Диссертация (1145162), страница 15
Текст из файла (страница 15)
Необходимой предпосылкой философского самосознаниявыступает осознание человеком единой причины всех видов заблужденийрассудка. Платон называет этот род неведения невежеством – отсутствиемстремления учиться. Невежество есть болезнь, настигающая человеческую душутогда, «когда, не понимая чего-нибудь, мнят себя понимающими. Отсюда, повидимому, всякий раз возникает всё сбивающее с толку наш рассудок» [Софист,229с]. Эта иллюзия, являющаяся источником многих других душевных болезней,67неотделима от мнения как такового, ибо оно, будучи лишь возникающей, тольковозможной мыслью, по своей внешней форме ничем не отличается от мыслидействительной. Однако благородная софистика философского образования, виртуозом которой был Сократ, превзошедший риторическую образованность обычныхсофистов,обличает,согласноПлатону,неизбежнуювнутреннююпротиворечивость любых рассуждений о чувственно воспринимаемом и темсамым окончательно очищает, вылечивает человеческую душу от пустотымнимомудрия – от лишь формально логичной «доксософии (δοξοσοφία)» [Там же,231b].
Пафос удивления противоречивостью становящегося выступает началомфилософии – любви к истинной мудрости, направляющей стремление души отизменчивых мнений о преходящих вещах к познанию единого самого по себе.Философское рассуждение есть уже «логическое заключение от многогочувственно сущего к единому» [Федр, 249b-с] и, таким образом, последняяступень учения, т. е. воспоминания истины как тождественной себе сущности всего сущего.
Философия отрицает способ мнения вообще, завершая, таким образом,целый ряд явлений чувственно-рассудочного опыта нашей души, после чего снеобходимостью может начаться только единая наука разума. Поэтому Платонсчитает философское стремление рассудка к разуму «лучшим рассудка»[Там же, 256а] и утверждает, что «по справедливости окрыляется только рассудокфилософа, ведь у него всегда по возможности память обращена на то, чембожествен бог» [Там же, 249с].Открывающийся после философского завершения опыта и потомусовершенно соответствующий логосу как единой истинной природе красоты иблага способ мышления Платон именует диалектическим. В субъективном,техническом овладении этим логическим по сути (т. е. не только по внешнейформе, но и по содержанию) способом он выделяет, во-первых, умение, обозреваяпо-видимому разрозненное многое, соединять его в одну идею, чтобы, определивею каждое, сделать ясной его природу и, во-вторых, умение вновь различитькаждый вид идеи, не раздробив ни его, ни её единства [См.: Там же, 265d-266c].Логический метод мышления Платон называет диалектическим потому, что этот68метод выступает у него одновременно способом познания, т.
е. разумения,понимания истины, и способом адекватного выражения его принципа, процесса ирезультата. Согласно Платону, диалектика как наука истинного, владеющегологосом мышления есть вместе с тем техника истинной речи. Эта речь уже нераспадается на внутреннюю и внешнюю, поскольку она не рассудочна, а разумнаи обращается не к рассудку, а к разумной природе людей: «Кто не рассчитываетна природу своих слушателей, не различает сущее по видам и не способенохватить каждый одной идеей, или единым, тот никогда не овладеет техникойречи настолько, насколько это возможно для человека» [Там же, 273е].Сама же по себе, т. е. не в ходе овладения логической техникой,диалектика отнюдь не является исключительно субъективным движением нашегоума, пытающегося как-то схватить и осмыслить остающийся потусторонним емупредмет.
В отличие от Парменида, Платон осознал, что познаваемое мышлениеместь движущееся и изменяющееся в процессе познания истинное бытие: «Еслипознавать значит быть творящим что-то, то познаваемому, напротив, необходимострадать. Таким образом, согласно этому логосу, сущность, познаваемаяпознающим её, поскольку она познаётся, движется вследствие страдания, что, какмы сказали, не могло бы произойти у пребывающего в покое» [Софист, 248d-е]. Вотличие от софистов, Платон постиг, что эта движущаяся сущность не только длянас, но и в себе самой есть для разумного мышления, т. е. мыслящее мыслимое,ибо в противном случае не могло бы возникнуть ни лжи, ни какого бы то ни былоума: «Ради Зевса, неужели мы в самом деле дадим убедить себя, что движение,жизнь, душа и разум (φρόνησις) не дозволены абсолютно сущему, что само оно неживёт, не разумеет, а, величественное и святое, не владея умом, неподвижнопокоится?» [Там же, 248е-249а].
Тождество единого себе, или всеобщеетождество при этом отнюдь не утрачивается, а только перестаёт представлятьсяабстрактным. Оно впервые после Гераклита постигается Платоном какопределённоевнёмсамом,каквключающеевсебясобственнуюпротивоположность – своё иное, т. е. различие, многое, особенность всеобщего.Тем самым уясняется невероятное для обычного и неясное для философского69рассудка положение, что истинное бытие движется в покое, или покоится вдвижении.
