Диссертация (Лингвокультурологический потенциал национальной модели суточного цикла в обучении русскому языку финских студентов), страница 11

Финские студентыобращают внимание на одну особенность русского гостеприимства, которая,впрочем, вызывает у них обеспокоенность: «Когда мы завтракали, обедали, пиличай и т.д., мне надо было только сидеть и есть как в ресторане. Они ухаживали замной так хорошо, как в гостинице» [Кузнецова 2001: 93]. Также следует выделитьещё одну особенность принятия пищи в русской культуре – обязательнымэлементом завтрака, обеда и ужина может стать разговор по душам, у финнов54такое обычно не наблюдается, беседа за трапезой возможна, но многие едятмолча. По наблюдениям русских: «У финнов принято быстро есть, а топокажешься ленивым» [Заметки о финском общении 2002: 176].В финской культуре существует четкое разделение рабочего и нерабочеговремени [Козельская 2001: 78; Kanervo 2007: 25].

Истоки этого аспектакоммуникативного поведения кроются, по мнению исследователей, в том, что «вделовой сфере жизни финны опираются на лютеранскую этику, характернымичертами которой являются пунктуальность, прилежность, аккуратность, честностьи основательность в отношениях» [Козельская 2001: 78]. Это подтверждаетсятакже следующим наблюдением исследователя над суточной активностьюХельсинки: «Днем центральные улицы даже в столице пустеют. По количествупешеходов на улицах можно понять, закончился ли уже рабочий день или же он всамом разгаре.

К окончанию рабочего дня улицы, магазины, бары и кафеначинают постепенно заполняться, город оживает на несколько часов иприблизительно к 10 вечера снова становится тихо. Самый оживленныйХельсинки – это Хельсинки вечером в пятницу, когда финны, закончив рабочуюнеделю, решают немного расслабиться и повеселиться» [Саломатина 2006: 113].В финской культуре наступление рабочего времени является основанием дляупотребления наименований aamupäivä «первая половина дня» и päivä «день»,хотя объективно на часах утреннее время, например, 7 или 10 часов утра.

Вотличие от русской деловой культуры, по мнению исследователей, в Финляндии«рабочее время используется эффективно, а на поддержание социальныхконтактов с коллегами используется минимальное количество времени»[Хонканен 2004: 50-51]. Иррациональность в распоряжении рабочим временем сточки зрения финнов проявляется также в том, что русские могут работатькруглосуточно, но потом равнодушно отнестись к финальной стадии переговоров[Пунна 2007: 60].

Финны в своих наблюдениях отмечают нерациональностьиспользованиярабочеговременирусскими:«Некоторыерусскиеоченьпунктуальны и никогда не опаздывают. Другие же могут забыть, какой сегоднядень недели. На каждом рабочем месте установлены часы работы и график55рабочих смен.

Но может оказаться, что тот, кто по графику должен работать,вообще не появится или придет в вечернюю смену вместо утренней…» [Турунен2001: 28-29]. Однако, по наблюдениям русских, рабочее время различногоперсонала построено не из расчета их незаменимости на рабочем месте: «частотехнический персонал работает до 12 дня и к тому же не каждый день» [Заметки офинском общении 2002: 174]. В финской трудовой культуре также существуютуникальные термины. Например, финские работодатели могут предложить своимработникам, имеющим продолжительность рабочего дня 7,5 часов, отрабатывать8 часов и накапливать таким образом оплачиваемые выходные дни илидополнение к отпуску. Такое явление носит название «pekkasvapaa» или«pekkaspäivät» («пеккас-свобода» или «пеккас-дни»), по имени политика МаттиПекканен (Matti Teuvo Matias Pekkanen 01.11.1925 – 17.04.2004) [Gummeruksensuuri suomen kielen sanakirja 2004].

В русском языке существует понятие «отгул»,т.е. «время отдыха, предоставляемое за сверхурочную работу, дежурство»[Гущина 2011: 216-222]. Обращает на себя внимание почти полное отсутствие натерритории Финляндии магазинов, работающих после 21:00 (а в Хельсинки –после 23:00), а также 24 часа в сутки.

Российские туристы, отдыхающие вФинляндии, сталкиваются с такими проблемами, как ограниченное время работыресторанов, в которых редко можно поужинать поздно вечером, а также графикиработы магазинов и банков, пунктов обмена валюты, не работающих допозднаили круглосуточно [Турунен 2004: 136; Куутти-Селезнева 2002: 83]. Такжеклиентам из России не хватает программ мероприятий на вечер, организованныхтуристическими фирмами [Там же: 82]. Очевидно, что наступление ночноговремени, т.е. нерабочего времени, в финской культуре определяет традиционноеповедение жителей Финляндии, тогда как в России именно характер деятельностичеловека определяет суточный режим работы различных учреждений, которыемогут быть открыты и в ночное время.Учебная деятельность является основной «работой» студентов, а учебныйдень в вузах России и Финляндии регламентируется по-разному и имеет дваосновныхотличия.Во-первых,вфинскихвузахдействуетправило56«академической четверти» (akateeminen vartti), когда, например, лекционноевремя «12-14», указанное в расписании, в действительности означает «12:1513:15».

