А.Н. Чанышев - Философия Древнего мира (1999) (1116266), страница 66
Текст из файла (страница 66)
Двуполость животных объяснялась тем, что плоды будущих самцов были «допечены», а самок — нет. Аналогично возникли и растения. У Гермиппа мы находим изложение демокритовского объяснения лестницы жизни. «Смешение (элементов) в этих животных... не было одинаковым: те, в которых было больше всего землеобразной [материи], стали травами и деревьями, имеющими голову, обрашенную вниз и укоренившуюся в земле. Они тем только н отличались от животных, имеющих очень мало крови и не имеющих ног, что у тех голова не в земле и они движутся.
Те, в которых больше влаги, выбрали себе в удел [жизнь] в воде, почти такого же рода, как и [жизнь] первых. Те же, в которых больше землеобразной [материи] и теплоты, стали сухопутными, а те, в которых больше воздухообразной [материи] и теплоты, стали летающими» (Л 515). Так было объяснено различие между растениями, пресмыкающимися, рыбами, птицами и млекопитающими, между холоднокровными и теплокровными животными. Демокрит пытался также объяснить и то, почему теперь не происходит такого возникновения животных из пузырей земли — ныне уже и земля не та, и небо не то: «ведь и земля уже теперь не смешана с водой в такой степени, как тогда, и светила образуют совсем другие созвездия» (Л 515). Теперь можно заметить лишь слабое отражение того времени, когда земля рождала живое — зарождение мелких сушеств в гниющей земле. Это ошибочное учение о самопроизвольном зарождении червей и гусениц и тому подобных мелких живых существ было опровергнуто наукой лишь в прошлом веке.
Далее, согласно Демокриту, все живые существа, в том числе и растения, одушевлены, но в разной степени. Источник души — та самая теплота, которая произвела все живое из земли. Учение о причинности. Необходимость как причииивсть. Атомисты установили не только свой вариант неназванного закона сохранения бытия, обогатив его также неназванным законом сохранения движения, но и главный закон происходящих в мироздании процессов. Этот закон был сформулирован в сочинении «Об уме»: «Ни одна вешь не происходит попусту, но все в силу причинной связи н необходимости» ( Л 22). Учение атомистов было направлено как против социоантропоморфического, мифологического, так и против философско-идеалистического мировоззрения, в котором тоже формировалось понятие необходимости. Мифологическая необходимость — провиденциальная судьба, цепь случайностей, возведенная на уровень необходимости.
Идеалистическая необходимость — необходимость, исходящая из ми- 248 рового целеполагающего разума. Отвергая идеалистическое учение о разумном устроителе (демиурге) мироздания, учение, которое, позднее будет отстаиваться Платоном, Демокрит говорил, что в мире «без всякого разумного руководства могут совершаться замечательные вещи» (Л!5). В противоположность мифологии и идеализму Левкипп и Демокрит истолковали необходимость как причинность, как порождение одного другим, как процесс причинения.
Все, что происходит, имеет причину в другом, а другое — в третьем и т.д. Ничто не происходит без причины, свободно. Например, «у атомов нет никакого свободного движения... движение происходит вследствие столкновения атомов друг с другом» (Л 39). Заметим, что отрицание свободного движения каждого атома не означает, что атомы не обладают исконным движением сами по себе, здесь речь идет не о первопричине, а о характере движения. Справедливо отвергая ложные представления о необходимости, атомисты по вполне понятной психологической причине «перегнули палку» и вместо того, чтобы положить причинность в основу необходимости, ошибочно сводили необходимость к причинности.
Конечно, все, происходящее по необходимости, определяется какой-то причиной. Однако совсем не обязательно, чтобы данной причине удалось произвести подобающее ей следствие. Для такого результата должны быть благоприятные условия, которые, в свою очередь, зависят от других причин. Но чаше условия бывают неблагоприятными. Поэтому связь причины со следствием не проста, ибо эта связь осуществляется в определенной среде, которая не является нейтральной по отношению к ней.
И чем меньше влияние среды, тем с большей необходимостью причина порождает следствие, тем меньше роль случайности. Но такое возможно лишь в условиях эксперимента, лаборатории. У атомистов же все, имеющее причину, определяется ею с необходимостью. А поскольку все имеет ту или иную причину, все происходящее в мироздании происходит необходимо. Ранние философские учения развивались через крайности. Фалес говорил, что все есть вода, Гераклит — что все есть огонь. Гераклит учил, что все течет, а Парменид — что все неподвижно, и т. д. В свою очередь атомисты утверждали, что ни одна вещь не возникает, не рождается, не происходит напрасно, бесцельно, попусту, без пользы, но все возникает, рождается, происходит в силу причинной связи, а буквально — «из логоса», т.е. из разумного основания и по необходимости.
Здесь атомисты сопоставляют необходимость — анаякэ — с основанием, с причиной; подчеркивая разумный характер этой причины, они отмежевывают ее от мифологических неразумных оснований. Аристотель говорит поэтому: «Демокрит оставил в стороне цель и не говорил о ней, а возводил все, чем пользуется природа, к необходимости» (Л 23). 249 Случайность. Из вышеприведенного тезиса атомистов о причинности еще нельзя заключить, что атомисты отождествляли, а не просто сопоставляли причинность и необходимость. Однако о таком отождествлении можно все же заключить из того, что атомисты отрицали объективность случайности.
