Диссертация (1154979), страница 38
Текст из файла (страница 38)
14.06.2001. URL:http://www.sci.aha.ru/econ/Al 1 lc.htm; Стратегия развития Арктической зоны Российской Федерации иобеспечения национальной безопасности на период до 2020 года // Российская газета, 24.04.2014.Распоряжение Правительства РФ N 1715-р «Об Энергетической стратегии России на период до 2030 года».13.11.2009. URL: http://lawru.info/dok/2009/11/13/n46215.htm; Основы государственной политики РоссийскойФедерации в Арктике. 14.06.2001. URL: http://www.sci.aha.ru/econ/Al 1 lc.htm; Стратегия развитияАрктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2020года // Российская газета, 24.04.2014.389См.: Кашка М.М., Мантула Н.В., Пономаренко А.В. Опыт и перспективы эксплуатации в Арктикеатомного ледокольного флота России // Арктика: экология и экономика, 2012.
№3 (7).390См.: Tamnes, R., Offerdal, K. Geopolitics and Security in the Arctic: Regional Dynamics in a Global World.London: Routledge, 2014. P. 176.172системе внешнеполитических приоритетов 391 . В Директиве национальнойбезопасности № 66 2009 года территории внутри Полярного круга объявленызоной особых интересов США, а будущей администрации дан советрасширить присутствие в Арктике392.Однако едва ли Соединенные Штаты также могут рассматриваться вкачестве безоговорочного лидера на циркумполярном пространстве.
Вопервых, проблемной зоной является потенциал американского ледокольногофлота как базового ресурса для осуществления практически любойдеятельности – от военно-морской до исследовательской – в СеверномЛедовитом океане. В Стратегии Береговой охраны США для арктическогорегиона, выпущенной в 2013 году, отмечается, что «Соединенные Штатыдолжны обладать ледокольным флотом, чтобы содействовать исследованиям,способствующим фундаментальному пониманию региональных процессов иих эволюции»393, при этом подчеркивается «стратегическое значениекапиталовложений в расширение и увеличение мощности ледокольногофлота в целях получения доступа к высоким широтам в долгосрочнойперспективе»394.Несмотря на это, реальный потенциал США ограничен следующимивозможностями. Два ледокола Береговой охраны США – «Полярная звезда»и «Полярное море» – уже превысили допустимый 30-летний срок службы.Первый из них в конце 2012 года после ремонтных работ был возвращен наслужбу на дополнительные 7-10 лет.
Второй – с 2011 года находится внерабочем состоянии. В 2000 году на воду был спущен новый ледокол«Хили», однако же, значительно уступающий двум предыдущим по своимтехническим характеристикам391395. Виду невысокоймощностионСм.: Tamnes, R., Offerdal, K. Geopolitics and Security in the Arctic: Regional Dynamics in a Global World.New York: Routledge, 2014. P. 78-79.392См.: National Security Presidential Directive and Homeland Security Presidential Directive № 66. 09.01.2009.URL: http://fas.org/irp/offdocs/nspd/nspd-66.htm393UnitedStatesCoastGuardArcticStrategy.21.05.2013.URL:http://www.uscg.mil/seniorleadership/DOCS/CG_Arctic_Strategy.pdf.394См.: Ibid.395См.: Володин Д.А. Военная политика США в Арктике // Россия и Америка в XXI веке, 2011.
№ 3.173предназначен, скорее, для проведения научных исследований в СЛО396. Длясравнения:РоссийскаяФедерациярасполагаеттолько6атомнымиледоколами, не говоря уже об обычных.Во-вторых, проблемы стратегического характера присутствуют вмеждународно-правовой плоскости, как было подробно рассмотрено вовторой главе.
Принципиально, что Соединенные Штаты не ратифицировалиКонвенцию ООН по морскому праву 1982 года,поскольку именно этотдоговор определяет суверенные права арктических государств в отношениипространств Северного Ледовитого океана.Таким образом, две основные проблемы – (1) невысокий уровеньразвития ледокольного флота; (2) инерционность властей в отношенииратификации Конвенции ООН по морскому праву 1982 года – в настоящеевремяприобрелирольдоминирующихфакторов,препятствующихамериканскому утверждению в регионе как лидера на поле международногоциркумполярного взаимодействия.
Данные стратегические пробелы лишаютСШАнеобходимогомеждународно-правовогоиинфраструктурногоинструментария как для практического осуществления основных видовдеятельности на Крайнем Севере, так и юридического подтверждения своихсуверенных прав в отношении арктических территорий.Современнаяситуация,характеризующаясяодновременнымприсутствием на региональном пространстве двух лидеров, перекликается систорическими реалиями. О.
Янг и Г. Ошеренко в фундаментальномисследовании «Политика на Крайнем Севере: создание международныхрежимов по защите окружающей среды» отмечают, что ни в один изпредшествующих периодов в Арктике не существовало гегемона, арегиональная конфигурация определялась варьирующейся расстановкой силмежду Российской Империей, Канадой (Великобритания), США и Японией.В годы Холодной войны, несмотря на активную роль двух супердержав —396См.: O’Rourke, R. Changes in the Arctic. Background and Issues for Congress / Congressional Research ServiceReport. 04.08.2014.
