Диссертация (Контекстуальная синонимия в поэтическом тексте (на материале цветообозначений в поэтическом сборнике Ф. Гарсиа Лорки «Цыганский романсеро»)), страница 37

Это подтверждается не толькорасширением черного (“negro”) с помощью гипонимов (“oscuro” ‒ темный,“moreno” ‒ смуглый, темноволосый и др.), а также контекстуальных ЦО (“deplomo” ‒ из свинца, “noche” ‒ ночь, “de azabache” ‒ из агата и др.), но ииспользованием черного в «сильной позиции» текста ‒ в названии «Романса очерной тоске» (№7), который сам автор считал ключевым в «Романсеро».При этом антитеза «черный ‒ белый» осложняется тем, что в нейсмешиваются два культурных кода: цветовой код канте хондо, восходящий кязыческой традиции (в этом коде доминантой является черный цвет), ихристианский код, в котором белый и черный символизируют борьбу Света соТьмой (в этом коде доминантой является белый цвет).

С помощью первогосоздается образ тоски, одиночества, отчаяния и смерти. Он также служитфоном для всех событий «Романсеро», создавая образ пейзажа: лунной ночиперед рассветом. Христианская символика второго используется для созданияобраза борьбы простого народа, его страданий и жандармов, преследующихего. Образ страданий преследуемого народа представлен в образе страданийсвятых. Этот образ усиливается образом пролитой сакральной крови,создаваемыйвовторойантитезе«зеленый‒красный».Сидеейпротивопоставления «света» и «тьмы» тесно связана идея противопоставления«добро – зло», а также – «свой – чужой». В «Романсеро» антонимы “bueno”(хороший, добрый) ‒ “malo” (плохой, злой) не используются.

Эта идеявыражается с помощью противопоставления белого и черного, являющихсяэвфемизмами слов «добро» и «зло» (для избежания прямой оценки).Вторая по значимости в «Романсеро» антитеза «зеленый ‒ красный».Гипероним зеленого (“verde”) является количественной доминантой ‒ 32 (из 69195обращений к гиперонимам). С его помощью создается обобщенный образпростого народа. Красный, противопоставляемый зеленому, используется длясоздания отдельных представителей народа, в частности, образа героя.Антитеза «зеленый ‒ красный» используется для создания скрытой сюжетнойлинии «Романсеро». При этом красный служит для создания сюжета отдельныхромансов, а зеленый ‒ для создания единой сквозной сюжетной линии всборнике.Лорка отмечал, что романс исторически был повествовательным, инаиболее удачным примером такого романса в «Романсеро» является«Сомнамбулический романс» (№4).

В этом романсе зеленый повторяется 24раза. Первый стих с использованием субстантивированного зеленого являетсяцитатой из народной песни, а остальные обращения к зеленому ‒прилагательные.Скрытыйпротивопоставлениисюжетромансасинтаксическойпозицииоснованнавнутреннемприлагательного“verde”(зеленый) в именной группе, а также на противопоставлении эксплицитногозеленого и имплицитного красного, создающих образ «Ромео и Джульетты»(пьеса В. Шекспира, автором которой мечтал быть Лорка).Гипероним красного (“rojo”) используется в «Романсеро» три раза итолько в «приложении» («Три исторических романса»). В основном тексте«Романсеро» красный представлен имплицитно: с помощью косвенногообозначения “sangre” (кровь) (восходящего к архаическим обозначениямкрасного цвета) и с помощью контекстуальных обозначений красного (“rosa” –букв.

«роза», “coral” – букв. «коралл», “vino” – букв. «вино», “granada” – букв.«гранат» и др. в значении «кровь», «раны» и др.), используемые вэвфемистических метафорах со значением «кровь».Гипонимы красного используются для создания образа одежды героя.При этом имплицитная информация передается с помощью дифференциальныхпризнаков согипонимов и восходит к этимологии названий красителя (“corinto”‒ букв. «коринфский красный» (№12), “carmesí” ‒ букв. «кармазиновыйкрасный» (№12), “rubor” ‒ букв. «рубиново-красный цвет»).196Оба цвета символизируют смерть: зеленый – выраженную статически(описывается ситуация до или после смерти), а красный – динамически (геройпредстает в момент смерти).

