02 Камень слёз (947163), страница 25
Текст из файла (страница 25)
— Похоже, ты промахнулся, — прошептала Кэлен ему на ухо.
Ричард отшвырнул лук и, повернувшись к ней, поцеловал её.
— Обманщица, — повторил он. — Это нечестно...
Он отбросил её длинные волосы и приник тёплыми губами к её шее. Кэлен вздрогнула. Мир внезапно закрутился и она обнаружила себя лежащей на земле рядом с Ричардом. «Я люблю тебя», — хотела прошептать она, но Ричард закрыл ей рот поцелуем. Руки её обвились вокруг его шеи. Кэлен едва не задохнулась, но не хотела прерывать поцелуя.
Внезапно Ричард вскочил на ноги. В сумерках тускло блеснула сталь.
Страсть в глазах Ричарда уступила место магическому гневу Меча Истины.
Сверкающее лезвие со свистом рассекло воздух. Ричард стоял в расстегнутой рубахе и грудь его тяжело вздымалась.
— Что случилось? — удивленно спросила Кэлен.
— Кто-то идет сюда. Встань за моей спиной. Быстро! Кэлен вскочила на ноги, схватила свой лук и наложила стрелу.
Чуть впереди заколыхалась трава. Но причиной тому был не ветер.
Глава 12.
Серая пятнистая голова приближалась к ним, то и дело выныривая из густой травы. Существо, чем бы оно ни было, казалось не слишком высоким. С мыслью о том, что это может быть еще один скрийлинг, Кэлен изо всех сил натянула тетиву, так что оперение стрелы коснулось щеки.
Больше всего она боялась, что не успеет выстрелить. Впрочем, судя по прошлой встрече со скрийлингом, стрела тут не поможет, подумала Кэлен. И вряд ли ей удастся снова призвать молнию.
— Подожди, — внезапно сказал Ричард и отвёл её лук в сторону.
Приземистая безволосая фигура с длинными руками и толстыми ногами внезапно вынырнула перед ними. На пришельце были лишь грязные рваные штаны, подпоясанные верёвкой. Жёлтые глаза уставились на Кэлен.
— Красивая госпожа.
— Самюэль, — воскликнул Ричард, узнав неизменного спутника ведьмы Шоты. Что ты здесь делаешь?
Уродливое создание с шипением потянулось к Мечу Истины:
— Моё! Отдай!
Ричард угрожающе взмахнул мечом и Самюэль отдёрнул руку. Кончик меча коснулся серых складок кожи у него на шее.
— Я спросил, что ты здесь делаешь.
Заплывшие глазки сверкнули.
— Хозяйке нужен Искатель.
— В таком случае ты зря сюда притащился. Нам нечего делать в Пределе Агаден.
Самюэль посмотрел на Ричарда жёлтым глазом:
— Хозяйка покинула Агаден. — Он повернулся и ткнул длинным пальцем в сторону деревни. — Хозяйка ждёт тебя там, где много людей живут вместе. Он вновь повернулся к Ричарду. — Она сказала, что, если ты не придёшь, она убьет людей и разрешит мне изжарить их и съесть.
Ричард стиснул зубы.
— Если она хоть кого-нибудь тронет...
— Она обещала не причинять им зла... если, конечно, ты придёшь.
— Что она хочет?
— Тебя.
— Это я понял — зачем?
— Хозяйка не сказала Самюэлю. Велела только тебя привести.
Кэлен ослабила тетиву:
— Ричард, ведь Шота говорила, что убьёт тебя, если увидит снова.
Не сводя глаз с Самюэля, Ричард ответил:
— Нет. Она говорила, что убьет меня, если снова увидит в Пределе. Но она покинула Агаден.
— И всё же...
— Если я не пойду, она убьёт людей. Или ты сомневаешься, что она исполнит свою угрозу?
— Нет... Но ведь она может убить и тебя.
Ричард улыбнулся:
— Меня? Не думаю. Она меня любит. Я спас ей жизнь. По крайней мере, косвенно.
Кэлен разозлилась. Она не забыла, как Шота однажды хотела соблазнить Ричарда и ей это совсем не нравилось. Не считая сестёр Света, ведьма была последним человеком, кого Кэлен хотела бы увидеть ещё раз.
