Диссертация (1146230), страница 52
Текст из файла (страница 52)
347. Оп. 1. Д. 31. Л. 6 об.). Однако мы не можем достоверно сказать, о том ли Рамбуреидет речь, так как ни имя, ни род деятельности не указаны. При этом можно утверждать, что с 1736 г. он принималучастие в конфессиональной жизни общины: его имя встречается под записью 1736 г. о рождении дочери купцаБернарда Леззано. (См.: ЦГИА СПб. Ф. 347. Оп.
1. Д. 31. Л. 53).899АВПРИ. Ф. 10. Оп. 10/1 (1726 г.) Д. 1. Л. 1 об.; РГИА. Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л. 66 об., 71.900РГИА. Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л. 66 об., 71.892164Петербург в 1714 г.901 В городе он представлял французскую дипломатию, а также на первыхпорах за неимением французских негоциантов проводил торговые операции: например, в 1715г. принял судно компании Бодевина902. В 1717 г.
он получил статус консула903. Нередко в литературе можно встретить информацию о том, что он был отозван в 1722 г. и покинул город в1724 г.904 Однако, судя по всему, консул не торопился покинуть город и всячески пытался избежать отъезда905. Очевидно, что выехал он из России значительно позже: еще в 1725 г. он числится в списке прихожан, подписавших петицию за о. Кайо, кроме того, в 1729 г.
он стал крестным у ребенка петербургского француза-католика Иоанна Мишеля Дау906. Благодаря своемустатусу и должности, А. де Лави представлял интересы французов и в вопросах их конфессиональной жизни: информировал Париж о высылке иезуитов из Петербурга 907 и выступал в качестве посредника в конфликтах между прихожанами и духовенством (например, в ситуации с Л.Караваком). Несмотря на то что по своей должности он должен был подчиняться Ж. де Кампредону908, в вопросах конфессиональной жизни они стояли на противоположных позициях:консул защищал о.
Кайо и отстаивал самостоятельность французского прихода и права французов-католиков в церкви в Греческой слободе, в то время как посол активно поддерживал капуцинов909.Благодаря Кампредону, в нашем распоряжении имеется информация об еще одном уважаемом члене прихода во Французской слободе (во всех списках его имя значится вторым) – графе де Лоноа (Лонуа). Дипломат дает весьма уничижительную характеристику Лоноа: рисуетпортрет авантюриста, называвшего себя графом и прибывшего в Россию за «лучшей жизнью».Кампредон сообщает, что, по словам «графа», тот в свое время служил младшим чиновникомканцелярии государственного секретаря по иностранным делам Франции Жана-Батиста Коль-Впервые его имя в метрических книгах встречается под записью от 1716 г, в которой он выступает в качествевосприемника у француза-католика.
(См.: ЦГИА СПб. Ф. 347. Оп. 1. Д. 31. Л. 6).902Захаров В.Н. Западноевропейские купцы в российской торговле XVIII века. С. 106, 247).903Гончарова Т.Н. Консульская служба Франции в России: от основания до 1814 г. // Труды Кафедры истории Нового и Новейшего времени Санкт-Петербургского государственного университета. № 3. 2009. / Сост. Б. П. Заостровцев. СПб., 2010. С. 61.904Там же; Отечественная война и русское общество: 1812–1912: Юбилейное издание/Редакция А.К.
Дживелегова,С.П. Мельгунова, В.И. Пичета. М., 1911–1912. Т.1. [Электронный ресурс] Режим доступа:http://www.museum.ru/1812/library/sitin/book1_01.html. Распоряжение об его отзыве из России был дан французскимкоролем еще в начале 1721 г. (См.: № 31. От г. де-Кампредона к кардиналу Дюбуа (Москва, 17 августа 1722) // Сб.РИО. Т. 40. СПб., 1984.
С. 144).905Одной из причин, по которой А.де Лави пытался остаться, являлись невыплаченные долги (№ 23. От г. де Кампредона к гр. де-Морвилю (С.-Петербург, 7 апреля 1725) // Сб. РИО. СПб., 1887. Т. 58. С. 105).906ЦГИА СПб. Ф. 347. Оп. 1. Д. 31. Л. 33.907Дипломат не только информирует Париж оь указе Петра I, но и анализирует последствия: пишет, что данныйуказ вряд ли приведет к разрыву отношений между Петербургом и Веной, а также о том, что царь действовалвесьма умеренно, поэтому иезуиты сомневаются, будет ли исполнен указ и следует ли им покидать город (См.: №11. Депеша г-на Лави к аббату Дюбуа (С.-Петербург, 4 / 16 мая 1719) // Сб.