Как известно, в российских вузах студенческое расписание содержитточное время начала пары и точное время её окончания. Во-вторых, времяокончания занятий в вузах Финляндии наступает на два часа раньше, чем вРоссии (в российских вузах последнее занятие может закончится в 22:30, а вФинляндии в 20:00).В научной литературе встречаются описания также и «поведенческихлакун», суть которых состоит в том, что в сравниваемых культурах не совпадаютправила повседневного поведения; отдельно рассматриваются «лакуны общения»и «рутинные» лакуны [Турунен 2001: 98]. Русские, живущие в Финляндии,отмечают также следующие национальные традиции поведения финнов впределах суток (рутинные лакуны): зажигание декоративных свечей по вечерамдаже в непраздничное время [Короткова 2001: 139]; и смущающая русскихнаблюдателей «откровенность», выражающаяся в том, что «финны часто незанавешивают в квартирах окна в вечернее время, даже если комната освещена»[Заметки о финском общении 2002: 174]; а также: [Саломатина 2006: 112].Такимобразом,«объективное,астрономическиобусловленное,совпадающее во всем цивилизованном мире деление времени на отдельныеотрезки оказывается культурно специфичным, «субъективным» для каждойкультуры» [Тер-Минасова 2007: 196].

Иными словами, наименования частейсуток (утро, день, вечер, ночь) обнаруживают разнообразие трактовок вразличных культурах. На языковую репрезентацию частей суток в русскойлингвокультуревлияетрядфакторов:характердеятельностичеловека(пробуждение или же подготовка ко сну), время года (лето, зима), субъективноевосприятие («У тебя ещё утро, а у меня уже день»), регистр речи (официальноделовой, бытовой и др.). Особый интерес на занятиях по РКИ представляетименно культура повседневности, например, особенности составления расписаниязанятий в университетах; режим рабочего времени; этикетные правила поведенияв определённое время суток, а также приветствия и прощания; режим приёма57пищи.

Выявленные особенности являются важным материалом для практическихзанятий по РКИ, способствуют поддержанию интереса учащихся к изучаемомупредмету, оптимизируют процесс формирования лингвокультурологическойкомпетенции.ВыводыСовременныйподходкпреподаваниюиностранныхязыковхарактеризуется особым вниманием к связи языка и культуры, что отражаетобщую антропоцентрическую направленность исследований в современнойлингвистике.Внастоящеевремяпрослеживаетсяусилениеинтересаквзаимосвязанному изучению языка и культуры, т.е. к лингвокультурологии,котораяпредполагаетучётчеловеческогофакторавязыке,благодаряповышенному вниманию к национально-культурной специфике языковогоматериала. В рамках современного компетентностного подхода соизучение языкаикультурыреализуетсявформированиилингвокультурологическойкомпетенции, которая предполагает способность носителя языка оперироватьвсей системой культурных ценностей в коммуникативной практике, и учитываетспецифику менталитета и национального характера, значительную роль лексики вформировании национальной языковой картины мира и соотношение значенийязыковых единиц с концептами национальной культуры [Русский язык какиностранный 2004: 194].Интегративный подход к формированию содержания обучения позволяетпри этом осуществить всесторонний учет «роли человека в языке и культуре» ивключить в структуру лингвокультурологической компетенции не только знаниясистемно-лингвистическогоикогнитивногохарактера(чтотрадиционноосуществляется в рамках лингвокультурологического подхода), но и знаниякоммуникативно-поведенческих норм, разделяемых носителями изучаемого58языка.Врамкахлингвокультурологическойинтегрироватьзнанияданнойдиссертациикомпетенциейподинтегративнойподразумеваетсясобственно-лингвистического,способностькогнитивногоикоммуникативно-поведенческого уровней в процессе изучения русского языка какиностранного, что актуализируется при изучении культурно маркированныхфрагментов языковой картины мира.Рассмотрение национальной модели суточного цикла в рамках задачобучения русскому языку как иностранному требует обращения к культуромаркированным основам формирования данного фрагмента лексики и преждевсего к специфическим характеристикам восприятия онтологической категориивремени как составляющей мировидения разных этносов и социальных групп.Так, лингвистические данные, а также свидетельства культурологов, философов,лингвокультурологов, астрономов и других исследователей, характеризуютсязначительнымирасхождениямивовзглядахнаданнуюпроблему,обусловленными спецификой подходов к изучению времени.

В даннойдиссертации основой типологических различий русской и финской культурпризнаётся преобладание полихронного способа восприятия времени в русскойкультуре, по сравнению с более монохронной финской культурой, согласноконцепции Эдварда Холла о полихронном (polychronic) или монохронном(monochronic) способах восприятия времени (см., например, [Hall 1959: 178;Леонтович 2005: 130-136; Куликова 2006: 111-113]). Основополагающейпроблемой,определяющейспецификунационально-культурноговремяобозначения, является проецирование своих представлений о времени наотношение к нему в других культурах [Куликова 2006: 111].Многиеисследователиотмечаютналичиенационально-культурнойспецифики восприятия времени, отражённой в актуальном членении суток.