Модификации жанра авторской сказки в современной чешской литературе (1101061), страница 6
Текст из файла (страница 6)
Это свидетельствует о размывании границжанра и постепенной утрате современной сказкой устойчивых и узнаваемыхэлементов поэтики, изначально пришедших в нее из сказки фольклорной. Всборниках могут сочетаться различные принципы и масштабы переосмысления системы персонажей и функций героев.Четвертый параграф посвящен анализу специфики пространственновременнoй организации сказочных произведений современных чешскихписателей. Рассмотрены и сопоставлены пространство и время в сказкахЯ.
Тойфеля,Г. Легечковой,О. Палоунека,Д. Фишеровой,Я. Сыпала,З. Поспишиловой, М. Кубатовой, А. Микулки, З.К. Слабого, М. Пекарковой иВ. Бродского. Как показал анализ, пространственно-временнaя схема можетоставаться в рамках фольклорного канона или изменяться по сравнению снародной сказкой вне зависимости от степени переосмысления других элементов поэтики произведения. Связь данных элементов, конечно, прослеживаетсяна уровне общего замысла, однако она утрачивает характер взаимной зависимости.Представляется необходимым подчеркнуть, что переосмысления связаны в основном с перенесением действия сказочного произведения в современ2526ность, указанием легко узнаваемых примет времени, разрушением и модификацией «своего мира», «условно-географического медиатора» и «чужогоцарства», что связано с разрушением традиционной системы персонажейнародной сказки – в частности, с отсутствием противопоставления положительных героев антагонистам и вредителям.
В этом отношении современнаячешская сказка наследует и развивает традиции литературной сказки Чапека,Лады и их последователей.С одной стороны, сделанный нами вывод говорит об отсутствии специфики в области пространственно-временнoй организации чешской литературной сказки на современном этапе ее развития. Однако, если принять вовнимание изменения в мотивах и сюжетно-композиционной сфере, в системеперсонажей, а также общие тенденции развития жанра (стремление к циклизации, наличие широчайшей палитры вариантов обращения с фольклорнымканоном и традициями «антисказки»), станет ясным, что особенности пространственно-временнoго континуума следует рассматривать лишь в тесномвзаимодействии с иными аспектами сказочной поэтики – в качестве одного изэлементов, с помощью которого авторы последовательно отсылают читателя кбогатейшей двухвековой традиции чешской литературной сказки.В пятом параграфе главы 3 мы обратились к особенностям языка и стиля, в которых также находят выражение выявленные нами тенденции развитиясовременной чешской литературной сказки.
Обращает на себя вниманиестремление авторов к вступлению в активный диалог с читателем (причем нетолько ребенком, но и взрослым). Данный принцип по-разному реализуется вязыке и стиле произведения. Он может выражаться в использовании фольклорно-сказочных формул (в их исходном или трансформированном виде), ввиде языковой игры, которая встречается практически во всех исследуемыхтекстах, имитации спонтанного устного рассказа, риторических обращений кчитателю и даже включения читателя в процесс творчества, что мы показалина примере сборника З.К. Слабого «Неоконченные сказки», где маленькому2627читателю предлагается придумать свой вариант окончания сказки и сопоставить его с финалом, предлагаемым писателем.Итак, проведенный в главе 3 анализ носителей «памяти жанра» в областижанрового «ядра» позволил прийти к следующим выводам относительносовременных тенденций развития чешской литературной сказки.1.
Фольклоризованная сказка постепенно уступает место литературнойсказке, переосмысляющей фольклорный канон («антисказке»), или смещаетсяв сторону «жанровой периферии», взаимодействуя с такими жанрами, какпритча (И. Салаквардова), легенда и предание (М. Кубатова) и др., стараясьвыйти за рамки детской литературы. Однако в рассмотренных текстах все жесохраняются основные носители фольклорно-сказочной «памяти жанра», авзаимодействие с иными жанрами проявляется исключительно в элементахпоэтики, являющихся факультативными. Таким образом, данные произведенияостаются в области «ядра» жанра – значительно расширяя ее и формируя учитателя новые представления о современной авторской сказке, в которойсюжетные мотивы, пространственно-временнaя структура, персонажи и ихфункции и т.п.
могут быть организованы в соответствии с принципами иныхжанров.2. Авторская сказка в современной Чехии функционирует главным образом как один из основных жанров литературы для детей, что во многомопределяет его специфику: сохранение нравственного императива фольклорной сказки и отказ от мотивов насилия и жестокости (которые с моментапоявления фольклористической и фольклоризованной сказки перестаютвосприниматься как естественная часть фольклорно-сказочной поэтики);наличие развлекательного, познавательного, а также более или менее выраженного дидактического элемента. Авторская сказка для взрослых в чешскойлитературе до сих пор практически не сложилась «в чистом виде».
Чащенаблюдается взаимодействие «детского» и «взрослого» смысловых уровнейтекста или сборника текстов, что является отличительным признаком чешскойавторской сказки ХХ – начала ХХI века.27283. Наиболее значимыми в содержательном и художественном плане произведениями, составляющими «ядро» жанра современной чешской авторскойсказки, остаются тексты, в которых не только на всех структурных уровняхобыгрываются принципы фольклорно-сказочной поэтики, но и происходитестественное включение в художественный мир сказки элементов иныхжанров.
