автореферат (Социальная память социологический анализ дискурса прошлого в немецком самосознании), страница 6

Диалогическаяисторичность – это инертность традиций памяти, логического структурирования исодержания форм памяти, которые во многом опираются на более ранниепримеры репрезентаций прошлого: «дискурс тайно покоится на уже сказанном»73.Дискурсивность полей памяти, соотносящаяся с «социальными рамками»Хальбвакса, подразумевает взаимозависимость структур памяти и текущихусловий, которые конституируют дискурс, внешние и внутренние процедуры,направленные на формирование дискурса.

Значимую роль здесь играет ведущийполитический нарратив в анализируемом настоящем.Концепт «дискурс прошлого» может быть описан как конструкт памяти,задаваемый текущим значением каждого фактора поля, находящийся на их«пересечении» и взаимодействующий с ними в конкретном пространственновременном контексте. Данный концепт позволяет отойти от моделированиясоциальнойпамяти,переместитьсявдифференцированное,постоянноизменяющееся поле смыслов социальной реальности.Втораяглава«Нацистскоепрошлое:многообразиеотраженийсоциальной памяти» сконцентрирована на социально-историческом контекстеформирования дискурсов нацистского прошлого и, в частности, Холокоста нанациональном и глобальном уровнях, на социологическом анализе данных73Цит.

по: Кравченко С.А. Динамика социологического мышления и воображения // Социологическиеисследования, 2009. № 8. С. 16.23процессов. На примере Холокоста рассматривается и дополняется теорияисторической травмы.Первый параграф «Холокост как социокультурная конструкцияпамяти:фактортравмы»посвященподробномусоциологическомурассмотрению феномена Холокоста и анализу понятийно-категориальногоаппарата травмы. Приводятся различные критические нарративы, связанные стекущими традициями репрезентаций Холокоста.

Производится сравнениеконструкций дискурсов Холокоста в Германии и в России.В первую очередь, к понятию «травмы» в гуманитарных областях относятсяпсихоаналитическиетрактовки,основывающиесяналогическойпоследовательности «травмирующее событие» – «специфическая реакция на негоиндивида». В работе анализируются и интерпретируются ключевые теориитравмы в социологическом поле, связанные с именами П. Штомпки и Дж.Александера, суммируется современная академическая дискуссия о культурнойтравме.В парадигме Дж. Александера травма предстает «новым образцовымнарративом» 74 , который лежит в основе коллективной идентичности.

Холокосткак социокультурный феномен памяти и универсальной травмы определяетсегодня мемориальное поле человеческого опыта. Конструкция Шоа75 (ивр. Shoah[Шоа] – бедствие, катастрофа) ввела в мультидисциплинарный оборот концептжертвы-очевидца, который ведет рассказ не только от своего лица, но и от имениубитых.

Категория жертв конструируется и репрезентируется в публичномпространстве с оглядкой на моральные императивы современности.Длясимволическойкоммуникациисистемообразующиммеханизмомявляется медиум. При этом ключевым методологическом конструктом выступаетспектаклизация, или перформативность социальной жизни (И. Гоффман, Г.Дебор, С.А. Кравченко, Й. Хейзинга). В современных обществах постмодернааудитория перформативного акта неоднородна и может быть разделена на74Alexander J.C. On the Social Construction of Moral Universals: The «Holocaust» from War Crime to Trauma Drama //Cultural Trauma and Collective Identity / J.C.

Alexander, R. Eyerman, B. Giesen, N.J. Smelser, P. Sztompka (eds).Berkeley: University of California, 2004. P. 12.75Термин используется в общегуманитарной литературе для обозначения Холокоста.24несколько уровней. В конструкции Холокоста предлагается выделить болееширокий круг жертв-акторов − общественность, «третий уровень» аудитории. Всоответствии с эффектами «спирали означения» «зрители»-акторы приписываютопыту или событию травматическое значение и реагируют соответствующимобразом, развивая собственные перформативные практики.

Позиция аудитории поотношению к символическому переживанию травмы является «жертвенной» − какпассивной, так и страдательной. Новые инструменты для конструированиясмыслов жертв предлагает современное искусство, интерактивные музейныеэкспозиции и СМИ, в первую очередь «новые медиа».Во второмполитическомипараграфе «Трансформациясоциальномдискурсахпамяти в официально-Германии»приводятсяиинтерпретируются основные события и тенденции общественно-политическойжизни Германии, начиная с 1945 г. до наших дней, которые отражают эволюциюдискурсов нацистского прошлого, рассматривается существующий анализрефлексии о нацистском прошлом и генезиса процесса «проработки прошлого» внемецком обществе. Представляется сравнительная аналитическая картинаработы с нацистским прошлым в ФРГ и ГДР, рассматривается развитиесоциально-философского понятия «вины» в немецком академическом поле.Проведенный анализ также опирается на результаты социологических опросовразных лет.Особое внимание уделено функционированию жертвенных нарративов,характерных для немецкого населения.

