Рубинштейн (1000003), страница 173

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 173)

приходит к такому же почти ограничению возможностей воспитательного

воздействия на формирование характера, как и теория врожденности

характера. Она связана с неправильным в корне пониманием роли сознания в

формировании характера. Признание роли сознания, моментов идейного

порядка и роли мировоззрения или идеологии в формировании характера с

необходимостью приводит в генетическом плане к признанию роли не только

младших, но и старших возрастов как периода сознательной, организованной

работы над характером. <.. .>

Вместе с тем очевидно, что человек сам участвует в выработке своего

характера, поскольку характер складывается в зависимости от мировоззрения,

от убеждений и привычек нравственного поведения, которые он у себя

вырабатывает, от дел и поступков, которые он совершает, - в зависимости от

всей его сознательной деятельности, в которой характер, как сказано, не

только проявляется, но и формируется. Характер человека, конечно,

обусловлен объективными обстоятельствами его жизненного пути, но сами

эти обстоятельства создаются и изменяются в результате его поступков, так

что поступки человека и жизненные обстоятельства, их обусловливающие,

постоянно переходят друг в друга. Поэтому нет ничего нелепее и фальшивее,

как ссылка в оправдание дурных поступков человека на то, что таков уж у

него характер, как если бы характер был чем-то изначально данным и

фатально предопределенным. Человек сам участвует в выработке своего

характера и сам несет за него ответственность.

Характер человека - это закрепленная в индивиде система

генерализованных обобщенных побуждении'. Обычно, рассматривая

отношение мотивов и характера, подчеркивают зависимость побуждений,

мотивов человека от его характера: поведение человека, мол, исходит из

таких-то побуждений (благородных, корыстных, честолюбивых) потому, что

таков его характер. На самом деле таким выступает отношение характера и

мотивов, лишь будучи взято статически. Ограничиться подобным

рассмотрением характера и его отношения к мотивам, - значит, закрыть себе

путь к раскрытию его генезиса. Для того чтобы открыть путь к пониманию

становления характера, нужно обернуть это отношение характера и

побуждений или мотивов, обратившись к побуждениям и мотивам не столько

личностным, сколько ситуационным, определяемым не столько внутренней

логикой характера, сколько стечением нынешних обстоятельств. И несмелый

человек может совершить сколько смелый поступок, если на это его толкают

обстоятельства. Лишь обращаясь к таким мотивам, источником которых

непосредственно выступают внешние обстоятельства, можно порвать

порочный круг, в который попадаешь, замыкаясь во внутренних

взаимоотношениях характерологических черт, свойств личности и ими

обусловленных мотивов Узловой вопрос - это вопрос о том, как мотивы

(побуждения), отражающие не столько личность, сколько обстоятельства, в

которых она оказалась по ходу жизни, превращаются в то устойчивое, что

характеризует данную личность. Именно к этому вопросу сводится в

конечном счете вопрос о становлении и развитии характера в ходе жизни.

Побуждения, порождаемые обстоятельствами жизни, - это и есть тот

"строительный материал", из которого складывается характер. Побуждение,

мотив - это свойство характера в его генезисе. Для того чтобы мотив

(побуждение) стал свойством личности, "стереотипизированным" в ней, он

должен генерализоваться по отношению к ситуации, в которой он

первоначально появился, распространившись на все ситуации, однородные с

первой, в существенных по отношению к личности чертах. Свойство

характера - это в конечном счете и есть тенденция, побуждение, мотив,

закономерно появляющийся у данного человека при однородных условиях.

Это понимание характера, связывающее его с побуждениями, как будто

приходит в противоречие с житейскими наблюдениями, говорящими о том,

что иногда у людей большого дыхания, живущих высокими благороднейшими

побуждениями, бывает нелегкий характер, делающий их в повседневном

общении не очень приятными компаньонами, а с другой сторо-

'Приводимый здесь фрагмент из более поздней работы С. Л.

