Что ты здесь делаешь?

— Просто смотрю, сестра. Смотрю на звёзды.

— Смотришь на звёзды! А мне показалось, что на ворота. Или я ошибаюсь?

Паша сделала очередную попытку уставиться в пол, но хлыст решительно вернул её голову в прежнее положение.

— Нет, сестра, — промямлила она. — Не ошибаетесь. Я смотрела на ворота. Она облизнула пересохшие губы. Губы у неё были полные и очень чувственные.

Помолчав, она быстро заговорила:

— Я слышала, как девушки говорили... Ну, что три сестры Света покинули Дворец, уже очень давно и это значит, говорили они, что скоро сюда привезут новичка. Кого-то с даром. Я здесь уже много лет, но ни разу не видела, как привозят новичка. — Она опять облизнула губы. — И я... Мне казалось... Я надеялась... Поскольку я первая в списке... Я думала, мне доверят его воспитывать.

Так же всегда бывает перед посвящением. — Она умоляюще сложила руки. — А я очень хочу стать сестрой. Я много училась и много работала. И ждала, всё время ждала. А новичков не привозили. Я виновата, сестра, но я просто не могла усидеть на месте. И я... да, я смотрела на ворота, потому что надеялась увидеть, как его привезут.

— И ты думаешь, что способна справиться с такой работой? Справиться с новичком?

— Да, сестра. Я упражняюсь ежедневно.

Она оценивающе поглядела на послушницу.

— Вот как? А ну-ка, покажи мне своё умение. Они уставились друг на друга.

Внезапно сестра почувствовала, как её ноги отрываются от земли. Воздушная прослойка была очень плотной. Неплохо. А если возникнет сопротивление?

Повинуясь мысленному приказу сестры, в обоих концах холла вспыхнули сгустки огня и устремились к женщинам. Паша не дрогнула. На пути огня встала плотная стена воздуха.

Не самая лучшая защита, но Паша быстро исправила свою ошибку. Прежде чем огонь пробил защиту, в воздухе блеснули капли воды. Пламя погасло.

Сестра неподвижно висела над полом, даже не пробуя пошевелиться. Она чувствовала, что волшебная сеть держит её слишком крепко. Она сделала сеть холодной и хрупкой, как лёд, а потом разбила.

Освободившись, она, в свою очередь, подняла послушницу над полом. Защитные заклинания девушки не смогли разорвать сеть, но частично проникли сквозь неё. Сестра почувствовала, что вновь поднимается в воздух. Паша даже побелела от напряжения.

Началась беззвучная битва. Заклинания сталкивались и расходились, сплетались в клубок и искали бреши в защите противника. На протяжении всей схватки обе женщины висели в нескольких дюймах от пола.

Наконец, сестре надоело затянувшееся состязание. Связав воедино свои и чужие заклятия, она обрушила их на девушку, а сама мягко опустилась на землю. На Пашу навалилась двойная тяжесть.

Просто, но эффективно: заставить противника бороться не только с атакующими заклятиями, но и с его собственными, защитными заклинаниями. Против такого приёма Паша оказалась бессильна: в курс обучения подобные вещи не входили.

Лицо послушницы исказилось, на лбу выступил пот. Она прилагала отчаянные усилия, чтобы освободиться. Ковёр в дальнем конце холла обуглился и задымился. Лампы раскачивались из стороны в сторону, грозя сорваться.

Паша не сдавалась. С оглушительным треском лопнуло большое зеркало на стене и одновременно с зеркалом Паша разбила сковавшие её заклинания. Тяжело дыша, она опустилась на землю.

— Я ещё не встречалась с такими приёмами, сестра, — задыхаясь, сказала Паша. — Это... это же не по правилам. Хлыст снова упёрся ей в подбородок.

— Правила хороши только в детских играх, а ты уже не ребёнок. Сёстры часто сталкиваются с ситуациями, которые не предусмотрены никакими правилами. Ты должна быть готова к этому. Если ты будешь упорно следовать чьим-то «правилам», то очень скоро обнаружишь, что висишь на острейшем лезвии. А держать это лезвие будет тот, кто и знать не желает о твоих «правилах».

На лице Паши не дрогнул ни один мускул.

— Да, сестра. Спасибо, что вы мне его показали. Сестра улыбнулась про себя. У этой девчонки есть характер. Необычное качество для послушницы даже третьей ступени. Она присмотрелась к ней повнимательнее: мягкие каштановые волосы, большие глаза, полные губы. Мужчинам такие нравятся.