Население страны негативно относилось кначатой союзными оккупационными силами денацификации в послевоенныегоды и ко многим последующим политико-правовым мерам по «преодолениюпрошлого». В качестве конфликтных коммеморативных течений возникалиреакции самовиктимизации, создавались собственные жертвенные нарративы.Они остаются актуальными на сегодняшний день, более того, некоторые еще неразвиты по причине табуированности тех болезненных тем, к которым ониотносятся.25С началом европейской интеграции Холокосту был присвоен статуспарадигмального европейского символа памяти на официальном политическомуровне. Единое поле травматической памяти о событиях Второй мировой войныможет являться одной из основ «проекта европейской идентичности»76.Социологические исследования, фокусирующиеся на проблематике памятинемецкогонаселения,демонстрируютсуществующийразрывмеждуиндивидуальной памятью, где Шоа не фигурирует в качестве значимого концепта,и официальной мемориальной культурой, которая выносит Холокост на первыйплан.В третьей главе «Дискурсы прошлого в современной Германии: анализСМИ в контексте миграционной проблемы» используется теоретикометодологический концепт «дискурса прошлого» и проведенный анализсоциокультурной конструкции Холокоста как универсальной травмы дляописанияролинацистскогопрошлоговкоммуникативныхпроцессахсовременного немецкого общества в рамках «кризиса беженцев».Впервоманализируютсяпараграфе«Мемориальнаяобщесоциологическиепамяти и миграции,культураподходы,иинтегрирующиемиграция»феноменыкоторые являются актуальными для исследованийидентичности в современных мультинациональных сообществах, рассматриваетсяисторияинынешнеесостояниезарубежнойсоциологическоймысли,сфокусированной на данной проблеме.

Представлен анализ связанных с памятьюи интеграцией социологических исследований (как теоретических, так иэмпирических) в академическом поле ФРГ.Пересечение миграционного ландшафта и коммеморативных полей всовременной Германии имеет несколько измерений: вопросы включениямигрантов в «принимающее сообщество», связанные с разделением негативнойпамяти о Холокосте; плюрализация мемориальной культуры с погружением в неемиграционных76нарративовпамяти;значениенацистскогопрошлогодляCastells M.

Achilles' Heel: Europe's Ambivalent Identity // Europe’s Crises / M. Castells et al. (eds.). Chapter 8.Cambridge: Polity Press, 2018. P. 192.26символической политики и общественного дискурса в Германии в разреземиграционных проблем, а также его осмысление самими мигрантами.Показано,чтоплюралистическиевсимволическомтолкованияпрошлогопространственемецкойпривлекаютсядляполитикиобоснованияполярных позиций в отношении миграционной политики (как политикиоткрытости, так и рестриктивных мер), что в контексте «игр истины» М. Фукоподтверждает опосредованный рефлексивный характер дискурсов прошлого,получающих значение в рамках конкретных политических установок и целей.Второй параграф «Кризис беженцев» в медиа: роль дискурсовпрошлого» опирается на анализ материалов журнала «Шпигель».

Основнойисследовательский вопрос заключался в том, какую дискурсивную силу всообщениях СМИ сегодня имеют образы нацистского прошлого, как в качествесамостоятельного конструкта, так и в контексте проблемы миграции.В развитии схемы критического дискурс-анализа Т. А. ван Дейка былаиспользована трехмерная модель критического дискурс-анализа Н. Фэркло. Былисобраны и проанализированы материалы печатной версии журнала «Шпигель»,затрагивающие одновременно тематику восприятия прошлого, кризиса беженцеви миграционной политики, а также тексты, связанные исключительно спроблематикой памяти. Всего данным критериям отвечали 39 журналистскихматериалов, вышедшие в наиболее острый период «миграционного кризиса» – сянваря 2015 г. по февраль 2016 г. Анализ материалов позволил выделить рядтематических направлений, которые характерны для тематизации прошлого вмиграционном дискурсе, а также был дополнен результатами актуальныхсоциологических исследований в этом поле.Быласформулированаосновнаягипотезаигипотезы-следствия,отвечающие главной исследовательской задаче анализа медийных материалов.Гипотеза о том, что описание проблематики «кризиса беженцев» связано вмедийном поле с дискурсом нацистского прошлого как одного из важнейшихморальных аргументов в пользу политики открытости в отношении мигрантов ипротив настроений ксенофобии, оказалась верна.