П.В. Алексеев - История философии (1116260), страница 58
Текст из файла (страница 58)
Философ должен быть существом говорящими слушающим (вспомним искусство майевтики Сократа и егопринципиальную позицию вести философские диалоги). Поэтомупонимание есть схватывание момента жизни в процессе диалога.Внимание к тексту как феномену философской и гуманитарной рефлексии является существенным признаком современнойфилософии.
Во второй половине XX в. в Западной Европе возникает мощное философское движение, обозначаемое как «постструктуралистско-постмодернистский комплекс»1.Выделим общие черты данной философской традиции.Во-первых, в ней философы отходят от узкопрофессиональнойтрактовки предмета философии, который традиционно связывался с онтологией, гносеологией, аксиологией и т.
д. Во главу угластавится такое решение проблемы, которое может осуществлятьсяв рамках интердисциплинарного подхода. Поэтому объектом философии может выступить все что угодно, что может быть проинтерпретировано с целью поиска новых смыслов. Поэтому текст здесьпонимается широко, как любая система знаков, несущая нам некую информацию и содержащая в себе скрытые смыслы.
В связис этим происходит отказ от традиционных способов и приемовфилософской рефлексии, а предпочтение отдается общим гуманитарным методикам, почерпнутым из истории, филологии, философии, даже политологии.Во-вторых, основой методологии исследования любого текстаявляется принцип деконструкции. «Ее смысл как специфическойметодологии исследования литературного текста заключаетсяв выявлении внутренней противоречивости текста, в обнаружениив нем скрытых и незамечаемых не только неискушенным, «наивным» читателем, но ускользающих и от самого автора «остаточныхсмыслов», доставшихся в наследие от речевых, иначе — дискурсивных, практик прошлого, закрепленных в языке в форме неосознаваемых мыслительных стереотипов, которые, в свою очередь, столь же бессознательно и независимо от автора текстатрансформируются под воздействием языковых клише его эпохи»2.
Таким образом, смысл во многом является проявлением специфики языка как такового, текста как совокупности языковыхвыражений.Ильин И. П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм.М., 1996." Там же. С. 3.Основные направления современной западной философии229Внешне здесь наблюдается связь с традициями герменевтики.На самом деле это не так. В герменевтике всегда присутствует попытка создать общую исследовательскую программу, а здесь, напротив, наличие любой программы рассматривается как даньклассике. Поэтому если цель герменевтиков — понять текст и датьнам способы его понимания, то для деконструктивизма факторпонимания вообще становится малозначимым. Текст как таковойстановится доминирующей предпосылкой, оказывая сам по себе(по своей форме, выражению и не обязательно смыслу) решающеевлияние на любое содержание, облеченное в текстовую форму.
Законы риторики, метафоры и пр. детерминируют любой текст, какхудожественный, так и научный. На этой основе строится концепция «нарратива» («повествования»). «Согласно этой теории мирможет быть познан только в форме «литературного» дискурса;даже представители естественных наук, например физики, «рассказывают истории о ядерных частицах»1. Формы изложения таких историй заданы культурой и реализуются в виде, например,трагедии или комедии.В-третьих, для анализируемой традиции характерной являетсякритика рационалистических схем объяснения, что в наибольшейстепени проявляется в постструктурализме.
Классический структурализм видел свою задачу именно в поисках некоторых исходных объяснительных схем, которые, например, имелись в первобытном сознании, но стали для нас сегодня «закрытыми» цивилизацией и которые способны объяснить в том числе современныекультурные феномены. Это придавало ему сциентизированный характер с ориентацией на точные науки. Постструктурализм, напротив, отказывается от любых «навязываемых» человеком, эпохой схем объяснения, так как они заставляют нас реальное положение дел подгонять под выдуманную кем-то систему, насильноустанавливая некий порядок. Вместо этого предлагается свободный полет мысли и интерпретации. Отсюда вытекает отношениек истине, которая трактуется не как некая адекватность реальности, подтверждаемая фактами, а как сам факт ее создания на основе свободной интерпретации.И наконец, в-четвертых, для исследуемых концепций характерным является резкое изменение трактовки соотношения междуобыденным сознанием и рефлексирующим (философским или литературным) мышлением.
