диссертация (1169614), страница 22
Текст из файла (страница 22)
Apathy and the Birth of Democracy: the Polish Struggle / D. Mason, D. Nelson, B. Szklarski// East European Politics & Societies. – 1991. – Vol. 5. – No. 2. – P. 222.99превышает нескольких десятков, и ей не удавалось получить ни одного креслав Сейме с 1997 г.АгитацияСРПбыланаправленанаэлекторат,недовольныйпреобразованиями в духе экономического либерализма и европейскойинтеграции, произошедшими в Польше после 1989 г.409 (очередной примерзаимствования правыми популистами левых экономических постулатов), ЛПСже ориентируется на консервативных католических избирателей, представляясебя защитницей таких ценностей как «семья, патриотизм, религия, свобода исобственность»410.антисемитизмом.ПоследняяОбепартиихарактеризуется(были–втакжеслучаеоткровеннымСРП)настроеныевроскептически и видят угрозу крупномасштабного кризиса: правда, СРПболее беспокоило экономическое будущее «простого народа», a ЛПСпредрекает кризис морали и польской идентичности 411.К.
Ящевич отмечает, что идеология СРП представляла собой популизм «вчистом виде», готовый принять левое или правое обличье в зависимости отобстоятельств; Л.С. Лыкошина указывает на то, что экономическая исоциальная части программы «Самообороны» стояли ближе к классическимлевым постулатам, в то время как во внешней политике и основным вопросамвнутренней политики партия А. Леппера была ближе к правым412.
ЛПС жевоплощаетобразца»413,традиционныйкоторыйпольскийизвестныйнационализмисследовательещё«межвоенноговосточноевропейскихультраправых А. Пирро обозначил как «клерикальный нативизм»414. Подобноеположение подтверждает и социологический опрос, проведённый в 2005 г. вАчкасов В. Национал-популизм в посткоммунистических странах Центральной и ВосточнойЕвропы: причины роста электоральной поддержки / В. Ачкасов // Вестник МГИМО-Университета.
–2011. – т. 5. - № 5. – С. 150.410Там же.411Jasiewicz K. The New Populism in Poland: The Usual Suspects? / K. Jasiewicz // Problems of PostCommunism. – 2008. – Vol. 55. – No. 3. – P. 7.412Лыкошина Л.С. Указ. соч. С. 62.413Jasiewicz K. Op. cit. P. 7.414Pirro A.
Illiberal Tangos in Central and Eastern Europe / A. Pirro // Open Democracy. – 2016 – 14 July.– URL: https://www.opendemocracy.net/can-europe-make-it/andrea-l-p-pirro/illiberal-tangos-in-centraland-eastern-europe (date of access: 23.07.2016).409100рамках Польского национального электорального исследования (PGSW):избирателям различных партий предлагалось расположить себя на право-левомспектре в диапазоне от 0 (левый) до 10 (правый); показатели избирателей ЛПСи ПиС составили, соответственно, 7,8 и 7,4, в то время как избиратели СРПвидели себя примерно посередине – 5,9415.По сравнению со странами Балтии, где вступление в Европейский союзвоспринималось подавляющим большинством населения как позитивноеявление, в Польше вокруг присоединения развернулись дебаты, и именно онивызвали наибольший всплеск правопопулистской активности. Членство в ЕС умногих ассоциировалось с угрозой того, что «польские земли скупятиностранцы, а польские фермеры будут терпеть убытки» 416.
Эти страхиуспешно эксплуатировались правыми популистами, вследствие чего, опять жев отличие от Балтии, они стали частью истеблишмента достаточно рано – ПиС,ЛПС и СРП составили правящую коалицию ещё в 2006 г., а Анджей Леппердаже был непродолжительное время вице-премьером и министром сельскогохозяйства. Вероятно, сейчас формирование такой коалиции было быневозможно: индекс DEREX в Польше сейчас (в 2017 г. – 7) в два раза ниже,чем в 2005-2006 гг. (14)417.Как отмечают Дж. Фитцгиббон и С. Герра, «ядром» польского правогопопулизма являются «польскость», проявляющаяся как комбинация крови,почвы и суверенитета, и католицизм418. Право и Справедливость, а ранее Лигапольских семей, пользуются открытой поддержкой католического «РадиоМария» и Конференции католических епископов, члены которой призывалиголосовать за ПиС419.
Очевидно, что упомянутое ядро совпадает с основойпольского правого радикализма и национализма, основанного на идеях Романа415Jasiewicz K. Op. cit. P. 20.FitzGibbon J. Not Just Europeanization, Not Necessarily Populism: Potential Factors Underlying theMobilization of Populism in Ireland and Poland / J. FitzGibbon, S. Guerra // Perspectives on EuropeanPolitics and Society.
– 2010. – Vol. 11. – No. 3. – P. 279.417Countries // DEREX Index. – URL: http://www.derexindex.eu/countries (date of access: 18.07.2018).418FitzGibbon J. Op. cit. P. 277.419Лункин Р.Н. Религия и европейский популизм: христианский фактор в политических дискуссиях/ Р.Н. Лункин // Современная Европа. – 2018. - № 1. – С. 107.416101Дмовского; польские правые популисты отличаются от «просто» польскихнационалистов степенью электоральной успешности, а также относительноразвитой экономической программой.И ЛПС, и СРП выступают (выступали) за выход Польши из ЕС икатегорическое неприятие замены злотого на евро («жёсткий» евроскептицизм;особенности «жёсткого» и «мягкого» евроскептицизма сформулированыподробно в главе 3); один из основных внешнеполитических лозунгов ЛПС –«Польша может развиваться только вне ЕС»420.