— Мне это не по душе, — сказала она.
Ричард бросил на неё быстрый взгляд:
— Если ты видишь другой выход, скажи.
— Знаю, знаю, — сердито буркнула Кэлен. — Выбора, как всегда, нет. И всё же, держись подальше от её лап.
Ричард удивленно посмотрел на неё и повернулся к Самюэлю:
— Веди нас, но не забывай, в чьих руках теперь меч. И помни, что я говорил тебе в прошлый раз. Я насажу тебя на вертел прежде, чем ты только захочешь поджарить меня.
Самюэль искоса посмотрел на меч и, ни слова не говоря, двинулся в сторону деревни. Он то и дело оглядывался идут ли они за ним. Ричард, не убирая меч, надел лук на плечо и пошёл, держась между Самюэлем и Кэлен.
В глазах у него по-прежнему плясал магический гнев. Самюэль быстро пробирался сквозь густую траву. Время от времени он оборачивался и шипел на своих спутников. Кэлен буквально наступала Ричарду на пятки.
— И пусть лучше не пробует опять напустить на меня своих змей! — бормотала она. — Никаких змей! Я не шучу!
— Как будто у тебя есть выбор, — проворчал Ричард.
Когда они дошли до деревни, уже почти стемнело. Деревня казалась вымершей. Все жители сбились в кучку на площади, окружённые кольцом воинов, стоящих плечом к плечу.
Кэлен знала, что Племя Тины панически боится ведьмы. Здесь даже не осмеливались вслух произносить её имя.
Собственно говоря, все, кто хоть раз встречался с Шотой, боялись её — в том числе и Кэлен. В тот памятный день, в Пределе Агаден, Шота убила бы её, если бы не Ричард: ведьма пообещала исполнить любое его желание и он воспользовался этим, чтобы спасти Кэлен. Было весьма сомнительно, что она предложит ему исполнить ещё одно желание.
Самюэль провёл их к дому духов с такой уверенностью, словно прожил в деревне всю жизнь. Смех его напоминал бульканье. Он то и дело подпрыгивал и ухмылялся своими бесцветными губами. Время от времени Ричард грозил ему мечом, на что Самюэль недовольно шипел и сверкал жёлтыми глазами.
Наконец, они подошли к дому духов, Самюэль ухватился своими длинными пальцами за засов, но открывать не спешил.
— Красивая госпожа подождет здесь. И Самюэль тоже. Хозяйка хочет видеть только Искателя.
— Ричард, я пойду с тобой, — твёрдо сказала Кэлен. Он искоса взглянул на неё и повернулся к Самюэлю:
— Открывай.
С неприязнью взглянув на него, Самюэль отодвинул засов. Держа меч наготове, Ричард вошёл в дом. Следом за ним вошла Кэлен. Дверь со скрипом захлопнулась и кислая рожа Самюэля исчезла из виду.
Посередине дома духов стоял высокий изящный трон, освещённый факелами.
Отблески пламени играли на резных позолоченных изображениях роз, змей, кошек и прочих тварей, покрывающих каждый дюйм его поверхности. Над троном нависал тяжелый парчовый балдахин, украшенный золотыми кистями.
Основанием трону служили три беломраморные плиты, образующие высокие ступеньки. Трон был сплошь покрыт плотным алым бархатом. Всё это огромное сооружение выглядело весьма величественно. Кэлен не могла представить себе, как его умудрились втащить в узкие двери и сколько для этого понадобилось мужчин.
На троне с царственным видом восседала Шота. Её миндалевидные глаза бесстрастно смотрели на Ричарда. Вальяжно откинувшись на алый бархат, она положила руки на широкие подлокотники в виде золотых горгулий.
Горгульи сразу же принялись лизать ей запястья, а ведьма невозмутимо постукивала по подлокотникам накрашенными ноготками. Её пышные, отливающие янтарем волосы каскадом спадали на плечи.
Шота перевела взгляд своих древних глаз на Кэлен. Этот тяжёлый, как скала и столь же непроницаемый взгляд пронзил Кэлен насквозь. Она не могла двинуться с места.
