Сетевая архитектура государственного управления проблемы концептуализации и практики (792420), страница 5

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 5)

Метафора создает основу, своеобразный трамплин для понимания нового феномена или нового взгляда на уже известные явления и процессы. Например, в соответствии с идеями дескрипторной теории ⁴ метафора представляет собой феномен, состоящий в употреблении слова, обозначающего один класс предметов или явлений, для характеристики или наименования другого класса. Так, для метафоры сеть областью источника является знание человека о том, что это приспособление для ловли,

¹ Dowding K. Model or Metaphor? A Critical Review of the Network Approach // Political Studies. 1995. Vol. 43. P. 136-158.

² Политический дискурс: методы анализа тематической структуры и метафорики / Баранов А.Н., Михайлова О.В., Сатаров Г.А., Шипова Е.А. – М.: [Фонд ИНДЕМ], 2004; Баранов А.Н., Михайлова О.В., Шипова Е.А. Некоторые константы русского политического дискурса сквозь призму политической метафорики (‘взаимоотношения бизнеса и власти’, ‘коррупция’). М.: [Фонд ИНДЕМ], 2006.

³ Lakoff G., Johnson M. Metaphors We Live by. Chicago, 1980.

⁴ Баранов А.Н. Метафоры в политическом дискурсе: языковые маркеры кризисной политической ситуации // Sprachwandel in der Slavia. Teil 1. Frankfurt am Mein, 2000.

состоящее из перекрещивающихся, переплетающихся нитей, закрепленных на равном расстоянии узлами, переносимое на область цели – современное общество, а также сферу политики, где разнообразные коалиции опутывают современное государство. Метафора сети является корневой метафорой, которая задает смысловую систему координат будущей концептуальной структуры. По точному замечанию Р. Уфимцева, не все метафоры разворачиваются в концептуальные структуры, но каждая концептуальная структура обязательно строится на основе той или иной корневой метафоры¹.

Представляется, что метафора сети, наравне с востребованными в свое

время метафорами организма и строения ² , как нельзя точно отражает природу современного общества и процессов, протекающих в сфере публичной политики и государственного управления. Прежде всего она подчеркивает пространственную неравномерность социума, его динамичность и изменчивость, акцентируя внимание не на отдельных участниках, а на их взаимодействиях и конфигурациях образующихся сетевых структур (альянсов), в которых позиции акторов нестабильны: они могут оказаться как в центре, так и на периферии взаимодействия.

Кроме того, использование данной метафорической модели фокусирует внимание на новом понимании процесса конструирования социума, основанного на формировании многообразных связей и отношений между разнообразными участниками. Причем горизонтальный тип контактов является преобладающим в сети, где отсутствует единый, постоянно действующий центр, сосредотачивающий всю полноту ресурсов и определяющий логику взаимодействий других акторов.

В политической науке метафора сети смещает исследовательское внимание от институтов и публичной, формализованной сферы взаимодействия между ними к «изнанке иерархии», латентным практикам взаимодействия между политическими акторами, активности гражданского

¹ Уфимцев Р. Хвост ящерки. Метафизика метафоры. Калининград: «Оттокар», 2010.

² Капра Ф. «Паутина жизни», или новое научное понимание живых систем. Киев. ИД

«София», 2002.

сектора и надгосударственных организаций в процессах принятия решений - реальному, а не декларируемому переплетению коммуникативных и ресурсных каналов во власти: «сети позволяют описывать и анализировать взаимодействия между всеми значимыми акторами политики – от парламентских партий и министров правительства до ассоциаций бизнеса, профсоюзов, профессиональных обществ и групп общественных интересов» ¹. Таким образом, она предлагает принципиально новый взгляд на организационную архитектуру современного государства и его морфологию.

Не менее важен и тот факт, что одним из ключевых смыслов, передаваемых сетевой метафорой является динамичность социальных отношений, непостоянство состава сетевых альянсов и их конфигураций. В отличие от авторитетного в политической науке системного подхода, сетевой подход описывает не порядок и стабильность, а разрабатывает инструментарий для анализа динамики и изменчивости в процессе принятия и реализации государственных решений в условиях высокой степени неопределенности и непредсказуемости среды взаимодействия акторов.

Первые исследовательские шаги по изучению публичной политики в сетевом контексте можно отнести к середине 1960-х гг., когда в научный оборот вводится понятие «железный треугольник» ², а впоследствии, спустя полтора десятилетия, оппонирующее ему понятие «проблемная сеть» ³ . Авторы этих концепций констатировали, что процесс принятия отдельных государственных решений основан на сложных констелляциях акторов и

ресурсной зависимости, а сами решения принимаются в децентрализованной и неформальной среде. Вместе с тем, подчеркивая значимость сетевых альянсов в процессе принятия решений, они не предлагают сетевого

¹ Knoke D., Pappi F., Broadbent J., Tsujinaka Y. Comparing Policy Networks. Labor Politics in the US, Germany, and Japan. Cambridge, NY.: Cambridge University Press, 1996.

² Lowi T. J. Legislative Politics USA, Boston, Mass.: Little Brown, 1962; Lowi T.J. The End of Liberalism: Ideology, Policy, and the Crisis of Public Authority, New York: W.W. Norton, 1969.

³ Heclo H. Issue Networks and the Executive Establishment. In A. King (ed.). The New American Political System. Washington DC, 1978.

понимания публичной политики и государственного управления, а также исследовательского инструментария для их идентификации и изучения.