ПиС же пропагандирует болеезначимую роль отдельных членов союза (и, соответственно, находится воппозиции к «федералистской» концепции развития ЕС) и введение евро в(очень) долгосрочной перспективе421 («мягкий» евроскептицизм).Отличие ПиС от двух других главных игроков не только в большейумеренности её программы, но и в том, что она не выстроена вокруг одногохаризматического лидера: популярность Ярослава Качиньского не играетрешающей роли в успехе партии.
Успех СРП же был основан на авторитетеАнджея Леппера (собственно, после его самоубийства в 2011 г. партияпросуществовала менее года, т.к. его преемник Ежи Пясецкий не был стольпопулярным лидером; партия влилась в левое объединение «Самооборона» ипрекратила независимое существование), равно как и популярность ЛПС – наличностных свойствах Романа Гертыха (возглавлял партию 20 лет, в 2009 г. егосменил Витольд Балажак, с чем связывается упадок Лиги).В то же время, ПиС позаимствовала у ЛПС целый ряд программныхпунктов, в том числе одну из основных концепций польского популизма – идеюстроительства «четвёртой Речи Посполитой»422 (нынешняя республика обычноименуется «третьей» - после межвоенного периода и ПНР), свободной откоммунистического наследия, коррупции и преступности423. Несмотря на то,что, как правило, «Право и Справедливость» причисляется к правым партиям,Бирюков С.
Указ. соч. С. 56.FitzGibbon J. Op. cit. P. 284.422Бирюков С. Указ. соч. С. 56.423Jasiewicz K. Op. cit. P. 9.420421102в её программе присутствуют левые экономические пункты – увеличениерасходов на социальную сферу и ренационализация ключевых секторовэкономики424. Я. Качиньский назвал в числе врагов партии иммигрантов,гомосексуалов и либералов425. В 2005 году Лех Качиньский в качествекандидата в президенты от «Права и Справедливости» сформулировал в общихчертах основной антагонизм, на котором в дальнейшем строилась партийнаяидеология: «солидарная Польша» против «либеральной Польши»426.«Мягкий» правый популизм партии Качиньского явственно оказался болеепривлекателен для избирателей: ЛПС сейчас не представлена ни в Сейме, ни вСенате, ни в Европарламенте, в то время как Право и Справедливость порезультатам выборов 2015 г.
стала в Польше правящей партией (235 мест из 460в Сейме, 61 из 100 в Сенате). И президент Анджей Дуда, и премьер-министрБеата Шидло – представители ПиС. В настоящий момент ЛПР и Самооборонасошли с политической сцены Польши, чтобы, освободив пространство длясольного выступления Права и справедливости, также уступить местовременно пережившему подъём Конгрессу новых правых и его ответвлениям.В то же время, «мягкость» правого популизма ПиС, судя по всему, сходит нанет: как отмечает известный исследователь польской партийной системы Б.Стэнли, вскоре после того, как Право и Справедливость вытеснила бывшихкоалиционных партнёров с политической сцены, её риторика и действиярадикализировались; аналогичный процесс произошёл с венгерской партией«Фидес»427.В 2015 году Право и Справедливость (списки которой также включали всебя депутатов от партий «Польша вместе» и «Солидарная Польша», так что424Jaskiernia J.
The Development of the Polish Party System: A Perspective of the Parliamentary ElectionsResults / J. Jaskiernia // Polish Political Science Yearbook. – 2017. – Vol. 46. – No. 2. – P. 237.425Ibid.426Wysocka O. Polish Populism: Time for Settlement / O. Wysocka // Exposing the Demagogues: RightWing and National Populist Parties in Europe. – Berlin: KAS, 2013. – P. 296.427Stanley B. Populism in Central and Eastern Europe / B. Stanley // The Oxford Handbook of Populism.
–Oxford: OUP, 2017. – P. 148.103можно даже говорить о некой трёхсторонней асимметричной коалиции 428)стала правящей партией в Польше. Практически сразу же, в силу присущейправым популистам склонности к авторитарному управлению, отмеченной К.Мюдде, функционеры партии приступили к изменению законодательствастраны в сторону централизации властных полномочий.Я.-В. Мюллер отметил, что для популистского правительства характернымонополизациягосаппарата,коррупция,«массовыйклиентелизм»исистематическое подавление гражданского общества 429. Наиболее явнопольский «авторитарный поворот» проявился в ограничении свободы прессы исудов; наряду с венгерскими коллегами, правительство ПиС стало объектомпостоянной критики из Брюсселя из-за предполагаемого несоответствия уровняправ и свобод в стране европейским стандартам. Ещё перед последнимипарламентскими выборами Право и Справедливость обещала бороться с«правовым импоссибилизмом» – ограничениями, якобы накладываемыми наисполнительную власть «корпорацией адвокатов и судей» 430.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
