Диссертация (1137581), страница 58
Текст из файла (страница 58)
Положение описываемых Фичино сущностей вданнойиерархиивсегдакоррелятивноихбольшейилименьшейматериальности: менее материальное тяготеет к горнему миру, более – кдольнему.В понятии свойственного человеку духа (spiritus) отразился комплекснеоплатонических представлений об «эфирном теле» души, обладающем ктому же особой связью с небесной областью и находящимися в нейсущностями,атакжесмировойдушой.Фразеологияописаниявнутрителесных процессов, оперирующая понятиями духа (spiritus) игуморов (humores), заимствованная флорентийцем в значительной степени измедицинского и натурфилософского словаря эпохи, апеллирует к образам,метафорам и аллегориям платонической традиции, в которых часто in nuce249содержатся вполне доктринально оформленные идеи и концепции.
Срединих, по нашему мнению, следует особо отметить Плотиново учение о том,что материя есть зло, отвращающаяся к тому же человеческую душу отвосхождения к умопостигаемым смыслам, и учение Прокла о симпатическихсвязях, обеспечивающих единство иерархически представляемого бытия отвысшего начала до самого низшего и помогающих в частности философутеургудостичьнеоплатониковединениякорпуссбожественным.сочиненийназванныхИзвсехавторовфилософовбылосвоенфлорентийцем в наибольшей степени. Для Фичино очевидно важныплатоническиеконнотациииспользуемыхимфилософскихобразов:иерархического устройства мироздания (где есть высшее и низшее),кругового движения (как наиболее совершенного), чистоты и нечистоты(прежде всего, в их отношении к телу и телесному) – все они выступаютважнейшим аргументативным ресурсом его медико-наутрфилософскихрассуждений. Томистское учение о том, что в ощущении (sensus)воспринимается вид или форма тела, а не его материя, флорентиецпредставляет полностью согласным с духом платонической философии.Наконец, само отношение чувственного познания к разумной деятельности,осуществляемой с помощью ума (ingenium / mens / intellectus) как высшейчасти души (animus / anima), и телелологию последней: достижение или жестяжанияизгорнегомираумопостигаемыхсмысловвкачественепосредственной манифестации высшего блага – Фичино полагает самымсредоточием платонической философии, открывающим в перспективеширокиевозможностидлядемонстрацииееполногосогласиясхристианским вероучением.
С жизненно-практической точки зрения дляФичино и его современников-единомышленников, к которым он апеллировалв своих работах, на первом месте всегда стоит философское созерцание имистическое воссоединение с Единым-Богом, истоком всякого бытия.250Для антропологии Фичино чрезвычайно важное значение имеетустановленный нами факт, что он допускал существование тел, вовсе необладающихвоздействоватьникакойнаматериальностью,материальныетела.однакоНамибыложеспособныхпоказано,чтоконститутивной чертой антропологии Фичино является оперированиеразличными режимами включенности человека как микрокосмоса вмакрокосмос: ординарный (или «естественный») и «сверхъестественный»,проблематизирующий статус божественного присутствия в мире или же – нес теологической, а с антропологической точки зрения – возможности путемчеловеческой активности «стяжать» небесные блага.
Кроме того, нами былирассмотрены основные понятия антропологии флорентийца, имеющиеочевидные натурфилософские и медицинские «прототипы» в схоластическойтрадиции: spiritus (дух), virtus (сила), humores (гуморы), sensus (ощущение),mens / ingenium / intellectus (ум). Нами было показано, что приоритетным дляФичино – в соответствии с общими принципами платонической философии,как он ее понимал, – остается непосредственное взаимодействие души (илиже хотя бы разумной ее части) с умопостигаемыми смыслами или идеями, ане с видами единичных вещей и не с их материей. В антропологии Фичино (вотличие от картезианской) в принципе нет сферы «автономных» отдеятельности души телесных процессов, то есть таких «автоматизмов», чтобыли бы ценностно нейтральны в отношении к познанию: тело или «мешает»или «способствует» ему.
Даже когда флорентиец систематическим образомопределяет свойственный человеку дух (spiritus) через отношение к другим,менее «подвижным» и более осязаемым элементам человеческого тела(гуморам и органам), прежде всего, он стремится показать неразрывнуюсвязь телесного устройства с философским созерцанием. Для Фичиночеловеческийдух,воспроизводимыйтелом,выступаетосновныминструментом познания, но к умопостигаемым истинам он привходит не«внешним» образом, словно сущность чуждая постигаемой природе, но как251то, что возвращается в свою исконную «обитель».
