Диссертация (1145180), страница 55
Текст из файла (страница 55)
Таким образом, правдоподобие позволяетсравнивать несколько вероятностных сужений экспертов о значимости культурной ценности по степени более или менее вероятных значений 413. Однако неясной остаётся то,каким образом эксперт личным мнением вообще может утверждать общественную значимость какого-либо предмета. Во второй главе настоящего исследования мы подробнорассматривали виды значимости культурной ценности для определённых социальныхорганизмов. Но, какова бы не была значимость культурной ценности – научная, сакральная, эстетическая или этическая, идеологическая или экологическая, – её символическое значение предстаёт в сознании эксперта, как отражение органичной структурыорганизации природы и общества. Причем, чем выше уровень организации системы, темболее прекрасным или возвышенным кажется предмет.413См.: Fisher, Ronald A. «On the mathematical foundations of theoretical statistics», 1922 [297].214Основываясь на практических наблюдениях, можно гипотетически предположить,что идея возвышенного и прекрасного, присущая культурным ценностям, воспринимается человеком в строгой зависимости от достигнутой им ступени развития.
В настоящем исследовании будем называть такую идею «красотой», или «прекрасным». Многиеэксперты в области культурных ценностей и сегодня высказывают свои суждения, основываясь на вкусе, и тому имеются достаточные основания414. В социальной психологиив XX века в иерархии потребностей принято считать, что потребность человека в красоте очевидна и жизненно значима [316].Первичная по значению, врождённая по происхождению, эта потребность – некоемогучее тяготение инстинктивной силы.
Именно это тяготение направляет человека напуть изучения феноменов прекрасного и познания ценностей 415.Подлинное чувство прекрасного, отвлечённая идея красоты, дар её видеть, распознавать и оценивать возникают у человека лишь при высокой культуре социальных организмов и их участников. Инстинктивное восприятие красоты, а именно об этом (какначальном моменте творчества) говорит И. Кант, и сознательное творчество прекрасного – процессы бесконечно различные, ибо первое непосредственно вложено в нас самойприродой, а второе есть результат многих сознательных усилий индивидуального человека и освоения преемственной культуры общества.Культурная ценность фиксируется экспертом и несёт на себе особенности еголичности, но она зарождается и существует только в процессе взаимодействия междулюдьми, другими культурными ценностями, обществом и миром416. Поэтому мы утверждаем вслед за И. Кантом, что «красота есть форма целесообразности предмета, воспринимаемая в нем без представления о цели» [87, т.
5]. Мы можем только добавить,что выявленная в процессе атрибуции культурных ценностей красота характеризует обнаружение экспертом в объекте атрибуции органического строения всех его составляющих частей, что говорит о том, что культурная ценность открывает нам некие свидетельства реальной жизни. Для экспертов органическое качественно организованное414«Вкус есть способность судить о предмете или о способе представления на основании удовольствия илинеудовольствия, свободного от всякого интереса. Предмет такого удовольствия называется прекрасным» (Кант, И.Собрание сочинений в шести томах, 1966 [87, т. 5, с. 212]).415См. Кант, И.
Собрание сочинений в шести томах. Критика способности суждения,1963–1966 [87, т. 5].416Если в диалоге «Федр» Платон полагает все проявления красоты в преходящих явлениях как несовершенныеотблески идеальных первообразов вещей, то, начиная с Аристотеля, возникает стремление к разрешению проблемы красоты, по существу. Появляется, не разрешенная до настоящего времени, проблема соотношения идей красоты и целесообразности.215множество элементов, обнаруживаемых в каких-либо артефактах или явлениях природыили в общества, явно или неявно несёт признаки их соподчинённости некоторому высшему смыслу и цели, которую он может и не обнаруживать. Кроме того, обнаруживаемое экспертом по культурным ценностям органическое строение объекта атрибуциисигнализирует ему об устойчивом волевом устремлении, к реализации сокрытых потенций, т.
е. целесообразность проявления исследуемого предмета.Конечно, не всегда эта целесообразность открывается при взгляде на предмет, каки не каждый зритель обнаружит культурную ценность в гомогенной для его восприятияокружающей среде. Для того чтобы выявить красоту, субъекту атрибуции, т. е. эксперту,необходимо обладать в своём сознании качественной глубинной восприятия прекрасного. Чтобы оценить прекрасное, субъекту атрибуции нужно раскрыть в самом себеспособность качественного восхищения перед конкретно обнаруживающимся источником красоты.
