Диссертация (1168770), страница 26

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 26)

284).1Возможность происхождения форм среднего залога из сочетания с дативом возвратногоместоимения (в русском языке это могли бы быть гипотетически возможные формы *сплюсебе,спишьсебе, спитсебе и т.д.) объясняют, на взгляд автора диссертации , известную каждому извзанимавшемуся греческим языком «семантическую пустоту» этих форм у многих греческихглаголов и возможность употребления одного и того же глагола разными авторами в формах илиактивного или медиального залога без всякой ощутимой разницы в значении. Последняя ситуацияво многом аналогична прослеженной ранее автором для русских глагольных форм с частицей«себе» и без нее – одни авторы широко употребляют глаголы с данной частицей, другие – для техже глаголов – ее явно избегают.158Мы также считаем, что говорить о возникновении в русском языке категориисреднего залога можно было бы только в том случае, если бы существовалорегулярное противопоставление двух форм одного и того же глагола,различающихся наличием\отсутствием при глаголе частицы «себе» и регулярнымвыражением глагольной формой с частицей «себе» значения замкнутостидействия в сфере субъекта как грамматического значения среднего залога (причемотличного и обособленного от лексического значения глагольного корня), аглагольной формой без частицы «себе» – иного залогового значения.Постулировав это положение, нельзя не придти к выводу, что грамматическаякатегория среднего залога с частицей «себе» в качестве формального показателяэтого залога как сложившееся грамматическое явление в современном русскомязыке отсутствует.Становлению формально выраженной грамматической категории среднегозалога с частицей себе с внешней, структурной стороны языка препятствуетпрежде всего крайне низкая регулярность употребления конструкции с частицей«себе» – в литературных текстах не более одного употребления на две-три сотнистраниц текста, а иногда гораздо реже.Уже исходя из такой низкой частоты прибегания к этой конструкции,зависящей к тому же от субъективных установок говорящего, невозможноговоритьо формах с частицей «себе» и без нее как о сопоставимых элементахязыковой системы, и, следовательно, как о сопоставимых средствах выраженияпротивопоставленных грамматических категорий.Сделаем тем не менее попытку проследить, возможно ли в принципе врусском языке становление новой грамматической категориина основесочетания глагола с частицей «себе».

Для такого становления, как ужеговорилось, необходима реализация по крайней мере двух условий – регулярногопротивопоставления глагольной формы с частицей «себе» форме глагола без159данной частицы и регулярного выражения формой с частицей «себе»грамматического значения, отсутствующего у глагольной формы без этойчастицы.Частица «себе», как мы подчеркивали, в современной русской речиобнаруживает совершенно определенно выраженную тенденцию сочетаться стеми глаголами, которые в традиционных грамматиках до первой половины ХХвека включительно относили к семантическому среднему залогу: стоять, сидеть,спать, жить, идти и т.п.Таким образом, у глагольной формы с «себе», на первый взгляд, наибольшаяпотенциальнаявозможностьприобрестиболееилименеевыраженнуюрегулярность в системе языка именно в данном классе глаголов; при этом былобы выполнено первое из указанных нами выше условий возникновения новойграмматической категории.

Однако при более тщательном анализе оказывается,чтостановлениеформальновыраженнойспомощьючастицы«себе»грамматической категории среднего залога невозможно именно в данном классеглаголов, и невозможно в силу невыполнения второго условия – наличия углагольной формы с «себе» нового, специфичного грамматического значения.В самом деле, в парах глаголов этого класса, противопоставленных поналичию частицы «себе», например: «он спит – он спит себе; ты идешь – тыидешь себе» глагольные формы с «себе» не имеют такого грамматическогозначения, которое могло бы проявиться в собственно грамматической функции.Частица «себе» в употреблении с данными глаголами выступает какактуализатор, средство подчеркиванияосновной лексической семантики вопределенной текстовой ситуации.Глаголы,именовавшиесявтрадиционныхграмматикахсобственномедиальными и отличающиеся принципиальной непереходностью (спать, ходитьи т.д.) и глаголы, могущие быть переходными, но употребленные без объекта160(есть, читать и т.д.) включают в свое лексическое значение и компонентограниченности действия сферой субъекта («он спит, он ходит, он читает, он ест»означает, собственно, «он погружен в процесс сна, ходьбы, чтения, еды и т.д.»).Присоединение частицы «себе» к таким глаголам лишь акцентирует, делаетболее ощутимым этот аспект их основного лексического значения, но не создаетзначения собственно грамматического1.

Поэтому мы не вправе рассматривать этучастицу в сочетании с такими глаголами как морфологический показатель новойграмматической формы, что, конечно, подчеркивается и необязательностью ееупотребления2.Несколько иная ситуация возникает в тех весьма немногочисленных случаях,когда частица «себе» сочетается с переходным глаголом при наличии актуальногообъекта действия, выраженного этим глаголом.

