Автореферат (1147905), страница 5
Текст из файла (страница 5)
На это указывают достаточно быстрая стабилизация характера миграционныхпотоков и их страновая и региональная устойчивость. Таким образом, при описаниимиграционных процессов на постсоветском пространстве представляется целесообразнымсконцентрироваться, прежде всего, на описании миграционных потоков, затрагивающих6 Штомпка П. В фокусе внимания повседневная жизнь. Новый поворот в социологии // Социологическиеисследования. 2009. № 8.
С. 3-13.19Россию. В-третьих, с точки зрения миграционных процессов, постсоветское пространствовсе еще остается самобытным регионом, отчасти отражающим глобализационную идеюмировой миграции, однако, более замкнутым на самом себе. Наконец, наиболееперспективнымидляанализатранснациональноймиграциинапостсоветскомпространстве представляются две группы мигрантов: мигранты из стран бывшего СССР вСША и мигранты из Узбекистана и Таджикистана в РФВтораяглавареферируемойдиссертации«Сравнительныйанализтранснациональных практик различных групп мигрантов на постсоветскомпространстве»посвященаанализурезультатовэмпирическихисследований,проведенных автором (или при непосредственном авторском участии) в период с 2014 по2017 гг., общей целью которых являлось выявление транснациональных практикпредставителей различных групп мигрантов через изучение их повседневной жизни.Исследования проводились среди двух групп мигрантов – мигранты из Узбекистана иТаджикистана в Россию и мигранты из республик бывшего СССР в США.
Выбор объектаисследования определялся его перспективностью для изучения транснациональноймиграции. Дизайн исследования представляет собой контрастное бинарное сравнение, прикотором происходит сравнение транснациональных практик мигрантов в двух разныхстрановых контекстах. Данный дизайн позволяет охватить разнообразие возможныхтранснациональных практик, связанных с постсоветским пространством, и увязать их смиграционной траекторией и с более широким национальным контекстом.К основным задачам главы относятся следующие:представить инструментарий исследования мигрантов из стран бывшегоСССР в США и характеризовать их транснациональные практики ивзаимодействия;представить инструментарий исследования мигрантов из Узбекистана иТаджикистана в Россию и характеризовать их транснациональные практикии особенности взаимодействия;провести сравнительный анализ выявленных транснациональных практик итиповвзаимодействийвыделенныхгруппмигрантов,выдвинутьпредположения о причинах их сходств и различий.Глава состоит из трех параграфов, текст второй главы представлен на 45 страницах.Первый параграф второй главы «Анализ транснациональных практик ивзаимодействий мигрантов из стран бывшего СССР в США» посвящен анализуданных, которые представляют собой результаты интервью с мигрантами из республик20бывшего СССР (России, Украины, Беларуси, Литвы) в США, проведенных в 2015-2016годах.
Методологическим основанием данного исследовательского этапа стали концепциятранснациональных социальных пространств Т. Файста, подход Л. Ременник и концепцияповседневности П. Штомпки. При этом под транснационализмом автор понимаетодновременное включение мигранта в социальные сети страны исхода и принимающегообщества или же, в терминологии Файста, включенность в одно или несколькотранснациональныхсоциальныхпространств(полей).Вкачествеэмпирическихпоказателей такого участия диссертант рассматривал: 1) регулярное перемещениемигранта между различными национальными пространствами и повседневными мирами;2) регулярное общение с людьми, находящимися за пределами национальногопространства, но включенных в социальное пространство мигранта; 3) экономическаядеятельность мигранта в стране исхода и в принимающей стране; 4) наличие двойногогражданства.В рамках данного исследовательского этапа в качестве объекта исследованиявыступали выходцы из стран бывшего СССР, постоянно проживающие в крупных городахСША.
В качестве метода использовался метод глубинного интервью. Всего в рамкахданного этапа было проведено 13 интервью в двух городах – Лос-Анджелесе (6 интервью)и Нью-Йорке (7 интервью). При этом Объект исследования был дифференцирован повремени приезда в США: если в Лос-Анджелесе все информанты покинули страны исходав 1990-е гг., попав на территорию Соединенных Штатов Америки либо в качествебеженцев, либо по программе воссоединения с родственниками, то в Нью-Йоркеинформантами выступили те, кто приехал в США относительно недавно – в период с 2001по 2013 гг.
– в основном, по экономическим причинам.На основании анализа проведенных интервью автор делает вывод, что, независимоот периода миграции и ее целей, включенность в транснациональные социальныепространства является неотъемлемой частью жизни выходцев из стран постсоветскогопространства, проживающих в США. Транснациональные практики обеих категорийинформантов заключаются в поддержании связи с родственниками и друзьями,оставшимися на Родине или оказавшимися в результате миграции в других странах,периодическом посещении страны исхода, финансовой поддержке родственников,наличии двойного гражданства.
