Диссертация (1173149), страница 18
Текст из файла (страница 18)
P. 30–44.191С точки зрения Макиндера, земная поверхность делится на несколькозон, из которых наиболее благоприятным положением обладает “Heartland” –«сердце мира» – зона, расположенная на Евразийском континентеи представляющая собой концентрат континентальных масс масштабногорегиона, в который включены Азия и Европа1. Являясь ключевой территориейземного шара, “Heartland” привлекает повышенный интерес со сторонымировых акторов, поскольку стратегический контроль над всей евразийскойтерриторией открывает возможность контроля над миром. То же касается«внутреннего полумесяца», известного как “Rimland”, в состав котороговходит Ближний Восток.Несмотря на изменившиеся в течение прошедших десятилетийгеополитические реалии, борьба за “Heartland” и “Rimland”, как показываетполитическаяпрактика,по-прежнемусохраняетсвоюактуальность.Последовательность в этой борьбе проявляют Соединенным ШтатамАмерики, которые впервые пришли на Ближний Восток в конце XIX в.
и с тоговремени укрепляют здесь свои позиции вплоть до настоящего времени.Одновременно с этим существует предположение о том, что изначальныеинтересыамериканскихправящихкруговнаБлижнемВостокепредопределялись не стремлением к установлению мировой гегемонии, а, вопервых, культурной направленностью проводимой там политики (что былохарактерно для конца XIX в.), во-вторых, экономическими задачами (1920-егг.), которые в первую очередь были связаны с установлением контроля надкрупныминефтедобывающимиместорождениями,и,в-третьих,геополитическими интересами Вашингтона (вторая половина XX в.)2.При этом хорошо известно, что уверенность США в собственнойисключительностиистремлениестраныкмировомугосподствуСм.:Макиндер Х.
Дж.Географическаяосьистории[Электронный ресурс]– URL: http://www.polisportal.ru/files/File/puvlication/Starie_publikacii_Polisa/M/1995-4Makkinder-Geografi4eskaja_os_istorii.pdf (дата обращения 16.02.2019).2См.: Аббас А. Ближний Восток в стратегии США // Вестник РУДН. Серия Политология.2008. № 1. С. 74–85.192декларируются в доктринальных документах. Данный постулат находит своеотражение в стратегиях национальной безопасности и других доктринальныхдокументах США, в которых всякий раз подчеркивается непреложностьглобального лидерства Америки, необходимость фактически безоговорочногопризнаниятакогостатус-кводругимисубъектамимеждународныхотношений.
Не является исключением в этом отношении и Стратегиянациональной обороны США 2018 года1. Последовательность реализацииустановки США на глобальную гегемонию неоднократно и обоснованноотмечали российский исследователи2.Формирование же стратегии США в отношении Ближнего Востокаи, в частности, Сирии неразрывно связано с эволюцией взглядов странына собственное место в мировой политической системе.
Первые инициативыВашингтона относительно Ближнего Востока начали появляться в 50-х гг.XX века, когда в повестке дня американского правительства встал вопрос обоперативном устранении «вакуума силы»3 в данном регионе, возникшем врезультате ослабления здесь британско-французского влияния. Для СШАособенно важным на тот момент было не допустить проникновения СССР наБлижний Восток, поскольку это могло привести к невыгодному для нихизменению баланса сил на мировой арене. Исходя из этого 5 января 1957 г.американский президент Д.
Эйзенхауэр озвучил доктрину, вошедшую висторию под его именем («доктрина Эйзенхауэра»). В ней быласформулирована главная военно-стратегическая цель США на тот период –противоборство с распространением коммунистических идей. В рамкахдостижения данной цели был поставлен ряд конкретных задач, в числекоторых – усиление американской монополии в политико-экономической1Summary of the 2018 National Defense Strategy of the United States of America [Электронныйресурс].
– URL: https://dod.defense.gov/Portals/1/Documents/pubs/2018-National-DefenseStrategy-Summary.pdf (дата обращения 15.02.2019).2См.: Белозёров В.К. Стратегия национальной безопасности США как новый манифестглобальной гегемонии // Власть. 2015. № 4. С. 19-24.3См.: Аббас А. Ближний Восток в стратегии США // Вестник РУДН. Серия Политология.2008.
№ 1. С. 75.93жизни арабских стран, установление контроля над ближневосточныминефтяными ресурсами, укрепление стратегических связей с Израилем.Указанная доктрина характеризовалась неприкрытой антисоветскойнаправленностью, что тогда было негативно воспринято большинствомарабских стран. Данное обстоятельство, а также и ряд происходящих наполитической арене событий («Шестидневная война» 1967 года, разрядкамеждународной напряженности на рубеже 1960-х – 1970-х годов и т.
