modestov-text (1085420), страница 4
Текст из файла (страница 4)
Обращение к более “полезным” вооружениям - как для действительного их применения в возможной войне, так и для сдерживания вероятного противника угрозой их применения и нанесения неприемлемого ущерба - самым непосредственным образом может сказаться на характере и содержании будущей войны.
Происходят глубокие перемены в военно-технической области. Информационное противоборство проявляется в ней опосредованно - через информатизацию средств вооруженной борьбы и повышение их возможностей. Вооруженные силы XXI-го века, имеющие оружие и военную технику нового поколения, способны будут решить главную задачу войны - добиться разгрома вооруженных сил противника - без оккупации территории противника. Впервые такой военно-стратегический замысел был реализован в ходе войны в Персидском заливе.
Более или менее внезапно начинаемая война будет представлять собой ряд широкомасштабных разведывательно-огневых операций без применения ядерного оружия, в ходе которых будут последовательно выводиться из строя элементы системы управления войсками и оружием противника, его ракетно-ядерные средства, а также важнейшие объекты государственного управления.
В последующем нападающая сторона сосредоточится на завершении разгрома и уничтожении оставшихся и вновь выявленных сил и средств разведки, управления и связи, РЭБ как основы информационного противоборства, а также подвергнет мощным ударам вскрытые группировки войск противника.
Далее можно ожидать нанесения ударов по основным административно-промышленным объектам противника. Все это время основная наземная группировка может и не пересекать рубежа государственной границы, выполняя задачи изоляции района военных действий.
На отдельных направлениях могут создаваться районы обороны, удерживая которые, нападающая сторона будет сковывать группировку сил противника, заставит ее отказаться от проведения контрнаступательных операций. Основные же силы будут находиться во втором эшелоне и резерве, чтобы подвижными маневренными группами своевременно выходить на угрожаемые направления в готовности отразить возможные контратаки противника и постоянно угрожать ему собственными прорывами на его флангах и в тыл.
Вопреки распространенной у нас установки на достижение контроля над территорией противника (“цель не достигнута, пока солдат своим сапогом не вступил на землю противника”), в США этого и не планируют. Нанесение ими противнику неприемлемо высокого ущерба в ходе воздушно-космического нападения или в рамках серии отдельных разведывательно-огневых операций является достаточным основанием считать военную кампанию успешно завершенной.
Отдельные черты военных действий будущего показала кампания, проведенная многонациональными силами в зоне Персидского залива. Но этот опыт все же не универсален. Остается целый ряд закономерных вопросов. Когда, например, в случае нанесения массированных скрытого ударов по информационному ресурсу противника средствами специального программно-технического воздействия начнутся первые операции начального периода войны? Как, например, будет проходить с учетом таких ударов стратегическая операция по отражению воздушно-космического противника или фронтовая противовоздушная операция? Какой размах и какую продолжительность приобретут эти операции? Как повлияет общая тенденция повышения роли информационного ресурса на определение перечня первоочередных объектов?
Не выработано еще и единое понимание места и роли информационного противоборства в войне и мире. Нерешенным остается и вопрос о значении информационного противоборства для геополитической конкуренции между основными центрами силы. Требует некоторых уточнений и само понятие информационного противоборства.
В наиболее широком смысле его можно рассматривать как форму решения конфликта между противостоящими сторонами, имеющую целью достижение и удержание информационного превосходства одной из сторон над другой (другими) путем оказания специфического информационно-психологического и информационно-технического воздействия на государственную систему принятия решений, население страны и объекты информационного ресурса, а также путем нанесения системе управления противника и объектам его информационного ресурса поражения с помощью иных средств (ядерных, огневых, радиоэлектронных).
