Диссертация (1145162), страница 14

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 14)

Такую уже изрекаемую, но ещё не изречённую мысль Платон именует мнением, так как именно мнение возникает в процессе рассуждения и составляет его результат. «Я называю так речь, которой душа сама себе рассказывает отом, что она наблюдает, – пишет он о рассуждении. – <…> Мне представляется,62что, рассуждая (διαυοονμένη), она разговаривает, саму себя спрашивая и себеотвечая, утверждая и не утверждая. Когда же, более или менее быстро обдумав иопределив это, она уже говорит себе и не сомневается, тогда это, собственно, иназывается мнением. Так что для меня мнить значит изрекать и мнение означаетвысказывание логоса, однако не голосом другому, а молча самому себе» [Там же,189е-190а]. Рассуждение определяется здесь как первое обращение души человекак себе самой с целью выяснить, о чём посредством тела дают знать ей чувства.Более точное определение рассудка как внутренней речи, диалогического исканияистины Платон даёт в другом месте: «Не есть ли рассудок (διάνοια) и речь (λόγος)одно и то же, за исключением лишь того, что происходящий в душе беззвучныйдиалог (διάλογος) с собой мы именуем рассудком?» [Софист, 263е].

Употребляяслово διάλογος в этом контексте, Платон определённо высказывает имманентноепротиворечие рассудка – то, что рассудок есть лишь становящаяся единой,возникающая во внутренней речи разумная мысль, только поиск истинно сущего.Посколькусиллогистическоесвязываниечувственныхвпечатленийрассудком в своей бессознательной тенденции к логосу содержит в себе единуюсущность всего, но не раскрывает её, застревая на множестве причин, постолькусам рассудок, завершающее его мнение, внешняя речь как высказывание мненийи представление как смесь чувства и мнения могут быть, согласно Платону,истиннымииложными[См.: Тамже, 264а-b].Однакодействительной,безусловной истиной и неопровержимостью все эти предшествующие познаниюформы не обладают и обладать не могут, ибо имеют своим исходным пунктом ипредметом исключительно многое, т.

е. возникающее и исчезающее, лишь какимто образом причастное истинному бытию, а не единое, вечное, сущее само посебе. Только познание единой истины спасает формальную правильностьортодоксии, поскольку оно уже в своём начале содержит исходный пункт единойистинной науки, без которой добытая продолжительным трудом рассудкавозможная истинность мнений ушла бы в песок великого множества более илименее мелких практических дел. Платону ясно, что, не раскрыв саму истину, мыникак не сможем узнать, в чём, собственно, заключается истинная ценность63наших мнений и почему иногда достигает цели направляемая ими деятельность.Более того, мы будем не в состоянии отличить истинные мнения от ложных и темуподобимся прорицателям и провидцам, которые тоже «изрекают истину, и часто,но не понимают того, что говорят» [Менон, 99с]. Не владея логосом, мы самиокажемся неспособны ничему научиться и не сможем помочь научиться хотьчему-нибудь другим, ибо без познания наше мнение, даже если оно истинно,останется лишь мнением, т.

е. неизречённой мыслью – независимо от того,оставим мы этот результат внутренней речи при себе или сообщим кому-либо.Для начала познания нужно, стало быть, завершить рассудочный способмышления, поиск единства в чувственно воспринимаемом многообразии, ибо внём единство не может быть найдено иначе, как в своём внешнем образе иподобии.

Согласно Платону, непрекращающийся диалог с собой неизбежно ведётчеловеческую душу к мизологии, т. е. ненависти к логосу, ибо формализмлогических навыков рассудка позволяет находить доводы за и против любыхутверждений, порождая, таким образом, ложное софистическое мнение обабсолютной относительности всего сущего и тщетности стремления к познаниюистины вообще [См.: Федон, 89d-90d].Бескрайнему релятивизму софистов противостояла диалогическая техникаСократа, но и она, по Платону, не была безупречной. Техника сократовскихразмышлений опиралась на веру в логос – на непосредственное знание того, чтоединая истина всего сущего есть, хотя это знание ещё не могло раскрыть ивыразить её собственную определённость. Поскольку же Сократ не мог этогосделать, но и не мог продолжать до бесконечности грозящий полной слепотойдуши непосредственный опыт, постольку его мысль была вынуждена двигатьсянесовершенным логическим способом сравнения сущего с предполагаемойистиной.

«Я решил, что надо прибегнуть к логосу и в нём наблюдать истинусущего, хотя способ уподобления, которым я при этом пользовался, в чём-то,пожалуй, ущербен, – говорит Сократ у Платона об итоге своих философскихисканий. – Я ведь не очень согласен, что тот, кто рассматривает сущее в логосе,лучше видит его образ, чем действие. Как бы то ни было, а именно этим путём я64двинулся вперёд и каждый раз полагал в основу логос, ибо считал его самымнадёжным: то, что согласуется с ним, я принимал за истинно сущее, будь топричина или что-либо иное, а что не согласуется, то считал неистинным» [Там же,99е-100а]. Недостаток этого способа состоит в том, что хотя логос и полагаетсяСократом в основу суждения о предмете как всеобщий, сущий сам по себе, в ходеразмышления любое из особенных определений этого всеобщего основания может быть пересмотрено и заменено другим, если выводы из него лучшесогласуются между собой.