С балдахина соскользнула покрытая разноцветными полосами змея и, зашипев, коснулась Кэлен раздвоенным языком. Потом змея вползла на колени хозяйке и свернулась там, словно довольная кошка.
Это был намёк на то, какая судьба ждёт незваную гостью, если она осмелится прогневить ведьму. Кэлен сглотнула комок в горле, стараясь сделать это незаметно. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Шота, убедившись, что намёк понят, снова не мигая уставилась на Ричарда.
— Убери меч, Ричард. — Голос ведьмы был столь же мягок, как бархат, покрывающий трон.
Кэлен подумала, что несправедливо впридачу к красоте иметь ещё и голос, способный растопить сердце любого мужчины.
— Помнится, во время нашей последней встречи ты обещала убить меня. Голос Ричарда тоже был на удивление спокойным.
— Если мне придёт в голову убить тебя, мой мальчик, меч тебе не поможет.
Внезапно Ричард вскрикнул и, словно обжегшись, выронил меч. Он изумленно уставился на него, тряся обожжёной рукой.
— А теперь, вложи меч в ножны, — всё так же ласково сказала Шота.
Исподлобья взглянув на неё, Ричард подобрал меч и вложил его в ножны.
Довольная улыбка тронула полные губы Шоты. Она убрала с колен змею и встала, пристально глядя на Ричарда. Потом она наклонилась вперёд и при этом движении её пышная грудь едва не вывалилась из глубокого выреза воздушного серого платья.
Почему этого не произошло, Кэлен так и не поняла. Из ложбинки между грудей выскочил небольшой флакончик на изящной серебряной цепочке.
Кэлен поморщилась, глядя, как Шота грациозно спускается по трём мраморным ступеням. Подол её платья вздымался и опадал, словно от лёгкого ветра. Но в доме духов не было никакого ветра. Эта ткань, подумала Кэлен, слишком тонка для одежды. Она представила в этом платье себя и покраснела.
Спустившись на землю, Шота вынула из флакончика пробку. Трон за её спиной расплылся, словно подёрнувшись лёгкой дымкой и внезапно превратился в серое облако.
Облако закружилось, всё быстрее и быстрее, а потом свилось в тонкий жгут и втянулось во флакончик. Шота заткнула флакон пробкой и отправила на прежнее место. Кэлен шумно вздохнула.
Взгляд ведьмы опустился на расстегнутую рубашку Ричарда. Казалось, она поражена, но вместе с тем и довольна. Ричард смутился.
— Какое восхитительное нарушение приличий! — улыбнулась Шота. Её длинный накрашенный ноготок коснулся его обнажённой груди и опустился ниже, до самого живота. — Застегни пуговицы, Ричард иначе я могу забыть, зачем я здесь.
Лицо его стало пунцовым. Он начал застёгивать рубашку, а Кэлен инстинктивно придвинулась ближе к нему.
— Шота, — сказал Ричард, заправляя рубашку в штаны. — Я должен поблагодарить тебя. Может, ты этого и не знаешь, но ты мне очень помогла. Помогла мне раскрыть тайну.
— Я, собственно и хотела тебе помочь.
— Нет, ты не понимаешь. Я имею в виду себя и Кэлен. Ты помогла мне понять, как мы можем быть вместе. Раскрыть тайну любви. — Он улыбнулся. — Теперь мы поженимся.
На мгновение в воздухе повисло ледяное молчание.
— Это правда, — сказала Кэлен, стараясь держать голову выше. — Мы любим друг друга... И теперь можем быть вместе... Всегда. — Она ненавидела себя: какая-то ведьма заставляет её объясняться и чуть ли не оправдываться!
Шота пристально взглянула на Кэлен и улыбка медленно исчезла с её лица. Кэлен опять почувствовала комок в горле.
— Вы просто дети, — прошептала Шота, покачав головой. — Глупые, невежественные дети!
Ричард почувствовал прилив гнева.
— Быть может, мы кое-чего и не знаем, но мы не дети. Мы любим друг друга. И собираемся пожениться. Я надеялся, что ты порадуешься за нас, ведь в этом отчасти есть и твоя заслуга.