Антонимом термину “информационное противоборство” может выступать термин “информационное взаимодействие”. Тогда информационное взаимодействие может быть определено как совместно спланированные и скоординированные действия государств по обеспечению совпадающих или не противоречащих друг другу интересов защиты своей информационной безопасности, а также совместные действия сил и средств разведки и предупреждения, управления и связи, маскировки и РЭБ, информационно-психологического и специального программно-математического воздействия (СПМВ), направленные на достижение и удержание информационного превосходства над третьими странами, интересы которых вступают в противоречие с взаимодействующими сторонами.
Можно однако рассматривать информационное противоборство и как частный случай информационного взаимодействия более широкого плана, противопоставляя его информационному сотрудничеству. Но, будучи составной частью геополитической конкуренции между различными геополитическими субъектами, информационное противоборство не может быть прекращено никакими успехами в налаживании сотрудничества с иными геополитическими субъектами.
В зависимости от объекта информационное противоборство может быть информационно-психологическим, для которого объектом выступает общество, большие социальные группы или отдельная личность, и информационно-техническим, нацеленным на технические системы.
Информационное противоборство может осуществляться в мирное время - открыто и вполне легально (в форме пропагандистского воздействия с привлечением СМИ, в форме легальной разведки путем сбора информации из открытых источников и из бесед с осведомленными лицами без оформления агентурных отношений, посредством технических средств разведки, либо в форме интеллектуального соревнования) или скрытно (в форме систематических действий с применением средств специального программно-математического воздействия на информационный ресурс противника, ведения агентурной разведки или в форме психологических операций). В последнем случае противоборства особенно актуально применение средств СПМВ, с помощью которых выполняется все более значительный объем задач по дезорганизации государственного и военного управления противника, и которые могут быть начаты и практически уже ведутся до начала военных действий.
Во время войны информационное противоборство может осуществляться по различным объектам и различными средствами:
- против информационного ресурса противника специальным программно-математическим воздействием;
- против информационного ресурса противника огневым (особенно с помощью высокоточного оружия), радиоэлектронным, ядерным воздействием;
- против других ресурсов противника (вооружения и военной техники, войск, объектов) через обеспечение превосходства в них путем поражения управляющего ими информационного ресурса при одновременно лучшей организации их защиты, более эффективного использования и более динамичного наращивания у себя.
Наибольшее внимание исследователей привлекает возможность нанесения ударов по противнику с учетом информационно-управляющей составляющей его военного потенциала (мощи) в целом или отдельных его систем. Профессор Н.И. Турко рассматривает, например, возможность создания средствами информационного противоборства благоприятных условий для ответно-встречного удара стратегических ядерных сил с заданными пространственно-временными характеристиками49 .
Так, совершенствование сил и средств разведки и предупреждения, а также организация противодействия МЭС ПРО обеспечивают уменьшение энтропии системы, а также увеличивают надежность ее функционирования, выражаемую через количество боевых блоков, доставляемых к объектам противника в ответных действиях.
При таком подходе предполагается силовое воздействие на противника с наиболее глубокими последствиями, не ограничивающимися рамками одного только информационного ресурса (информационно-управляющей компоненты), но и включающими весь ущерб и все потери, нанесение которых будет гарантироваться при этом и которые будут еще более ощутимыми при одновременном нанесении огневых ударов по ресурсам других видов.
Подобная синергетическая оценка возможных результатов вооруженной борьбы лишь подчеркивает, какое значение имеет вся информационная компонента современных вооруженных сил - системы управления войсками и оружием, средства и системы предупреждения о ракетном нападении противника, разведки, связи и т.д. Соответствующим образом изменяется роль и место информационного ресурса государства в общей системе его потенциала. Информационный ресурс становится все более значимым объектом для вооруженного воздействия - как традиционными огневыми (радиоэлектронными, ядерными и др.) средствами, так и средствами специфического программно-математического воздействия.
В самом информационном противоборстве будут, по-видимому, все больше проявляться законы вооруженной борьбы, выведенные В.М. Лисовым50 . Иначе говоря, эволюция структуры различных видов вооруженного воздействия (с целью разрушения, нарушения или изменения) и эволюция характера поражаемых объектов (направленности воздействия на средства вооруженной борьбы или человека) должны постепенно менять диапазон и глубину воздействия средствами информационного противоборства.