Чтобы логические определения причин, исследуемыхСократом (прекрасного, благого, великого, малого и т. п. самих по себе) пересталибыть более или менее произвольными образами истины, единый логос сущегодолжен быть рассмотрен в своём собственном действии, в самоосуществлении,необходимыми результатами которого станут эти и все другие его определения.Только тогда истина прекратит казаться философу некоей неопределимой,постоянно ускользающей от него и потусторонней миру вещей сущностью,которой с долей условности можно уподоблять каждое сущее в попытке понять,чтό оно есть.

Однако для этого нужно познать собственную определённостьвсеобщего, логически рассмотреть сам логос, т. е. не особенные образы и неединичные подобия вечно сущего, а вечно сущее как таковое само по себе – какпервое, бесконечное основание существования всякого ограниченного бытия имышления в их отношении друг к другу.Как достичь этого определённого в себе самом всеобщего? В "Пире"Платон показывает, что путь к нему прокладывает любовь – творческоестремление души человека к вечному обладанию благом, которое привлекает её ксебе красотой. Первой формой любви является влечение к видимой красоте человеческого тела.

Будучи исходным, самым распространённым и наиболее динамичным из всех человеческих влечений, это влечение обильно рождаетпрекрасные речи души, отчего она сама становится прекраснее, чем была до того,как родила эти речи. Поэтому второй формой любви выступает тяготение человека уже к невидимой красоте души другого человека, которое несёт в себе и рождает прекрасные нравы и законы, а третьей – его стремление к ещё более действи-65тельной красоте нравов, разрешающееся от тяжести познанием многих предметовво многих науках.

Четвёртая же форма любви, любовь к красоте наук, оказывается беременной её пятой формой, именуемой философией потому, что она являетсялюбовью к красоте познания, т. е. к мудрости самой по себе. Философия как последняя форма любви чревата познанием единого, или единым познанием, которое уже не есть любовь, т. е. лишь стремление к благу без обладания им как таковым. Тому, кто достиг конца эротического пути и благодаря этому сталфилософом, пишет Платон, прекрасное «представится не как некое лицо, рука илидругое причастное к телу, не как некая речь, не как некое познание, не как сущеев чём-то ином, будь то в животном, в земле, в небе или ещё в чём-нибудь, а самопо себе, для себя единовидным вечно сущим, всё же иное прекрасное – сущимпричастно ему, причём таким образом, что это иное прекрасное возникает игибнет, а того не становится ни больше, ни меньше и никакого страдания оно непретерпевает» [Пир, 211а-b].

Философское представление о единой природепрекрасного, возникшее в результате самоотрицания всех многообразныхпредставлений о прекрасном в виде чего-то иного, завершает стихийноестремление человеческой души к вечному обладанию благом, ибо вплотнуюподводит её к началу той совершенной науки, которая в ходе познания истиныраскрывает собственную определённость, т. е. особенность, всеобщей природыкрасоты и блага как таковых. «Вот каким путём следует идти в эротике самомуили под управлением: начав с тех прекрасных, о которых шла речь, надо всегда,как по особым ступеням, подниматься ради этого прекрасного от одногопрекрасного тела к двум, от двух – ко всем, затем – от прекрасных тел кпрекрасным нравам, а от этих нравов – к прекрасным наукам, пока неподнимешься от этих наук к совершенной науке, которая есть не что иное, какнаука самогό прекрасного, и не узнаешь, наконец, что же такое само прекрасное»,– заключает Платон [Там же, 211с-d].Таким образом, к конечной цели всех порывов души человека – кдостижению начала познания истины, исходного пункта совершенной науки – ведёт сама любовь, преодолевая ограниченность всех своих форм.

Причиной66саморазложения этих несовершенных способов представления единого выступаетих внутренняя противоречивость как внешних форм единства многообразного содержания. Поэтому все они в целом и каждая в отдельности могут быть названыопытом, ибо именно опыт имеет дело с внешностью существования единого ввиде многого, иного. Саморазложение многого, т. е. единого во многом, или вином, в единое само по себе проявляется в опыте любви как переход от одной,более ограниченной формы опыта, стремления к познанию, к другой, менееограниченной. Это происходит до тех пор, пока не будут пройдены все ступенипо необходимости частичного, неполного, внешнего соответствия ограниченногобытия цели, влекущей человеческую душу, и ограниченной формы творческогостремления души – пока наша душа окончательно не пробудится ото сна разума ив исходном пункте совершенной науки не будет достигнут логос сам по себе каквнутреннее единство единого и многого.

В том, что эта цель может бытьдостигнута, сказывается потенциальная разумность человеческой души, скрытая ввидимом неразумии чувств и рассудка и обнаруживающаяся в её подъёме полестнице любви в небо истины – к единому способу познания единого самого посебе. Весь путь опыта (движения души человека от первой вспышки влечения квидимой красоте тела до начала действительной науки) является, по сути, путёмучения, стремления, поиска, или воспоминания одного единого, подходом кпознанию той всеобщей сущности, которой родственна природа всего, в томчисле прекрасного и благого, поскольку эта сущность есть определённый в себесамом по родам и видам логос, вечное первоначало всего сущего.Философия занимает высшее место в ряду ступеней платоновскойлестницы любви.

Характеристики

Список файлов диссертации