Диссертация (Проблема соотношения морали и религии в философии немецкого просвещения), страница 7

Die tragenden Grundideen der deutschen Aufklärung: Versuch einer Typologie // Die Philosophieder deutschen Aufklärung. Texte und Darstellung / Hrsg. von R. Ciafardone. Stuttgart, 1990. S. 407–458.50См.: Ciafardone R. Einleitung // Die Philosophie der deutschen Aufklärung. Texte und Darstellung / Hrsg. von R.Ciafardone. Stuttgart, 1990. S. 11–38.51«Фиктивный» характер единства Просвещения подчеркивает и П. Кондилис, полагающий, однако, что вэтом не следует усматривать особенность именно этой эпохи, так как применительно к любой эпохе «послетого, как проходило первое, упрощающее вещи восхищение, в исследованиях господствующим становилосьмнение о многообразии действующих факторов» (Kondylis P.

Die Aufklärung im Rahmen des neuzeitlichenRationalismus. Stuttgart, 1981. S. 24).52См.: Reinalter H. Der aufgeklärte Mensch. S. 11, 18; Israel J.I., Mulsow M. Was ist Radikalaufklärung? – Eineaktuelle Debatte // Radikalaufklärung / Hrsg. von J.I. Israel, M.

Mulsow. Berlin, 2014. S. 18-19; Haakonssen K.Enlightened Dissent: an introduction // Enlightenment and Religion. Rational Dissent in eighteenth-century Britain /Ed. by K. Haakonssen. Cambridge, 1996. P. 1. Тем не менее, стоит отметить, что говоря о национальном разнообразии Просвещения исследователи подразумевают разнообразие внутри европейской культуры, в силучего большим вопросом остается возможность применения этого понятия по отношению, в частности, к мусульманам. Так, нидерландский исследователь П.

Фортуин открыто утверждает, что у мусульман не былоПросвещения, сравнимого с европейским, что и приводит сегодня к сложностям в ведении диалога с ними(см.: Fortuyn P. De Islamisering van onze cultuur. Nederlandse identiteit als fundament. Utrecht, 1997). При этомопределяющими этот исследователь считает три сферы, в которых в Европе в результате Просвещения произошли радикальные изменения: отделение церкви от государства, отношение к мужчинам и женщинам иотношение к детям и подросткам (см.: op.cit.

S. 109). В среде нидерландских исследователей можно встретить и еще более радикальную позицию, в соответствии с которой подлинное Просвещение можно относитьлишь к протестантской культуре, в рамках которой удалось прийти к мысли о том, что Бог является продуктом человеческого мышления; к католикам же и мусульманам, неспособным признать это, это понятие вполной мере относить нельзя, собственно, как нельзя и выстроить с ними подлинный диалог (см.: Philipse H.Atheïstisch manifest en De onredelijkheid van religie.

Met een woord vooraf van Ayaan Hirsi Ali. Amsterdam,2004. S. 135).25свещение, религиозное Просвещение, теологическое Просвещение, литературное Просвещение и т. д.53Тем не менее, в отечественном интеллектуальном пространстве и посей день нередки попытки поиска общих черт Просвещения как такового. Итак как своего рода эталоном здесь почти всегда выбирается Просвещениефранцузское54, то складывается представление об этой эпохе и ее философиикак о радикальной, антиметафизичной, антисистемной, антиклерикальной иреволюционной по своему духу. Однако такого рода характеристики во всейих строгости оказываются не подходящими для описания философской мысли XVIII в. в других странах, и прежде всего, в Германии, в силу чего логичным образом зарождается сомнение в том, насколько можно говорить о том,что Просвещение вообще было где-либо, кроме Франции.

Такому значительному упрощению картины европейского Просвещения, особенно характерному для отечественной историко-философской науки, не в последнюю очередь поспособствовали К. Маркс и Ф. Энгельс, воспринимавшие Просвещение прежде всего в его облике французского материализма55.Другой не менее отчетливо выраженной линией упрощения представления о Просвещении является попытка представить его как завершающуюрадикальную стадию развития новоевропейского рационализма. Эта тенденция восходит к Г.В.Ф. Гегелю56. Но при таком подходе к собственно просветителям оказывается возможным причислить лишь немногих мыслителейXVIII в., которых характеризовало стремление к полному освобождению отлюбого рода порабощающих структур, в частности церковных, политическихи общественных установлений, и соответственно радикальная их критика. Не53См.: Hunter J.

Multiple Enlightenments: Rival Aufklarer at the University of Halle 1690-1730 // The Enlightenment World / Ed. by M. Fitzpatrick. New York, 2004. P. 576–595; Schneiders W. Aufklärungsphilosophien // Europäische Aufklärung(en). Einheit und nationale Vielfalt / Hrsg. von S. Jüttner, J.