В этих случаях, как мы считаем, вглагольной конструкции с частицей «себе» происходит принципиальноеизменение характера отношения между глаголом и объектом, которое состоит втом, что в конструкции с частицей «себе» глагол и объект образуют единство,которое предстает как единое действие, замкнутое в сфере субъекта этогодействия; объект при этом предстает как своего рода модификатор лексическогозначения глагола.1При таком изменении отношений в системе глагол-объектОднако следует отметить, что частица «себе» акцентирует компонент субъектной замкнутости,общий для лексического значения целой группы глаголов; этот компонент обладает в некоторойстепени признаком грамматического значения – признаком общности; поэтому можно считать, чтоупотребление этой частицы имеет в некоторой степени оттенок «полуграмматичности» (но неболее).О такой же «полуграмматичности» (или вернее, весьма неполной, зачаточной грамматикализации)говорит, на наш взгляд, и в некотором роде уникальный характер ударности этой частицы.

Частица«себе», с одной стороны, произносится с явно ослабленным ударением, превращающем ее вклитику присоединяющего глагола (реже – других слов); с другой стороны – это ослаблениеударности не ведет к сколь-нибудь заметной редукции прежней полноударной гласной (возможнаошибка в написании – сибе, но не сиби). Этим частица «себе» опять-таки отличается от полностьюграмматикализованных морфем - префикса –ся (ср.

написания типа напугалси) и частицы бы, гдегласная ы может подвергаться полной редукции, принимая форму б.2Проведенный нами эксперимент (см. Сухов С.В.«Об основной функции частицы “себе” всовременном русском языке». // Филологические науки: вопросы теории и практики (г. Тамбов). –2015. – № 8, – ч.3. – с.166-169.) показал, что в сознании говорящих на русском языке такоеакцентирование может восприниматься как существенное изменение значения глагола с частицей«себе», но опять-таки значения лексического.161форму с частицей «себе» можно с определенным основанием трактовать какформу выражения грамматического значения среднего залога.Покажем это на примере противопоставления трех глагольных конструкций:– Она чистит картошку (глагол в форме действительного залога с объектом);– Она чистит себе картошку («себе» – с самостоятельным ударением –местоимение в дательном падеже; глагол в действительном залоге с объектом);– Она чистит себе картошку («себе» – частица; глагол, образует с объектомединое действие в форме среднего залога, замкнутое в сфере субъекта).Этот «гибридный» глагол, семантически инкорпорирующий объект, можнобыло бы представить как «картошкочистить».

Такой комплексный глагол,разумеется, уже не мог бы иметьпри себе дополнительно свой собственный,неинкорпорированный объект.Если представить, что такой глагол реально встретился бы в речи (что, впринципе,допустимоу«языкотворцев»вродеВ.В.Хлебникова),топредставленная здесь нами трехчастная оппозиция имела бы такой вид: «Онакартошкочистит»;«онасебекартошкочистит(сместоимением)»;«онакартошкочистит себе» (с частицей).В первом случае переходный глагол в активном залоге преобразовался бы внепереходный семантически медиальный; функция частицы «себе» при нем сталабы аналогичной ее функции при аналогичных реально существующих в языкеглаголах, что было рассмотрено выше.В данном случае именно частица «себе» обусловливает преобразованиеглагольной конструкции в активном залоге с объектом в конструкцию,представляющую собой единый комплекс глагол-объект и со значениемзамкнутости действия в субъектной сфере, т.е., со значением среднего залога,поскольку корневому значению самого глагола «чистить» значение замкнутости в162субъектной сфере нисколько не свойственно1.

Частица «себе» выступает, такимобразом, в функции формообразовательной для новой залоговой глагольнойформы.Из изложенного следует, что именно сочетания переходных глаголов,сопровождаемых частицей «себе», с лексически обозначенным объектом, - это иесть, как мы постарались показать, та сфера русской глагольной лексики, где впринципе было бы возможно образование двух рядов противопоставленных формодних и тех же глаголов с различными залоговыми значениями – форм с частицей«себе» и значением среднего залога и форм без этой частицы со значениемактивного залога; иными словами, в данной группе глаголов (точнее, глагольнообъектных сочетаний) возможно было бы возникновение среднего залога какоформленной грамматической категории.Выдвигаемое нами положение могло бы встретить возражение с позицийтеории залога как проявления глагольной диатезы – в самом деле, можетпоказаться, что в сочетаниях «она чистит картошку» и «она чистит себе картошку(с частицей «себе»)» глагол не меняет своей диатезы, в первую очередь своейспособности сочетаться с объектом.Однако, как мы видели, в случаях типа она чистит «себе» картошку, хотяформально объект при глаголе сохраняется в прежней позиции, но его функцияпринципиальноменяется–онстановитсячастьюглагольно-объектногокомплекса, выражающего комплексное действие; такой комплекс уже неспособенсочетаться со своим собственным объектом, то есть принципиально изменяетсвою диатезу.Таким образом, потенциальная категория среднего залога русского глагола,выраженная конструкцией с частицей «себе», как мы видим, не может быть чисто1Напротив, данный глагол можно в употреблении без объекта считать семантически неполным,поскольку фраза «он чистит» для своей законченности предполагает также обязательное указаниена объект чистки163грамматической; скорее она выступает как лексико-грамматическая, посколькуобразование формы среднего залога ведет к модификации лексического значенияглагола, к формированию нового комплексного значения глагола и объекта.Такое преобразование исходной формы глагола, ведущее к возникновениюновой лексико-грамматической категории, не может, однако, быть признаносколько-нибудь полным и завершенным.

Характеристики

Список файлов диссертации