Диссертация (Рязанский текст в древнерусском летописании XIII-XVI веков), страница 14

Так, из пятидесяти шести известий одиннадцать составляют отдельные статьи. Согласно классификации, приведенной воВведении, распределяем рязанский текст по группам следующим образом.В состав первой подгруппы первой группы, повествующей о княжеских междоусобицах, входит пятнадцать летописных статей, среди которых одна краткаяпогодная запись, семь пространных погодных записей, шесть повестей информативного типа, одна повесть событийного типа.Летописная воинская повесть информативного типа от 6688 (1180) года повествует о мудрости владимирского князя Всеволода Большое Гнездо, к которомуобратились коломенские князья Всеволод и Владимир с просьбой наказать рязанского князя Романа, отнявшего у них волости вопреки крестному целованию [77,с.

40-41]. Далее описывается неудавшееся бегство «разведчиков» князя Романа отвладимирского войска, названного «нашим»: «Сторожеве же Романови перебродилися бяху черезъ Оку, и усретошася съ нашими сторожи, и поможе Богънашимъ сторожемъ, они же побегоша, а наши погнаша и притиснуша ихъ къ Оцереце, и овех избиша, а другыхъ изымаша, инии же истопоша» [16, с.

44]. КнязьВсеволод заключил мир с Романом и раздал черниговские земли по старшинству.Именование дозорных «нашими» свидетельствует о принадлежности автора летописной статьи или переписчика Владимирскому княжеству. Вновь летописец распространяет синтаксическую конструкцию за счет рядов однородных членов, дополнив их противопоставлением, что подчеркивает противостояние «наши – враги». К тому же в повествовании появляется структурная воинская формула судьбы побежденных: «<…> наши погнаша и притиснуша ихъ къ Оце реце, и овехъизбиша, а другыхъ изымаша, инии же истопоша» [16, с. 44].

По мнениюН.В. Трофимовой, большое число (в данном случае 5) компонентов – нечастое яв-67ление в поэтике летописного текста [179, с. 210]; местоимения обычно менялись,а распространение формулы связано скорее всего с поздней припиской книжника.Под 6694 (1186) годом читаем еще одну летописную воинскую повесть событийного типа о рязанских междоусобицах. Рязанские князья Роман, Игорь иВладимир, старшие Глебовичи, решили захватить земли Всеволода и Святослава,младших Глебовичей. Противостояние закончилось «студным» миром между рязанскими и владимирским князьями, причем рязанские правители в данном эпизоде предстают лицемерными, лживыми, корыстными. Текст изобилует метафорами и эпитетами: «крамола зла велми», «въсприаша буи въ помыслъ», «болшувражду», «бишася крепко», «печяленъ бысть зело», «бысть ненависть люта».

Интересен диалог Всеволода с рязанскими братьями-изменниками, поссорившимисяуже между собой: «Всеволодъ же Юрьевичь <…> река сице: "даи мою дружинудобромъ, како то еси у мене поялъ; аще ся миришь съ братьею своею, а мои людичему выдаешь? азъ къ тобе послалъ есмь, а ты у мене выбилъ челомъ, приславъ;аще ты ратенъ, то и си ратни, аще ты миренъ, то и си мирни тоже". Они же <…>глаголюще сице "ты отець, ты господинъ, ты братъ; где будеть твоя обида, мыпреже тебе главы своя сложимъ за тя, а ныне не имеи на насъ гнева <…>"» [16,с. 52].

Книжник подчеркивает коварство рязанских правителей: после двойногопредательства они легко клянутся в верности, не осознавая своей вины. Пространную редакцию анализируемого известия помимо Симеоновской и Никоновской летописей обнаруживаем в Лаврентьевской и Тверской; в Новгородской Iстаршего и младшего изводов, Ипатьевской летописи и Рогожском летописце этосообщение вовсе отсутствует.Под 6695 (1187) годом читается погодная запись, имеющая подзаголовок«На Рязань», о походе владимирского князя Всеволода Большое Гнездо на рязанцев.