Однако набор практик у разных информантов отличался,что дало диссертанту основания выделить две группы информантов в зависимости отнабора реализуемых транснациональных практик. Для первой группы, в которую попаливсе информанты из Нью-Йорка и один информант из Лос-Анджелеса, характерны поездкина Родину, денежные переводы, регулярное общение с друзьями и родственниками,21потребление культуры. Для второй группы (почти все информанты из Лос-Анджелеса) –только регулярное общение посредством в основном интернет-коммуникации и телефонаи потребление русской культуры.
Выявленные различия диссертант связывает соструктурой социальных связей в стране исхода, которые в свою очередь обусловленыцелями и обстоятельствами миграции. У тех информантов, чьи практики ограничиваютсяв основном общением, на Родине не осталось родственников, так как в силу условий, прикоторых происходила миграция, переезжали целыми семьями. Для представителей болеемолодого поколения – информанты из Нью-Йорка – основными причинами для миграциибыли экономические (желание построить карьеру или просто «поиски лучшей жизни»), имиграция происходила не семьями, а в одиночку, что и определило более высокуючастоту общения с родными и близкими.При этом диссертант обращает внимание на схожесть полученных результатов,связанных с временным контекстом транснационализма и его затуханием в последующихпоколениях, с результатами исследования мигрантов из Советского Союза, проведенногов Израиле Л.
Ременник. Также подчеркивается необходимость проведения дальнейшихисследований,связанныхсизучениемпроявленийтранснационализмасредипредставителей «полуторного поколения» мигрантов.Второй параграф второй главы «Анализ транснациональных практик ивзаимодействий трудовых мигрантов из Узбекистана и Таджикистана в России»представляет описание инструментария и основные выводы по итогам проведенияисследования среди трудовых мигрантов из Узбекистана и Таджикистана в Россию.Эмпирическая база исследования транснациональных практик и взаимодействийтрудовых мигрантов из Средней Азии в Россию была сформирована в два этапа, и всоответствии с принципами multi-sited ethnography7 исследование проводилось в дваэтапа: на территории России и в странах исхода мигрантов – Узбекистане и Таджикистане.Методологической основой данного исследовательского этапа, помимо тех, чтосвязаны с собственно миграционными исследованиями (Т.
Файст, Л. Ременник),выступала социология эмоций, а именно – теория ритуалов взаимодействия Р. Коллинза.8Объектом исследования выступили трудовые мигранты из Узбекистана иТаджикистана. На первом этапе этапа было проведено 67 интервью с трудовымимигрантами в России (28 интервью с выходцами из Таджикистана, 39 интервью свыходцами из Узбекистана). География исследования в России включала Санкт-7 Levitt P., Jaworsky N. Transnational Migration Studies: Past Developments and Future Trends // Annual Reviewof Sociology, Vol.
33 (2007), pp. 129-156.8Collins, R. Interaction Ritual Chains. – Princeton University Press, 2004. – 464 p.22Петербург,Москву,Ростов-на-Дону,Иваново,Калининград,Самару.Интервьюподразделялись на два типа: глубинные и фокусированные. В рамках второго этапа сбораданных – исследования в Узбекистане и Таджикистане (Ташкент, Бухара, Самарканд,Душанбе) – было проведено 22 глубинных интервью с потенциальными и ужесостоявшимися трудовыми мигрантами (12 интервью в Узбекистане, 10–вТаджикистане).Также в рамках описания инструментария данного исследовательского этапа авторобосновывает невозможность применения количественных методов сбора данных поотношению к данному объекту исследования, что определило обращение к «мягким»методикам.Результаты анализа интервью с трудовыми мигрантами из республик Средней Азии(Узбекистан, Таджикистан), проведенных как в России, так и в странах исхода мигрантовпозволили автору констатировать транснациональный характер трудовой миграции.Мигрантыпродемонстрироваливключенностьвтранснациональныесоциальныепространства, которая характеризуется высокой степенью участия в социальных сетяхстраны исхода и низкой степенью социального включения в принимающее общество.Транснациональные практики информантов выражаются в участии в экономике страныисхода (регулярные денежные переводы), регулярных поездках и в общении с близкими,оставшимися на Родине.
Тем не менее, при взаимодействии с родными и близкими,оставшимися в стране исхода, информанты не обсуждают проблемы, с которыми онисталкиваются в принимающем обществе и которые вызывают ситуативное недовольство.Данная ситуация может быть характеризована как «разорванные» транснациональныепрактики и взаимодействия.Третий параграф второй главы «Сравнительный анализ транснациональныхпрактик и взаимодействий мигрантов в России и США» посвящен сравнительномуанализу транснациональных практик различных групп мигрантов, которые былихарактеризованы в первых двух параграфах второй главы.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