д.)показали необходимость уточнения отдельных положений существующейдоктрины и разработки новой стратегии, удовлетворяющей текущимполитическим реалиям.В этой связи в июле 1969 года на смену «доктрине Эйзенхауэра» пришла«доктрина Никсона». Несмотря на тот факт, что конечная цель СШАоставалась неизменной – продолжение укрепления гегемонистской позиции исдерживание СССР – методы достижения заявленной цели стали более«мягкими»идемократическими.СШАпредлагалидружественнымгосударствам ближневосточного региона материальную и технологическуюподдержку фактически в обмен на негласное допущение американскогоправительства к участию в осуществлении политики на данной территории.Основным стратегическим партнером США на Ближнем Востоке вполнеожидаемо стал Израиль.Вскоре, в середине 1970-х годов, началось резкое обострение «холоднойвойны» и, как следствие, произошло смещение ближневосточной стратегииСША в направлении силовых методов.
В этом заключалась реакция США наввод советских войск в Афганистан в 1979 году. Последовавшая за этимсобытием«доктринаКартера»фактическиявиласьдемонстрациейготовности США отстаивать свои права на Ближний Восток, прибегая, вслучае необходимости, к любым возможным средствам, в том числе к военносиловым. Характерной особенностью названной доктрины стало открытодекларируемое в ней намерение США сформировать «силы быстрого94развертывания» для подготовки и ведения «малых войн»1 в Персидском заливе– зоне исключительных политико-экономических интересов США. Такимобразом американское правительство оправдывало обращение к силовымметодам и использование вооруженных сил для решения внутреннихрегиональных и международных конфликтов.«Ближневосточная» стратегия США 80-х годов прошлого векабазировалась на установках двух доктрин, т.н.
«доктрине Уайнбергера»и «доктрине Рейгана». Первая носила выраженный милитаристский характери исходила из необходимости реализации установки о том, что США должныбыли и имели право вступать в боевые действия за рубежом лишь в том случае,если затрагивались их жизненно важные интересы и при этом было полученоединогласное одобрение американского народа и Конгресса. Втораяпризнавала факт разделения мира на два лагеря – социалистическийи капиталистический. Социализм, представленный в лице СССР и странсоциалистического блока, своим существованием ставил под угрозу интересыСША, выступая для них как абсолютное зло и воплощение аморальногообщественного режима, несовместимого с системой ценностей современногоразвитогогосударства.Вследствиеэтогоприоритетнойзадачейамериканского правительства было заявлено осуществление стратегии,способной обеспечить сохранение и укрепление интересов США2.
Такаястратегия включала следующие элементы:– «блокирование и конфронтация», под которыми подразумевалосьвоенное, экономическое, дипломатическое, культурное противостояние двухсистем в глобальном масштабе;– «региональная взаимосвязь», что означало последовательную связьсистем безопасности нескольких государств;См.: Сушенцов А.А.
Малые войны США. Политическая стратегия США в конфликтахв Афганистане и Ираке в 2000-2010-х годах. – М.: Аспект Пресс, 2014. С. 43-47.2См.: Аббас А. Ближний Восток в стратегии США // Вестник РУДН. Серия Политология.2008. № 1. С. 75-77.195– «вооружение», которое должно было обеспечить эффективноеисполнение вышеуказанных задач (см.
рисунок 8).Рисунок 8. Военные базы США на Ближнем Востоке.Источник: Центр стратегических и бюджетных оценок CSBA.Реализация указанной стратегии привела к тому, что к странамразличныхблоковсталоизбирательноприменятьсясубъективноеэмоциональное разделение на «хорошие» и «плохие», «добрые» и «злые», чтоне отражало реалии существующей системы международных отношений.Поэтому все большее распространение приобретала политика двойныхстандартов, которая до сих пор открыто проявляется при анализе западнымистранами происходящих на территории Сирии событий.
В силу того, чтоопределяемое этим понятием явление носит достаточно субъективныйхарактер, в профильной литературе встречается множество дефиницийданного термина. Анализ используемых понятий позволяет утверждать о том,96что под «политикой двойных стандартов» подразумевается в значительнойстепени различное применение принципов, норм, законов по отношению кдействиям тех или иных субъектов международных отношений, схожим посвоей сущности, но отличающимся по уровню лояльности к даннымсубъектам, причем обычно исходя из тех выгод, которые может извлечь длясебя оценивающая сторона. Фактически же «двойные стандарты» являютсянеотъемлемой характеристикой проводимой США политики на мировойарене. Так, по утверждению известного американского геополитикаС. Хантингтона,применениедвойныхстандартоввмеждународныхотношениях выступает как «неизбежная цена универсальных стандартныхпринципов»1, которые западные державы собираются навязать другим врамках установления пресловутого «нового мирового порядка».В действительности реализация подобной политики противоречитцелому ряду положений международных актов, в том числе Устава ООН2,Декларации о принципах международного права, касающихся дружественныхотношений и сотрудничества между государствами в соответствии с УставомОрганизации Объединенных Наций от 24 октября 1970 г.3, а также вХельсинскомЗаключительномактеСовещанияпобезопасностиисотрудничеству в Европе от 1 августа 1975 г.4 Тем не менее политика двойныхстандартов по-прежнему находит широкое распространение в международнойполитике и является неотъемлемой частью внешней политики рядагосударств, прежде всего, англосаксонского мира во главе с США.Хантингтон С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
