Диссертация (1173496), страница 32
Текст из файла (страница 32)
Фехнер молился вместе сцветами и деревьями. Сегантини преклонялся перед горами как пред алтарямиБожиими. Ломоносов молился вместе с северным сиянием. Державин – созерцаябренность земного и бессмертие Божественного. Пушкин – каждым актомвдохновения. Лермонтов – с ландышами у ручья» [Ильин, т. 3, с 164].1584. Сильнейшее лирическое начало и эмоциональность – также одна изсущественных особенностей прозы этого автора. На страницах трилогии мывстречаем фрагменты, похожие на стихотворения и даже целые небольшие поэмыв прозе, в чем-то родственные тургеневским страницам. Они чрезвычайновыразительны, музыкальны и ритмичны. Но и в целом все созданное Ильинымкак писателем пронизывает личностное, эмоциональное начало, помноженное наего собственный трагический жизненный опыт и глубоко серьезный философскийвзгляд на мир. Известны стихотворные опыты автора, созданные на протяжениивсей его жизни.
Живое чувство поэзии, несомненно, оказало влияние на стильильинской прозы. Это чувствуется, в частности, в приведенном ниже отрывке изэссе «Ранним утром» книги «Поющее сердце», построенном на выразительном иритмичном эмоциональном контрасте, отчасти с помощью повторяющихся ирифмованных слов: «День – забота и нужда, ночь – беззаботность и богатство.День – запряженность и напряженность, ночь – освобождение и простор. День –томление и утомление, ночь – забвение и самозабвение. День – борьба, ночь –покой.
День – труд, ночь – желанная мечта. День – присутствие, ночь – отпуск иотсутствие. День – общение, ночь – разобщение и тишина одиночества» [Ильин,т. 3, с. 113].5. С этим связано и пейзажно-изобразительное мастерство философа,особенно сильно проявившееся во многих главах I и II частей трилогии. Нередкофилософу удается создать на страницах своих произведений яркий пейзажбуквально несколькими штрихами. Но образы природы всегда связаны у Ильинас размышлениями о путях человеческого духа, отражая в себе, подобно зеркалу,его состояние и в то же время передавая бережно сохраненные живые краски извуки окружающего мира.Так, морская стихия, как ранее в стихах наших великих поэтов, находитэмоциональный, с элементами звукописи, отклик в ильинской прозе: «Часами ямог сидеть в Крыму у берега таинственного, грозного и прекрасного Черногоморя и внимать лепету его волн, шороху его камушков, зову его чаек и внезапно159водворяющейся тишине...
И трепетно благодарил я Бога поющим сердцем»[Ильин, т. 3, с. 378].А в очерке «Горы» (книга «Поющее сердце») перед читателем проходитцелый ряд мастерски написанных картин меняющейся природы по меревосхождения героя на вершины снежных гор, один вид которых заставляет егосердце «трепетать от нежданного счастья» [Ильин, т.
3, с. 371] и вспоминатьдревние легенды.6. Все три книги лирико-философской прозы писателя структурно состоятиз небольших очерков, очень разных по жанру и порой по стилю (письма, диалогии монологи, эссе, размышления на определенные темы, притчи, зарисовкихарактеров, рассказы, даже фрагменты сказок). В силу внутренней общности,выстраданного творческого замысла и мастерства художника они сливаются вполноценную единую панораму, поэтому, думается, можно выделить сочетаниемозаичности и одновременно цельности каксущественное структурноесвоеобразие ильинской прозы.7. Нельзя не обратить внимание на тонкий психологизм, а такжепедагогический потенциал этих книг. Ильин во многих очерках своей трилогиипоказывает себя глубоким знатоком человеческих душ и порой предвосхищаетоткрытия и методы современных профессиональных психологов.
При этом напервом месте для автора неизменно остается духовный взгляд на жизнь людей.Можно сказать, что вся его лирико-философская духовная проза – своеобразныйучебник самовоспитания. Именно поэтому произведение «Я вглядываюсь вжизнь...» включает в себя главу из 7 очерков под названием «Проблемыхарактера», там же глава «Наставление» состоит из 9 частей, а наиболееразвернутая (8 частей) часть книги «Поющее сердце…» именуется «Школажизни». В книге «Взгляд в даль…» Ильин наиболее концентрированно излагаетсвои взгляды на воспитание и формирование личности, выделив здесь циклочерков «Воспитание».
Уже в их отдельных названиях формулируется творческаязадача автора: «Воспитание способности суждения», «Наказанное дитя», «Станьцельным!» С точки зрения философа, высказанной в характерной для него160афористической форме, воспитать – значит сделать из ребенка «добросердечного,твердого характером, цельного человека» [Ильин, т. 8, с. 414]. Образование жеИльин понимает как «прежде всего воспитание к самостоятельному созерцанию,мышлению и исследованию» [Ильин, т.
8, с.425]. В своих эссе он подробнорассказывает о выстраданных им путях формирования личности.8. Как в художественной прозе, так и во многих своих публицистическихвыступлениях, письмах и искусствоведческих статьях и лекциях Ильинпоказывает себя непревзойденным, уникальным для нашей литературы мастеромпарадоксов. Парадоксальность, не бросающаяся в глаза, как бы растворенная втексте, но замеченная автором в окружающей жизни, буквально пронизывает всеочерки трилогии и на уровне рассуждений, и на уровне зрительных образов, и науровне интонаций, и на уровне выводов.Вот образцы ее проявления на страницах книг Ильина:«Как получается, что всё нажитое нами владеет нами, отягощает нас и ездитна нас верхом, становится нашим властелином и идолом?» [Ильин, т. 3, c.
