Диссертация (1168626), страница 14
Текст из файла (страница 14)
Межкультурный аспект, выраженный в сопоставлениидвух контактирующих культур, представлен далеко не всегда и не в полной мере.5. На основе теоретических изысканий и интерпретации эмпирическихданных, полученных в результате анкетирования, были сформулированы векторы модернизации содержания учебника ИЯ для специальных целей: субъектная ориентированность и интерактивность; расширение и интернационализацияавторского коллектива за счет представителей профильных кафедр и специалистов-практиков – носителей языка; реализация межкультурного и контекстногоподходов к обучению ИЯ.
Векторы модернизации формы учебника ИЯ для специальных целей включают: внедрение открытой, гибкой, динамической формыучебника; использование конструкторов электронных учебников и тестов; эксплуатация цифровой образовательной среды вуза как расширения учебника.71ГЛАВА II.КОНЦЕПЦИЯ ИНТЕРАКЦИОНАЛЬНО НАПРАВЛЕННОГОУЧЕБНОГО ПОСОБИЯ ПО ФРАНЦУЗСКОМУ ЯЗЫКУДЛЯ БУДУЩИХ ЮРИСТОВ2.1. Формирование интеракциональной компетенции студентовкак целевая основа учебного пособияпо профессиональной (в сфере права) коммуникацииВ продолжение намеченных в предыдущем параграфе генеральных линиймодернизации учебника для специальных целей, считаем необходимым сфокусировать наше внимание на двух основных аспектах: а) на специфике профессионального межкультурного общения в сфере права и правовом дискурсе как егооснове, б) на интерактивности, имманентно присутствующей в последних и претендующей в контексте нашего исследования на статус методологического базиса современного учебника по правовой коммуникации.Право по своей сути – семиотическая система, особым образом кодирующая информацию, лежащую в плоскости межсубъектных, внутри- и внешнегосударственных отношений и опосредующая коммуникацию между субъектамиправа.
Исследуя юридический язык, Н.Д. Голев указывает на неоднозначностьего трактовки, с одной стороны «как подстиля литературного языка в его деловойразновидности», а с другой – «как особой коммуникативной сферы, лишь внешне(субстанционально) совпадающий с естественным языком. Эта трактовка имеетсущественные следствия для юридической науки и ее проекций в сферу правовой коммуникативной практики: в первом случае юридический язык (преждевсего язык закона) трактуется как предназначенный для рядовых граждан (отсюда набор требований по его упрощению, понятности и т.п., во втором случаедекларируется предназначенность в первую очередь для специалистов и акцентируется внимание на нежелательности его упрощения, под которым понимаетсясближение с обыденным языком» [Голев 2006: 16-17].72Современные научные изыскания более не приемлют сведение праватолько лишь к семиотической системе, т.к.
любой текст существует и раскрываетсмыслы лишь преломляясь в сознании субъекта, его интерпретирующего (такоевосприятие, по мнению А.В. Полякова, уже являет собой коммуникацию [Поляков 2015]). В русле антрополого-коммуникативного подхода особое значение отводится признанию роли другого на «основании равенства с этим социальнымдругим (как субъектом, в равной мере способным понимать смысл нормативнодолжного и принимать ответственные решения» [Там же: 20].В связи со сменой научной парадигмы, внимание исследователей обращено в сторону комплексного понятия правового дискурса, которое, равно как иформируемое им пространство, с точки зрения структуры представляет собойсложное образование, состоящее из нескольких конституирующих: участниковкоммуникации, ситуации общения и текста [Пантелеева, Ахеджакова 2015: 255];с процессуально-деятельностной точки зрения являет собой информационносредовое взаимодействие субъектов права в ситуации правовой коммуникации,предполагающее использование основных форм мышления в письменной и устной форме и зависящее от уровня правовой культуры, юридического опыта и потребностей субъектов правового общения [Храмцова 2016: 135].Специфика юридической профессии, социономической по своей сущности(т.е.
осуществляемой в плоскости «человек-человек»), предопределяет особыетребования к специалистам данного профиля в том, что касается знаний и умений профессионального общения. К ним, например, можно отнести следующее:понимание принципов группового и межличностного взаимодействия; понимание персональной ответственности и обязанностей юриста по отношению к клиенту; реализация правовых стратегий (переговоры, защита клиента, альтернативное разрешение споров [Профессиональные навыки… 2001]. Проект профессионального стандарта юрисконсульта также позволяет установить номенклатуруумений, необходимых для осуществления профессионального правового общения, сопряженного с выполнением разного рода трудовых функций: вести пере-73говоры и урегулировать разногласия, задавать уточняющие и проверочные вопросы, аргументированно излагать свою правовую позицию, убеждать в правильности своей правовой позиции, выступать публично, владеть языком делопроизводства [Профессиональный стандарт…: http].
В дополнение сошлемся надиссертационное исследование Л.В. Ступниковой, где приведены следующие качества, характеризующие языковую личность юриста: владение профессиональной предметной картиной мира; владение профессиональной языковой картиноймира; умение интерпретировать и аргументировать юридические факты и события; умение осуществлять устное и письменное профессиональное общение[Ступникова 2010: 75].Все вышеперечисленное дает возможность сделать вывод о медиативной1направленности юридической профессии, которая предполагает активное включение юриста в осуществление посредничества между семиотической системойправа и реальной действительностью и вытекающую из этого потребность в перекодировании информации с учетом того, какому субъекту правоотношенийона адресована.