Подробностей битвы не сообщается, книжник отмечает разорение рязанскойземли и «полонъ многъ». Там же приводится рассказ о миссии во Владимир черниговского епископа Порфирия с ходатайством в пользу рязанских князей. Летописцем дается владимирская трактовка события, по которой епископа обвиняют68«яко переветника». Посольство не имело успеха, и в том же году Всеволод Владимирский совершил поход на Рязань с целью захвата территории. Рассказ вновьпосвящен княжеским распрям, точнее, попытке служителей церкви бороться сними. Героями рассказа являются сам епископ, который явно осуждается автором,и князь Всеволод.

Он-то и показан богобоязненным и мудрым правителем, заботящимся о своем княжестве, рязанцы же вновь – хитрыми, льстивыми горожанами, сумевшими уговорить на ложь даже епископа. Заголовок этой повести гласит:«О миру с рязанцы» – и мало соотносится с общим содержанием текста, возможно, пометка сделана не автором.

В данной статье имеются расхождения в спискахСимеоновской и Лаврентьевской летописей. Последний отличают многочисленные комментарии; так, уточняется принадлежность Рязани к Черниговской епископии, название церковного праздника «Възнесенья Господня». Возможно, этирасхождения могут быть объяснены поздними вставками в Лаврентьевскую летопись.В краткой погодной записи от 6728 (1220) года речь идет о битве «безаконныи» рязанского князя Глеба Владимировича и половецкого войска с дружинойкнязя Ингваря.

«Божиею же помощию, креста честнаго силою победи Ингъваръзлаго братоубиицю Глеба» [16, с. 78]. Крамольный князь Глеб осуждается в пользу справедливого князя Ингваря, что позволяет предположить принадлежностьэтого текста Рязанскому летописному своду XIII века, созданному при ИнгвареИнгваревиче. Есть здесь и структурная формула судьбы побежденных: «<…> ииныхъ мнозехъ отъ полковъ избиша, а иныа извязаша, а самъ окаанныи вмалеутече» [16, с. 78]. Также книжник дважды указывает на численное превосходствовойска Глеба и, тем не менее, он оказывается побежден. Помимо этого событиякнижник отмечает освящение церкви епископом Симоном в Переяславле и рождение сына у владимирского князя Ярослава Всеволодовича. Опираясь на характер записей, можно допустить, что они сделаны в разное время и являются поздними приписками.69Под 6861 (1353) годом читается пространная погодная запись о взятии рязанцами в противостоянии с москвичами Лопасни.

Симеоновская летопись следующим образом оценивает это событие: «Того же лета, въ Петрово говение, месяца Июня в 22 день, взяша Рязанци Лопасну; князь же великии Олегъ, еще тогдамладъ, былъ съ своими Рязанци; и Лопасну взяша и наместника изнимаша Михаила Александровичя, и поведоша его на Рязань и биша его, и многы пакостисътвориша ему, и потомъ одва выкупили его» [16, с. 146]. По мнению книжника,рязанский князь Олег Иванович, пятнадцатилетний отрок, довольно увереннодержался в бою и жестоко расправился с москвичами, и без того ослабленнымимеждоусобицами.

Московский князь Иоанн Иоаннович простил рязанцам их дерзость, смирившись с потерей Лопасни. В 6893 (1385) году в рамках пространнойпогодной записи летописец сообщает о взятии Коломны Олегом Рязанским «суровейшим» - в этом эпитете вновь сказывается манера письма московского автора. Здесь же читается краткая погодная запись о походе Владимира АндреевичаХраброго (князя Галичского) на князя Олега по приказу Дмитрия Донского иубийстве в этом сражении Михаила Полоцкого. Учитывая отсутствие деталей исхематичное изложение событий, можно предположить, что автор известия нерязанского происхождения.Вторая подгруппа первой группы, сообщающая о борьбе с внешним врагом,включает девять летописных статей: две распространенных погодных записи, двевоинские повести событийного типа, пять повестей информативного типа.Статья 6745 (1237) года, представляющая собой летописное воинское повествование событийного типа, носит заголовок «Батыева рать».