С помощью этих цветов создается образ народа иего героев как «аристократии зеленой крови», обреченной на гибель, новдохновляющей своим благородством.Многие ЦО передаю идею «отсутствия цвета». К ним относятся не толькогиперонимыигипонимы«ахроматических»цветов,ноинекоторые«хроматические» ЦО. В основном это касается слов, используемых длясоздания портрета героя, выступающих синонимами «светлого» и «темного»при описании цвета волос и кожи.В некоторых романсах гиперонимы цвета не используются. К нимотносится и «Романс приговоренного» (№14), в котором описываетсяпрецедентный герой по имени Амарго. Интратекстуальное расширение этогороманса подкреплено не только лексически повтором некоторых гипонимовцвета (“oscuro”, “oro”, “plata”), но и грамматическими особенностями ихоформления.Морфосинтаксическое оформление ЦО отражает разное пониманиеабстрактного свойства цвета на развитом этапе языка.

При этом и производныесуществительные,иглаголы,являющиесякаксловарными,такиконтекстуальными ЦО составляют триаду «черный ‒ белый ‒ красный»(восходящую к архаической), так и авторскую триаду «черный ‒ белый ‒зеленый».В целом в «Романсеро» цвет активно используется для передачиимплицитной информации. ЦО используются как в синекдохах (деталь вместоцелого, свойство вместо целого и др.), так и для передачи следствия вместопричины. Большая часть ЦО выполняет эвфемистическую функцию сокрытиямакаберных образов. С помощью цветового кода «Романсеро» воплощаетсясвойство сжатия информации (компрессии), характерного для стихотворноготекста (являющееся частным случаем действия закона языковой экономии).197Скрытый сквозной сюжет «Романсеро». Помимо того, что в каждомромансе сборника присутствует отдельный сюжет, скрытый метафорами,имеется и сквозной имплицитный сюжет сборника. Этот сюжет можнообнаружить, исследуя ключевые слова сборника, выделенные цветовымиопределениями.Если проанализировать выявленные сюжетные линии в их единстве, тоони сводятся к трем основным темам.

Цветовая антитеза, выраженнаягиперонимом зеленого и контекстуальным обозначением красного, позволяетвыявить историю двух влюбленных, чья жизнь трагически обрывается. Ядромэтого сюжета является «Сомнамбулический романс» (№4), в которомгипероним зеленого называется 24 раза. Тема развивается в романсе №6, атакже усиливается в романсах №13, №14 и №18.Вторая сюжетная линия повествует о матери и сыне, который с моментарождения обречен на гибель. Эта тема также раскрывается с помощью антитезы«зеленый – красный», основной в «Романсеро». Ядром сюжета является романс«Сан-Габриель» (№10), в котором герой и его мать уподобляются персонажамНового Завета. Тема раскрывается в романсах №5, №13, №15, №17. При этом вописании гибели героя неоднократно присутствует аллюзия на распятие(романсы №3, №12).

Эта тема также развивается и в интертекстуальномрасширении «Романсеро» – в стихах из «Поэмы о канте хондо».Христианские сюжеты переплетаются с цыганской мифологией ифольклорными образами канте хондо. Так, смерть героя была предначертанавстречей с луной, образ которой передается с помощью белого цвета. Ядромсюжета является романс №1, тема которого развивается в романсах №2, №4,№8, №14, №17, а также в интертекстуальном расширении сборника – в драме«Кровавая свадьба».Образ черной тоски, восходящий к фольклорной традиции канте хондо,развивается на протяжении всего «Романсеро», каждый герой которого посвоему одинок. Связь этих героев подчеркивается использованием гипонимов198черного, доминирование которого обусловлено его применением в «сильнойпозиции» текста – в названии «Романса о черной тоске» (№7).Реконструкция и исследование текстовых цепочек приводят к выводу отом, что в «Романсеро» присутствует всего три героя: герой, мать героя и еговозлюбленная.

Исходя из этого, несложно расположить романсы сборника вправильной последовательности и реконструировать историю гибели главногогероя. Эти выводы подкрепляются на разных лексических уровнях, ключом краскрытию которых являются цветовые определения.Косвенный анализ глубинной структуры позволяет получить доступ куровню, на котором содержится информация об этической позиции автора. Так,«Три исторических романса», являющихся своеобразным приложениемсборника, с первого взгляда никак не связаны с основным текстом«Романсеро».

Тем не менее, именно в них содержится ключ к пониманиюавторского замысла. Собирательный образ цыганского народа, преследуемогожандармами, в свете новозаветного предания, уподобляется образу гоненийранних христиан. Однако Лорка не романтизирует образ цыган, а используетего как средство создания образа преследования и страданий простого народа,независимо от его расовой и этнической принадлежности.199БИБЛИОГРАФИЯ1.Аверинцев С. С. Арфа царя Давида.