«Итак, любящему мудрость и весьма ценящему всё это (познание,разум и ум. – А. М.), мне кажется, необходимо поэтому не соглашаться спризнающими единое или даже многие виды, будто всё покоится, и совсем неслушать утверждений, будто сущее исключительно движется, но, словно подетскому желанию, чтобы неподвижное было также и движущимся, наречь сущееи всё тем и другим вместе» [Там же, 249с-d]. Понимание этого абсолютного противоречия, или противоречия единого в себе самом делает философадиалектиком, рассуждающего – мыслящим разумно.СогласноПлатону,предметомпознания,достигшимконкретноготождества в методе совершенной науки, выступает, в отличие от исходногофилософского представления о едином истинном бытии, одна единая идея, т.
е.такой истинно сущий род, который включает в себя своё идейное многое –собственные виды, или эйдосы. Познание этого предмета диалектическим методом даёт возможность Платону ясно различить два рода особенности –постигаемую разумом особенность всеобщего, или всеобщую особенность видоввечной идеи, и абстрагируемую в ходе аналитико-синтетической деятельностирассудка особенность чувственно воспринимаемого единичного, эмпирическуюособенность видов возникающих и исчезающих вещей.
«Различать по родам, непочитать тождественный вид иным (т. е. не принимать мыслимый разумом видединой идеи за лишь мысленный, рассудочный вид многих вещей. – А. М.), аиной тождественным – разве о такой диалектике мы не скажем, что она естьпознание?» – спрашивает Платон [Там же, 253d]. Именно это различиепревращает диалектику, которая выступала у Сократа лишь в качестве иронического философствования, субъективного диалогического умения достигатьсамосознания, правильно разделяя в размышлении любое одно на многое, амногое сводя к чему-то одному, в познание истины, совершенно соответствующеесамому процессу истинно сущего. Диалектик «в состоянии, пусть с напряжением,всюду различить сквозь многое, в котором каждое существует отдельно, однуидею и то, как многие иные друг другу извне объемлются одним и как одно, с70другой стороны, стянуто воедино целым многих и многие отдельные вездеопределены, – утверждает Платон.
– Познавать, можно ли каждое делатьвсеобщим и почему нельзя – это и есть разделять по родам» [Там же, 253d-е].Диалектику самопознания сущего, или сущего самопознания Платонименует техникой божественного творчества. При этом он подчёркивает, чтобольшинство неверно называет эту технику природой, следуя догме, что природапорождает всё преходящее сама и безрассудно, по какой-то случайной причине,действующей помимо «логоса и божественного познания, возникающего от бога»[Там же, 265с].
На деле же диалектика есть в себе разумная и познающая себяпервопричина всего сущего – сам сущий и действующий логос, познаниекоторого есть совершенное мышление мышления и благодаря этому – мышлениеистинного бытия. Диалектика как настоящая наука разума творит, таким образом,свой всеобщий предмет из небытия, возникая в результате плодотворных усилийлюбви из абсолютного невежества чувственных восприятий единичного и изотносительной лжи, неведения рассудка, пытающегося логически вычислитьособенные причины становящегося.
Этим она отличается от исключительночеловеческой техники как творчества второго рода – вторичного, условного иобусловленного творчества, создающего с помощью рассудка лишь образы иподобия истинного бытия из того, что в том или ином виде уже существует какнечто возникшее [См.: Там же, 256е-266е]. Только диалектика как логическаянаука познания сущего логоса есть познание познания в положительном смысле –то, возможность чего предвидел, но ещё не мог доказать Сократ. Такое поистинебожественное познание выпадает, по Платону, лишь на долю действительносвободных людей, т.
е. философов, ибо оно достигается только теми, кто искреннелюбит истину и стремится исключительно к ней, уже преодолев в своей душе всенеизбежно возникающие на пути к познанию истины иллюзии чувственнорассудочного опыта – точки зрения абстрактной разделённости всего и вся, скоторой многое выглядит и мнится существующим само по себе, без единого.«Итак, дорогой мой, – пишет в связи с этим Платон, – пытаться отделить всё от71всего и вообще невозможно, и свойственно это обычно покинутому Музами инефилософу» [Там же, 259d-е].Формулируя постигнутое им всеобщее содержание, Платон развиваетпринцип философии Гераклита: «Тождество единого и многого под началомлогоса становится всеохватывающим как вечно прежде и теперь изрекающееся вкаждом» [Филеб, 15d]. Выражаясь иначе, определённая в себе самой вечная идеякак первопричина любой определённости выступает бесконечным основаниемвсего конечного, в том числе преходящего, т.
е. сущего во времени, видимогокосмоса. Исходя из этой формулировки, Платон даёт краткий очерк методасовершенной науки: «Древние, которые были лучше нас и обитали ближе к богам,передали нам сказание, гласившее, будто бы всё как вечно изрекающееся на делеесть сущее из единства и из множества, обладает в себе сросшимися воединопределом и беспредельностью.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