Рубинштейна - "Принципы и пути развития психологии" (М., 1959 С. 134-

136), как нам кажется, не только раскрывает дальнейшую эволюцию его

взглядов, но и удачно завершает раздел о характере (Примеч. гост.)

ны, нередко можно встретить человека, о котором все окружающие говорят:

"Какой у него хороший, легкий характер!", а у человека этого вы не найдете

ни высоких целей, ни поистине больших душевных побуждений. Объяснения

этому надо искать не только в том, что у людей первого и второго рода центр

душевного внимания обращен на разное, но и в следующем обстоятельстве:

подобно тому как в способности инкорпорируются общественно

выработанные операции или способы действия, в характер как бы

инкрустируются общественно выработанные способы поведения, отвечающие

требованиям, предъявляемым обществом к своим членам. Эти способы

поведения, не выражающие непосредственно соответствующих личных

побуждений человека, осваиваются им в силу побуждений или соображений

другого порядка. Между способами поведения и побуждениями человека,

являющимися результатами его поведения, нет поэтому непосредственного

совпадения или соответствия. В результате и получается или может

получиться расхождение между побуждениями человека, являющимися

результатами его поведения, и освоенными им по привходящим

соображениям побуждениями, готовыми способами поведения. Характер

человека состоит, таким образом, из сплава побуждений и не непосредственно

ими порожденных способов поведения, усвоенных человеком. Основу

характера образуют не сами способы поведения, а регулирующие

соответствующие способы поведения генерализованные побуждения, которые

в силу своей генерализованности могут абстрагироваться от отдельных

частных ситуаций и закрепляться в человеке, в личности. Над побуждениями

надстраиваются, тоже входя в характер, освоенные человеком шаблоны

поведения. Тот, кто за ними не видит их основы и судит о людях только по их

"манерам", поверхностно судит о них.

Исследование характера и его формирования, до сих пор мало

продвинутое, должно было бы сосредоточиться в первую очередь на этой

проблеме - проблеме перехода ситуационно, стечением обстоятельств

порожденных мотивов (побуждений) в устойчивые личностные побуждения.

Этим в педагогическом плане определяется и основная линия воспитательной

работы по формированию характера. Исходное здесь - отбор и прививка

надлежащих мотивов путем их генерализации и стереотипизации, перехода в

привычки.

Истоки характера человека и ключ к его формированию - в

побуждениях и мотивах его деятельности. Ситуационно обусловленный мотив

или побуждение к тому или иному поступку - это и есть личностная черта

характера в его генезисе. Поэтому пытаться строить характерологию как

отдельную дисциплину, обособленную от психологии, - значит, стать на

ложный путь.

Глава XX

САМОСОЗНАНИЕ ЛИЧНОСТИ И ЕЕ ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ

САМОСОЗНАНИЕ ЛИЧНОСТИ

Психология, которая является чем-то большим, чем поприщем для

досужих упражнений ученых книжных червей, психология, которая стоит

того, чтобы человек отдал ей свою жизнь и силы, не может ограничиться

абстрактным изучением отдельных функций, она должна, проходя через

изучение функций, процессов и т д., в конечном счете приводить к

действительному познанию реальной жизни, живых людей

Подлинный смысл пройденного нами пути в том и заключается, что он

был не чем иным, как последовательно, шаг за шагом прокладываемым путем

нашего познавательного проникновения в психическую жизнь личности.

Психофизиологические функции включались в многообразные психические

процессы Подвергшиеся сначала аналитическому изучению психические

процессы, будучи в действительности сторонами, моментами конкретной

деятельности, в которой они реально формируются и проявляются,

включались в эту последнюю; в соответствии с этим изучение психических

процессов перешло в изучение деятельности - в том конкретном

соотношении, которое определяется условиями ее реального осуществления

Изучение же психологии деятельности, всегда реально исходящее от личности

как субъекта этой деятельности, было, по существу, изучением психологии

личности в ее деятельности - ее мотивов (побуждений), целей, задач

Поэтому изучение психологии деятельности естественно и закономерно

переходит в изучение свойств личности - ее установок, способностей, черт

характера, проявляющихся и формирующихся в деятельности Таким образом,

все многообразие психических явлений - функций, процессов, психических

свойств деятельности - входит в личность и смыкается в ее единстве.