— Разве не я говорила тебе, мой мальчик, что её нужно убить?
— Но всё уже позади, — возмутилась Кэлен. — Мы справились с этой задачей и теперь всё будет хорошо. У нас всё будет в порядке.
Кэлен охнула, почувствовав, что отрывается от земли. Их с Ричардом швырнуло через всю комнату и от удара о стену у Кэлен перехватило дыхание. Они повисли, прижатые к глиняной стене, на высоте в добрых три фута.
Кэлен обнаружила, что может двигать только головой, да и то с трудом. Даже её плащ был распластан по стене, словно она лежала на полу.
Ричард был так же беспомощен. Оба они отчаянно крутили головами и пытались освободиться, но тщетно.
Шота подошла к ним. В её глазах пылал опасный огонь. Она остановилась прямо напротив Кэлен.
— Так, значит, ему не нужно было убивать тебя? И теперь у вас всё в порядке? Так или нет, Мать-Исповедница?
— Да. — Кэлен постаралась придать своему голосу уверенность.
— А тебе не приходило в голову, Мать-Исповедница, что у меня были причины сказать ему то, что я сказала?
— Да, но ведь всё обернулось...
— И тебе не приходило в голову, Мать-Исповедница, что существуют причины, по которым среди Исповедниц не принято любить своих мужей? И что, возможно, это одни и те же причины?
Кэлен не знала, что на это ответить. Мысли у неё разбегались.
— О чём ты говоришь? — вмешался Ричард.
Шота не обратила на него никакого внимания.
— Отвечай, Мать-Исповедница.
В горле у Кэлен пересохло и она едва сумела прохрипеть:
— Что ты имеешь в виду? Какие причины?
— Ты уже спала с ним? Спала с человеком, которого любишь, Мать-Исповедница?
Этот вопрос вогнал её в краску.
— Как ты смеешь спрашивать меня об этом?
— Отвечай, Мать-Исповедница, — прошипела Шота, — иначе я прямо сейчас сдеру с тебя кожу и сделаю себе какой-нибудь симпатичный сувенир. Впрочем, я и так уже подумываю об этом. Отвечай немедленно и не вздумай солгать!
— Я... Мы... Нет! Но в любом случае это тебя не касается!
Шота подошла ближе. Взгляд её глаз обжигал.
— И дважды подумай, прежде чем лечь с ним, Мать-Исповедница!
— Что это значит? — выдохнула Кэлен, широко распахнув глаза.
Шота скрестила на груди руки. Голос её стал угрожающим.
— Исповеднице не полагается любить своего супруга ибо, если у них родится мальчик, она обязана приказать отцу убить ребёнка. Человек, которого она коснулась своей властью, сделает всё, что она пожелает. И не станет задавать вопросов.
— Но...
Шота подошла ещё ближе. Глаза её пылали.
— Если ты любишь его, сможешь ли ты потребовать от него такого? Сможешь ли ты попросить Ричарда убить собственного сына? И думаешь, он тебя послушается? А ты? Сможешь ли ты убить ребёнка, рождённого тобой от любимого человека? Отвечай, Мать-Исповедница!
Слова ведьмы, словно клинок, вонзались в душу и сердце. У Кэлен хватило сил прошептать только:
— Нет.
Она видела, как рушатся все её надежды. В радости от того, что может любить и быть любимой, Кэлен забыла о будущем. О последствиях. О детях. Она думала только о том, что они с Ричардом могут быть вместе.
— А что потом, Мать-Исповедница? — Шота кричала ей прямо в лицо. — Вы его вырастите, так? И в мир придёт Исповедник-мужчина! Исповедник-мужчина! Она сжала кулаки так, что побелели пальцы. — И опять наступят тёмные времена! Тёмные времена! Из-за тебя! Из-за того, что ты любишь этого человека! Ты даже не подумала об этом, ты, невежественная девчонка!
Кэлен уже не могла дышать. Ей хотелось бежать без оглядки, но она была не в состоянии даже пошевелить рукой.
— Не все Исповедники были воплощением зла, — едва нашла в себе силы прошептать она.