Диссертация (1168473), страница 50
Текст из файла (страница 50)
М.В. Алексеев выступил за эту меру при условиях, еслибудут хорошие отзывы тюремного начальства и если бывших уголовниковраспределят по войсковым частям равномерно, во избежание концентрации вчастях порочных людей. Инициатива военного ведомства была поддержана ив Главном штабе с уточнением, чтобы из допущенных в войска былиисключены осужденные за разбой, грабеж, вымогательство и присвоение ирастрату чужого имущества, кражу и мошенничество, ибо такого родаэлемент «развращающе будет действовать на среду нижних чиновинесомненно будет способствовать развитию в армии мародерства» 800. Вопросэтот вскоре был представлен на обсуждение в Министерство Юстиции и,наконец, царю в январе 1916 г.801.
Подписанное 3 февраля 1916 г. (в порядкест. 87 Основных законов) положение Совета Министров позволялоРГВИА. Ф. 801. Оп. 30. Д. 14. Л. 42, 45об.РГВИА. Ф. 2000. Оп. 1. Д. 1221. Л. 2–3об., 342800РГВИА. Ф. 2003. Оп. 2. Д. 1067. Л. 242–242а; Ф. 2003. Оп. 2. Д. 805. Л. 1.801РГВИА. Ф. 2003. Оп. 2. Д. 805. Л. 239, 249об.798799224привлекать на военную службу лиц, состоящих под судом или следствием, атакже отбывающих наказание по суду, за исключением тех, кто привлечен ксуду за преступные деяния, влекущие за собою лишения всех прав состояния,либо всех особенных, лично и по состоянию присвоенных.
То есть, законкасался лиц, отбывших или отбывающих наказания за наиболее тяжкиепреступления802. Реально речь шла, конечно, о предоставлении отсрочки длятаких лиц до конца войны.Далее встал вопрос о призыве лиц, состоящих под полицейскимнадзором и также не подлежавших призыву. Опасения были в том, чтонекоторые из этих лиц могли специально совершить правонарушение и,будучи подвержены следствию, суду или даже надзору, избежать военныхтягот. Опасались также посылки в армию крайненеблагонадежногополитического элемента. Правда, за время войны таких поднадзорных быловсего около 1800 чел., за исключением лиц, высланных за шпионаж,германофильство,принадлежностьтеррористическим,анархическимкивоенно-революционнымдругим«болееисерьезнымреволюционным организациям». Реально предполагалось, что вопрос обосвобождении будут решать губернаторы и градоначальники803.Вскоре был поднят вопрос и о привлечении к делу обороны бывшихуголовников, отбывших наказание за тяжкие преступления.
Ранее они былилишены права отбывания воинской повинности 804. В Главном штабенасчитывали таких лиц в 23 возрастах около 540 тыс. Даже если вычесть изних выбраковку по физическому состоянию, оставалось около 360 тыс.человек бывших уголовников805. Но оставались опасения в отправке их нафронт. В октябре 1916 г. военный министр Д.С. Шуваев высказалпредложение об использовании таких уголовников в особых военно-рабочихкомандах на особо тяжелых работах на пользу армии: по испытанию иРГВИА. Ф. 2000.
Оп. 1. Д. 1221. Л. 1–2, 16–16об.РГВИА. Ф. 2000. Оп. 1. Д. 1221. Л. 16–16об., 46–47.804РГВИА. Ф. 2000. Оп. 1. Д. 1221. Л. 146.805РГВИА. Ф. 400. Оп. 19. Д. 139. Л. 14.802803225применению удушливых газов, на химических предприятиях, в отрядах попостройке и усовершенствованию передовых окопов и искусственныхпрепятствий под огнем противника, а также на некоторых тяжелых работахна заводах. Однако зам. министра внутренних дел С.А. Куколь-Яснопольскийполагал и эту меру мало осуществимой.
В качестве аргументов он находил,что для содержания команд из «порочных лиц» потребовалось бы большоеколичество конвойных, как для поддержания среди них дисциплины ипорядка, так и, в особенности, для недопущения ими новых преступлений ипобегов со службы. С другой стороны, опасались, что нахождение подобныхкоманд в сфере огня противника, т.е. среди действующих войск первойлинии, отразится на духе этих войск в «самом нежелательном направлении».Наконец, невозможно было бы посылать бывших уголовников на заводы, гдепотребовались бы чрезвычайные меры охраны, и была возможность вредноговлияния остальную рабочую массу806.Осенью же вновь был поставлен вопрос о посылке на фронт лиц,находившихся под жандармским надзором. Однако в Главном штабеопасались разлагающего влияния неблагонадежных элементов на войска, а сдругой стороны – указывали на их незначительное количество 807.