Новая, сетевая морфология государства раскрывается в работах британских ученых Дж. Джордона, Р. Родса, Д. Марша¹ только в начале 1990- х гг., что связано, как представляется, именно с изменением общей парадигмы социальных наук. В частности, в их работах обосновывается не просто идея о наличии многочленных неформальных контактов внутри государственной иерархии, а подчеркивается их приоритетное значение для эффективного исполнения ключевых функций государства. Иными словами, государственные институты не изолированы друг от друга формальным распределением полномочий, они часто оказываются в ситуации ресурсной взаимозависимости при решении задач в рамках своей функциональной специализации, что создает условия для горизонтальных взаимодействий,

ведения переговоров, взаимных уступок, поиска компромисса, примирения противоречий.

Таким образом, взаимозависимость государственных институтов требует от них постоянного приспособления друг к другу, реализующегося посредством создания множества коммуникативных площадок за фасадом бюрократической иерархии в форме межведомственных координационных комитетов, в рамках которых осуществляется основная работа по координации. Такое понимание внутригосударственных взаимодействий позволяет говорить о государстве как о совокупности институциональных соглашений с целью реализации норм и правил посредством непрерывных и упорядоченных действий индивидов, занимающих должностные позиции в государственных институтах.

¹ Rhodes R.A.W. Understanding Governance: Policy Networks, Governance, Reflexivity and Accountability. Buckingham: Open University Press, 1997; Jordan G., Schubert K. A Preliminary Ordering of Policy Networks Labels // European Journal of Political Research. 1992.

1. 7-27; Jordan G. Sub-Governments, Policy Communities and Networks: Refilling Old Bottles?

// Journal of Theoretical Politics. 1990. P. 319-338; и др.

Не в последнюю очередь сетевая морфология государства становится очевидной для исследователей и по итогам оценки результатов и последствий административных реформ, проведенных в соответствии с принципами «нового государственного управления», приведших, в том числе, к атомизации государственного сектора, разрыву многочисленных связей между государственными институтами, разрыву сложившихся неформальных практик взаимодействия в процессе разработки и реализации государственной политики ¹ . Инкорпорирование рыночных механизмов в практику государственного управления нарушает постоянные множественные обмены между государственными институтами, ставит их в зависимость от индивидуальных показателей результативности, принуждая

конкурировать, а не искать точки соприкосновения, мотивы для объединения в целях более эффективной реализации своих функций. Таким образом, стало более очевидно, что государство осуществляет свою деятельность посредством сетей взаимозависимых организаций, а не через независимые организации, ориентированные исключительно на достижение своих собственных целей.

Показательно, что в начале 1990-х гг. на идеологическом уровне публичной политики большинства демократических стран начинает формироваться новое видение государства, оппозиционное идеям «нового государственного управления», - «интегрированное государство» («joined-up government»), составившее основу политической программы Лейбористской партии Великобритании в 1994 г. «Интегрированное государство» предполагает серьезную реорганизацию принципов коммуникации внутри системы власти: демонтаж традиционных для бюрократической системы узких каналов взаимодействия между различными институтами, стимулирование ведомств к большей взаимной координации, постоянному обмену информацией, развитию тесного сотрудничества между государством

¹ См., например: Pollitt C, Talbot C. Unbundled Government: A Critical Analysis of the Global Trend to Agencies, Quangos and Contractualism. London: Routledge, 2004.

и группами интересов, общественными объединениями и коммерческими организациями посредством создания целевых групп, общественных комитетов, межведомственных программ и рабочих групп. Такие действия должны содействовать более грамотной разработке и реализации государственных решений, лучшей координации между участниками политического процесса и достижению эффекта синергии.

Таким образом, крупномасштабные административные преобразования позволили и политикам, и академическому сообществу прийти к выводу о том, что процесс принятия решений носит не изолированный, а совместный характер, ориентирован на вовлечение в обсуждение и реализацию решений заинтересованных участников, на повышение уровня доверия между участниками, а также максимально широкое использование согласительных процедур.

Сетевая морфология государства предполагает ослабление роли иерархических, вертикальных связей, односторонних, командных практик взаимодействия между участниками процесса разработки и реализации государственных решений. Однако это и признание значения полутеневой сферы политики, где участники не руководствуются законодательными предписаниями, нарушая вертикальную координацию, а свободно взаимодействуют со многими субъектами более высоких организационных уровней, а также равнозначными по статусу субъектами на горизонтальном уровне, заключая соглашения, неподконтрольные обществу. На современном этапе полутеневые практики принимаются как онтологическое свойство политического процесса, их существование демонстрирует наличие изъянов в организации государственного управления, неэффективность отдельных норм, регламентирующих деятельность государственных институтов.

Объективный характер формирования латентных связей обусловлен борьбой политических акторов за ресурсы, что заставляет их опираться не только на участвующих в достижении поставленных целей группы, но и на более широкий круг участников вне государственной сферы. Расширение зон

латентного взаимодействия приводит в конечном итоге к внутренней перестройке институционального дизайна государства и свидетельствует об интенсивности кооперативных процессов между политическими акторами, а также о снижении контроля за деятельностью чиновников и политиков¹.

Итак, можно констатировать, что на рубеже веков в научной повестке

дня современной политологии в контексте изменения общей социальной парадигмы и наблюдаемой практики государственного управления формируется новое исследовательское направление, связанное с изучением сетевых структур в политике и государственном управлении, и что не менее важно – закладываются основы сетевого подхода к анализу государства, предлагающего новые способы, терминологию, модели осмысления процессов разработки и реализации государственных решений.

На сегодняшний день единой, общепринятой методологии сетевого анализа сложных политико-административных процессов в государстве не сложилось. Основная проблема связана, безусловно, со спецификой объекта исследования – сетевых альянсов, которые, во-первых, могут принимать различные формы (межличностные контакты, информационные обмены, стратегические коалиции институционально независимых акторов, объединения международных организаций и пр.).

Характеристики

Список файлов диссертации