РИО. Т. 40. СПб., 1984. С. 25).908№ 50. Копия с бумаги морского совета, посланной г-ну Лави, консулу и комиссару морского ведомства в России(4 января 1721) // Сб. РИО. Т. 40. СПб., 1984. С. 144.909АВПРИ. Ф. 10. Оп. 10/1 (1726 г.) Д. 1. Л. 1 об.; РГИА. Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л. 66 об., 71.901165бера, маркиза де Торси910, после этого капитаном в кавалерии, однако 13 ран, полученных им водном сражении, заставили его бросить военную службу и поступить директором на хрустальную фабрику в предместье св.
Антония. Лоноа утверждал, что разбирается в финансах, политике, военном деле, искусствах, мануфактурах и особенно в поэзии, хотя, по мнению французского посла, это было не более чем хвастовство. В Россию он попал после поездки Петра I в Париж, когда ему удалось убедить приближенных царя, а потом и его самого в свои дарованиях.Петр I сделал его придворным, но вскоре, убедившись в его невежестве и устав от его дерзкойболтовни, отстранил, оставив без содержания. Однако благодаря тому, что жена графа де Лоноас успехом давала уроки французского языка царским дочерям, а также протекции Ж. де Кампредона, ему было установлена небольшая пенсия в 300 р.
Тем не менее, стоит заметить, чтоданный нелицеприятный отзыв о графе де Лоноа французский дипломат дает в письме к Шарлю Жану-Батисте Флёрио, графу де Морвилю911 в разгар конфликта из-за высылки о. Кайо912.поэтому нельзя исключать и тот факт, что Кампредон мог намеренно оговаривать своего оппонента.Особый интерес для нас представляет Никола Доом (Nicolas Doom, Шарль Никола Доом,Carolus Nicolaus Doom), так как, в отличие от упомянутых нами выше французов, подписавшихся под прошениями и, по-видимому, игравших значительную роль во французском приходена Васильевском острове, он в середине 1730-х гг. представлял интересы французов в приходском совете церкви св. Екатерины в Греческой слободе913.
К сожалению, об этом старосте известно совсем не много. Нам не удалось установить сферу его профессиональной деятельности,но можно с уверенностью говорить о том, что как минимум с конца 1710-х гг. он находился вСанкт-Петербурге: в августе 1719 г. у него и у его жены Марии Клаудии родился сын Жан(Иоанн), крестным которого стал еще один француз-католик, прихожанин французской капеллы, Жан Батист Бурдин (Ioann Baptista Burden, Ioann Baptista Baurdin)914. После этого у нихродилось еще трое детей: дочь Мария (1723)915, сыновья Гуидо Никола (1726)916 и Жозеф ПольЖан-Батист Кольбер, маркиз де Торси занимал должность государственного секретаря по иностранным делам с1696 по 1715 гг.911Шарль Жан-Батист Флёрио, граф де Морвиль занимал должность государственного секретаря по иностраннымделам с 1723 по 1727 гг.912Письмо Ж.
де Кампредона датировано 17 марта 1725 г., а прошение французов в пользу францисканцев и в защиту о. Кайо – 8 марта 1725 г. (См.: № 15. От г. де Кампредона к гр. де-Морвилю (Петербург, 17 марта 1725) // Сб.РИО. СПб.,1887. Т. 58. С. 57; РГИА. Ф. 796. Оп. 4. Д. 540., Л. 66).913См. § 3.5.914АВПРИ. Ф. 10. Оп. 10/1 (1726 г.) Д.
1. Л. 1 об.; РГИА. Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л. 66–67, 71; ЦГИА СПб. Ф. 347.Оп. 1. Д. 31. Л. 10. В метрических книгах о крещениях его имя встречается еще дважды: под записями за 1726 г. и1737 г. (ЦГИА СПб. Ф. 347. Оп. 1. Д. 31. Л. 25 об.,61 об.).915ЦГИА СПб. Ф. 347. Оп. 1. Д. 31. Л. 19.916Там же. Л. 27 об.910166(Йозеф Павел, 1728)917. Более того, он сам трижды выступал в качестве восприемника у детейкатоликов918.Так же, как и Никола Доом, интересы французов в середине 1730-х гг. в приходском совете представлял голландский купец французского происхождения Мартин де Вааль (Martinusde Waal, Martino de Val)919 За этот период он дважды стал крестным у местных католиков и обараза в 1736 г.920В 1720-е гг.