Речь идет онашествии монголо-татар, первый удар которых приняла на себя Рязань. Симеоновская летопись достаточно подробно описывает произошедшее, уточняя даты,количество, статус и способ убиенных. «Татарове же взяша градъ ихъ Рязань тогоже месяца 21 и пожгоша весь, а князя великаго Юрья убиша и княгиню его, ииныхъ князеи побиша, а мужии ихъ и женъ и детеи, и чернца и черница, иереа,овыхъ разсекаху мечи, а другыхъ стрелами състреляху и въ огнь вметаху, а иныа70имающе вязаху и груди възрезываху и жолчь вымаху, а иныхъ кожи одираху, аинымъ иглы и щопы за ногти биаху, и поругание же черницамъ и попадиамъ, великимъ же княгинямъ, и болярынямъ, и простымъ женамъ и девицамъ предъ матерьми и сестрами творяху» [16, с.

85]. Схожесть рассматриваемого текстас рассказами о княжеских междоусобицах в Рязани указывает на принадлежностьих одному автору-современнику. Список монаха Лаврентия содержит значительно укороченное повествование, опущены эпизоды, описывающие приход послов,осаду города, судьбу епископа, время года.

Однако в начале известия книжникуточняет «на зиму», то есть он знал, в каком месяце происходили эти кровопролитные события. Говоря о рязанском правителе, «списатель» Лаврентьевской летописи употребляет притяжательное местоимение «их»: «<…> князя ихъ убиша»[7, с. 437] по сравнению с Симеоновской летописью: «<...> князя великаго Юрьяубиша и княгиню его» [16, с. 85]. Возможно, текст Симеоновской летописи близок Рязанскому летописному своду или принадлежит автору-сочувственнику.В распространенной погодной записи, читаемой под 6866 (1358) годом,упоминается ордынский посол Мамат Хожа (Маматхожа по тексту летописи)«много зла сътвори» Русской земле, убитый по приказу ордынского хана.А.Г. Кузьмин справедливо считал, что татарский посол прибыл в Рязаньпо просьбе рязанских князей, чтобы разрешить пограничные споры с Москвой.Эту точку зрения поддерживают и современные историки [207, с.

163]. Московский князь не принял его, так как тот перешел на сторону рязанских князей, потому московские летописи (в данном случае Симеоновская входит в их число) даютрезкую оценку поведению татарского посла. Возможно, «зло», причиненное Русской земле, заключалось в поддержке претензий рязанских правителей [87,с. 211]. Книжник равнодушно фиксирует действия татарского посла, принявшегосмерть.Повесть информативного типа о битве на реке Воже под 6886 (1378) годомоткрывает фрагмент с перечислением участников боя: московский князь ДмитрийИванович, окольничий Тимофей, князь Данила Пронский, убитые Дмитрий Мона-71стырев, Назар Данилов Кусаков и их противники – татарские ханы. Битва закончилась победой русских. Уже в сентябре того же года Рязанское княжество в полной мере ощутило итоги этой битвы: хан Мамай решил взять реванш и огромнойсилой ударил по рязанской земле.

Спасаясь, князь Олег вынужден был переправиться на другую сторону Оки. Летописец не дает оценки поступку Олега Ивановича, он сожалеет об опустошенной татарами земле и множестве плененных рязанцев: «Татарове же пришедше и градъ Переяславль и прочии грады взяша, и огнемъ пожгоша, и волости и села повоеваша, а людей много посекоша, а иныя въполонъ поведоша, и възвратишася въ страну свою, много зла сътворивше землиРязанскои» [16, с. 185]. В известии содержится воинская формула судьбы побежденных, и вновь книжник говорит о зле, которое сотворили татары на Рязанскойземле. Эта метафора будет регулярно повторяться в рязанском тексте до началаXV века. Лаврентьевская летопись ограничивается краткой погодной записью:«Бысть побоище на Вожѣ великому князю Дмитрею Ивановичю с безбожнымъМамаемъ; и пособи Бог князю великому» [7, с.