Возможно, некоторым (неминуемым в любом законе исключением) грозит оказаться не столь однозначная, как это предсказано у В.М. Лисового, тенденция к изменению направленности воздействия: большего на средства вооруженной борьбы и меньшего - на человека51 . Как выясняется, активно разрабатываемые в последнее время за рубежом возможности прямого воздействия информационных технологий на психику человека (например, средствами нейролингвистического программирования, мультимедийного моделирования виртуальных реальностей), а также непосредственного психофизиологического воздействия на работу жизненно важных органов его организма вновь выводят на первый план человека как объект информационного противоборства и геополитической конкуренции в целом.
Благодаря этому достижение цели войны будет в недалеком будущем возможно уже при завоевании превосходства в информационно-управляющих структурах вооруженных сил, государства и общества, ограничиваясь воздействием на один лишь информационный ресурс и человека как его ключевого носителя и пользователя. Еще более важен человек как субъект воспроизводства совершенно уникального интеллектуального ресурса, как субъект разворачивающегося вокруг него интеллектуального противоборства, составляющего ядро не только информационного противоборства, но, возможно, и геополитической конкуренции как таковой.
Наибольшую озабоченность в этой связи проявляют сейчас Соединенные Штаты. И это понятно. Специальная правительственная комиссия по компьютерной безопасности констатировала в 1994 году, что США, которые, может быть, далее других продвинулись на пути информатизации средств вооруженной борьбы, по иронии оказываются в наиболее уязвимом положении от подобного оружия. Комиссия назвала угрозу информационного противоборства “главным вызовом безопасности в этом десятилетии и, возможно, в следующем столетии”.
К аналогичному заключению пришел и директор управления национальной безопасности вице-адмирал Дж. МакКоннел: “Мы - в более уязвимом положении, чем какое-либо иное государство в мире”52 . Подобные выводы сделаны по итогам неоднократных модельных экспериментов, поставленных в 1994-1995 гг. в США. Так, участники компьютерной командно-штабной военной игры, проведенной корпорацией “Рэнд”, пришли к выводу, что США могут быть потеряны как жизнеспособное государство и как среда обитания. По мнению одного из участников, “каждый из нас понял, что это новый, странный тип конфликта, особая форма стратегических действий, к которой мы плохо подготовлены”53 .
Для таких действий не столь актуальны привычные категории перевода вооруженных сил с мирного на военное положение: мобилизационное развертывание, создание оперативно-стратегических группировок войск (сил) на театре войны, внутри- и межтеатровые перегруппировки войск (сил). Существенной особенностью вооруженной борьбы с возрастающим весом информационного противоборства может стать ее широчайший пространственный размах, меняющий традиционные представления об удаленности целей, их труднодоступности или недосягаемости, о силах и средствах такого противоборства.
В 1997 году в США на игровых моделях были продолжены работы по исследованию оперативно-стратегического содержания, форм и способов информационного противоборства в конфликтах будущего. Министерство обороны США довело до сведения своих союзников по НАТО – Германии, Бельгии, Франции, Нидерландов и Великобритании - результаты совершенно секретной компьютерной военной игры под кодовым названием Eligible Receiver. Целью игры было определить, как отразить массированную программную атаку на информационно-вычислительные сети и иные информационные системы.
Игра была организована объединенным комитетом начальников штабов. После обобщения полученных результатов было принято решение поделиться ими с наиболее доверенными союзниками – странами с развитым информационным ресурсом.
Наибольшее смятение вызывает вывод о неготовности органов обеспечения национальной безопасности США к широкомасштабной компьютерной атаке. Это проявляется, в частности, в том, что до сих пор не установлено, какое правительственное учреждение должно стать в случае нападения ведущим.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