Данные тексты предназначены как для ребенка, так и для взрослогочитателя и чаще всего представляют собой сборники авторских сказок(А. Микулки, Яна Тойфеля, З.К. Слабого, И. Салаквардовой и др.), в которыхсочетаются принципы фольклоризованной сказки, «антисказки», нонсенса,активно используются гротеск, гипербола, парадокс, мистификация, языковаяигра, неожиданные ассоциации, а также отдельные (факультативные) мотивыи образы, заимствованные из легенды, предания, былички, фэнтези, притчи ит.п. При этом диалог с фольклорно-сказочной традицией и традицией чешскойфольклористической и авторской сказки XIX–ХХ веков возникает не науровне отдельных текстов, но на уровне сборника в целом и зачастую далеконе все произведения цикла можно назвать сказками: в рамках цикла можетпроисходить сначала воссоздание, а затем разрушение фольклорно-сказочнойтрадиции.
Тем самым подтверждается гипотеза М. Липовецкого о том, чтонаряду с глубинными, сущностными чертами сказочной поэтики (жанроваяситуация фольклорной волшебной сказки, игровая семантика повествовательной структуры) в авторской сказке непременно присутствуют более явныеформально-узнаваемые элементы (отдельные мотивы, система образов,сказочные персонажи и их устойчивые функции, интонационно-речевой стройили отдельные тропы, стилистические клише и т.д.); их набор подвижен,однако достаточно лишь одного-двух, чтобы активизировалась «памятьжанра» и читатель без труда распознал сказку в весьма современном и сложном по замыслу тексте.Художественная специфика произведений, составляющих «жанровуюпериферию» современной чешской литературной сказки, рассмотрена вчетвертой главе «Современные модификации чешской литературной2829сказки: область “жанровой периферии”» на примере текстов И.
Пехи,З.К. Слабого, М. Пекарковой и В. Бродского, Яна Тойфеля (взаимодействие слегендой, преданием, бывальщиной), В. Эрбена (взаимодействие с фэнтези ибыличкой), И. Черницкого (взаимодействие с притчей), З. Сверака, М. Вивега,М. Райнера, П. Шрута (взаимодействие с несказочной прозой).При рассмотрении особенностей взаимодействия сказки с иными жанрами мы сознательно оставляем в стороне вопрос о проникновении отдельныхэлементов сказки (как фольклорной, так и литературной) в структуру современного утопического, фантастического, мифологического и т.п. романа(рассказа, повести). Данная тема в силу своей широты требует многих самостоятельных исследований. Нас же интересует обратный процесс: включениеэлементов иных жанровых структур (легенды, предания, былички и бывальщины, притчи, фэнтези) в поэтику авторской сказки – и, как следствие этогопроцесса, – проблема сохранения ее жанровой целостности на нынешнем этаперазвития.В первом параграфе мы обратились к принципам взаимодействия авторской сказки с легендой, преданием, быличкой и бывальщиной, которыевыделяются нами на основе анализа сказок Яна Тойфеля, М.
Пекарковой иВ. Бродского, а также более подробного рассмотрения сборника «Словарьнечистой силы» И. Пехи, в котором сочетаются элементы бывальщины,легенды и сказочного повествования различного типа (фольклоризованнойсказки и «антисказки»). Каждый раздел-новелла, посвященный определенномувиду нечистой силы – от Василиска до Упыря – в книге И. Пехи содержитдетальную характеристику того или иного сверхъестественного существа сописанием его нрава, места обитания, поведения, «рабочего» времени, пристрастий, средств защиты от него и охраны данного вида нечистой силы всовременном мире (рубрики «внешний вид», «местообитание», «рабочеевремя», «увлечения» и т.д.).
Чешский писатель переосмысляет основнуюфункцию фольклорных жанров предания, легенды, былички и бывальщины –познавательную; ставит их в один ряд с изначально ориентированной на2930вымысел сказкой, основная функция которой во все времена была преждевсего эстетической.
На наш взгляд, это один из самых интересных примеров«жанровой периферии» современной чешской литературной сказки. «Энциклопедичность», присутствующая в первой части каждой новеллы, резкоконтрастирует с лирическими, шутливыми, а порой драматическими и дажетрагическими интонациями второй части, в результате чего внимание читателяне ослабевает на протяжении чтения книги, весьма немалой по объему.По итогам анализа сделан вывод о том, что взаимодействие принциповсказки и жанров фольклорной несказочной прозы (легенды, предания, былички, бывальщины) находит выражение как на уровне отдельных элементов(заимствование), так и на уровне глубинного взаимопроникновения базовыхжанровых принципов.
Пространственная и временнaя конкретика, изначальновозникшаявследствиепереосмысленияфольклорно-сказочногоканона(«антисказка»), в сочетании с появлением все большего количества переосмыслений в художественной структуре жанра заставляет многие сказочныетексты перемещаться в область «жанровой периферии». Подобная тенденцияявляется весьма устойчивой в современной чешской литературной сказке.Во втором параграфе мы обращаемся к принципам и функциональности взаимодействия авторской сказки и фэнтези, а также к нелегкой дляразрешения проблеме разграничения данных литературных феноменов. Эторазграничение осложняется наличием большого числа переходных и пограничных форм (от сказки к фэнтези и наоборот), а также тем, что «прародители» сказки и фэнтези ныне вступают с ними в активное взаимодействие (в томчисле в русле поэтики постмодернизма).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
