Автореферат (1137584), страница 4
Текст из файла (страница 4)
27d, 28а, 34b, 36e, 51a) предполагают еевсегдашность и бесконечную распространенность.Полнота бытия парадигмы фиксируется Платоном трояко: во-первых, науровне семантики (выбор слова aiōn, несущего коннотации полноты ицелостности); во-вторых, на уровне нарратива, ведь Платон повествует осовершенстве и завершенности (teleios) умопостигаемого живого существа (Tim.39е); в-третьих, с помощью аналогии, ведь, как отмечается в диалоге, дляуспешного подражания парадигме космос должен быть максимально полон,завершен, а поэтому – единственен (Tim.
30c–d; 31a; 39c–d; 41b; 92c).Взаключениевторогопараграфадаетсяобщаяхарактеристикаплатоновского понятия «вечность». Вечность у Платона обозначает особыйспособ бытия парадигмы, предполагающий самотождественное, недвижимое,19целостное и совершенное, всегда и бесконечно покоящееся исключительно внастоящем существование. Выступая в качестве ключевой характеристикиидеального, вечность является причиной времени и относительного бытия всеговременного. Итак, во-первых, вечность есть полнота бытия; во-вторых, вечностьесть принцип единства существующего; в-третьих, вечность есть условиедлительности времени.Глава II. Мгновенность.
Во введении ко второй главе на основанииполученных в предыдущей главе выводов обосновывается невозможностьприписывания материи предиката вечности. Кроме того, в связи с указаннымпарадоксом платоновского учения о времени, обосновывается необходимостьвыделения еще одного, наряду с вечностью и временем, темпорального статуса –мгновенности. Под мгновенностью понимается особый способ существованияматерии,являющийсяопределяетсяусловиемзначениетерминатемпоральной«материя»вдифференциации.рамкахДалее,диссертационногоисследования, что особенно важно, принимая во внимание отсутствие у Платонаобщеупотребимого в позднейшей традиции понятия hulē.
На основаниисложившегося в историко-философской традиции консенсуса (Дана Миллер,Джон Саллис, Дональд Зейл, Т. Ю. Бородай), материя определяется как зонтичноепонятие, объединяющее все имена предмета второго рассуждения «Тимея»:необходимость (47e), блуждающая причина (48a), восприемница (49a), кормилица(49a), пространство (52d) и др.В первой части первого параграфа («Время как негация»), целью которогоявляется контекстуализация понятия мгновенности в древнегреческой культуре,анализируютсяосновныеобразывременикакнегациивпоэтических,исторических, драматических, риторических и философских текстах.
Выделяются,с опорой на исследования, три из них – переживание времени как пустоты илишенности в героическом эпосе Гомера (Г. Френкель), мифологический образ20Кроноса (Г. Ч. Гусейнов) и связанный с ним образ времени как забвения, причиныуничтожения (Г. Френкель, Э. Баккер). На основании анализа текстов делаетсявывод, что негативность является вполне самостоятельным и весьма важнымэлементом восприятия времени в древнегреческой культуре.Во второй части первого параграфа («Лексико-семантический анализ»)анализируетсяисторическаярассматриваемыхдифференциациивсемантикакачествевремениточки(kairos,ключевыхразрыва,exaiphnēs).Налексем,традиционноусловиякачественнойосноверассмотрениясловоупотребления в поэтических, исторических, драматических, риторических,медицинских и философских текстах, а также с опорой на релевантныеисследования (Джон Уилсон, Филлип Сипиора) делается вывод о том, что kairosвыступает у древнегреческих авторов не как понятие времени, но как понятиемеры: оно подразумевает меру и умеренность, середину между «слишком много»и «слишком мало» в самых разнообразных контекстах – производственном,торговом, этическом, политическом, эстетическом.
Акцентируя внимание навременной составляющей семантики понятия, автор диссертации делает вывод,что kairos-момент – это не точка разрыва временного потока, но предельнаяконцентрация тех возможностей, которые предполагает прошлое или будущее, апотому всегда отсылает к событийной целостности.
