Диссертация (1155129), страница 46
Текст из файла (страница 46)
Совсем недавно бразильский стартап Bitnation предложилевропейским правительствам использовать технологию, чтобы справиться с наплывомбеженцев с Ближнего Востока без документов. Компания предлагает оформить мигрантамвиртуальное гражданство с регистрацией их данных в блокчейне, своего роданансеновский паспорт, который будет признаваться правительствами других стран.Первое соглашение — с известной цифровыми экспериментами Эстонией —вступило в силу 1 декабря 2015 года. Сервис позволит беженцам не только получитьидентификацию, но и регистрировать браки, свидетельства о рождении и другиедокументы. Основательница Bitnation Сьюзан Темплхоф не хочет останавливаться надостигнутом: она считает, что проект мог бы сделать менее значимой «устаревшуюсистему государственных границ», и надеется, что в будущем Bitnation будут признаватькак суверенную единицу, а открытый реестр — как суверенную юрисдикцию.263Правительства и корпорации все чаще понимают, что блокчейн — идеальноесредство для оптимизации собственных реестров.
Политики, стремящиеся сделать болеепрозрачным и надежным институт частной собственности в Гондурасе, попросилиамериканский блокчейн-стартап Factom разработать на основе новой технологииземельный кадастр. Интерес к идее проявило и правительство Греции, находящееся всовсем безнадежном положении: земельный кадастр страны адекватно отражает только7% ее территории.Испанский банк Santander (10-е место по активам в мире) утверждает, что сможетиспользовать блокчейн в двух десятках рабочих процессов внутри банка. Применениетехнологии, по подсчетам аналитиков Santander, может к 2022 году сократить издержкифинансовых организаций на $15–20 млрд, в первую очередь за счет экономии натрансграничных платежах, торговле ценными бумагами и комплаенсе.Прочие мировые финансовые гиганты — Goldman Sachs, JP Morgan и Credit Suisseи еще шесть транснациональных банков — планируют разработать общие стандарты длятехнологии блокчейна и найти возможности для применения в секторе финансовых услуг.Реализовывать свои взгляды на технологию они собираются в рамках стартапа R3CEV,войдя в его капитал.Рост числа транзакций могут обеспечить не только государства и корпорации, но имножество мелких компаний.
Например, американский стартап Everledger собираетсязаписывать в открытый реестр данные об уникальных отличительных признакахбриллиантов. В случае если камень будет украден, запись обеспечит неоспоримоедоказательство собственности.Рынок все еще находится в зачаточном состоянии, хотя и растет, как на дрожжах,говорит Баринов. «В январе 2015-го за день осуществлялось около 100 транзакций,использующих блокчейн для сохранения метаданных, сейчас речь идет уже о тысяче.Рынок показывает хороший рост, но этого все еще мало», — добавляет он.Если или когда?В России будущее технологии зависит не только от новых бизнес-моделей, но и отмилости властей. В течение нескольких лет чиновники всех уровней запрещали битконыкак могли, и это не способствовало развитию технологии.
Но в сентябре на Казанскомфоруме инновационных финансовых технологий Finnopolis глава Банка России ЭльвираНабиуллина впервые призвала различать криптовалюты и криптотехнологии и добавила,что регулятор создает рабочую группу для изучения блокчейна.Одновременно об интересе к блокчейну заявили представители Сбербанка(отказавшиеся обсуждать детали), Национального расчетного депозитария, Московской264биржи. Самым заметным на этом фоне стало объявление платежной системы QIWI,намеренной создать собственную валюту — битрубль. Впрочем, даже о контурах новойзатеи пока говорить рано, потому что никто на рынке не понимает, когда и в какихпределах власти признают технологию и установят границы ее применения.«Диалог с регулятором только начался», — отмечает директор по развитиюкриптотехнологий QIWI Алексей Архипов. Зато если компании удастся перевестирасчеты в блокчейн, битрубль автоматически станет крупнейшим распределеннымрасчетным средством и у QIWI может появиться новое крупное бизнес-направление.Другие крупные компании пока только изучают возможности технологии.
«Мыуже больше трех месяцев ищем применение блокчейну на Московской бирже, —признается ее управляющий директор по стратегии Антон Говор. — Пока что нам неудалось придумать, как использовать технологию, чтобы это было экономическиэффективно, а не ради того, чтобы сделать модный прототип».Баринов регулярно консультирует крупные российские компании, которыминтересен блокчейн, «в том числе и госбанки», говорит он. По его словам, больше всеготехнологией интересуются те, у кого есть филиальная сеть в странах СНГ: «Если кто-топытается вынести с завода деталь, можно поставить камеру. Камеру сломают, но хотя быпонятно, что кто-то это сделал. Блокчейн еще лучше: за камерой следит человек, а тутчеловека нет, пленку удалить невозможно».