Мы отмечали, что для классической философии обыденное сознание представляло собой поле просветиИльин И. П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм.М, 1996. С. 4.230Глава VII.тельской деятельности. В новой ситуации обыденное сознаниестановится не только равноправным объектом и источником философских изысканий и интерпретаций, но даже занимает болееважное место.Теоретические предпосылки постструктурализма и деконструктивизма были разработаны Жаком Дерридой (р. 1930), французским философом и литератором.
Деррида развивает идеи Хайдеггера о «поэтическом мышлении», рассматривая последнее какпротивостоящее традиционной метафизике. В основу философской работы ставится не рациональное исследование, а интерпретация, причем трактуемая не в герменевтическом смысле, каксредство понимания и поисков смысла, а как свободная игра слов.В связи с этим подвергаются критике структуралистские идеи,связанные с поисками некой изначальной культурной основы тогоили иного явления.
В некотором отношении Деррида прав, таккак действительно структуралистские поиски таких основ частопредставляли собой лишь способ языкового обозначения, который самим фактом своего существования как бы закрывал от насиные возможные смыслы. А главное, часто сам выбор этой изначальной структуры был не обоснован. Правда, отсюда философделает негативистский вывод, предлагая положить в основу объяснения идею принципиальной бесструктурности. Таким образом, задача философа — не объяснять, ибо любое объяснение представляет собой форму упорядоченности, а интерпретировать.Соответственно все феномены культуры рассматриваютсясквозь призму сознания человека, которое можно уловить лишьв тексте.
В этом смысле совокупность, или масса, наличных текстов и является по существу совокупностью сознания людей, т. е.сознанием человечества в целом. Но поскольку совокупность текстов есть по существу совокупность языковых форм, зафиксированных в текстах, то близость научных и, например, художественные текстов больше, чем их различие. Нельзя поэтому противопоставлять серьезные и несерьезные тексты.
Философия,занимающаяся текстами, близка к поэзии, представляя собойлишь разновидность литературного письма. Поэтому в противовестрадиционному исследованию текстов, Деррида предлагает ихструктурную деконструкцию, т. е. освобождение от логицизмаи рационализма в их построении и истолковании.Мишель Фуко (1926—1984), вышедший из лона классическогоструктурализма, поставил проблему выявления специфики гуманитарного знания, заняв при этом более радикальную позицию.Его главные сочинения: «Слова и вещи» (1966), «Воля к знанию» (1976),«История безумия в классическую эпоху» (1997), «Рождение клиники»(1963), «Археология знания» (1969), «Порядок дискурса» (1971), «Воля к истине» (1976-1984).Основные направления современной западной философии231Популярность идеи Фуко была связана с тем, что он стал рассматривать текст как вторичное образование по отношению к социокультурным обстоятельствам.
В связи с этим он дает собственное представление об историческом эволюционном процессе, который рассматривается им не как общая цепь взаимосвязанныхявлений, а как случайная совокупность замкнутых и разнородныхсобытий. Исторический анализ, предлагаемый нам классическойтрадицией, говорит Фуко, всегда основан на поисках некоторойобщей исходной точки (основы). Это базируется на представлениио существовании некой «культурной целостности». А найдя этуоснову, вся история интерпретируется как единый преемственныйпроцесс. Однако, задает вопрос Фуко, почему идея преемственности имеет примат перед идеей прерывности и так ли это есть насамом деле?Таким образом, в основе интерпретации, например, историилежат документы, т.
е. тексты, которые аналогично естественно-научным выступают в качестве исторических фактов. Но специфика любого текста позволяет его достаточно свободно интерпретировать, в том числе и на основе идеи разрывности истории.Так же как традиционная история «видела свою задачу в определении отношений (простой причинности, цикличности, антагонизма и проч.) между фактами и датированными событиями, — пишет Фуко, — сегодня проблема состоит в установлении и переустановлении рядов, в определении элементов ряда»1, т. е. в инойинтерпретации истории.
Таким образом, можно интерпретироватьисторию как совокупность локальных замкнутых областей, которые несводимы к другой и обозначаются как «эпистема» — проникающая дискурсивность (языковое мышление), от которой мы неможем освободиться, рассматривая историю. Каждая конкретнаяисторическая эпоха имеет собственную эпистему, т.е. средство ееспецифической языковой интерпретации. В основу, истории в качестве принципа может быть положена не только закономерность(разумность, упорядоченность, власть), но и случайность.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