Именно потому, что всякая деятельность исходит от личности как ее

субъекта и, таким образом, на каждом данном этапе личность является

исходным, начальным, психология личности в целом может быть лишь

итогом, завершением всего пройденного психологическим познанием пути,

охватывая все многообразие психических проявлений, последовательно

вскрытых в ней психологическим познанием в их целостности и единстве.

Поэтому при всякой попытке начать построение психологии с учения о

личности из него неизбежно выпадает всякое конкретное психологическое

содержание; личность выступает в психологическом плане как пустая

абстракция. За невозможностью раскрыть вначале ее психическое содержание

оно подменяется биологической характеристикой организма,

метафизическими рассуждениями о субъекте, духе и т. п. или социальным

анализом личности, общественная природа которой при этом

психологизируется.

Как ни велико значение проблемы личности в психологии, личность в

целом никак не может быть включена в эту науку. Такая психологизация

личности неправомерна. Личность не тожественна ни с сознанием, ни с

самосознанием. Анализируя ошибки гегелевской "Феноменологии духа", К.

Маркс в числе основных отмечает, что для Гегеля субъект есть всегда

сознание или самосознание. Конечно, не метафизика немецкого идеализма -

И. Канта, И. Фихте и Г. Гегеля - должна лечь в основу нашей психологии.

Личность, субъект - это не "чистое сознание" (Канта и кантианцев), не

всегда себе равное "я" ("Я+Я" - Фихте) и не саморазвивающийся "дух"

(Гегель); это конкретный, исторический, живой индивид, включенный в

реальные отношения к реальному миру. Существенными, определяющими,

ведущими для человека в целом являются не биологические, а общественные

закономерности его развития. Задача психологии - изучать психику,

сознание и самосознание личности, но суть дела заключается в том, чтобы она

изучала их именно как психику и сознание "реальных живых индивидов" в их

реальной обусловленности.

Но если личность несводима к ее сознанию и самосознанию, то она и

невозможна без них. Человек является личностью, лишь поскольку он

выделяет себя из природы, и отношение его к природе и к другим людям дано

ему как отношение, т. е. поскольку у него есть сознание. Процесс становления

человеческой личности включает в себя поэтому как неотъемлемый

компонент формирование его сознания и самосознания: это есть процесс

развития сознательной личности. Если всякая трактовка сознания вне

личности может быть только идеалистической, то всякая трактовка личности,

не включающая ее сознания и самосознания, может быть только

механистической. Без сознания и самосознания не существует личности.

Личность как сознательный субъект осознает не только окружающее, но и

себя в своих отношениях с окружающим. Если нельзя свести личность к ее

самосознанию, к "я", то нельзя и отрывать одно от другого. Поэтому

последний завершающий вопрос, который встает перед нами в плане

психологического изучения личности, - это вопрос о ее самосознании, о

личности как "я", которое в качестве субъекта сознательно присваивает себе

все, что делает человек, относит к себе все исходящие от него дела и поступки

и сознательно принимает на себя за них ответственность в качестве их автора

и творца. Проблема психологического изучения личности не заканчивается на

изучении психических свойств личности - ее способностей, темперамента и

характера; она завершается раскрытием самосознания личности.

Прежде всего это единство личности как сознательного субъекта,

обладающего самосознанием, не представляет собой изначальной данности.

Известно, что ребенок далеко не сразу осознает себя как "я": в течение первых

лет он сам сплошь и рядом называет себя по имени, как называют его

окружающие; он существует сначала даже для самого себя скорее как объект

для других людей, чем как самостоятельный по отношению к ним субъект.

Характеристики

Список файлов книги