Диссертация (1173765), страница 7
Текст из файла (страница 7)
Пятый (первая половина XVII в.) связан с упорядочением процедурно-процессуальных отношений, детализацией, формализацией и систематизацией нормативных запретов и дозволений в сфере защитыполитического строя русской национальной монархии.8. К середине XVII в.
в результате юридической модернизации применяемых правоохранительных средств отношения в сфере защиты политическогостроя и безопасности русского суверенного государства регламентировалисьцелостной системой регулятивных и охранительных предписаний крестоцеловальных (всеобщей 1645 г. и специальных 1651 г.) и шертных записей (1648г.), в которых устанавливались обязанности подданных, а также СоборногоУложения (1649 г.), в статьях которого указывались как процедурно-процессуальные (для извета и начала сыска), так и материальные (для назначениянаказания – смертной казни) основания принуждения. Установлено, что этипредписания регламентировали ответственность как за «непригожие дела»(воровство и измену), так и за «непригожие речи».
Подкрепленные решениямипо конкретным «государевым делам» и основанные на религиозно-правовомсознании представителей власти, они свидетельствовали о целенаправленном29формировании в правовой системе русской национальной монархии новогоэлемента - относительно самостоятельного комплексного правового института, включавшего нормы государственно-правового, уголовно-правового ипроцессуального характера.9.
Автором обоснован вывод о том, что эволюция правовых средств защиты политического строя и безопасности русского средневекового государства определялась внутренними (национальными) потребностями. Они формировались обстановкой, в которой осуществлялось обеспечение безопасности государства, и состоянием правовой системы средневековой Руси, элементом которой были соответствующие правовые средства. Эта правовая системабыла тесно связана с религией и испытала внешние (византийское, монгольское, литовское) воздействия. Основным каналом заимствований было групповое правосознание представителей власти как важный элемент русской правовой системы.10.
Изучение иностранного влияния на механизм правовой защиты политического строя русского средневекового государства позволило установить, что ряд его конкретных элементов стал результатом правовой диффузии(диффузии правовых систем), которая сопровождает юридическую модернизацию. При этом на Русь проникают элементы тех правовых систем, которыеза счет более раннего внедрения организационно-процедурных инновацийимеют больший потенциал безопасности, то есть юридически опосредуют более эффективный механизм защиты от внешних и внутренних угроз. Именноэлементы такого механизма воспринимаются и инкорпорируются иными политико-правовыми системами, субъекты которых после военного столкновения получают наглядное подтверждение действительного соотношения сил(потенциалов) в сфере безопасности и результативности системы безопасности источника правовой диффузии. Вызываемый правовой диффузией юридический синтез правоохранительных средств является важным источником ихэволюции.
Установлено, что заимствованные средства («крестное целование»,30статусы господаря и царя, отдельные составы правонарушений) были адаптированы к русским условиям и в последующем выступали в качестве собственных (национальных) правовых средств.11. В связи с тем, что угрозу безопасности государства, в первую очередь, создавали массовые посягательства, средства защиты от них носили,прежде всего, характер массового вытесняющего - военного - принуждения.Война (рать) в политической сфере играла роль основного правоохранительного средства, справедливость которого первоначально основывалась на принципе воздаяния с привлечением нормативной модели традиционной мести.Юридическая модернизация закрепила представления о войне как форме реализации воли богов и коллективном судебном поединке.
Его легитимность регламентировалась правовыми обычаями, а в последующем - религиозныминормами, договорами, а затем законом (Соборное уложение 1649 г.).12. Автором установлено, что наказание, как наиболее значимый вид невоенных средств защиты политического строя русского средневекового государства, отпочковалось от военных средств и генетически соединило в себечерты изгнания (осуждение с конфискацией имущества), мести (исходящей отбога и реализуемой людьми – представителями политической власти) и жертвоприношения.
Доказано, что в результате правовой диффузии первыми из известных и частично применявшихся на Руси правовых актов, закреплявшихсистему норм о наказаниях за политические преступления, стали византийскиеЭклога и Прохирон (Закон о казнях, Закон градский). Дифференциация технологий принуждения привела к обособлению от наказания мер безопасности,применяемых к носителям политической угрозы: ослепление политическихконкурентов (XI в., затем XV в.), причинение им смерти, «опала» и ссылка(XV-XVII вв.). Дальнейшая модернизация проявилась в становлении мер пресечения способов уклонения от сыска по делам о политических преступлениях: тюремное и монастырское заключение, отдача «за пристава» и «на поруки» (XVI-XVII вв.).3113.