Любая система, повышающая довериеучастников, должна пользоваться в России спросом.«Вопрос не в том, будет ли блокчейн внедряться в России, а в том, когда этопроизойдет. Хорошо бы не упустить момент», — говорит Марина Гурьева.Сирануш Шароян265ПРИЛОЖЕНИЕ 15Журнал «Огонек» № 20 (5466) от 22.05. 2017, стр. 12-15.Бумажное мясоАлександр Трушин выяснял, за счет чего растут официальные показатели аграрнойотрасли.Ничто так не радует в разговорах о российской экономике, как официальныеотчеты о стремительном росте сельского хозяйства, взбодренного антисанкциями игосподдержкой. "Огонек" попытался выяснить, совпадают ли победные реляции среальностью.Отчетность, может, кого и радует, но реальное производство и потреблениемяса, молока, яиц на душу населения в 2015 году оказалось ниже уровня 1990 года и ниженормативов потребления.Весь апрель звучали победные рапорты о достижениях в российском сельскомхозяйстве.
Министр Александр Ткачев рассказывал об увеличении в 2016-м числаприбыльных предприятий. На коллегии Минсельхоза было заявлено, что "мыобеспечиваем себя и зерном, и картофелем, и сахаром, и растительным маслом, и мясом".Потом в Госдуме прозвучала цифра, свидетельствующая о впечатляющем ростесельхозпроизводства — на 5 процентов. "Наше сельское хозяйство,— цитировали СМИпремьер-министра,— радикальным образом изменилось. Оно сейчас кормит всю страну,оно имеет огромный экспортный потенциал, и оно развивается за счет современныхинвестиций".
А своеобразным прологом ко всему этому стала "отчетная кампания",стартовавшая осенью: тогда руководству страны докладывали о собранном небываломурожае — 125 млн тонн зерна. Правда, уже к марту рекорд в официальных сводках "усох"до 119 млн тонн...Утраченные 6 млн трудно отнести к простой погрешности, так что зашевелилсячервячок сомнений: а все ли верно в Отечестве с отчетами по успехам в сельхозотрасли?Росстат считает дваждыМнениябольшинстваэкспертов"Огонька"сходятсянатом,чторостпродовольствия в России...
отсутствует. Причем давно. Потому что производствопродукции сельского хозяйства и то, что мы потребляем,— это разные вещи. Результатполучается такой же, как в СССР: каждую пятилетку страна увеличивала производство,например, зерна — даешь 100 млн тонн в год, даешь 120 млн тонн,— а на прилавках было266пусто. Сейчас вроде бы в магазинах продуктов достаточно, но из каких стран везут мясо,картофель, овощи, молочный порошок, разобраться можно не всегда."Огонек" обратился в Росстат с просьбой объяснить, как собираются данные посельскохозяйственной статистике. И получил правдивый ответ: реальные цифры ростаменьше, чем об этом заявляет правительство.
Дело в том, что наш Росстат считаетдважды. Первый раз — в конце января каждого года, когда объем сельхозпродукцииопределяется так называемым индексным методом. Он применяется, когда нельзя простосуммировать тонны зерна и мяса с молоком. Если не вдаваться в математические дебри,то полученная цифра оказывается весьма приблизительной, с чем сам Росстатсоглашается. Например, подсчет индексным методом показал в 2015 году, что приростсоставил 3,0 процента. А в 2016-м рост был аж 4,8 процента.
По этим цифрам иотчитывается правительство.Но цыплят, говорят, по осени считают. И не только цыплят: Росстат в концесентября каждый год корректирует первоначальные цифры, но уже с применениемдругого метода — валового оборота. То есть вся продукция теперь считается постоимости. И в результате цифра роста оказывается меньше.
Так, в 2015 году послепересчета она составила уже не 3, а 2,6 процента. И во что превратятся рекордные4,8 процента роста за 2016 год в грядущем сентябре, не ясно. Алексей Зельднер, главныйнаучный сотрудник Института экономики РАН, считает, что "по предварительнымданным, прирост продукции сельского хозяйства в 2016-м оказался всего 3,03,3 процента".А какова была "усушка" за позапрошлый год? А за позапозапрошлый?Пикантность ситуации в том, что это неизвестно. Казалось бы, что проще — есть сайтведомства. Ан нет! Длинный ряд показателей, начиная с 2000 года, там постоянноменяется.Василий Узун, главный научный сотрудник Центра агропродовольственнойполитики Института прикладных экономических исследований РАНХиГС, говорит:"После сельскохозяйственной переписи 2006 года Росстат скорректировал показателистоимости валовой продукции сельского хозяйства, объемов производства картофеля,овощей, фруктов и ягод за предыдущие годы.
Изменились главным образом показатели похозяйствам населения. Например, приписка по валу 2006 года составила 18,5 процента, покартофелю — 42,2, по овощам — 50,6, по фруктам и ягодам — 62,5 процента. Статистика,допускающая столь грубые ошибки, хуже, чем ее отсутствие. Первая перепись показала,что методику учета производства надо менять, она дает возможность манипулироватьданными, приукрашивать результаты по указаниям начальства. Но ее сохранили267практически неизменной. И есть опасения, что после переписи 2016 года тоже произойдеткорректировка, выдающиеся достижения сменятся на более скромные, но этого уже никтоне заметит".Короче, в сухом остатке: сегодня экспертам достоверно известно, что общиепоказатели роста публикуются с большими приписками.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
