Эготекст в творчестве Гюнтера Грасса (1095160), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Все, что Старая Мария щелкала своей бокс-камерой иуносила в темную комнату, где проявляла пленку, получалось совсемдругим, чем было на самом деле208.В книге «Из дневника улитки» – литературный критик Марсель РайхРаницкий (Marcel Reich-Ranicki), который в 50-60-е гг. был членом «Группы47». В годы Второй мировой войны, после бегства из Варшавского гетто, егополтора года прятал в своем доме, расположенном в варшавском районеПрага, польский рабочий, работавший до войны наборщиком в типографии,Болеслав Гавин (Bolesław Gawin)209.
Несмотря на то, что место действия206Грасс Г. Из дневника улитки // Там же. С. 246.Грасс Г. Фотокамера: истории из темной комнаты. С. 84–85.208Там же. С. 45.209Jałowiczor J. Sprawiedliwi z Gocławia. // Fronda.pl. 2011. 4 styczńia. URL: http://www.fronda.pl/blogi/nowyautorytet-na-dzielni/sprawiedliwi-z-goclawia,16310.html (дата обращения 31.01.2014).20780было перенесено в пригород Гданьска, был изменен состав семьи (уреального спасителя немецкого критика была жена и двое маленьких детей),социальныйстатус(владелецвелосипедноймастерской)идаженациональность (кашуб), Г. Грасс сохранил в своей книге запомнившуюся М.Райх-Раницкому атмосферу, царившую в доме (грубость и пьянство хозяина),описал, чем будущий критик занимался в то время (пересказывал своимхозяевам романы, пьесы, оперы и т.п.)210.Как и в «Фотокамере», в книге «Из дневника улитки» придуманныйГ. Грассом рассказ о Германе Отте чередуется с действительными,имевшими место в реальной жизни писателя событиями.
Применительно кназванной книге можно говорить о чередовании в ней двух формсоотнесенности текстовой реальности с реально бывшим.Первая – это собственно мемуарная часть, то есть события из жизнисамого Г. Грасса, воссозданные на основе дневниковых записей писателя(«из записей той поры получилась книга»211).
Воспроизведенный автором вкниге фрагмент его собственной жизни связан с предвыборной кампаниейСДПГ, в которой он участвовал в марте – сентябре 1969 г. Г. Грассскрупулезно воспроизводит ход избирательной кампании, в ходе которой онпосетил 60 избирательных округов и принимал участие в издании партийнойгазеты «За это».Вторая – документальная. В качестве основного источника в этой частиГ. Грасс использует рукопись «Евреи Вольного города Данцига принационал-социализме» (Die Juden der Freien Stadt Danzig unter der Herrschaftdes Nationalsozialismus), содержащую «коллекцию документов: сухиепредписания и протоколы судебной коллегии»212. Поскольку в рукописи,предоставленной ему в 1971 г. (за два года до официальной ее публикации)Эрвином Лихтенштейном, рассказывается о судьбах данцигских евреев –земляков писателя, есть основания говорить, что она имеет отношение, хотя210Впоследствии в 1999 г. рассказанная Грассу история жизни была повторена М. Райх-Раницким в егоавтобиографической книге «Моя жизнь».
Райх-Раницкий М. Моя жизнь. М.: НЛО, 2002. 528 c.211Грасс Г. Путешествие из Германии в Германию. С. 232.212Грасс Г. Из дневника улитки // Там же. С. 270.81и опосредованное, к жизни Г. Грасса в период существования нацистскойГермании.Книга «Из дневника улитки», вышедшая в 1972 г., в год проведениядосрочных выборов канцлера ФРГ, могла быть воспринята читателями какпропагандистская. И писатель это понимал. В одном из интервью он сказал:«Рискованно. Издержки непосредственно стиля… но я это учитывал»213.Видимо,новыймодусизложения,основанныйначередованииавтобиографических частей и частей, являющихся плодом авторскоговымысла (история Германа Отта), появился вследствие желания Г. Грасса вопределенной степени замаскировать пропагандистскую направленностькниги.Не использовавшийся ранее в творчестве Г. Грасса новый способповествования вызвал сложности в определении жанровой принадлежностикниги «Из дневника улитки».
Несмотря на то, что в ее названии использованослово«дневник»,жанрэтогопроизведениявразличныхработахопределяется по-разному: роман – у Е.М. Крепак214; дискурсивный роман, воснове которого чередование вымысла и факта, – у Юргена Петерсена(Jürgen Petersen)215; исторический роман – у авторов статьи о Г. ГрассеМатиаса Мертенса, Даниелы Гермес и Фолькера Нойхауcа (Mathias Mertens,Daniela Hermes, Volker Neuhaus)216.
В некоторых работах о жанре книги неупоминается вообще. В.А. Пронин называет этот эготекст публицистическойкнигой217.А.В.Карельскийутверждает,чтоэто«наполовинупублицистический репортаж об участии Г. Грасса в предвыборныхкампаниях минувших лет, наполовину беллетристическое повествование онекоторыхэпизодахфашистскогопрошлогоГермании»218.Такиеразночтения свидетельствует о том, что речь в данном случае снова может213Dingsbums und Espede // Der Spiegel. 1972.
№ 35. С. 104.Крепак Е.М. Проза Гюнтера Грасса 70-х годов. 198 с.215Petersen J.H. Der deutsche Roman der Moderne: Grundlegung – Typologie – Entwicklung. Stuttgart: J.B.Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1991. S. 195.216Mertens M. Günter Grass / M. Mertens, D. Hermes, V. Neuhaus // Kritisches Lexikon der deutschsprachigenGegenwartsliteratur (KLG).
