Автореферат (1155198), страница 5
Текст из файла (страница 5)
Этаинтегральность согласуется с поэтическими принципами Гумилева последнихлет жизни – формирование «интегральной поэтики», которой поэт планировалпосвятить теоретический труд. Гумилев вынашивает идеи мистической поэзии,к образцам которой можно отнести и многие стихотворения «Огненногостолпа»При этом стихотворения, вошедшие в «Огненный столп», отличаютсяпарадоксальным для всей предыдущей поэзии Гумилева решением концептапути как отсутствия направления – тупика (ср. пушкинское «Плывет. Куда жнам плыть?»).
Лирический герой Гумилева едва ли не впервые в своей историиоказывается статичным («Канцона первая», «Канцона вторая», «Персидскаяминиатюра»). Вариантами выхода из тупика может быть прорыв («Слоненок»),оглядывание назад («Память», «Мои читатели», «Заблудившийся трамвай»)либо состояние морока, бреда, опьянения («У цыган», «Пьяный дервиш»).Выходом из тупика является и прорыв к новому миру («Звездный ужас»).В стихотворениях 1919 – 1921 гг. центральной идеей становитсяметемпсихоз: движение души, переход в новую сущность, различные вариантырешения вопроса о жизни после смерти. Смерти как таковой в мире Гумилеванет: лирический субъект блуждает между мирами, перевоплощается, меняетдуши и/или тела, но не умирает. Для поэзии Гумилева никогда не былосвойственно представление о смерти как о «конце всего», однако есликонквистадоры и моряки ранних стихотворений попросту не замечали своюсмерть, то в поздних стихах смерть становится промежуточной остановкой напути, поводом к перемене.Из стихотворений и поэм последних лет жизни принципиально уходитпредставление о целенаправленном пути – пути завоевателя, первооткрывателя.В «Огненном столпе» данью образу конквистадора становятся толькоподводящие жизненный итог «Память» и «Мои читатели», в центре внимания –путь в мистическом пространстве, движение на границе миров.Концепт границы оказывается в контексте «Огненного столпа»субконцептом для концепта пути: мир, моделируемый стихотворениями этогосборника, мистичен, разделен на автономные, но взаимопроницаемые миры, иодин и тот же путь может параллельно осуществляться в нескольких мирах.Второй параграф третьей главы, «Семантическая репрезентация путислова и пути числа в позднем творчестве Н.С.
Гумилева», посвященмистическим репрезентациям концепта пути. В целом, для позднего творчестваН.С. Гумилева характерна глубокая мистичность: если в ранний период16субъектом «пути», движения мог быть только человек, а в дальнейшемпоявились образы «пути коллектива людей», «пути страны», «пути народа»,«пути цивилизации», то в 1919-21 гг. к этим моделям пути следует добавить«путь слова» и «путь числа», проявляющие себя не только в поэзии («Поэманачала», «Слово», «Шестое чувство»), но и в теоретических работах Гумилева.Субъект пути в поэзии последних лето понимается чрезвычайно широко: этоможет быть не только отдельный человек в своих различных ипостасях, но инарод, цивилизация, число и слово. Абстрактно понимаемый «путь числа» и«путь слова» поздних стихотворений смыкается с теоретическими работамиГумилева и его сопоставлением поэзии с математикой.В Заключении излагаются основные результаты исследования. Дляразвертывания концепта пути как в прямом смысле, так и в многообразии егопереносных значений актуальными являются параметры протоситуации пути,среди которых важнейшую роль играет субъект пути – тот, кто егоосуществляет/реализует; цель пути (либо ее значимое отсутствие); а такжекомплексный параметр, который можно охарактеризовать как «обстоятельствапротекания» пути: сложность/легкость продвижения по пути, остановки в путии пр.
У Гумилева в центре внимания всегда два основных параметра: субъектпути – тот, кто осуществляет движение, - и вектор направления, цель пути,являющаяся одновременно и ключевым фактором в его определении, ителеологическим параметром.Эволюция концепта пути у Гумилева была многоступенчатой иосуществлялась по кумулятивному принципу: появление новых репрезентацийи семантических связей не отменяло и не упраздняло прежние, наоборот,углубляло имеющиеся смысловые связи, демонстрируя их новые грани иоттенки смысла.Точкой отсчета стала репрезентация концепта пути, омонимичнаяназваниюпервогопечатногосборникастихотворений,«Путьконквистадоров».
