Диссертация (1148528), страница 35
Текст из файла (страница 35)
«бронза игреза,цыгане»)(№1).Такимобразом,вэтихконтекстахзначения,передаваемые контекстуальными обозначениями красного, тождественнызначениям, передаваемых с помощью гиперонима “verde” (зеленый): “morenode verde luna” (букв. «смуглый от зеленой луны») (№11, №12) и “verde carne”(букв. «зеленая плоть») (№4) в значении «загорелое тело, при лунном светекажущееся зеленым.182Таким образом, используемые в «Романсеро» названия металлов такжевосходят к архаической триаде «черный – белый – красный».
При этомдоминирующим является белый цвет.§3.8.4. Генитивные флористические цветообозначения со словом“flor” (цветок) и с названиями цветков. Названия многих цветов происходятот названий цветков [Колесов 2001: 200-201]. Как отмечалось, большинствоназваний цветков используются в «Романсеро» в качестве контекстуальныхЦО: “de nardos” (букв. «из нардов») – «белый», “de amapola” (букв. «из маков»)– «красный», “de clavel” (букв.
«из гвоздики») – «красный», “rosas” (букв.«розы») – «красный» и др. (см. Приложение).Еслиназванияцветковявляютсяоднозначнымконтекстуальнымобозначением цвета, то слово “flor” (цветок) является потенциальнымконтекстуальным ЦО, цветовое значение которого может актуализироваться, аможет оставаться неопределенным. В русском языке «цвет» и «цветок» –однокоренные слова. «“Цвет” и “цветок” в сознании наших предков – одно и тоже» [Колесов 2001: 200].В ряде случаев слово “flor” (цветок) используется в качестве обобщения.Например, в перечнях цветков: “flores de su fantasía” (цветы своей фантазий)(№5), “pero sigue con sus flores” (но она продолжает сидеть над своимицветами) (№5).В «Романсеро» в нескольких случаях слово “flor” (цветок) используется вкачестве обозначения красного цвета: “lleno de manos cortadas y coronitas deflores el mar de los juramentos resonaba no sé dónde” (букв. «полное рукотсеченных и венцов из цветков, море проклятий эхом отзывалось, даже незнаю где») (№13).
В этом примере метафора “coronitas de flores” (букв. «венцыиз цветков»), скорее всего, означает «рваные раны на месте отсеченных рук».Слово “flor” (цветок) содержит значения цвета и формы, выполняяэвфемистическую функцию.В случае уточнения цвета слово “flor” (цветок) используется для указаниятолько на форму, а не на цвет сравниваемого предмета: “flores de vino” (букв.183«цветы из вина») в значении «разлитая в воде кровь, подобная пролитому вину,напоминающему по форме цветы» с имплицитным значением указанияследствия вместо причины «убийство на мосту Кордовы».Тем не менее, в «Романсеро» есть пример, когда слово “flor” (цветок)дублируется названием цветка (или растения): “con flores de calabaza, la nuevaluz se corona” (букв.
«цветами тыквы новый свет коронуется») (№7) в значении«оранжевые лучи восходящего солнца, знаменующие начало нового дня».Часть развернутой метафоры генитивная метафора “con flores de calabaza”(букв. «цветами из тыквы») уподобляет цвет оранжевой полосы рассвета нагоризонте венку из оранжевых цветов тыквы и является контекстуальным ЦОоранжевого. При этом присутствует аллюзия на греческую богиню зари Эос.Сравним этот образ с другим образом рассвета, также созданным спомощью названия цветков: “y Mérida se corona de nardos casi despiertos y tallosde zarzamora” (букв. «а Мерида коронуется нардами, почти проснувшимися, истеблями ежевики») (№16) в значении «наступает рассвет над Меридой».Генитивная метафора основана на уподоблении светлой полосы неба нарассвете венку из белых цветков.
Но в отличие от предыдущего примера, в этомцветы символизируют мученический венец. Образ крови, пролитой за Христа,усиливается образом шипов на стеблях ежевики.Если в метафоре из романса №16 поэт использовал эллиптическуюконструкцию “de nardos” (из нардов) (партитивное обозначение цвета), упускаяслово “flores” (цветы), то в предыдущей Лорка употребил полную конструкцию“flores de calabaza” (цветы тыквы) (№7).