Ввиду уже обозначенной социономичности профессии юриста,необходимо акцентировать внимание на ее коммуникативной составляющей,ведь именно владение стратегиями общения, прогностическими умениями предопределяет достижение искомого результата, коим может быть выигрыш дела,осуществление плодотворного профессионального взаимодействия внутри коллектива. Сказанное, несомненно, дает основания квалифицировать юридическую профессию как обладающую «повышенным уровнем речевой ответственности» [Хомякова 2011: 195].Несмотря на распространенное в правовых кругах мнение о том, что юрист– прежде всего национальный продукт, в процессе подготовки специалистов данного профиля нельзя не учитывать явлений глобализации, взаимопроникновения, унификации, а также гармонизации правовых систем, являющихся объектомнепреходящего внимания со стороны теоретиков права. С учетом сказанногоМедиация – способ урегулирования споров при содействии медиатора на основе добровольного согласия сторонв целях достижения ими взаимоприемлемого решения (Федеральный закон от 27.07.2010 N 193-ФЗ (ред.
от23.07.2013 «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации).174имеются основания полагать, что подготовка современного юриста, независимоот того, является ли он специалистом в области международного или любой другой отрасли права, должна быть межкультурно ориентированной, направленнойна преодоление недоверия, национальной розни, нетерпимости к другим культурам и приобщение к общечеловеческим ценностям, среди которых – верховенство права, равенство всех перед законом, признание основных прав и свободличности, а также культивирование гражданской позиции и ответственностиличности перед социумом.
В процессе своей профессиональной деятельностиюрист может столкнуться с необходимостью оказывать консультативную поддержку иностранным юридическим/физическим лицам или работать в составеинтернационального коллектива. В таком контексте не обойтись без умений профессионального иноязычного общения.В этой связи представляется небезынтересным остановиться на имеющихся в лингводидактической науке определениях профессионального иноязычного общения, акцентирующих внимание на:• социальной природе этого феномена, его нормированности и кодифицированности, обусловленных видом практической деятельности, в которой оно(общение) функционирует [Астафурова 1997];• интерактивном характере этой деятельности, осуществляемой в определенной профессиональной среде, использующей вербальные и невербальныесредства иностранного языка, присущие определенной профессиональной икультурной среде, в которой это общение осуществляется, и имеющей целью ирезультатом оптимизацию данной деятельности [Гончарова 2005: 53-54];• общении как основном условии существования международного профессионального сообщества, направленном на обмен, хранение и воспроизводство информации, при этом в обменном процессе важная роль отводится взаимопониманию и взаимопознанию партнеров по коммуникации [Макар 2000: 30].В структуре общения принято выделять 3 составляющих (согласно Б.Д.Парыгину и Г.М.
Андреевой): коммуникацию, интеракцию и перцепцию. Рассматривая правовую коммуникацию как акт правового общения на основании75вышеизложенной модели, Е.Б. Макушина выделяет «информационную сторону,которая выражена в специфической языковой форме, определяет правила поведения субъектов, установленные нормами права, и интерактивную сторону, которая определяет организационный принцип коммуникативного взаимодействия.
Таким организационным принципом коммуникативного взаимодействиясубъектов права является диалог. Субъект приводит в действие механизм права,совершая умственные, эмоциональные и волевые усилия, направленные на реализацию социально значимого правового правила в правовом взаимодействии стаким же субъектом, понимающим смысл обращенных к нему норм должного.Основой правового диалога является проблема и различие в позициях на ее разрешение. Правовой диалог конфликтен по своей природе и в ситуациях острогоконфликта, таких, как судебный спор, требует от сторон соблюдения этическихнорм общения» (выделено нами – М.В.) [Макушина 2004: http]. Такого рода диалогическая сущность правовой коммуникации в различных ее модусах (субъектправа – правовой текст; законодатель – субъект права; межсубъектное взаимодействие) заостряет двунаправленность в противовес однонаправленности и директивности (субъект-объектности, бытовавшей в классической модели), тем самым обосновывая необходимость межсубъектного взаимодействия в процессеправосозидания.Аналогичные процессы анализируются и в лингводидактической науке,которая стремительно меняет свой облик под воздействием закономерностейпостнеклассического образа современной науки.
В фокусе внимания оказывается не столько способность к обмену информацией (коммуникации), сколькоспособность совершать речевые поступки» (поведенческий аспект по Б.Д. Парыгину). Данный тезис подтверждается и более ранними зарубежными исследованиями конца 90-х, в которых мы читаем: «Вербальная интеракция не можетбольше рассматриваться как простая передача заготовленного послания, она скорее представляет собой постоянное согласование смысла, посредством языка идругих знаковых систем, а также обоюдное усилие коммуникантов по адаптации76своей речи и интерпретации к партнеру по общению, ситуации и искомому результату, который их объединяет» [Arditty&Vasseur 1999: 5].Определив, что правовое поле является пространством диалога субъектовправоотношений, находящихся в условиях постоянного созидания моделей этихотношений, исходя из требований времени, мы приходим к выводу о том, чтосказанное находит непосредственное отражение в дискурсе, как на внутреннемего уровне (модели поведения субъектов), так и на внешнем (в текстах, ими продуцируемых для регулирования общественных отношений).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
