Диссертация (Рязанский текст в древнерусском летописании XIII-XVI веков), страница 13

Князь Олег «<…> и поиде Суждалю, и Суздалци вдашася ему; он желюди омири, а иныя изнима, овых же расточи, а имение их взя; и поиде к Ростову,и ти вдашася ему; и прия всю землю Муромскую, и Рязаньскую, и Ростовьскую, ипосажа наместници по городом и дани нача брати» [18, с. 10]. Новгородскийкнязь Мстислав Владимирович призвал Олега к миру, однако тот решил завладетьеще и Новгородом.

Проиграв и это сражение, Черниговский князь затворилсяв Рязани. Мстислав заключил мир с рязанцами и обратился к беглецу: «не бегайникамо же, но послися ко братии своей с молбою, и не лишать тебе Русские земли; и аз послю ко отцю моему молитися о тобе» [18, с. 12]. На этот раз строптивый князь ответил согласием.

Таким образом, известие Софийской I летописи дает общее представление о событиях 6604 (1096) года, а подробности пребываниякнязя Олега на Рязанской земле не описываются ни в одном источнике.Таким образом, Софийский свод не содержит оригинальных известийо Рязанском княжестве, во многом повторяя текст Новгородской I летописи. Новгородские события излагаются особенно подробно, затем следуют менее пространные описания событий Владимирского и Московского княжеств. Текст о событиях XI– начала XIII веков отражает княжеские междоусобицы Владимира,Новгорода и Москвы; середины XIII–конца XIV века – борьбу с кочевыми наро-62дами; конца XIV– начала XV века – междоусобные войны русского и литовскогонародов. Особого отношения книжника к рязанцам не выявлено за исключениемсочувствия в повести о Батыевом нашествии, но эта вставка прочитывается вомногих летописях Северо-Восточной Руси, может принадлежать не рязанцу, адобросердечному соседу из близлежащего княжества.

Отсутствует повествованиео борьбе Рязанского княжества с монголо-татарами в летописных статьях XIII–XIV веков, кроме повестей о битве на реке Воже, о Куликовской битве, «О Московском взятии от царя Тохтамыша». Помимо самостоятельных жанровых единиц, отражающих рязанский текст, в летописных источниках встречаются погодные записи, входящие в состав летописных повестей о других княжествах. «Списатели» зачастую объединяли события по тематическому признаку, выделяя ихобщей фразой «того же лѣта». Нередко в одной летописной статье прочитываетсяо шести-восьми событиях, произошедших в разных княжествах, причем «рязанская» специфика никак не заявляет о себе, не выделяясь на фоне других «местных» фрагментов, ощущается лишь «новостной замысел» книжника.

«Великим»однажды назван Всеволод Большое Гнездо, в последующих случаях так величались только московские князья, что позволяет предположить смену «списателя»с владимирского на московского, либо жителя княжества, географически удаленного от Рязани и подчиненного Московскому, мало знакомого с рязанской землей.Новгородская и Ипатьевская летописи также проявляют мало интереса к рязанским событиям, в тексте обоих памятников чувствуется «новгородская» специфика и эмоционально нейтральное отношение к происшествиям в других княжествах. Отличает Ипатьевскую летопись от других источников, в том числеблизких рязанской летописи, наличие сообщений о беглом изменнике ЕвстафииКонстантиновиче, который большую часть жизни провел в Литве. Вероятно, данное известие заимствовано из летописей, далеких от северо-восточных источников, негативную характеристику князь получил от близкого Рязани переписчикаИпатьевской летописи.

Все три источника чаще всего предпочитают скупо, носкрупулезно фиксировать рязанские события на фоне происшествий в других63княжествах. Однако при этом сохраняется типичная для летописей тематическая«мозаичность», разнообразие привлекших внимание летописцев фактов и явленийрязанской истории, в числе которых преобладают события военно-политическогохарактера, причем совершавшиеся в пределах Рязанского княжества или в противоборстве с другими княжествами.2.2. Симеоновская летопись: рязанская темав киноварных заглавиях рукописиРукопись Симеоновской летописи, названной по имени ее владельца Никифора Симеонова, была найдена в 1900 году (БРАН, 16.8.25; фрагмент той же летописи также сохранился в сборнике РГАДА, собр. Мазурина, № 289).

По палеографическим данным, предположительно, сборник, в котором содержалась летопись, относят ко второй четверти XVI века. А.А. Шахматов пришел к выводу, чтоон составлен в конце XV века и по содержанию сходен с Троицкой летописью (до1390 года) и Рогожским летописцем (1391–1412 годы) [201, с. 455, 513].Специфика рязанского текста позволила сблизить Симеоновскую летописьс Лаврентьевской.ЛаврентьевскаялетописьXIVвека,сохранившаясяв единственном пергаменном списке, переписанном в 1377 году монахом Лаврентием по заказу великого Суздальско-Нижегородского князя Дмитрия Константиновича и епископа Дионисия [120, с.