Сравним эти две конструкции:Mérida se corona (con flores) de nardos.La nueva luz se corona con flores de calabaza.Мерида коронуется (цветами) нардов.Новый день коронуется цветами тыквы.В первом случае слово “nardos” (нарды) – название белого цветка, и нетнужды дублировать его прямым указанием на цветок [DRAE 2014: 1522]. Вовтором – “calabaza” (тыква) – обозначает плод [DRAE 2014: 382]. Чтобы указать184на цветки тыквы (оранжевого цвета) Лорке потребовалось прямо называтьслово “flores” (цветки).
При этом оба указания на цветки используются вомножественном числе (“de nardos” – из нардов, “con flores” – цветками), апартитивное ЦО “de calabaza” (тыквы) – в единственном.§3.8.5. Цветовоеопределениевофлористическойметафоресконтрастным цветовым значением. В некоторых цветовых метафорах сконтекстуальным указанием на цвет, гиперонимы и гипонимы цветаиспользуются в функции уточнения цвета или его оттенка, в том числе дляснятия двусмысленности цветового прочтения в оксюморонах. Средиподобныхметафоротдельногорассмотрениятребуетфлористическаяметафора с контекстуальным обозначением красного “rosas” (розы) из«Романса об испанской жандармерии» (№15), изображающего набег жандармови расстрелы цыган на улицах города:en un aire donde estallanв воздухе, где взрываютсяrosas de pólvora negraрозы из пороха черногоНа раннем этапе исследования при анализе этой метафоры нами быладопущена ошибка: контекстуальное значение простой субстантивной метафоры(“rosas de pólvora negra” ‒ розы из пороха черного) вслед за С.
Ф. Гончаренкобыло определено как – «в воздухе, где разрываются окровавленные пули»[Гончаренко 1988: 158]. Был сделан вывод о том, что метафора основана наподобии розам по форме и по цвету, а значит, речь идет об окровавленныхразорвавшихся пороховых пулях [Тихонова 2016а]. Однако такая трактовкатеперь представляется неверной, так как противоречит механизму образованиядругих растительных метафор в сборнике (противоречит внутреннему кодутекста).К основным требованиям, предъявляемым к научной теории, относятсяпринципыпроверяемостипроверяемости,утверждений,проверяемости»и«научныекоторыевоспроизводимости.знанияпредставляютудовлетворяют[Караваев2013:18521,Согласнособойтребованию77].принципусистемутакихпринципиальнойСогласнопринципувоспроизводимости, «всякий научный результат, будучи таковым, предполагаетвозможность его многократного воспроизведения – и самим его автором, идругими членами научного сообщества ‒ при наличии тех необходимыхусловий, в которых он был получен» [Караваев 2013: 20].Дальнейшее исследование показало, что в этой растительной метафорерозам уподобляется только форма, но не цвет сравниваемого предмета.
Длявыявления«Романсеро»закономерности(внутреннийиспользованияцветовыхформулцветовойтекста)рассмотримкодвтекстедругиерастительные метафоры, основанные на контекстуальных ЦО, выраженныхцветками.В «Сомнамбулическом романсе» (№4) мы находим пример метафоры,основанной на контекстуальном обозначении красного “rosas” (розы):“trescientas rosas morenas” (букв. «триста роз темных»).
Как нами былоустановлено ранее, в языке Лорки цветовое прилагательное в постпозиции копределяемому слову актуализирует основное (цветовое), а не переносноезначение. Таким образом, цветовое значение слова “morenas” (темные,смуглые) в постпозиции уточняет оттенок красного, обозначаемый розами.Словарное ЦО (“morenas” ‒ темные, смуглые) вступает в противоречие сконтекстуальным ЦО (“rosas” ‒ розы).