URL: http://fas.org/sgp/crs/misc/R41153.pdf174СССР и США, — в Заполярье ни одна из них также не могла претендовать нароль лидера397. Однако отсутствие гегемона на Крайнем Севере никогда неявлялось фактором, подрывающим возможности сотрудничества междуосновными участниками. В соответствии с теорией Р. Кеохейна в такихусловиях стабильность регионального порядка сохранялась благодаряпозитивному влиянию многосторонних механизмов взаимодействия.Возвращаяськактуальнойпроблемевоздействияухудшенияотношений России и Запада на циркумполярное поле, важно раскрытьпозиции отечественных исследователей.
А.Е. Шапаров и Н.И. Чувашова,рассматривая внешнеполитические процессы на Крайнем Севере сквозьпризму теорий гегемонистской стабильности и международных режимов,акцентируют переход региональных отношений в качество негативнойбезопасности. Она понимается ими как «идентификация политическимиакторами рисков как наносящих ущерб их благосостоянию и ценностям,создающих угрозу суверенитету» 398 . Ученые полагают, что бенефициарамикризиса становятся только новые энергодефицитные участники, например,Китай, получающие благодаря приостановке нефтегазового сотрудничествазападных компаний с Россией, возможность реализовать свои энергетическиепроекты.
В остальном же влияние общемировой эскалации напряженностинегативно. Особую остроту она приобретает в связи с приостановкойвзаимодействия по линии Совета Россия-НАТО в условиях, когда все страны«пятерки» кроме России являются членами Альянса.А.В.Загорский,региональныхнапротив,отношенийакцентируетблагодаряустойчивостьэффективнымсистемыциркумполярныминституционально-правовым механизмам взаимодействия, что полностьюсоответствует подходам Р.
Кеохейна 399 . Более того, в сравнении с более397См.: Young, O., Osherenko, G. Polar Politics: Creating International Environmental Regimes. Ithaca: CornellUniversity Press, 1993. P. 35-38.398Шапаров А.Е, Чувашова Н.И. Геополитическая ситуация в Арктике: режим негативной безопасности //Вестник Северного (Арктического) федерального университета, 2015. Серия: гуманитарные и социальныенауки. № 6. С. 110.399См.: Загорский А.В.
Россия и США в Арктике. Рабочая тетрадь № 30. Москва: РСМД, 2016.175ранними периодами истории Заполярья теперь возможности в этой сферестали гораздо ширев результате усилий арктических государств поукреплению сотрудничества в 1990-х гг.По убеждению российского эксперта, в последние годы, вопрекикризисным явлениям на мировом уровне, сотрудничество на Крайнем Северене только продолжилось, но и по определенным направлениям дажеуглубилось. В 2017 году вступил в силу Полярный кодекс для укреплениябезопасности судоходства в Северном Ледовитом океане; на министерскойвстрече Арктического совета в г.
Фэрбанкс (США) подписано третьеюридически обязательное соглашение об укреплении международногоарктического научного сотрудничества; в 2015 году был учрежденАрктический форум береговой охраны; стороны предпринимают усилия порегулированиюрыболовствавЦентральномбассейнеСЛО.Вконструктивном ключе развивается даже диалог между Россией и США врамках Арктического совета.Важная роль многосторонних институтов сотрудничества в Заполярьеобусловлена тем, что отношения между основными участниками можноохарактеризовать как взаимозависимость.
Она, как было рассмотрено ранее,связанасихразнымперспективностьэнергетическимсовместныхстатусом,добычныхпредопределяющимпроектов;сложнымиклиматическими условиями; растущим числом региональных вызовов иугроз.Комплексэтихфакторовобуславливаетбезальтернативностьмеждународного взаимодействия в рамках существующих региональныхформатов.Такая позиция совпадает и с официальным российским подходом.
Ещев 2010 году в период устойчивого роста цен на нефть и газ Министриностранных дел Российской Федерации С.В. Лавров заявил: «Любыепроблемы, которые существуют на Севере, поддаются политическому,правовому решению и поэтому кликушество насчет того, что на Севере вот-176вот начнется война за ресурсы – этот подход является провокацией» 400 .Такая позиция российского руководства остается неизменной.Стоит отметить и историческую резистентность циркумполярногопорядкакглобальнойвнешнеполитическойнестабильности.Общийконфронтационный контекст международных отношений в годы Холоднойвойны полностью не блокировал региональное взаимодействие на КрайнемСевере.
Циркумполярные страны даже в условиях невысокого на тот моментуровняинституциональногоразвитияпредпринималиусилияпоформированию специального международно-правового инструментария. В1973 году было подписано Соглашение по защите белых медведей, ставшееодной из опор для дальнейшего формирования арктического режима401.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