Прототипическим для техпосреднических функций в мироздании, что он исполняет, являетсянеоплатоническая триада «пребывание – исхождение – возвращение» сакцентом на сугубую антропологическую значимость последнего ееэлемента. Благодаря единству целей и инструмента ее достижения впознавательной человеческой деятельности отсутствует онтологический«разрыв» не только между телом и душой, но также между чувственнымвосприятием, традиционно связываемым в платонизме с активностью«низшей» части души, и умопостижением.Именно определенное понимание природы философского познания,направляемоговсегдаотвещей«грубо»материальныхксфереумопостигаемых смыслов, оказывается средоточием как антропологииФичино, так и его онтологии, задавая прагматической горизонт преодоленияразрыва между горним и дольним мирами – единение человека с Богом.Поэтому сам «философ» в антропологических рассуждениях флорентийцаимеет отличный от прочих смертных «телесный» статус; те же, кто не ищет«подлинной» мудрости, Фичино вовсе не интересуют и упоминания о нихпочти всегда призваны подчеркнуть особенности жизнеосуществленияпервых.Подводя итоги настоящего исследования, отметим, что в философскомнаследииФичиносуществуетпостоянноенапряжениемеждусубстанциональным и функциональным регистром описания тех или иныхявлений.
Так, рассматривая антропологию флорентийца через призмудиалектики понятий материального и нематериального, с одной стороны, ителесного и бестелесного – с другой, мы установили, что только частьописываемых им сущностей однозначно вписываются в исходную для негодуалистическую метафизику: «грубая» и «дебелая» материя соотносится созлом, а бестелесные умопостигаемые сущности или идеи – с благом.
Однако,помимо них, Фичино пишет, например, и о тонкой материи свойственного252человеку духа (spiritus), а также о телесных, но лишенной грубойматериальности сущностях: тонких, прозрачных и светоносных гуморах(humores). Как таковая телесность в философии флорентийца не связана сматериальностью, но тем не менее человеческое тело описывается как parexcellence отягощенное грубой и дебелой материей. Если философамплатоникам не пристало обращаться к предметам подлунного мира,поскольку они лишь несовершенные подобия вещей умопостигаемых, токаков статус медицинских и натурфилософских рассуждений Фичино?Разрешениемэтогопротиворечияявляетсяуказаниенафункцииантропологических рассуждений флорентийца в смысловом горизонте целейи обстоятельств написания конкретного произведения c учетом системыжанров рассматриваемой эпохи. В целом, по нашему мнению, прагматикамедицинских и натурфилософских рассуждений Фичино определяетсястремлением различить сферы «грубой» и «тонкой» материальности и, повозможности, связать всю человеческую активность именно с последней.Однако же тематизация «грубой» материальности применительно к человекувынуждает Фичино разрабатывать достаточно оригинальное учение очеловеческом теле и процессах, протекающих в нем.
Прежде всего, чертыоригинальностимедицинскимемупридают:дискурсомэпохи,беспрецедентное,расширениепофункций,сравнениюсвыполняемыхчеловеческим духом; проработанные и многочисленные аналогии междувнутрителесными и внутрикосмическими процессами; представление оматериальности как о подобии «интенсивной величины»; элементыстоическихиэпикурейскихученийохарактерепродуктивныхирепродуктивных сил, действующих на материальном уровне мироздания,которые Фичино почерпнул из сочинений философов-неоплатоников.Поскольку в своей философии флорентиец исходит из онтологическойразнородности дольнего и горнего миров, само присутствие души, поприроде причастной именно последнему, в теле должно было мыслиться им253не так, как включенность более «тонкой» материи в более «грубую».Взаимодействие частной человеческой души с «материальными» вещам, какэто видно из рассуждений Фичино о природе ощущений, не есть «смешение»двух сущностей, подобное смешению паров и гуморов с какими-либоматериальными элементами.
При этом Фичино достаточно последовательнопроводит мысль, что определенный режим обращения с материальными ителесными сущностями, включая и собственное человеческое тело, можетбыть полезен для постижения «подлинных вещей», каковую деятельностьвслед за известными ему философами-платониками он атрибутируетисключительно душе. Равным образом описываемое флорентийцем «почтиисхождение» души из тела в экстатических состояниях не есть ееперемещение в физическом пространстве, однако же оно имеет ощутимыефизические последствия для тела философа.
Нами было показано, что изработыснаследиемфилософов-неоплатониковФичиновынесфундаментальные философские убеждения, согласно которым воссоединениедуши с породившим ее «горним миром» имеет не только этический горизонт(очищение от зла), но и гносеологическое измерение: после него, даже«вернувшись» в тело, она обретает новую «добродетель», состоящую взнании и понимании природы сущего. Несмотря на такое субстанциональноепонимание добродетели, по аналогии с отпечатком, и ее очевиднуюпроизводность – в частной душе – от соответствующего опыта (a posteriori),очевидно, что телеология такого типа рассуждения направлена наобоснованиевозможностииумопостигаемых смыслов a priori.ценностифилософскогопознания254Список литературыИсточники1.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