Schlobach. Hamburg, 1992. S. 1-15;Sparn W. Auf dem Wege zur theologischen Aufklärung in Halle: Von Johann Franz Budde zu Siegmund JakobBaumgarten // Halle. Aufklärung und Pietismus / Hrsg. von N. Hinske. Heidelberg, 1989. S. 71-89.54Такой подход встречается и в зарубежной литературе. См., напр.: Schröder W., Barck K. Aufklärung // Philosophisches Wörterbuch. Bd. 1 / Hrsg. von G.

Klaus, M. Buhr. Berlin, 1971. S. 135-154; Seidel H. Philosophiehistorische Bemerkungen zum Begriff „Aufklärung“ // Johann Sebastian Bach und die Aufklärung / Hrsg. von R.Szeskus. Leipzig, 1982. S. 22-23.55См.: Beutel A. Kirchengeschichte im Zeitalter der Aufklärung. S. 20; Reinalter H. Der aufgeklärte Mensch. S.

16;Kondylis P. Die Aufklärung im Rahmen des neuzeitlichen Rationalismus. S. 537-538.56См.: Beutel A. Kirchengeschichte im Zeitalter der Aufklärung. S. 17. Подробнее об отношении Гегеля к Просвещению вообще и к немецкому в частности см.: Bahner W. Aufklärung als europäisches Phänomen.

Überblickund Einzeldarstellungen. Leipzig, 1985. S.137-154.26сложно заметить, что таким образом понимаемое Просвещение оказываетсятеснейшим образом связанным с революционными настроениями и снова жеможет быть применимо, прежде всего, к просветителям французским и крайне незначительному числу радикально настроенных просветителей другихкультурных регионов. На некорректность столь узкого понимания данногофеномена указывал уже Д.Ф. Штраус в середине XIX в. Давая высокуюоценку XVIII в., он с горечью отмечал, что с успехом романтизма в Германиистало принято принижать значимость немецких деятелей ушедшего столетия,представляя их в менее выгодном свете, по сравнению с французами, в результате чего упоминают лишь немногих из них, например, Канта и Лессинга, да и тех считают скорее исключением57.Недопустимость такого рода упрощений не в меньшей степени очевидна для современных исследователей.

Результатом этого оказываются попытки выделить различные виды Просвещения не только в зависимости от национальной традиции и сферы общественной и культурной жизни, а еще и похарактеру основных положений и методов их реализации. Наиболее распространенным вариантом в данном случае является подразделение на два типа– радикальное58 и умеренное Просвещение59. Однако относительно критери57См.: Strauß D.F. Hermann Samuel Reimarus und seine Schutzschrift für die vernünftigen Verehrer Gottes. Leipzig, 1862. S. 3.58Термин «радикальное Просвещение» является относительно молодым.

Впервые он появляется в работе М.Якоб «Радикальное Просвещение: пантеисты, масоны и республиканцы»: Jacob M.C. The Radical Enlightenment. Pantheists, Freemasons and Republicans. London, 1981. Однако его активное распространение связано свыходом в свет в 2001 г. монографии Дж. Израэля «Радикальное Просвещение»: Israel J. Radical Enlightenment: Philosophy and the Making of Modernity 1650-1750. Oxford, 2001. В последствие этот исследователь издал еще несколько монографий, посвященных этому явлению: Israel J. Enlightenment Contested.

Philosophy,Modernity and the Emancipation of Man 1670-1752. Oxford, 2006; Israel J. A Revolution of the Mind. RadicalEnlightenment and the Intellectual Origins of Modern Democracy. Princeton / Oxford, 2010; Israel J. DemocraticEnlightenment. Philosophy, Revolution and Human Rights 1750-1790. Oxford, 2011.59Встречаются и другие, более детальные подразделения.

Так, например, американский исследователь Мэйвыделяет четыре типа европейского Просвещения: умеренное или рациональное (проповедующее равновесие, порядок и религиозный компромисс, преобладавшее в Англии со времен Ньютона и Локка до серединыXVIII в.), скептическое (начавшееся в Англии и Франции примерно с 1750 г. и нашедшее наиболее яркоевыражение в творчестве Вольтера; сущность этого типа заключалась по большей части в простом отрицаниидогм прошлого, однако при систематическом развитии его мы приходим либо к скептицизму Юма, либо кматериализму Гольбаха), революционное (верившее в возможность построения нового неба и земли послеразрушения старых, начавшееся с Руссо) и дидактическое (оппозиционное как скептическому, так и революционному, и пытавшееся сохранить интеллигибельный мир, ясные и достоверные моральные суждения иидею прогресса; центром этого типа Просвещения была Шотландия) (см.: May H.F.