Гордая осанка, пышные плечи и бёдра, которые неспособно скрыть даже платье послушницы.

Хлыст опустился ниже, вдоль шеи Паши, до расстегнутого ворота её платья.

«Вырос и стал мужчиной».

— С каких это пор, Паша, — по ровному голосу сестры невозможно было понять, сердится она или нет, — послушницы получили право, надевая платье, застегивать его так, как ты?

Паша покраснела.

— Простите, сестра. Но ночь такая тёплая... Я была здесь одна... То есть, думала, что никого рядом нет... Я просто хотела, чтобы ветерок немного остудил мою кожу. — Лицо её стало пунцовым. — Я вся вспотела. Я никого не хотела оскорбить. Мне очень стыдно. Простите меня.

Руки Паши торопливо нашарили пуговицы, но сестра движением хлыста остановила её.

— Такой сотворил тебя Создатель. Не надо стыдиться того, чем Он, в бесконечной мудрости Своей, наградил тебя. Только тот, кто не слишком предан Ему, способен упрекнуть тебя в том, что ты с гордостью демонстрируешь работу Творца во всём её великолепии.

— Почему... Благодарю вас, сестра. Я никогда не смотрела на это с такой стороны. — Она нахмурилась, — А что значит «не слишком предан»?

Сестра убрала хлыст. Казалось, она удивлена вопросом.

— Те, кто служит Безымянному, дорогая, отнюдь не сидят по углам. Они могут быть повсюду. Даже ты можешь оказаться одной из них. Или я.

Паша рухнула на колени и простёрла перед собой руки.

— Прошу вас, сестра, — взмолилась она, — не говорите такого о себе, даже в шутку. Вы сестра Света и здесь, во Дворце Пророков, мы в безопасности. Сюда не проникнет шёпот Безымянного!

— В безопасности? — Кончик хлыста заставил Пашу подняться с колен. Только глупец может считать себя в безопасности, даже здесь. Но сёстры Света отнюдь не глупы. Они знают, что шёпот тьмы слышен повсюду.

— Да, сестра. Я буду помнить.

— Вспомни об этом, если кто-нибудь станет укорять тем, что Творец создал тебя такой, какая ты есть. Спроси себя, почему он ненавидит то, что создано Его рукой. Ненавидит так же, как ненавидит Его создания Безымянный.

— Да, сестра. Благодарю вас... — Паша запнулась. — Вы направили мои мысли в новое русло. Я никогда раньше не думала о Создателе таким образом.

— Он ничего не делает без причины. Разве не так?

— Что вы хотите сказать?

— Ну, например, он сотворил мужчину сильным и крепким. Как, по-твоему, для чего?

— Это все знают. Сила дана мужчине для того, чтобы трудиться. Трудиться, чтобы его семья не голодала. Трудиться, чтобы добиться успехов. Трудиться, чтобы Создатель гордился своим творением. А тот, кто ленив — пренебрегает даром Создателя.

— А как ты думаешь, зачем Создатель дал тебе твое тело?

— Я... я не знаю... не знаю точно... То есть, я должна что-то делать, чтобы Он гордился своим творением, но я не знаю, что...

Сестра кивнула:

— Подумай об этом. Подумай о том, почему ты здесь. Почему ты здесь и сейчас. У каждого из нас своё предназначение. И у сестёр Света тоже, не так ли?

— О да, сестра. Мы здесь затем, чтобы учить тех, кто имеет дар. Учить их пользоваться им и отличать шёпот Безымянного от ласковых слов Творца.

— И каким же образом мы это делаем?

— Создатель наделил нас колдовским даром, который помогает нам наставлять тех, кто имеет волшебный дар.

— Но если Создатель был столь мудр, что наделил тебя способностью к колдовству, не кажется ли тебе, что он с определённой целью дал тебе и твою внешность? Не часть ли это твоего призвания? Не предначертал ли Он, чтобы твоя красота тоже служила Ему?

Паша растерянно смотрела на неё.

— Я никогда не задумывалась об этом... Но, чем мне может помочь моя внешность?

Сестра пожала плечами:

— Кто может постичь замыслы Творца? Но если Он пожелает, они станут ясны.

— Да, сестра, — неуверенно сказала Паша.

— Скажи, Паша, когда ты видишь мужчину, которого Создатель наделил приятной внешностью и красивым телом, о чём ты думаешь? Что ты чувствуешь?

Паша опять залилась румянцем.

— Я... Иногда... Мое сердце начинает биться чаще. И мне... мне это приятно. Я чувствую... желание.