Автором установлена и реконструирована роль, которую сыгралахристианизация политической и правовой системы Руси в модернизации правовых средств защиты древнерусского политического строя - она обусловилапоявление новых запретов (запрет языческих обычаев), форм клятв («крестноецелование») и видов мер принуждения личного и имущественного характера(коллективные и индивидуальные наказания), которые были заимствованы изВизантии при посредстве канонических сборников и иерархов христианскойцеркви.
Вместе с тем, уже на начальных этапах христианизации Руси в применяемых средствах защиты публичной безопасности автором выявлен дуализмвизантийских и русских правовых подходов. Их синтез породил особенностинациональной оценки охранительной роли религии. В результате в русскомцентрализованном государстве, в отличие от Византии, «следование православию» было признано самостоятельным и важнейшим средством обеспечениябезопасности государства.14.
Автором обосновано положение о том, что главной движущей силойюридической модернизации механизма правовой защиты безопасности русского государства в XIV-XVI вв. были потребности русской политической централизации, которая требовала повышения уровня защищенности власти отвнутренних и внешних угроз. Модернизация получила следующие основныепроявления:14.1. Включение в нормативные правовые акты русского происхожденияпервых из дошедших до нас предписаний, отразивших составы противоправных посягательств на основы политического строя и безопасности государства: в Правосудии митрополичьем (после 1378 г.) была предусмотрена смертная казнь («главу снять») за «князя великого бесчестье»; в Псковской суднойграмоте (1397-1462 гг.) было закреплено особое наказание («живота не дати»)для «переветника»; Судебник 1479 г.
установил смертную казнь с конфискацией имущества для «господарского убойцы», «коромолника» и «зажигальника».3214.2. Усиление охранительной роли титула монарха как способа формализации и укрепления его правового статуса. Принятие великим княземМосковским титула «Господарь (слав. хозяин, лат.
dominus) всея Руси» (с XVв.) сыграло важную юридическую роль в защите его внутренних и внешнихполитических интересов в условиях острой конкуренции с великим князем Литовским, который принял такой титул ранее главы Московского государства.При этом доказано, что потребность в использовании охранительного потенциала этого титула сохранялась и в начале XVII в., поэтому Московский царьсвой титул «Господарь» на титул «Государь» вплоть до второй половины XVIIв.
не заменял.14.3. Существенное укрепление охранительного значения «крестногоцелования», которое по своей правовой природе представляло собой публичный квазидоговор - обещание верности (присягу) населения великому князюМосковскому. С XV в. «крестному целованию» постепенно и целенаправленно придается всеобщий, обязательный и детализированный характер.
Кконцу XVI в. в его текст включаются развернутые запреты уголовно-правовогохарактера, конкретизирующие юридические признаки измены.14.4. Формирование национальной системы процедурно-процессуальныхспособов установления оснований для применения индивидуальных мер защиты политического строя. В результате комплексной реконструкции установлено, что она характеризовалась коллективным, как правило, рассмотрением и разрешением дела с участием представителей церкви, при решающейроли великого князя Московского; поводом для сыска был извет «государевадела»; сыск включал расспросы, очные ставки и пытки, которые проводят бояре, дьяки (с XVI в.), а в последующем, воеводы (с XVII в.).
Доказано, чторозыск по большинству «государевых дел» был организован и координировался Разрядным приказом, что не исключало рассмотрение «государевыхдел» и в других Приказах.3315. На примере опричнины (сер. XVI в.) автором подтверждена гипотезао влиянии на механизм безопасности государства вырабатываемых средневековой доктриной юридических принципов. В период правления Ивана Грозного доктринальной основой защиты политического строя становится принцип неограниченности власти царя – помазанника Божия («православное истинное христианское самодержство»).
В годы опричнины он получил закрепление в квазидоговоре (обмене грамотами) царя, церкви и населения (1565 г.),реализация которого обусловила расширение понятия измены («любое непослушание царю»), появление понятия воровства (нарушение обязательства«прямить царю») и упрощение порядка принятия решений по «изменным делам» (без участия боярской думы и иерархов церкви).16. Автором установлено, что кризис политического строя дает мощныйимпульс эволюции средств его защиты. Конкретные механизмы преодолениякризиса исследованы на примере Смутного времени, когда основным юридическим элементом политической борьбы стало присвоение конкретному лицустатуса царя и требование о его признании другими политическими субъектами с опорой на родовые (династические), религиозные, а в последующем идоговорные основания.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
