Harry_Potter___The_Deathly_Hallows (522854), страница 50

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 50)

Гарри не обращал внимания.

— Дамблдор обычно давал мне узнать обо всем самому. Он давал мне почувствовать свою силу, рискнуть. Это как раз и похоже на то, как он обычно поступал.

— Гарри, это не игра, не тренировка! Это действительность и Дамблдор оставил тебе четкие инструкции: найти и уничтожить хоркруксы! Тот символ ничего не значит, забудь о Дарах Смерти, мы не можем позволить себе отвлекаться…

Гарри едва слушал ее. Он снова и снова крутил в руках снитч, почти ожидая, что тот откроется, обнаружив внутри камень воскрешения, чтобы убедить Гермиону в своей правоте, в существовании Даров Смерти.

Гермиона обратилась к Рону.

— Ты ведь не веришь в это, правда?

Гарри поднял глаза. Рон колебался.

— Не знаю… то есть… кое-то сходится, — неуклюже произнес Рон. — Но когда смотришь на все вместе… — он сделал глубокий вдох. — Мне кажется, мы должны избавиться от хоркруксов, Гарри. Вот что нам сказал Дамблдор. Может быть… может быть нам нужно выбросить из головы все эти Дары.

— Спасибо, Рон, — поблагодарила его Гермиона. — Я караулю первая.

Она прошла мимо Гарри и уселась у входа в палатку, твердо поставив на обсуждении точку.

Этой ночью Гарри плохо спалось. Им завладела мысль о Дарах Смерти и он не мог отдыхать пока беспокойные мысли проносились у него в голове: палочка, камень и плащ, если бы он мог завладеть всем этим…

Отпираюсь, где закрыто… но что означает «закрыто»? Почему камень сейчас не у него? Если бы у него был камень, он мог бы спросить Дамблдора лично… и Гарри бормотал над снитчем в темноте слова, пробуя все, даже парселтонг, но золотой мячик не открывался…

И палочка, старшая палочка, где же она спрятана? Где Вольдеморт ищет сейчас? Гарри хотелось, чтобы шрам начал гореть и показал ему мысли Вольдеморта, потому что впервые его и Вольдеморта объединяло желание завладеть одной и той же вещью… Гермиона, разумеется, не будет от этого в восторге… кроме того, она не верит… в некотором смысле Ксенофилий был прав…Ограниченный. Узкий. Недалекий. Правда в том, что она боялась мысли о Дарах Смерти, особенно о камне воскрешения… Гарри прижался губами к снитчу, целуя его, почти глотая, но холодный металл не поддавался…

Уже почти рассвело, когда он подумал о Луне, одинокой в своей камере в Азкабане, окруженной дементорами, и внезапно ему стало стыдно за себя. Он совсем забыл о ней, погрузившись в лихорадочные мысли о Дарах. Если бы только они спасли ее, но дементоры в таком количестве фактически были непобедимы. Раз уж он начал об этом думать… он еще не пробовал создавать патронуса терновой палочкой… он должен попытаться утром…

Если бы только можно было достать палочку получше…

Желание получить старшую палочку, палочку Смерти, необоримую, непобедимую охватило его снова…

Утром они собрали палатку и устремились дальше сквозь тоскливую пелену дождя. Ливень сопровождал их к морскому берегу, где они тем вечером установили палатку, по всей сырой местности, казавшейся Гарри мрачной и угнетающей, и продолжал лить всю неделю. Гарри мог думать лишь о Дарах Смерти. Внутри него будто пылало пламя, которое не могло погасить ничто: ни глупое недоверие Гермионы, ни упорное сомнение Рона. Тем не менее, чем неистовее Гарри стремился к Дарам, тем меньше радости он испытывал. Он винил Рона и Гермиону: их непреклонное безразличие так же угнетало его дух, как и неослабевающий дождь, но ничто не могло разрушить его уверенность, по-прежнему остававшуюся абсолютной. Вера и стремление Гарри к Дарам поглощали его настолько, что он чувствовал себя несколько отделившимся от остальных и их одержимости хоркруксами.

— Одержимость? — тихим свирепым голосом переспросила Гермиона, когда однажды вечером Гарри, отчитанный ею за отсутствие интереса к поиску хоркруксов, легкомысленно употребил это слово. — Это не мы одержимые, Гарри! Мы пытаемся сделать то, чего от нас хотел Дамблдор!

Он не воспринял скрытый упрек. Дамблдор оставил знак Даров Смерти для того, чтобы его разгадала Гермиона, он также, как по-прежнему был убежден Гарри, спрятал камень воскрешения в золотом снитче. Ни один не сможет жить, пока жив другой… повелитель Смерти… почему Рон и Гермиона не понимают?

— Последний враг, которого надлежит уничтожить – смерть, — спокойно процитировал Гарри.

