Автореферат (1149091), страница 2
Текст из файла (страница 2)
К этой линииисследования примыкает «История философии» Теодора Гомперца (1895).Сюда же можно отнести «Историю философии» Джона Бернета, с той лишьоговоркой, что последний, наоборот, пытается отмежевать софистов отпросветительских тенденций, представив их как реакционеров по отношениюк науке. Сдержанно с точки зрения их роли в греческом «Просвещении», но втом же методологическом ключе софистов исследовали В. Йегер и Э. Доддс.К этому же «лагерю» относятся Д. Керферд, Ж.
де Ромийи, Т. Коул, Х. Энос,Д. Макдауэлл, Э. Скиаппа. Эти ученые, видя в основе теории познаниясофистов преимущественно чувственный опыт, полагают, что существуетопределенная возможность их «объективного» прочтения и, таким образом,выявления их собственных мотивов,—мы можем понять то, что софистыимели в виду. Достигнуть этого, по мнению этих ученых, можно в том случае,если мы как бы сбросим с мысли Протагора и Горгия вуаль их риторики илиязыка, которые и мешают нам докопаться до сути. Такой подходрассматривает себя как своего рода уникальный, уже потому, хотя бы, чтостарается не приписывать исследуемым авторам тех понятий и схем, которыене могли последними употребляться и которые поэтому являютсяанахронизмами.
В наиболее совершенном виде этот подход мы наблюдаем уЭ. Скиаппа, пытающегося, например, в случае Протагора выявить егоipsissima verba.Третий подход может быть назван «антифундаменталистским», берущимначало от Ницше, который выразил мысль о том, что софисты пользовалисьметафорической моделью языка, вследствие чего все их суждения снеизбежностью приобретали фигуративный смысл, т. е.
становилисьтропами. К этому лагерю можно отнести всю герменевтическую школу,согласно которой текст и понимание «рождается» в процессе егоинтерпретации и не имеет своего самостоятельного онтологического статуса,8сюда же можно причислить С. Консиньи, Р. Рорти, С. Фиша и А. Мурелатоса.Последний выявил антирепрезентационную модель языка у Горгия. При этомподходе главное внимание уделяется риторике и постулируется отсутствиеоснований для объективного знания вне социальных практик. Этого подходапридерживается и автор диссертации.Четвертый подход может быть назван «креативно-рапсодическим»,который тоже берет начало от Ницше, но приходит к достаточнорадикальным выводам и разрабатывается в работах Барбары Кассен и ДжонаПулакоса.
Согласно последнему, коль уж мы обречены на историческийразрыв с авторскими интенциями и, следовательно, с пониманием, то все, чтонам остается, это проявить по максимуму свой творческий потенциал втолковании текстов и как бы приспособить их к современности, сделать так,чтобы они стали для нас живы и полезны теперь. Так мы сможем создатьсвою неософистику, которая будет выражением нашего нового способамыслить и говорить. Сторонником этого подхода является также один изтеоретиков Третьей Софистики Виктор Витанца.Методология исследования текстов и их интеллектуальной конъюнктурывобщемпроделаныврамкахисторико-философскогоимеждисциплинарного подходов с привлечением общенаучных процедуранализа, синтеза, сравнения, описания, объяснения. Отдельный акцент былсделаннапроблемно-аналитическом,сравнительно-историческомигерменевтическом методах при толковании сентенций Протагора и текстовГоргия.
При реконструкции целостного учения Протагора был привлеченсистемный метод.Научная новизна данной работы заключается в том, что в ней впервые вотечественной истории философии анализ текстов Протагора и Горгияпредпринят во всестороннем объеме и в связи с новейшими достижениямикак отечественной, так и зарубежной критической научной мысли.9Некоторые фрагменты используемых в работе текстов впервые переведенынарусскийязык.интерпретация—Дляотечественнойнаукипредставляетчерез софистическую риторику—новизнуэтих текстов исоответствующие положения, выносимые на защиту:1.
