Якушин_Проблемы_субВменения_вУголПраве_автореф_доктДис_1998_ (1098291), страница 6

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 6)

прийти к иному выводу. Многоаспектность отражения в психике лица различных объективных признаков состава преступления предполагает и неодинаковое психическое отношение к ним личности. Может быть неодинаковое отношение лица к совершаемому им действию (бездействию) и последствиям от него.

С учетом этого можно говорить о преступлениях, совершаемых с двумя формами вины (двойная форма вины). Это такие случаи, когда имеется умысел на совершение предусмотренных уголовным законом действий и неосторожное уголовно-правовое отношение к отдаленным последствиям этих действий. Наглядным примером может служить ч.4 ст.111 УК РФ. Кроме двойной формы вины некоторые ученые выделяют смешанную форму вины (А.А. Пинаев, Ф.Г. Гилязев). Нам представляется, что содержание некоторых норм УК РФ позволяет говорить о смешанной форме вины. Это такие составы преступлений, в которых умышленно нарушаются нормы иных отраслей права (характерно это для большинства бланкетных норм), а к наступившим последствиям имеется неосторожная вина в уголовно-правовом ее значении. Наглядным примером наличия смешанной формы вины может служить редакция ч.1 ст.264 УК РФ.

При исследовании вины ученые рассматривают не только ее содержание и формы. Они анализируют степень и объем вины. К сожалению, степень и объем вины понимаются учеными неоднозначно. Мы полагаем, что степень вины есть количественная характеристика, показывающая отражательно-отношенческие стороны психики человека и сравнительную их социальную тяжесть в рамках форм вины, ее содержания и объема. Степень это сравнительная величина чего-то.

Степень вины есть количественная характеристика вины и в то же время она есть сравнительная величина какого–то определенного качества. В силу этого одно явление (вина) отлично от другого, хотя и аналогичного по качеству. Вне качества элементов, образующих содержание вины, ни о какой ее степени говорить нельзя.

То есть, нет степени вины вне интеллектуальных и волевых моментов психики человека. И степень вины определяется глубиной и охватом сознания, глубиной предвидения возможных последствий, спецификой усилий и сосредоточения воли на выбранном варианте поведения. Такое понимание степени вины позволяет разграничить по "количественному признаку" вину не только между различными ее формами и видами, но делать это и в рамках одного вида вины.

Мы полагаем, что законодательное закрепление не только понятия "степень вины", но и факторов, ее определяющих, способствовало бы укреплению

33

законности, торжеству социальной справедливости, охране прав и интересов граждан.

Объем вины раскрывает пределы психического проявления. Мы исходим из того, что об объеме вины можно говорить лишь в рамках содержания вины. Поэтому нельзя объем вины рассматривать как категорию, параллельно существующую с содержанием. Какое же психическое отношение и к чему необходимо учитывать в этих границах, пределах? Иначе говоря, какое психическое отношение и к чему образует тот объем вины, который необходимо установить и вменить его содержание лицу, чтобы констатировать, что им совершено то или иное преступление?

Прежде всего, в рамках вины необходимо установить, какое психическое отношение лица было к конструктивным признакам состава преступления, охватывались ли они сознанием виновного или нет.

В связи с тем, что эти конструктивные признаки многочисленны и законодатель порой указывает в одной и той же норме признаки, характеризующие как объект посягательства, так и его объективную сторону, то возникает необходимость в формулировании правил учета психического отношения к этим признакам в рамках объема вины и вменения их субъекту преступной деятельности.

В случаях, когда законодатель предусматривает составы с альтернативными объектами, для квалификации деяния по данной статье достаточно установить наличие психического отношения к одному из альтернативных основных объектов. Если психикой виновного охватывалось воздействие и на иные объекты этого же состава, то оно вменяется лицу, но имеет значение не столько для стадии квалификации, сколько для определения собственно уголовно–правовых последствий. К таким преступлениям можно отнести деяния, предусмотренные ч.1 ст.ст. 169, 171,172, ст.173, ч.1 ст.ст. 201, 202, 205, 212, 239 и др.

Существуют различные составные составы преступлений, в которых различную роль играют дополнительные объекты посягательства. В одних составных составах эти дополнительные объекты не являются обязательными для данных составов и носят факультативный характер и по сути не являются их "конструктивным элементом". Примером такого вида составных составов преступлений может служить ст.211 УК РФ. Конструктивным объектом этого преступления выступает общественная безопасность. Посягательство на основной объект при захвате судна может сопровождаться, например, унижением чести и

34

достоинства граждан в неприличной форме, причинением им имущественного ущерба, клеветой и т.д. Для юридической оценки содеянного не нужно выяснять психическое отношение к оскорблению, клевете, побоям и т.п. Его нужно выяснять и вменять личности, но это будет иметь значение лишь для индивидуализации наказания.