— Я думала, мы должны сражаться с Вольдемортом? — отпарировала Гермиона, и Гарри сдался.

Даже тайна серебряной лани, на обсуждении которой настаивали остальные двое, казалась теперь Гарри менее важной, малоинтересной второстепенной задачей. Еще одной вещью, имевшей для него значение, было вновь начавшееся покалывание в шраме, несмотря на то, что Гарри делал все возможное, чтобы скрыть это от остальных. Всякий раз, когда это происходило, он оставался один, но увиденное разочаровывало. Качество образов, которые они с Вольдемортом делили, изменилось: они стали размытыми и будто то и дело были не в фокусе. Гарри смог разглядеть лишь неясные очертания предмета, похожего на череп, и что-то вроде горы, которая была скорее тенью, чем материей. Привыкший к отчетливым, словно в действительности образам, Гарри был расстроен переменой. Он переживал, что связь между ним и Вольдемортом нарушена, связь, которой он боялся и которой, что бы там он не говорил Гермионе, дорожил. Почему-то Гарри связывал эти неудовлетворительные, неясные образы с уничтожением своей палочки, будто в том, что он не мог больше заглянуть в сознание Вольдеморта как прежде, была виновата терновая.

Тянулись недели, даже несмотря на то, что Гарри был погружен в свои мысли, он не мог не заметить, что Рон, казалось, стал брать на себя руководство. Возможно, решив возместить то, что он их бросил, возможно, потому что равнодушие Гарри, пробудило его скрытые лидерские качества, но теперь именно Рон ободрял и призывал остальных действовать.

— Осталось три хоркрукса, — повторял он. — Давайте же, нам нужен план действий! Где мы еще не искали? Давайте пройдемся снова. Приют…

Диагон-аллея, Хогвартс, дом Риддлей, магазин Борджина и Буркса, Албания, каждое место, где, по их сведениям, Том Риддл жил или работал, гостил или совершил убийство, Рон и Гермиона тщательно осматривали, Гарри присоединялся к ним лишь затем, чтобы избежать поучений Гермионы. Он был бы рад посидеть один в тишине, пытаясь прочесть мысли Вольдеморта, выяснить побольше о старшей палочке, но Рон настаивал на посещении все большего количества бесперспективных мест просто затем, как считал Гарри, чтобы не задерживаться на одном месте.

— Никогда не знаешь заранее, — постоянно приговаривал Рон, — Верхний Флегли – деревня волшебников, возможно ему хотелось там поселиться. Отправимся туда и оглядимся.

Благодаря таким частым набегам на территорию волшебников, они то и дело попадали в поле зрения Охотников за головами.

— Некоторые из них такие же негодяи, как и Пожиратели смерти, — сказал Рон, — те парни, которым я попался, были довольно жалостливые, но Билл считает, некоторые из них действительно опасные. В Поттеробзоре сказали…

— Где? — переспросил Гарри.

— Поттеробзор, разве я не говорил, как она называется? Передача, которую я пытался поймать по радио, единственная, в которой рассказывают правду о происходящем! Почти все передачи поддерживают Сам-Знаешь-Кого, все, кроме Поттеробзора. Я очень хочу, чтобы ты послушал, но найти ее довольно сложно…

Рон вечер за вечером выстукивал различные мотивы палочкой по радиоприемнику, пока тот настраивался. Время от времени им удавалось уловить отрывки совета, как лечить драконью оспу, один раз несколько строк «Котла с горячей сильной любовью». Постукивая, Рон продолжал подбирать пароль, бормоча набор случайных слов вполголоса.

— Как правило, они подбирают что-то связанное с Орденом, — объяснял он им. — У Билла особый талант их угадывать. В конце концов я угадаю…

Удача улыбнулась Рону лишь в марте. Гарри сидел у входа в палатку, на посту, лениво глазея на заросли гиацинтов, пробивавшихся сквозь холодную землю, когда Рон взволнованно закричал из палатки.

— Нашел, нашел! Пароль «Альбус» ! Иди сюда, Гарри!

Оторванный впервые за долгие дни от раздумий о Дарах Смерти, Гарри поспешил в палатку, где Рон и Гермиона на коленях стояли перед маленьким приемником. Гермиона, полировавшая меч Гриффиндора чтобы чем-то заняться, сидела, приоткрыв рот и уставившись на крошечный громкоговоритель, из которого доносился знакомый голос.

— … свои извинения за временное отсутствие в эфире вследствие ряда визитов в наши края этих очаровательных Пожирателей смерти.

— Да это же Ли Джордан! — воскликнула Гермиона.

— Знаю! — просиял Рон. — Классно, правда?

— … нашли другое безопасное место, — говорил Ли, — и я рад сообщить вам, что сегодня вечером ко мне присоединились двое из наших постоянных сотрудников. Добрый вечер, ребята!

— Привет.

— Добрый вечер, Ривер.