Если сознание субъекта атрибуции обладает незначительным диапазоном восприятия качественно-организованных уровней окружающего мира и воспринимает его как низкоуровневую проекцию, то его видение будет карикатурно искажёнными окажется неспособным выявить красоту, т. е. органическую вовлеченность объекта атрибуции – культурной ценности – в окружающий мир и систему общественных отношений.Эволюция сознания эксперта, расширение его качественного диапазона знаний,образование и самообразование – необходимость и обязанность любого субъекта атрибуции. При этом отбор критериев культурной ценности находится в прямой зависимости не только от целей и задач атрибуции, но и от уровня сознания субъекта атрибуции(эксперта), его способности воспринимать окружающий мир как единое целое. Толькопри выполнении данного условия оправдано обращение субъекта атрибуции к формальным критериям классификации культурных ценностей, изложенным во второй главенастоящего исследования.
Если нет принимать во внимание, что эксперт воспринимаеткультурную ценность как нечто прекрасное и общезначимое, то атрибуция выступаетпроизволом, и правдоподобность результатов её исследования ни на чём не покоится.Эксперт, выявляя из гомогенной среды культурную ценность, раскрывая её взаимосвязи с действительностью в пространственно-временном континууме, включаеткультурную ценность, как объект атрибуции, в систему коммуникационных взаимодействий сообществ. При этом он сам выступает, как производительная сила, и своим производительным интеллектуальным трудом увеличивает ценность объекта атрибуции и в216познавательном значении, и в ценностном выражении.
Обнаруживая красоту в предметематериального мира, эксперт сам творит прекрасное, организуя окружающий мир и воздействуя на общество. Утверждать это ему позволяет то обстоятельство, что красота,выявляемая в окружающем мире, не только спекулятивна, как продукт интеллигибельной деятельности человеческого сознания, и не только конкретна, как объективная объектность, но и конкретно-спекулятивна, как результат процесса коммуникации в системе «окружающий мир – субъект атрибуции – социума». По своей природе являясь отражением органической природы мира, как и сама жизнь, красота изменчива и неуловима,иначе говоря, – пластична417, но воспринимаясь субъектом атрибуции, она фиксируетсяим в конкретно-эмпирических и, следовательно, статических формах, либо в определённом понятии, либо ассоциируясь с материальным носителем. Поэтому мы и утверждаем,что для эксперта культурная ценность олицетворяет собой «застывшее» движение,в котором красота представлена в форме моментального отражения сознанием объективной реальности, с последующим подтверждением значимости предмета, как выражения бесконечной суммы образов, характеризующихся тождеством формы и содержания, и бесконечных проекций реального мира.Вслед за И.
Ильиным, мы полагаем, что культурная ценность представляет собойкрасоту, воплощённую в максимально совершенную форму418. Раскрываясь как гармония мироздания, красота, заключённая в материальный носитель культурной ценности,воспринимается экспертом как символ, который, при всей глубине и всеобщности остаётся только отдельным напоминанием о гармонии окружающего мира.В наиболее общем смысле, можно утверждать, что перед человеком, как участником вселенской коммуникации, стоят две глобальные задачи: реального созидания новых эмпирических ценностей и раскрытия своей способности усваивать ценности Универсума в ходе процесса эволюции. Для решения этих задач человек, как субстанциональный деятель, должен развивать в себе способность видеть единое во множественности и уметь за бесконечным разнообразием форм обнаружить первородную основу жизни, свободную от гнёта разделяющих форм и ограничений законов. Способность видеть417Подробнее с свойствах пластичности см.: Кантор, А., Пластичность, 1973 [90]; Hetzer, Th., Vom Plastischen inder Malerei, 1957 [304, s.
131–69.].418Сравни: «…духовное содержание ищет себе верную и совершенную форму» (Ильин, И. Основы христианскойкультуры, 1993 [84, т. 1, с. 291]).217красоту, как цель и путь жизни, отличает субъекта атрибуции культурных ценностей(эксперта) от автомата по сортировке предметов.Таким образом, способность эксперта, а затем и зрителя, видеть в культурной ценности красоту указывает на правдоподобие, или достоверность, знаний субъекта атрибуции о мире и конкретной культурной ценности. Поскольку результат атрибуции выраженсубъективным мнением эксперта, то он нуждается в независимом его подтверждении, нодаже согласное мнение экспертов всё равно оказывается не чем иным, как субъективныммнением, на что, в частности, указывал И.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