324], представляет собой летопись по спискумонаха Лаврентия (включает «Повесть временных лет» и Суздальскую летописьдо 6813 года с припиской Лаврентия под 1377 годом).Рязанский текст Симеоновской и Лаврентьевской летописей фактическиидентичен, несмотря на то, что первый источник содержит больше известий о Рязани (пятьдесят шесть) по сравнению со вторым (пятьдесят один). Повествованиепрактически совпадает и содержательно, и стилистически:Симеоновская летописьЛаврентьевская летопись«Тоя же зимы приехаша численици и «Тое же зимы приехаша численици,исчетоша всю землю Суздальскую и исщетоша всю землю Суждальскую,64Рязанскую и Муромскую, и постави- и Рязаньскую, и Мюромьскую, и сташа десятинники, сотникы, тысящ- виша десятники, и сотники, и тысящникы и темникы, и поехав въ орду; ники и темники, и идоша в ворду, тотолко не чтоша игуменовъ и черн- лико не чтоша игуменовъ, черньцовъ,цевъ, и поповъ, и крилошанъ, кто поповъ, крилошанъ, кто зрить на связритъ на святую Богородицу» [16, тую Богородицю и на владыку» [7,с.

107-108].с. 451].В рассматриваемых отрывках различия прослеживаются в написании отдельных слов, точнее в чередовании букв: исчетоша – исщетоша, Суздальскую –Суждальскую, Рязанскую – Рязаньскую и т.д. Данный процесс иллюстрирует искажение литературной нормы, влияние диалектных особенностей, что подтверждает еще один пример.Симеоновская летопись«Того же лета Георгии князь, сынъВсеволожь, отпусти князеи Рязанскыхъ въ рязань и епископа ихъ Арсениа, и вся люди Рязанскыя, идошакождо въ свояси» [16, с.

74].Лаврентьевская летопись«Того же лѣта Георгий князь, сынъВсеволожь, отпусти и князи Рязаньскыя в Рязань, и епископа ихъ Арсенья и вся люди Рязаньскыя, и идошакождо всвояси» [7, с. 415].Очевидно, летописцы могли обращаться к одному протографу. По мнениюА.Г. Кузьмина, поддержавшего точку зрения А.А. Шахматова: «В части до 1390года Симеоновская летопись сходна с Троицкой» [87, с. 14]. С учеными в данномвопросесолидарныМ.Д. Присёлков[142]иЯ.С. Лурье[110].ТакжеМ.Д. Присёлков, сопоставив Лаврентьевский и Троицкий своды, установил ихсходство вплоть до окончания Лаврентьевской летописи. Ученый пришел к выводу, что в обеих летописях отразился владимирский великокняжеский свод 1305года, и список монаха Лаврентия 1377 года может рассматриваться как «простаякопия», старательное, но не всегда удачное воспроизведение «очень ветхого экземпляра свода 1305 года» [142, с.

46]. Лаврентьевская летопись пропускает отдельные рязанские события XV века, поскольку оканчивается 1377 годом. Мы будем ориентироваться на более полный источник – Симеоновскую летопись, анализируя имеющие место текстовые отличия.Симеоновская летопись содержит шестнадцать кратких погодных записей,восемнадцать распространенных погодных записей, девятнадцать повестей ин-65формативного типа и три повести событийного типа. Лаврентьевская летописьвключает двадцать кратких погодных записей, девять пространных погодных записей, девятнадцать повестей информативного типа, три повести событийноготипа.В свое время еще А.А.

Шахматов обращал внимание на выделение большинства рязанских событий Симеоновской летописи киноварными заглавиямив тексте или на полях. Заголовки в текстах или на полях – обычное явление длялетописных сборников конца XV– начала XVI века. Таким образом летописецчаще всего помечал важнейшие события, по тем или иным причинам обладающиедля него особой значимостью. Однако заголовки Симеоновской летописи отличаются от обычных киноварных заметок. Всего насчитывается сто семьдесят однозаглавие, тридцать из которых посвящены Рязани. А.Г.

Кузьмин выявил две тенденции выделения текстов: интерес к церковной тематике («Обновление церкви»,«О церкви Суздалстеи», «О иконе святого Дмитриа», «О пострижениивъ чернци»), интерес к рязанским событиям («О победе на рязанские князи»,«Съвкупися Всеволодъ съ Рязанскими князи на Болгары», «Убиение великагокнязя Олгова Инваровичя Рязанскаго», «Далъ царь великое княжение рязанскоекнязю Ярославу пронскому», «побиша князи рязанстии татаръ» [87, с. 17].Следует отметить еще одну закономерность в использовании киноварныхзаписей: важны, по мнению книжника, битвы и сражения («Батыева рать», «ОНевском побоищи», «О шти мужех храбрыхъ», «Ледовое побоище»), княжение ижития русских правителей («Роман Галичскыи», «Княжение великого князяДмитрия Ивановичя», «О князи Юрьи Дмитриевиче»), отдельные события в истории Руси («Разстрижеся князь Рюрик», «Преставление великаго князя ДанилаМосковскаго», «О Темир Аксаце», «О пленении Володимиря»).

Киноварные заглавия, посвященные рязанской теме, преобладают в конце XII – середине XIIIвека и середине XIV – середине XV века – времени расцвета Рязанского княжества. Сложно объяснить такой выбор, многие важные рязанские события остаютсябез заголовков, менее важные для истории, но соответствующие церковной тема-66тике книжник выделяет. Возможно, он имел непосредственное отношениек церкви или даже Рязанской епархии.Характерной особенностью Симеоновской летописи является наличие самостоятельных летописных статей, посвященных рязанским событиям, что не отмечается больше ни в одном своде.