Дошедшие до нас разрозненные высказывания Протагора могутрассматриваться как следствие вполне единого и целостного учения,ядром которого является положение о человекеКаждоевысказываниеПротагораобладает—т.мере вещей.н.лингво-семантическим резонансом: высказывание о человеке-мере в видеструктурного смыслового ядра имплицитно содержится во всехостальных сохранившихся фрагментах, в то время как содержаниепоследних может быть сведено к нему, т.
е. является его следствием.2. Целостное учение Протагора включает в себя все три более поздниефилософские составляющие: онтологию, гносеологию и этику.Тождественность и конвенциональность понятий истины и доксыдля Протагора являются условием возможности редукции егофилософского дискурса к его риторике.3. «Трактат о небытии» Горгия не может рассматриваться каксамостоятельное философское произведение, изолированно отсовременнойемуинтеллектуальнойпроблематики,ноисключительно в связи с «Поэмой» Парменида.4. В третьей части «Трактата»несоизмеримостьмысли,Горгий сознательно постулируетсловаивещии,следовательно,невозможность коммуникации, чем вводит отсутствие основанийдля референции как таковой, предвосхищая современные проблемыТеорииреференции.референциальнойтождественностиВведениефактаневозможностипонятийистиныкоммуникативнойприводитидоксыкиконстатациииразработке10оригинальнойриторическойконцепции,заключающейсявследующем: если язык имеет референцию в самом себе, то понятиеистины превращается не более чем в риторический топос иперформатив—общее место и действенную функцию, в основекоторых лежит социальная конвенция, вытекающая из прагматики.Философская проблематика—этика, гносеология, онтология—визвестной степени является продуктом этого разрыва междуязыком, мыслью и вещами.
Единственной константой, согласноГоргию,выступаетпроблематикаязык,перемещаетсяи,каквследствие,областьфилософскаяриторики.Риторикастановится философской риторикой.Теоретическаязначимостьработызаключаетсявовскрытиифилософской проблематики, возникшей в Античности между закатомнатурфилософии и появлением платонизма и аристотелизма, связанной синтеллектуальным движением софистов. Софисты представлены авторомлишь отчасти как те, чьи идеи были вызваны «интеллектуальным дефолтом»физиков, но преимущественно как те, кого мы могли бы назвать сегодняметодологами науки.
Работа позволяет не только заполнить определеннуюлакуну, сложившуюся в отечественной науке в отношении Первойсофистики, но и по-новому взглянуть на софистов, осознать тот вклад,который они внесли в развитие философии—прежде всего в риторику,онтологию и теорию познания. Проделанное исследование позволяет такжелучше понять параллели между софистикой и современной философией, вчастности т. н. лингвистическим поворотом ХХ в., во многом определившемразвитие современной философии.В качестве практической значимости можно отметить возможностьиспользования результатов исследованияв расширениилекционного11материала при чтении курсов лекций по античной философии, риторике,философиирелигии,философииXXв.идругимгуманитарнымдисциплинам.
Результаты исследования можно использовать также вдидактических материалах по широкому кругу дисциплин.Апробация научного исследования осуществлена на конференциях,проводимых Санкт-Петербургским Платоновским философским обществом иотражена в соответствующих публикациях.Структура работыРабота состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.II.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫВовведенииобосновываетсяактуальностьтемыисследования,рассматривается степень разработанности проблемы, определяется объект ипредмет исследования, цели и задачи, научная новизна, методология,теоретическая и практическая значимость положений, выносимых на защиту,определяются основные понятия — софистика и риторика.Первая глава «Протагор» посвящена реконструкции и разбору ученияэтого софиста.Первый раздел первой главы «Человек есть мера всех вещей»посвященанализузначенийслов,входящихвэтовысказывание.Выдвигается предположение, что значения эти слова могут приобретать всвязи со своим употреблением в конкретном случае, что с неизбежностьюотсылает нас к концепции языковых игр Витгенштейна.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