несколько обособленно от французского прихода держались два французакатолика: резчик по дереву Никола Пино и живописец Людовик Каравак. Они, в отличие отбольшинства своих соотечественников, не разделяли любви к о. Кайо921 и предпочитали посещать церковь в Греческой слободе.
Кроме того, оба в начале 1720-х гг. были старостами в общине и поддержали францисканцем в конфликте в их конфликте с капуцинами922.Никола Пино прибыл в Петербург вместе со своей женой Марией Анной Гийом в 1716 г.Здесь у них родилось четверо детей: дочери Мария Анна (1716) и Жоанна Людовика (1719) исыновья Доминик (1718) и Жан Батист Матео (1723)923.
Очевидно, что между ним и Л. Караваком были дружеские отношения, так как последний стал крестным его второй дочери.Благодаря имеющемуся в нашем распоряжении списку поляков, подписавшихся подпрошением 1723 г. о допуске к проповедям в церкви в Греческой слободе францисканцев польской нации, мы можем составить представление о влиятельных прихожанах, представлявшихинтересы поляков в петербургской католической общине в период конфликта между священнослужителями. Судя по списку, прихожане-поляки в 1720-е гг. в основном являлись военными924, строителями, мастерами различных дел и простыми служителями при петербургских домах русской знати925. Очевидно, что самое высокое положение среди поляков в общине занимали офицеры и дворцовые служители.
Первым в данном списке стоит имя капитана КазимираМихаила Драхниевича, который, согласно оставленной им записи, представлял интересы всехофицеров, «в России обретающихся и особливо <…> при Петербурге»926. Вторым в спискестоит подмастерий дворцовой аптеки Франциск Грим, третьим – строитель Яган Геронш, дворцовый кухмистр Францишек Выжевский, белого воска дел мастер Ян Ручинский927. К сожале-Там же. Л. 32, 58, 59. Последний раз его имя встречается под записью за 1738 г.Там же. Л. 23.919См. § 3.5.920ЦГИА СПб. Ф. 347.
Оп. 1. Д. 31. Л. 53, 54 об.921У Л. Каравака даже была открытая конфронтация с о. Кайо (Подробнее см. § 2.2.2).922АВПРИ. Ф. 10/1 (1724) Д. 2. Л. 1 об., 6 об., 8–8 об.; РГИА. Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л. 14–14 об.923ЦГИА СПб. Ф. 347. Оп. 1. Д. 31. Л. 6 об., 9, 10, 19 об.).924Например, солдаты и писари Преображенского полка. (РГИА. Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л.
17 об.).925Например, служители при князе Долгорукове, кухмистр князя Черкасского (См.: РГИА. Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л.18).926РГИА. Ф. 796. Оп. 4. Д. 540. Л. 17.927Там же.917918167нию, большей информации о К.М. Драхниевиче мы не имеем: его имя даже ни разу не былоотображено в метрических записях. Та же ситуация с Я. Героншем и Ф. Выжевском. Однакоимена Ф. Грима и Я. Ручинского встречаются в метрике.Франциск Грим проживал в Санкт-Петербурге как минимум с конца 1719 г. до конца1723 г.928 За этот промежуток времени он стал крестным у детей тех поляков и одвух армян 929.Ян Ручинский находился в городе предположительно с 1723 г.
по 1734 г.930 За этот период времени он трижды выступал в качестве восприемника у местных католиков931. В феврале1731 г. у него и его жены Анны родился сын Матиас Франциск Антоний, который в конце тогоже месяца скоропостижно скончался932.По всей видимости, в приходском совете церкви в Греческой слободе представителей отполяков не было как минимум до начала 1730-х гг. Возможно, в середине 1730-х гг.
таковойимелся. Здесь речь идет о церковном старосте Сигизмунде Вендлере (Sigismundo Wendler),национальную принадлежность которого довольно сложно определить. Впервые его имя встречается в метрике под записью за 1731 г., где он выступал в качестве восприемника, однако нигде не указана его национальная принадлежность933. В таком качестве с 1722 г. по 1739 г. онвыступал 8 раз: при этом в четырех случаях он был крестным у детей немцев и столько же раз удетей поляков934.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