— «Ривер» - это Ли, — объяснил Рон. — У каждого из них есть кодовое имя, но всегда можно определить…

— Шшш! — прошипела Гермиона.

— Но прежде, чем мы выслушаем Рояла и Ромула, — продолжал Ли, — уделим немного времени новостям о смертях, которые не сочли необходимым упомянуть «Новости Волшебной Сети Беспроводной Связи» и «Ежедневный пророк». С огромной скорбью сообщаем нашим слушателям об убийстве Теда Тонкса и Дирка Крессвелла.

У Гарри внутри все упало. Он, Рон и Гермиона с ужасом уставились друг на друга.

— Был также убит гоблин по имени Горнук. Маглорожденному Дину Томасу и второму гоблину, которые, насколько стало известно, путешествовали с Тонксом, Кресвеллом и Горнуком, возможно удалось спастись. Если Дин нас слышит или если кому-либо известно его местонахождение, просим сообщить его родителям и сестре.

— Тем временем в Геддли была обнаружена семья пятерых магглов, убитых в собственном доме. Маггловские власти в качестве причины смерти называют утечку газа, но члены Ордена Феникса сообщили мне, что это было Убийственное проклятье – еще одно доказательство, если их еще недостаточно, того, что уничтожение магглов при новой власти почти приобрело черты развлечения.

— В заключение мы с сожалением сообщаем нашим слушателям, что останки Батильды Бегшот были найдены в Годриковой лощине. Очевидно, она умерла несколько месяцев назад. Орден Феникса сообщает, что на ее теле следы повреждений, несомненно, нанесенных темной магией.

— Слушатели, мы просим вас присоединиться к минуте молчания в память о Теде Тонксе, Дирке Кресвелле, Батильде Бегшот, Горнук и безымянным, но от этого не менее оплакиваемым, магглам, убитым Пожирателями смерти.

Восцарилась тишина, Гарри, Рон и Гермиона молчали. Часть Гарри стремилась послушать еще, другая страшилась того, что может услышать. Впервые за долгое время он полностью ощутил свою связь с внешним миром.

— Спасибо, — произнес голос Ли. — А теперь мы возвращаемся к нашему постоянному сотруднику, Роялу, за свежими новостями о том, как новые порядки волшебников влияют на мир магглов.

— Спасибо, Ривер, — произнес легкоузнаваемый голос — глубокий, неторопливый, обнадеживающий.

— Кингсли! — воскликнул Рон.

— Знаем! — ответила Гермиона, заставляя его замолчать.

— Магглам по-прежнему неизвестен источник их мучений и они продолжают винить стечение обстоятельств, — сообщил Кингсли. — Как бы там ни было, мы по-прежнему слышим действительно воодушевляющие рассказы о волшебниках и ведьмах, рискующих собственной безопасностью, чтобы защитить своих друзей и соседей магглов, зачастую без их ведома. Я бы хотел призвать наших слушателей последовать их примеру, возможно создавая защитные заклятья вокруг всех жилищ магглов на вашей улице. С помощью таких простых мер можно спасти множество жизней.

— Что бы ты, Роял, сказал тем слушателям, которые считают, что в столь опасное время «в первую очередь волшебники»? — спросил Ли.

— Я бы сказал, что от «в первую очередь волшебников» маленький шаг до «в первую очередь чистокровок», — ответил Кингсли. — Мы все люди, не так ли? Все человеческие жизни равны и стоят того, чтобы их спасти.

— Прекрасно сказано, Роял, и если мы когда-нибудь выберемся из этого беспорядка я отдам свой голос за тебя на выборах министра магии, — пообещал Ли. — А сейчас перейдем к Ромулу и всеми любимой рубрике: Друзья Поттера.

— Спасибо, Ривер, — поблагодарил еще один знакомый голос; Рон было заговорил, но Гермиона, опередив его, прошептала:

— Мы знаем, что это Люпин!

— Ромул, ты как обычно утверждаешь, что Гарри Поттер жив?

— Да, — твердо ответил Люпин. — У меня нет никаких сомнений, что в случае его смерти об этом, где только возможно, трубили Пожиратели Смерти, поскольку это нанесло бы сокрушительный удар по боевому духу противников новой власти. «Мальчик, Который Выжил» остается символом всего того, за что мы сражаемся: торжества добра, силы невинности, необходимости бороться.

Смесь благодарности и стыда затопила Гарри. Простил ли его Люпин за те ужасные вещи, которые он сказал во время их последней встречи?

— Что бы ты сказал Гарри, если бы знал, что он нас слышит, Ромул?

— Я бы сказал, что мы все мысленно с ним, — ответил Люпин, затем слегка запнулся. — Я бы сказал ему прислушаться к своей интуиции, которая имеет основания и почти никогда не обманывает.

Гарри взглянул на прослезившуюся Гермиону.

Характеристики

Список файлов книги