При этомармию беспокоили и допущенные в нее уголовники, и проникновениенеблагонадежных лиц, часто являвшихся «авторитетами» для уголовников.Когда с сентября 1916 г. в запасные полки Омского военного округа сталипоступать «целыми сотнями» лица, допущенные в армию по закону 3февраля 1916 г., то среди них оказалось много лиц, о которых были весьманеблагоприятные отзывы жандармской полиции. По данным командующегоокругом, эти лица (в том числе и видные революционные работники РСДРП,ПСР) вели пропаганду против войны, отстаивали интересы рабочих икрестьян, убеждали сослуживцев не исполнять приказаний начальства вслучае привлечения к подавлению беспорядков и т.п.
Генерал категорически806807РГВИА. Ф. 400. Оп. 19. Д. 139. Л. 5об., 14.РГВИА. Ф. 400. Оп. 19. Д. 136. Л. 30.226высказывался против их посылки на фронт, поскольку они «нравственноиспортят самую лучшую маршевую роту», и убедительно просил избавитьвойска от преступного элемента 808. Однако бывшие уголовники продолжалипоступать в войска, включая передовую линию 809. Этот элемент сыгралопределенную роль в волнениях в армии накануне революции 810. АпогеемдекриминализациивоинскихпреступленийявилсяуказВременногоправительства «об облегчении участи лиц, совершивших уголовныепреступления», принятый Временным правительством 17 марта 1917 года811.Исходя из анализа приведенного материала о состоянии дисциплины врусской армии можно сделать следующие выводы. В годы Первой мировойвойны русская армия оказались перед лицом массы воинских преступлений.Их номенклатура охватывала все проявления воинских преступлений нафронте и одновременно являлась показателем дестабилизирующего влияниявоинской преступности на социально-политическую ситуацию в стране вцелом.
Власти на фронте не способны были противопоставить преступностиниадекватныедисциплинарныемеры,нивоенно-судебныекары.Особенностью воинских преступлений, кроме их массовости, была такжекрайне слабая осознанность нарушителями своих деяний при очевидномнарастаниикриминализации,каксамойармии,такиобщества.Недостаточное же фиксирование преступлений военно-судебными органамиподчеркиваетнеспособностьвоенно-судебноймашинысправитьсяскризисом армии и одновременно скрытый антигосударственный характерэтого аномичного для общества процесса. Фактически в течение войныпостоянно нарастала безнаказанность по отношению к воинским лицам,совершившим преступление.
Тем самым у остальных групп военнослужащихукреплялось ощущение не только о возможности избежать наказания запреступление, но и стремление куничтожению самих общественныхРГВИА. Ф. 400. Оп. 19. Д. 136. Л. 204об., 213–213об., 215об.РГВИА. Ф. 801. Оп.
28. Д. 28. Л. 56об.810РГВИА. Ф. 801. Оп. 28. Д. 28. Л. 41об., 43об.811Собрание узаконений № 63 от 19 марта 1917 г.808809227институтов, определяющих правовые нормы. Во время революции 1917 г.негативныепроцессывармиизакончилисьформальнымиактамидекриминализации преступных деяний. Знаменитый «Приказ № 1» посуществу являлся в этом смысле легализацией отказа от военнойдисциплины812.§ 2. Солдатские массы в информационном поле войны1. Пропаганда на Русском фронтеДля успеха военных действий в современной войне армия нуждалась вэффективном идеологическом контроле.
Для этого необходимо былозадействоватьимеющиесясредстваинформации,использоватьсоответствующую литературу, создать систему морально-политическоговоспитанияит.п.,котораясталабыдейственныминструментомповседневной практики убеждения813.В деле морально-политической подготовки армейского контингентасуществовали проблемы, которые существовали в репрезентацииобщихцелей войны и представленных в пропагандистских проектах. Важнейшимииз них является идея помощи славянским народам, особенно православным,в борьбе против «германизма», донесение для населения нейтральных странпозитивного образа России, укрепление дружественных отношений ссоюзниками в ходе защиты общих ценностей.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