В ранней поэзии Гумилева важнейшим параметром путиявляется цель: путь не может осуществляться без цели, он всегда имеет какуюто конечную точку, некий показатель, которого можно достичь. Путники,субъекты пути в ранней поэзии – первооткрыватели, конквистадоры,мореплаватели, в большинстве случаев – люди, которые открывают новыеземли, стремятся познать непознанное и неизведанное.Образ путника-конквистадора получает развитие в последующихсборниках, после юношеского «Пути конквистадоров». В доакмеистическийпериод творчества поэта формируются три архетипических образа путника,которые могут быть условно обозначены как «путник-Одиссей», «путник-ДонЖуан» и «путник-Христос».
Все эти образы эксплицитно упоминаются впоэзии и драматургии Гумилева и в то же время они далеки от стандартногомифологического представления о соответствующих героях.Магистральной темой, центральной репрезентацией концепта путиявляется модель «пути первооткрывателя», однако уже в «Жемчугах» начинаютвозникать периферические репрезентации концепта пути, среди которых17важное место занимает путь читателя – погружение в книжный мир,литературное путешествие, и связанный с ним путь – погружение в глубьвремен.Переломным моментом в понимании концепта пути и обновлении егорепрезентаций следует считать 1911 год: год основания акмеизма каклитературной школы и определенной коррекции системы образов творчествапоэта. Главенствующей репрезентацией, семантическим центром концепта путипостепенно становится образ совместного пути, дороги, которую осуществляютведущий и ведомый.
С этим сопрягается центровая идея акмеизма,сформулированная Гумилевым как «путь наибольшего сопротивления». В егопрограммных статьях и стихотворениях этого периода акцентируется параметр«прохождения» пути, борьбы с различными противоборствующимиобстоятельствами. Легкий путь – не путь акмеизма, и не путь героевстихотворений Гумилева. Это перемещает акцент с субъекта и цели пути напараметр обстоятельств протекания: важным моментом становитсяпрокладывание пути, сопротивление разнообразным препятствующимобстоятельствам.Превалирующей темой этого периода становится напряженный поисктого, кто разделит путь с героем, станет ведущим или просто пойдет рядом.
Всборнике «Чужое небо» роль спутника в различных стихотворениях примеряютна себя как герои-мужчины, так и герои-женщины. В дальнейшем сборники«Колчан» и «Костер» углубят и расширят этот параметр: одним из воплощенийсовместного путь станет путь коллективный, движение «в строю», средиединомышленников. Это сближает представление о пути в прямом смысле с егопериферийной переносной репрезентацией – путь как жизненная позиция, какнекая система взглядов, кредо.Важнейшей поворотной точкой для жизни и творчества Гумилева сталоего участие в войне.
Возникший образ «пути воина» (ранее неявнорастворенный в образах мореплавателей и конквистадоров) дает два важныхпериферических момента семантической репрезентации: мысли об антитезетела и духа и разделении «пути тела» и «пути духа». Вплоть до самого позднегопериода творчества поэт будет обращаться к этому противопоставлению,углубляя разницу между телом и духом. Эта семантическая репрезентация путисопрягаяется с образом ведущего и ведомого, причем ведущим всегдавыступает дух, ведомым – тело. Образ «пути воина» также неразрывно связан спутем, понимаемым в религиозном ключе, - поиском веры, обращением к Богу.Путник-конквистадор, так занимавший юного Гумилева, растворяется в сонмепутников-воинов, каждый из которых преодолевает свои телесные нужды ипотребности и следует по пути духа и веры.Обращение к пути веры и внимание к православию становятсяключевыми для следующего шага в аккумуляции репрезентаций концепта пути:от пути человека Гумилев продвигается к осмыслению пути нации / народа /страны.
Путь нации, путь народа восходит к еще более широкому обобщению:пути цивилизации. В 1917 – 1918 гг. Гумилев активно интересуется не только18скандинавской, но и китайской, а также мусульманской культурой, многопереводит и создает авторские пьесы, поэмы и стихотворения, посвященныеэтим культурам и перерабатывающие их образы и мифы.
Эта тенденция такжевоплощает поиск пути, попытку предложить нестабильному, «потерянному»государству новый путь.Таким образом, в период 1912 – 1917 гг. в концепте пути на первый планвыходит параметр субъекта, получающий многообразные новые репрезентации,и параметр обстоятельств. Цель пути уходит на второй план и часторастворяется в обстоятельствах: так, акмеистическое преодоление трудностей,«сопротивления материала» и воспринималось как самоцель (для героевпутников этого периода не так важно, в какую точку ведет их путь, как важноименно преодоление трудностей и тем самым «построение» себя как субъектапути).Поэтическая манера «Огненного столпа» во многом отличается отпредыдущих периодов творчества – в первую очередь, стихотворениястановятся мистичными, для них характерна смысловая многоплановость,«наложение картинок» (действие происходит одновременно в несколькихпространствах и временах).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