В тех же составных составах, где наряду с основным конструктивным обязательным объектом преступления должен быть обязательный дополнительный объект (законодатель предусматривает порой альтернативность таких дополнительных объектов), носящий конструктивно-вспомогательный характер, учет психического отношения к ним является обязательным. Примером может служить ст.213 УК РФ. При этом психическое отношение к дополнительным, но необязательным признакам влияет лишь на индивидуализацию наказания.

В рамках объема вины необходимо установить, какое психическое отношение лица было к конструктивно-отграничительным признакам. Особенно часто с необходимостью выяснения содержания психического к этим признакам мы сталкиваемся по делам о хищениях, когда необходимо решить, были ли здесь кража, грабеж, разбой или иное хищение.

В рамках объема вины необходимо учитывать психическое отношение к квалифицирующим обстоятельствам. В тех случаях, когда законодатель указывает их путем обычного перечисления через запятую, то достаточно установить психическое отношение к одному из них, установление такого отношения к другим не изменяет квалификации, но влияет на пределы ответственности.

В тех же случаях, когда законодатель указывает квалифицирующие признаки в норме путем их буквенного обозначения, то психическое отношение к каждому из них должно быть установлено, поскольку это влияет на квалификацию.

Лицу вменяются и те обстоятельства, нашедшие отражение в его психике, которые влияют лишь на пределы наказания.

Глава 2. Значение мотива и цели в субъективном вменении

Мотив и цель преступления неоднозначно понимаются в науке уголовного права. Этому способствует и позиция законодателя, который не только не называет и не указывает в законе их функционального назначения, но даже не дает понятий мотива и цели.

Что касается мотивов преступлений, то они достаточно полно исследованы в уголовно-правовой литературе. При этом одни ученые обращают внимание в

35

основном на детерминистическую сторону мотивов, а другие расценивают их как лакмус, с помощью которых определяют качество потребностей и интересов, нашедших отражение в сознании преступника и определивших характер его поведения. По мнению третьих, мотивы показывают отношение лица к объективной действительности.

Обзор юридической литературы показывает, что ученые неоднозначно понимают не только значение мотива, но и его генезис, а отсюда дают неоднозначное понятие мотива. Вместе с тем, большинство исследователей исходят из того, что мотив является побуждением к преступному деянию, в известном смысле он выступает движущей силой, внутренним источником этого преступного поведения.

Факт объективизации мотива в совершенном преступлении является нравственно-правовым основанием при его вменении лицу, совершившему это преступление. Мотив, неся эмоционально-этическую окраску побуждений, лежащих в его основе, носит конкретно выраженный характер и является "двигателем" определенного действия, которое благодаря мотиву получает (имеет) конкретную социально-правовую оценку. Без выражения побуждений в конкретном деянии, любые побуждения, проигранные личностью внутри себя, не имеют уголовно-правового значения. В то же время, всегда следует помнить, что мотив определяет преступное деяние, как преступление определенного свойства, не непосредственно с помощью тех побудительных начал (потребности в пище, одежде, транспорте и т.д.), которые лежат в его основе, а только в соотношении и взаимосвязи с целью, результатами, формами (способами, путями, средствами) их достижения и существующими социальными требованиями к подобного рода действиям. Иначе говоря, полная характеристика мотива возможна в единстве процесса волепроявления, в котором мотив, сознание, воля и другие признаки выступают в единстве и взаимообусловленности. В этой связи вряд ли можно согласиться с мнением тех ученых, которые в качестве мотивов преступлений понимают и неосознаваемые побуждения, а уж тем более с заявлениями, что мотивы не осознаются действующими лицами (А.Ф. Зелинский).

Мотив это осознанное побуждение (Б.С. Волков). Именно это подчеркивает смыслообразующая функция мотива, показывающая функциональную связь мотива с внешним миром. Мотив это не какая-то чисто субъективная категория, оторванная от внешнего мира. Он предстает субъективной реакцией, раскрывающей отношение человека к внешнему миру (Б.В. Харазишвили).

36

Любое из побуждающих обстоятельств может проявить себя как мотив, если оно опредметится, то есть найдет отражение в виде удовлетворения себя в каком-то предмете. Таким образом, не только осознанное, но и опредмеченное стремление к "снятию" побуждения представляет собой мотив отдельного волевого акта и волевой деятельности в целом.