Таким образом, kairos не естьнегация времени, но, по крайней мере в одной из своих ипостасей, его предельнаяконцентрация. На роль понятия, выражающего негацию времени в философиивремени Платона, предлагается другой кандидат, своеобразный двойник kairos спротивоположным смыслом.Наоснованиирассмотрениясловоупотреблениявпоэтических,исторических, драматических, риторических, медицинских и философских текстахвыдвигается гипотеза, что в качестве этого двойника выступает слово exaiphnēs.Фиксируются как прямое противопоставление «внезапности» (exaiphnēs) понятию21своевременности (kairos) в некоторых контекстах, так и ключевые элементысемантики exaiphnēs: случайная необходимость – происходящее «внезапно»случается вопреки нормальному, должному, уместному, но происходит именновследствие,вмеханистическомсмысле,сложившихсяобстоятельств;имоментальность – хотя внезапность может определять некую длительность илисостояние, само слово фиксирует именно момент перехода, сдвига.
Далее, вопрекисложившемуся в историко-философской литературе консенсусу, в соответствии скоторым понятие мгновенности рассматривается как часть риторики идеального2(Колин Странг, П. П. Гайденко, Спиридон Рангос, Джилл Гордон), на основеанализа платоновского словоупотребления exaiphnēs делается вывод, что «вдруг»используется для описания и телесных восприятий, и потери знания, а внекоторых контекстах – прямо указывает на противоположность разумному.В первой части второго параграфа («“Парменид”: to exaiphnēs как условиеразличия») анализируется платоновская концептуализация exaiphnēs в диалоге«Парменид». Оговаривается предельная странность понятия, которая фиксируетсяПлатоном трояко: во-первых, на уровне семантики, ведь оригинальностьнеологизма to exaiphnēs («вдруг-ность») должна была бросаться в глаза егочитателям; во-вторых, на уровне нарратива, т.к.
Парменид непосредственно передобсуждениемприродымгновенностиспециальнообращаетвниманиесобеседников на ее странность, непонятность (Parm. 156d); наконец, наструктурном уровне, ведь рассуждение о to exaiphnēs представляется страннымприложением к первым двум гипотезам. Обосновывается, что эта странностьявляется прямым следствием метафизической функции мгновенности и природыобъекта, который определяется этим понятием.На основе рассмотренного в первой главе парадокса времени, всоответствии с которым настоящее как причина времени исключает всякое2Подразумевается, что данное понятие используется для описаний и характеристики идей.22изменение, но время как таковое немыслимо без изменений, делается заключениеонеобходимоститретьегоэлементафилософиивремениПлатона,обеспечивающего возможность различия бытия и становления.
Автор диссертациивыдвигает гипотезу, что в качестве принципа различия Платоном водится третьепо отношению к настоящему и времени – «мгновенность» (to exaiphnēs). Без этогопринципаразличиявремяоказалосьбытождественнымвечности:длительностному настоящему, лишенному всякого изменения, процессуальности.Тем не менее настоящее как часть времени всегда ускользает. Мгновенность иесть условие возможности этого ускользания, вневременная граница времени: онаотсекает от настоящего части, обращая одну из них в прошлое, а другую – вбудущее. То, что оказалось по одну сторону вдруг, – прошлое – уже не есть, нобыло, а значит все же не является небытием. То, что оказалось по другую сторонувдруг, – будущее – еще не есть, но будет, а значит также не является небытием.Мгновенность,инымисловами,разбиваетнастоящеевовременну́юпоследовательность.Автором диссертации отмечается сам способ описания мгновенности,характеризующийся конструкцией «ни… ни».
Несмотря на ключевую функцию,которую в качестве принципа дифференциации времени выполняет мгновенность,она лишена каких бы то ни было свойств, представляя собой чистую лишенность.Невозможно, чтобы мгновение имело качественное содержание, иначе времяраспалось бы не на три измерения, а на пять (или четыре): прошлое, мгновение,настоящее, мгновение и, наконец, будущее. Все характеристики мгновенности,например, вневременность (Parm.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