110].«Смерть обладает силой вопрошать о смысле жизни так, что приходитсядавать честный ответ» [Ильин, т. 3, с. 215].«Смерть воспитывает у нас этот вкус к жизни» [Ильин, т. 3, с. 240].«Ведь скука сама – утешение» [Ильин, т. 3, с. 94].«Чем страшнее, чем безрадостнее жизнь, тем важнее находить совершенноев мире и бескорыстно наслаждаться им» [Ильин, т. 3, с 272 «О терпении»].9. С этим связана яркая афористичность стиля Ильина.
Со страниц егопрозы при желании можно было бы составить отдельную книгу точных,энергичных, выразительных и оригинальных мыслей-афоризмов, подобнуюсборникам изречений древних мудрецов. Часто они строятся на уже упомянутойпарадоксальности, служат выводом или наглядной иллюстрацией какой-либомысли. Приведем хотя бы немногие из них:«...Самое главное – молись: искреннюю молитву всегда услышат»[Ильин, т. 3, с. 104]. «Упорное неповиновение природе может сломатьчеловеку хребет, ибо тот, кто восстает против богозданной природы, –161бунтует против Бога» [Ильин, т.
3, с. 267]. «Мир можно исцелить лишьдуховным достоинством и верностью, лишь мужеством быть тем, кто тыесть» [Ильин, т. 3, с. 222].10. В афоризмах, но не только в них, а во всём строе речи И.А. Ильинаприсутствует языковое богатство, редкостное владение русской речью во всех еевидах. Не случайно так восхищался его словесным искусством И.С. Шмелёв, самнепревзойденный в этой области мастер нашей литературы. Причем Ильинобогащает наш язык, используя, например, кроме отечественных, переведенныена русский язык иностранные крылатые выражения и пословицы.
Это происходитнечасто, но удивительно тактично и к месту. Например, отдавая даньакадемическим традициям, он порой обращается к латинскому языку, хорошоизвестному ему и чрезвычайно богатому лаконичными афоризмами: «Мудрыйримлянин сказал: «in magnis et voluisse sat est…», то есть, когда речь заходит овеликом, достаточно уже того, что его хотят» [Ильин, т. 8, с.410]99.11. С названной особенностью перекликаются музыкальность, особаяритмичность, лаконичность стиля прозы философа, что заслуживает отдельногоизучения. Приведем как небольшой пример отрывок из очерка «Цветок» (книга«Поющее сердце...»), расположив для наглядности его строки несколько иначе,чем в авторской редакции (этот фрагмент может служить иллюстрацией в связи супомянутой выше важной ролью лирического начала и эмоциональности прозыИльина).Приди, моя любовь! Но осторожно!И не говори громко.Сегодня, рано, при первом дыхании утраРасцвела <...> наша жёлтая роза.Я <...> расскажу тебе о том,Что говорит цветок человеку...99Точный перевод: «в великом достаточно и желания».
Высказывание принадлежит римскому поэту СекстуПроперцию (ок. 50 – ок. 15 гг. до н. э.) [Ильин, т. 8, с. 571, сноска редактора].162<...> Он спокоен и молчалив;Покорившись судьбе и всё жеОдолевая ее изнутри;Подготавливая драгоценный дарИ сам заранее готовый к неблагодарности мира[Ильин, т. 3, с. 202].12. Несомненным новаторством для русской литературы стало смелоевключение автором элементов научной речи.
Это особенно характерно для IIIчасти трилогии, над которой Ильин работал в последние годы жизни, стремясь напороге вечности предельно точно передать потомкам свой выстраданный опыт, нои в других частях порой в одном очерке соседствуют выражения художественногои научного стиля.Так, эссе «Совесть» из книги «Поющее сердце…» начинается мини-сказкойв андерсеновском духе о добром короле, завернувшем в свою мантиюзамерзающего нищего. Далее, стараясь разобраться в оттенках действия совести вжизни человека, писатель обращается преимущественно к художественной и кстилистически нейтральной лексике, но в какой-то момент ему становятсянеобходимы слова «предметность» и «субстанциальность», заимствованные изарсенала философов, чтобы наиболее точно выразить свою мысль. Он тут женаходит, однако, им авторский художественный аналог – «дыхание высшейжизни» [Ильин, т. 3, с.
362].Складывается ощущение, что у любого другого писателя такое включение вэссе чисто научных элементов выглядело бы странно и неуклюже, в то время каку Ильина, в силу особой творческой тайны, своеобразия его таланта, текст,несомненно, остается литературным, цельным и доступным неподготовленномучитателю, но, конечно, далеким от беллетристики.13. Лирико-философская духовная проза И.А.
Ильина скреплена воединооригинальной и яркой системой символических образов, к которым автор вновьи вновь возвращается. Основные из них – «Божия ткань», «Божий луч» и«поющее сердце». С этими образами связана глубинная суть литературных163произведений философа, выстраданный им духовный и и то же времяпрактический опыт.Во многих своих «этюдах», как Ильин называл небольшие очерки,составляющие книги его трилогии, он обращается к образу мироздания вообще ичеловеческого общества в частности как к изображению неразрывного единства,состоящего из множества переплетенных и тесно связанных между собой нитей,задуманных и сотканных Творцом – по выражению автора, «Божией ткани».Живые нити этой ткани, отдельные человеческие личности, наделенные каждаясвоими богатыми, индивидуальными и разнообразными способностями, призваныжить и действовать так, чтобы не нарушать гармонию и сияние драгоценнойматерии.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