Однако, как это было показано ранее,контекстуальное значение “rosas morenas” (букв. «розы темные») – «темнокрасные розы». Таким образом, словарный гипоним цвета в постпозиции поотношению к контекстуальному ЦО не нейтрализует цвет, выраженныйконтекстуально, а уточняет его оттенок.Генитивная растительная метафора из романса «Сан-Рафаэль. Кордова»(№9) “flores de vino” (букв. «цветы из вина») означает «кровавые цветы», т. е.«цветы красного цвета, как кровь».
В качестве основы для уподобления поформе используется слово “flores” (цветы), с неопределенным цветовымзначением. Но при этом цветовое значение слова “flores” (цветы) не являетсяабсолютно «нейтральным», так как названия многих цветов происходят отцветков [Колесов 2001: 200]. Цвет указывается во второй части генитивной186метафоры: контекстуальным обозначением красного “de vino” (из вина).Генитивная метафора “flores de vino” (цветы из вина) означает «красныецветы». Первая часть генитивной метафоры используется для обозначенияформы, а вторая ‒ цвета, выраженного контекстуально.Если обобщить структуры растительных метафор, то мы получимследующие значения:rosas morenas:“rosas” – форма и импл. цвет,“morenas” – экспл.
цвет-уточнение цвета;flores de vino:“flores” – форма,“de vino”– импл. цвет.Таким образом, название цветка “rosa”, “flor” обозначает и форму, и цвет,если оно не имеет дополнительных словарных уточнений цвета. Есликонтекстуальное слово “rosa” (роза) определяется словарным ЦО, токонтекстуальное и словарное ЦО вступают в противоречие и основнымявляетсясловарное,котороеуточняетоттенокцвета,выражаемыйконтекстуальным ЦО.В случае с метафорой из «Романса об испанской жандармерии» (№15)“rosas de pólvora negra” (розы из пороха черного) в противоречие вступают дваконтекстуальных ЦО: “rosas” (розы) – обозначение красного – и “pólvora”(порох) – обозначение черного. Образуется своеобразный оксюморон с двумяравноправными контекстуальными ЦО: “rosas de pólvora” (букв.
«розы изпороха»), т. е. «розы черного цвета».Во второй части генитивной метафоры образуется тавтологическийэпитет “pólvora negra” (порох черный), основанный на сопоставленииконтекстуального ЦО “pólvora” (порох) и словарного ЦО гиперонима “negro”(черный). Как это было отмечено выше, ЦО в постпозиции актуализируетосновное (цветовое) значение. Поскольку эпитет “pólvora negra” (порохчерный) является тавтологическим, а не традиционным, слово “negro” (черный)делает цветовое определение «черный» доминирующим. Таким образом,цветовое значение слово “rosas” (розы) нейтрализуется, и слово используется187только для обозначения формы.
Значимость именно формы розы Лоркавыделял, не упоминая о ее цвете, в размышлениях о творчестве Гонгоры:«…описание формы и запаха розы может оставить непреходящее впечатлениебесконечности» [Гарсиа Лорка 1971д: 105].Контекстуальное значение растительной метафоры “en el aire dondeestallan rosas de pólvora negra” (букв. «в воздухе, где взрываются розы из порохачерного») – «в воздухе от выстрелов взрываются облачка из черного пороха,подобные розам».
Эвфемистическая метафора основана на называнииследствия вместо причины: взрывающиеся в воздухе пороховые облачкауказываютсявместовыстрелов,производимыхжандармами,расстреливающими безоружных цыган.Первоначальный вывод о том, что окровавленные пули взрываютсячерным пороховым облаком, когда вылетают из простреленного тела,противоречит действительности, так как черное пороховое облако образуетсяпри вылете пули из ружья. Однако внутренний код текста «подсказывает»правильное прочтение, даже если наш опыт не включает зрительный образреального выстрела. Ориентируясь только на взаимоотношения слов внутритекста, мы можем прийти к тем же выводам, к которым приходит человек,осведомленный об особенностях протекания процесса выстрела [Тихонова2016г].§3.8.6. Флористические цветообозначения. В «Романсеро» Лоркаиспользует большое количество названий растений и цветов.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