München, Stand: Boorberg-Verlag, 2012. S. 19.217Пронин В.А. История немецкой литературы. М.: Университетск. книга, Логос, 2007. С.362.218Карельский А.В. Гюнтер Грасс. // Там же. С. 381.21482идти о «гибридном жанре», то есть к книге «Из дневника улитки» применимопонятие «автофикция». К этому виду произведений есть все основанияотнести и опубликованную спустя 8 лет, в 1980 г., книгу «Головорожденные,или немцы вымирают».Как и книга «Из дневника улитки, она является жанром вторичным поотношению к дневниковой прозе: в основе «Головорожденных, или немцывымирают» – дневник писателя, который он вел во время полугодичногопребывания в Калькутте («без дневника я бы там, пожалуй, не выжил»)219 и«рабочий журнал 1979 года, который предназначался для института Гѐте икоторый он вел в течение месяца во время путешествия в Китай, Манилу,Джакарту, Сингапур и Каир»220.
Общей для двух произведений является ииспользуемаяавторомповествовательнаятехника:чередованиеавтобиографических частей и частей, являющихся плодом авторскоговымысла. В «Головорожденных, или немцы вымирают» вымышленные герои– учителя Харм и Дѐрте – также имеют реальных прототипов и являютсячастью воспоминаний писателя о школе221. Однако для введения в текстфиктивных героев Г. Грасс использует новый для него прием: учителя Харми Дѐрте – герои киносценария несостоявшегося фильма.
Как отмечает самписатель, «в «Головорожденных», моей последней книге, я начал как-то так:не как киносценарий, не как проект для создателя фильма, но как формупрозы, которая происходит из представлений о фильме 222. Использованиеэтого приема имело следствием в сравнении с книгой «Из дневника улитки»ослабление, говоря словами М. Шульца, «автобиографической рефлексииавторского«я»,хотяоновсеещеподчеркивало«фиктивностьпротагонистов»223. На эту же тенденцию обращает внимание в своейдиссертации и Т.Б.
Абалонин, утверждая, что «в нефикциональной части219Грасс Г. Путешествие из Германии в Германию. С. 232.Schulz M. Der Vernichtung der Menschheit Hat begonnen: Zivilizationskritik im Späverk von Günter Grass.S. 116.221Грасс Г. Луковица памяти. М.: Иностранка, 2008. С. 280.222Halstenberg A. Ich habe zu viel Respekt vor dem Filmmachen // Gespräche mit Günter Grass. Darmstadt;Neuwied: Luchterhand, 1987. S. 320.223Schulz M.
Der Vernichtung der Menschheit Hat begonnen: Zivilizationskritik im Späverk von Günter Grass.S. 116, 119.22083повествования именно в качестве «биографического» Г. Грасса автор здесьнередко будто уступает фигурам из «сценарной» части книги своипрерогативы»224.Впоследствии эта тенденция найдет свое выражение в книге «Моестолетие», в которой автор впервые опробует полифоническую модельавтобиографического текста, передоверив, как и впоследствии в романе«Фотокамера»,своивоспоминанияоХХвекеякобыфиктивнымповествователям: «я, подменяя себя самого собой самим, неизменно, из годав год при этом присутствовал»225.
Однако если в «Фотокамере» с помощьюфиктивныхповествователейГ.Грассограничиваетбиографическоепространство только рамками семьи, то в «Моем столетии» он расширяет егодо истории всей страны, в котором его «я» «разделяется на сто ипостасей, насто очень разных рассказчиков тех этюдов, которые составили роман – в нихво всех … оно присутствует в равной мере»226. В связи с этим меняется ироль автора-рассказчика. В отличие от романа «Фотокамера», в котором«последнее слово» всегда остается за рассказчиком («отцом»), то естьименно на него возложена функция объяснения описываемых в романефиктивнымиповествователямисобытий, а такжеанализ иоценкаиспытываемых им в то время эмоциональных переживаний, в «Моемстолетии» внимание фиктивных рассказчиков фокусируется не на вопросе,почему это произошло, а на вопросе, как это происходило. Этот принципраспространяется не только на те новеллы, в которых в качестверассказчиков выступают фиктивные повествователи, но и на те, в которыхописываются эпизоды из личной жизни писателя.
Следствием такой техникиповествования, не предусматривающей прямого допуска читателя в личныймир чувств, стало отсутствие в тексте ярко выраженной саморефлексии; онаже, как известно, является также одним из ядерных элементов традиционнойавтобиографической прозы.224Абалонин Т.Б. Проза Гюнтера Грасса 1980-х – 1990-х гг.: проблема субъекта. С. 151.Грасс Г. Мое столетие. СПб.: Амфора, 2009. С.
7.226Абалонин Т.Б. Проза Гюнтера Грасса 1980-х – 1990-х гг.: проблема субъекта. С. 77.22584Хотя Роберт Фолкенфильк (Robert Folkenfilk) и считает такой способнаписанияавтобиографии,«совершенной»рефлексии,прикоторомавторпредполагающейотказываетсяанализотсобственныхпереживаний и окружающего мира с позиций современного человека,возможно, наиболее сильной стороной этой автобиографической жанровойразновидности227, нельзя, однако, не заметить, что ее ослабление в сочетаниис многоголосием «Моего столетия» в значительно степени нивелируетавторское «я» в тексте.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