В рамках смыслообразующей функции происходит выбор и развернутая оценка предметов. В процессе субъективного вменения смыслообразующая функция позволяет отграничить один мотив от другого. И даже в рамках одного и того же мотива определить его оттенки. Именно это позволило Н.Ф. Кузнецовой в рамках корыстного мотива выделять его подвиды: корысть-стяжательство, корысть-накопительство, служебную корысть, корысть-легкомыслие, корысть-нужду.

Смыслообразующая функция мотива позволяет в процессе субъективного вменения определить, какой же из мотивов преступной деятельности является и почему является основным и как таковой именно он предопределяет оценку всего поведения в целом. С учетом этого обстоятельства, как мы полагаем, ст.68 УПК обязывает правоприменителя выяснять, какой мотив лежал в основе совершенного преступления. Эта же функция позволяет выделить мотивы различного свойства и значимости в процессе субъективного вменения.

Через призму субъективного вменения все мотивы преступлений можно подразделить на мотивы, которые являются: 1) конструктивными признаками состава преступления; 2) конструктивно-отграничительными признаками; 3) квалифицирующими признаками состава; 4) обстоятельствами, усиливающими или смягчающими наказание и 5) иные мотивы.

Как психологическая категория мотив наиболее тесно связан с целью. Это тесно взаимосвязанные, но не тождественные понятия. И если мотив стоит у истоков сознания, то цель применительно к совершенному деянию выполняет стратегическую функцию (Ф.Г. Гилязев).

Понятие цель обладает полисемией – многозначностью. С одной стороны, цель это место, предмет, в который надо попасть при стрельбе, а с другой – это то, к чему стремятся, что хотят осуществить.

Каждому виду деятельности соответствует цель. Целей столько сколько существует видов деятельности.

В процессе субъективного вменения зачастую сталкиваются цели, действующие в противоположных направлениях. Это цели преступника и субъекта

37

правоприменения. Для правоприменителя цель преступления является той субъективной реальностью, имевшей место в период совершения преступления, уяснение которой позволяет лучше раскрыть внутреннюю, психическую сторону содеянного, определить направленность действий, их содержание и степень завершенности.

Цель может определять не только направление, но и этапы деятельности. В этой связи она выступает как системообразующее начало. Она предопределяет не только систему действий, но и последовательность каких-то операций (действий, поступков). Это исключительно важное значение цели помогает в процессе субъективного вменения отграничить единые сложные преступления, например, продолжаемые, от множественности преступлений, одну стадию неоконченной преступной деятельности от другой.

Эффективность субъективного вменения с учетом цели совершаемых действий будет значительно большей, если правоприменитель проанализирует социальное значение цели, те средства, способы, приемы, которые были избраны для ее осуществления.

Цели могут быть различными и их можно классифицировать. Это касается и целей преступных действий. С учетом различных классификационных признаков цели можно подразделить на: определенные (конкретные) и неопределенные (неконкретные); достигаемые (реализуемые) и недостигаемые (нереализуемые); реальные и абстрактные; ближайшие, отдаленные и перспективные; начальные, промежуточные и конечные; прямые и опосредованные цели; основные и неосновные; желаемые и нежелаемые; низменные и лишенные такого свойства и т.д.

Независимо от того, к какой классификационной группе можно отнести ту или иную цель преступления при субъективном вменении, исключительно большое значение имеет то, какую роль этим целям, в рамках этих преступлений отводит законодатель. В зависимости от того, как законодатель учитывает цель в предписаниях правовых норм, она может быть: 1) конструктивным признаком состава преступления (если у лица, совершившего социально значимое деяние, нет цели подобного содержания и социального свойства, то нет и данного преступления – ст.ст.208 и 231 УК РФ); 2) конструктивно-отграничительным признаком; 3) квалифицирующим признаком; 4) как обстоятельство, смягчающее или отягчающее наказание виновного; 5) иные цели, которые не имеют уголовно-правового значения.

38

С учетом значимости цели для субъективного вменения, квалификации деяния и определения пределов уголовной ответственности в процессе расследования обязательно необходимо устанавливать цель преступления, что необходимо отразить в ст.68 УПК РФ. Таким образом, мотив и цель в процессе субъективного вменения имеют исключительно большое значение, ибо их вменение во многом предопределяет уголовно-правовую оценку содеянного (квалификацию) и пределы уголовной ответственности за него. Это касается как умышленных, так и неосторожных преступлений. В диссертации рассматривается специфика проявления мотива и цели в неосторожных преступлениях.

Характеристики

Список файлов диссертации