Сестра позволила себе слегка улыбнуться:

— Этого не нужно стыдиться, моя дорогая. Это желание коснуться того, что создано рукой Творца. Не кажется ли тебе, что Он будет рад, что ты восхищаешься Его работой? Не желает ли Он, чтобы ты насладилась плодами Его трудов? Точно так же и мужчины хотят насладиться твоей красотой и коснуться того, что создал Творец. Преступлением было бы не воспользоваться тем, что Им создано.

Паша потупилась.

— Я не смотрела на это с такой точки зрения. Вы открыли мне глаза, сестра. Чем больше я узнаю, тем больше остаётся неизведанного. Я надеюсь когда-нибудь обрести хотя бы половину вашей мудрости, сестра.

— Знания приходят к нам в самое разное время, Паша. Уроки, которые даёт нам жизнь, как правило, неожиданны. Сегодня ночью ты смотрела в окно, надеясь узнать одно, а узнала совсем другое — и гораздо более важное.

Паша благодарно коснулась её руки.

— Спасибо, сестра, что нашли для меня время. Никто из сестёр никогда не разговаривал со мной столь откровенно.

— То, о чём я тебе говорила, Паша, не входит в курс обучения, принятый во Дворце. Услышав мои слова, Безымянный был бы разгневан, поэтому не забывай их. Обдумай их хорошенько и рука Творца проявит себя. Ты поймёшь, что должна делать, чтобы лучше служить Ему. Если понадобится, ты всегда можешь обратиться ко мне за разъяснениями, но сохрани нашу беседу в тайне. Те, кто внимает шёпоту Безымянного, могут оказаться повсюду.

Паша сделала книксен:

— Да, сестра. Благодарю вас.

— Послушнице предстоит пройти много испытаний. Все они разработаны во Дворце и проводятся по определённым правилам. Но последнее испытание, то, которое сделает тебя сестрой Света, — оно особого рода. Для него правил не существует. Новичков очень тяжело направлять. Хотя это отнюдь не значит, что они плохие люди.

— Тяжело направлять?

— Разумеется. Они приходят сюда, оторванные от привычного образа жизни и попадают туда, где всё им незнакомо. Они могут проявлять непокорность и тогда с ними очень нелегко справляться. Это происходит оттого, что они боятся. И мы должны отнестись к этому с пониманием и быть терпеливыми.

— Боятся? Боятся сестёр? И Дворца?

— А разве тебе не было страшно, когда ты впервые попала сюда? Хотя бы немного?

— Да, может быть — но самую малость. Ведь я мечтала о том, чтобы жить во Дворце. Это было самым большим моим желанием.

— А новички — они никогда не мечтали об этом. Их дар представляется им проклятием. Твой дар рос вместе с тобой, он — часть тебя, ты ощущала его с рождения. Но дар волшебника проявляется неожиданно, независимо от желания того, кто им обладает.

А Рада-Хань способен буквально воспламенить дар и это чувство для них непривычно. Оно их пугает. А страх заставляет их сопротивляться. Сопротивляться нам. Твоя работа, работа послушницы третьей ступени, заключается в том, чтобы добиться от них послушания прежде, чем сёстры примутся за их обучение.

Это необходимо для блага самих будущих волшебников. И вот здесь-то правила чаще всего оказываются бессильны. Ведь новички не подозревают ещё ни о каких правилах. Следуя привычным стереотипам, ты рискуешь не справиться. Иногда бывает недостаточно даже ошейника.

Ты должна уметь воспользоваться всем, чем наделил тебя Создатель. Ты должна уметь предпринять самые неожиданные шаги, чтобы удержать будущего волшебника в повиновении. В этом заключается последнее истинное испытание. Те послушницы, которые не выдержат его, будут изгнаны из Дворца.

Паша широко раскрыла глаза:

— Я никогда об этом не слышала!

Сестра пожала плечами:

— Значит, наша беседа тебе пригодилась. Я рада, что Творец избрал именно меня, чтобы тебе помочь. Возможно, другие не были достаточно заинтересованы в твоих успехах и кое-что упустили. Если тебя действительно приставят к новому ученику, тебе лучше со всеми вопросами обращаться ко мне.

— О, да! Благодарю вас, сестра. Признаюсь, меня беспокоит мысль о том, что обучение новичка может оказаться нелёгким. Мне всегда представлялось, что это — приятная обязанность, потому что я считала, что они жаждут знаний...

Характеристики

Список файлов книги