При этом они правильно подметили, что о случайности нельзя говорить как о беспричинности. Шел человек, и вдруг с неба ему на голову упала черепаха и убила его. Случайно это или нет? Нет, отвечает Демокрит, орел, схватив черепаху, бросает ее с высоты, чтобы разбить панцирь черепахи, человек был лысым, его голова была ошибочно принята орлом за камень и... результат известен. Это не случайно, ибо имеет свою причину.
Для атомистов случайность субъективна, случайно то, причину чего мы не знаем. Но раз эта причина существует, то случайность мнима. Демокрит говорил; «Люди сотворили себе кумир из случая как прикрытие для присушего им недомыслия. Ведь случай по природе борется с рассудком и, как они утверждали, будучи крайне ему враждебным, властвует над ним. Вернее, даже они совсем не признают и устраняют разум, а на его место ставят случай, они прославляют не удачный ум, а умнейшую удачу» (Л 'З2). Здесь Демокрит утверждает, что ссылка на случай — проявление лености мысли, отказ от поисков причины.
Сведя необходимость к причинности и понимая, что все, что кажется случайным, т. е. беспричинным, имеет причину, атомисты отвергли случайность. В их мире царит только сквозная необходимость. Тем не менее многие древние авторы, доксографы, утверждали, что у атомистов все случайно, например: «цемокрит считает причиной распорядка во (всем) сущем случай» (Л 18). Здесь надо различать два момента. Для кого подлинная причина и подлинная необходимость заключена лишь в целевых причинах, тому всякая бесцельная причина кажется случайностью. Поскольку же атомисты не признают целей в природе, постольку они принимают случайность всего происходящего.
Впрочем, этот момент выражен в доксографии слабо и неявно. Гораздо сильнее выражен второй момент: атомисты, утверждая, что внутри мира все происходит по необходимости, образование самих этих миров признали случайным, не указав никакой причины для этого образования. Например, Аристотель в своей «Физике» писал: «Есть и такие философы, которые причиной и нашего неба, и всех миров считают самопроизвольность: сами собой возникают вихрь и движение, разделяющее и приводящее в данный порядок Вселенную.
В особенности достойно удивления следующее: говорят они, что животные и растения не существуют и не возникают в силу случайности, а что причиной является или природа, или разум, или что-нибудь другое подобное (ибо из семени каждого существа возникает не что придется, а из этого, вот, маслина, из этого человек), а небо и наиболее божественные из видимых существ возникают сами собой, и эта причина совершенно иного рода, чем у животньп~ и растениЯ» (П 4). В комментарии Иоанна 250 Филопона (»1 в.) сказано, что под такими философами надо понимать Демокрита и его последователей и что Аристотель упрекает Демокрита в том, что он ни про одно из частных явлений не говорит, будто оно возникло по воле случая (ведь не возникает из любой вещи любая!), и, анализируя частные явления (как, например, почему бывает теплое и белое, почему мед сладок), он считает причиной их положение, порядок и форму атомов, а причиной самого возникновения Вселенной— спонтанность.
Итак, внутри мироздания ничто не самопроизвольно, не спонтанно, но сам космос и составляющие его бесчисленные миры возникают самопроизвольно, спонтанно, беспричинно. Однако, как мы видели в космогонии, это не совсем так. Атомисчы и фатализм. Если атомисты сводят необходимость к причинности и отвергают случайность, значит ли это, что они фаталисты? (Напомним, что гага))з — «предопределенный судьбой», «роковой».) И да, и нет. Нет, во-первых, потому, что фатум, судьба, относится обычно к миру человека, поэтому некорректно применение понятия фатализма к природе, к мирозданию.
Но такое соображение формально. По существу же надо различать фатализм мифологический и философский. Фатализм мифологии — сфера индивидуальных судеб людей, их жизнь предопределена — и притом без всякого разумного основания, не «из логоса». Такой фатализм атомисты отвергали. Именно такой фатализм имелся в виду, когда говорилось, что ничто не возникает попусту, а все возникает из логоса, т.
е. из разумного и существенного основания. Но атомисты не избежали философского .фатализма — учения о том, что одно единичное с необходимостью вызывает другое единичное, тогда как на самом деле с необходимостью вызывается лишь одно общее другим общим. Этого-то атомисты и не заметили. Вообще орел роняет черепаху на камень или на то, что его напоминает. Здесь фатализма нет. Однако считать, что именно этот орел именно эту черепаху должен был с необходимостью бросить на голову именно этого человека,— фатализм.
А Демокрит, по-видимому, именно так и думал. Макрокосм и микрокосм. В основе учения атомистов о животном и человеке — уподобление микрокосма (животное, человек) макрокосму и наоборот. Человек и животное — «как бы некоторый малый мир», и то, что происходит в микрокосме, происходит и в большом мире,— в макрокосме (Л 10). Так атомисты решают основной вопрос мировоззрения — вопрос об отношении «Мы» и «Оно». Но в направлении зооморфизации и антропоморфизация мироздания («Оно») атомисты далеко не идут.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
