Диссертация (Семантика и прагматика обращений (на материале журналов для детей 20–40-х гг. XX в. «Еж» и «Чиж»)), страница 13

Пороху в бутылке не было, но зато тамбыл воздух (Ч., 1934, 1).Нейтральныевариантыкороткогоименивстречаютсяивкоммуникации между детьми в рассказах и повестях: Разморило девочек.«Катя, сбегаем выкупаться, — сказала Тоня» (Ч., 1933, 9); — Знаем КолюКрутикова, — сказали ребята, — знаем! Сейчас позовем. — Коля! —закричали ребята (Ч., 1935, 7). Такие формы имени выступают в основнойфункции обращения — контактоустанавливающей. В некоторых случаях втой же функции фиксируются сочетания имени и фамилии, как способнаиболее точной идентификации и установления контакта: Коля, Крутиков<...> Коля! Иди сюда скорей, сестра к тебе в гости пришла! (Ч., 1935, 7);Палкарлыч опять начал выкрикивать [чтобы подходили за обедом —А.

Б.]. — Петр Сапогов. — Мария Гусева. — Николай Пнев (Еж., 1928, 1).В диалоге между детьми встречаются и гипокористики с суффиксом к-. Такие обращения становятся показателями детского речевого этикета,гдеонивыступаютвролисвоеобразногосемантическогоикоммуникативного «нуля», потерявшего дополнительные семы, присущиеуменьшительному суффиксу -к-.33 Коннотации могут сохраняться, толькоесли они поддержаны соответствующим контекстом: — Да и ты, Петька,33Н. И.

Формановская отмечает это как одну из особенностей общения среди подростков [Формановская2006: 98].67хорош! Тоже подходяще себя ведешь! Зашумели вокруг ребята. —Недалеко от отца ушел (Ч., 1931, 12). В этом случае ИС становится непросто знаком героя, но характеризующим знаком героя.Являясь показателем детской речевой культуры, варианты ссуффиксом -к- могут становиться показателем возрастного неравенстваговорящих: [старший брат Коля — А. Б.] — Держись, Анютка — Держусь(Ч., 1933, 11); — Пойдем, Зинка [младшая сестра — А. Б.]! — сказала я, имы побежали (Ч., 1933, 2-3).Варианты имени с использованием мелиоративных суффиксовпоявляются в репликах взрослых или старших по возрасту детей (реже —младших)ивыступаюткоммуникативноговвоздействиякачественадополнительногоребенка.Возможноспособасочетаниенейтральной короткой формы имени и формы имени с мелиоративнымсуффиксом: Бабушка вдруг хватилась: — Боря, Борюшка, где ж ты? (Ч.,1934, 3); Вдруг слышит — мама кричит: — Саша, Сашенька, ты здесьчто ли? (Ч., 1935, 3) [младшая сестра — А.

Б.] — Маруся! Марусечка! Ктопо крыше ходит? А? (Ч., 1937, 5). Коммуникативный потенциал указанныхвариантов следует рассматривать как достаточно большой, если учитывать,что эти варианты появляются на фоне подавляющего числа нейтральныхили выступающих в качестве таковых форм с суффиксом -к-34.Коммуникативной силой обладают и негипокористические вариантыимени, которые встречаются в единичных случаях в репликах рассказов:Учитель посмотрел на Сеньку и сказал «Я тебя, Семен, запишу [в школу— А.

Б.], если будет место, ходи, учись» (Ч., 1931, 7); «Молодец, Сергей, —говорит ему командир отряда. — Хороший из тебя выйдет боец» (Ч.,34Единичны также случаи употребления в позиции обращения производных от имени собственного сменее частотными суффиксами: Раз вечером пришел папа и сказал: — Нинуха, море замёрзло (Ч., 1936, 3);Я говорю: — Если ты, Лелища, откусила второй пряник и слопала конфету, то я еще раз откушу этояблоко [на елке — А. Б.] (Ч., 1937, 12). Последний пример показателен, так как имеет внеязыковуюмотивацию — девочка была высокого роста, что и выражает герой -ребенок прибавлением к ее имениаугментативного суффикса.681937, 6).

Такие ИС имеют целью повысить социальную роль адресата,сокративсоциальныйпредполагаетразрывувеличениемеждукругавзрослымобязанностейииребенком,чтоответственностипоследнего. Обращение с использованием полного имени предполагаетофициальныйвоздействиятоннаобщения,адресатаявляясь(еслидополнительнымононевыполняетспособомпростойидентифицирующей функции): Товарищ Аля Кринский! Название «Пионер»для черепахи, согласись, несколько не подходит (Еж, 1930, 5); ВстречаетВасю вчера вожатый: — Постой, Шелаев, Шелаев, куда ты? (Ч., 1931, 7);...если бы моя кошка могла разговаривать, так и она бы сказала: «СережаТитов, мяу, какая глупая песня, мяу!» (Ч., 1934, 9); Ближе к делу, товарищСмагина [девочка — А.

Б.] (Еж, 1932, 2). Возможно использованиеодиночного имени, сочетания имени и фамилии, в том числе со словомтоварищ. В последнем случае имя может опускаться, что следуетрасценивать как переход на наиболее официальный тон общения.К особенностям номинации детей в позиции обращения следуеттакже отнести использование прозвищ: Молодец, Тумба! Хвалю! —прошамкал Крон, полными ложками уплетая свою порцию (Еж, 1931, 7);Ты что, Прямоментально? — спросил его [Виктора — А. Б.] ПетрЕвсеевич.

— Заболел что ли? (Еж, 1930, 8); — Тут что-то неладно, —сказал Палкарлыч. — Ты, Мухин, и ты, Громкоговоритель, сбегайте всоседний дом и узнайте: если там электричество не потухло, как у нас, тонадо будет позвать завтра монтера (Еж, 1928, 1). Прозвища какхарактерная черта героя практически всегда появляется в контекстахжурнала«Еж».Прозвища,будучиболееспецифичнымспособомноминации, рассчитаны на речевую культуру читателей старшего возрастаи свидетельствуют о большей психологичности и тонкости рассказов,герои которых отчасти теряют свою шаблонность.

Однако в большинствеслучаев и они все-таки остаются своего рода иконическим, неотъемлемым69знаком персонажа и редко подвергается изменениям: В заметке былонаписано вот что: <...> “Стыдно, Буканов! Надо подтянуться” —Буканка, — кричу я, — миленький, держись как следует [на воде — А. Б.], ясейчас. — Бросились мы к нему: — Букан, — кричим, — Букашка, а сами отрадости пляшем (Еж, 1928, 5).Особенностью журнала «Чиж» следует считать появление сквозныхИС, являющихся знаками персонажей, связывающих разные номеражурнала: Послушай, Умная Маша, почему девчонки с нами не играют? (Ч.,1935, 9); — Умная Маша, это я. Нина Яковлева, я хочу рассказатьинтересное (Ч., 1936, 2). Принимая во внимание материалы журнала,необходимо оговорить, что Умная Маша имела свой прототип и выполнялафункцию связующего звена между читателями и редакцией журнала.Промежуточное положение персонажа — реального человека определяет ивариацию возможных номинаций.

В большинстве случаев номинация,предложенная журналом (Умная Маша), сохраняется, но допускаются иизменения.Вэпистолярныхжанрахпоявляютсявариантыименисобственного, возможно опускание характеризующего прилагательногоили замена его на этикетное, что соответствует правилам письменногоэтикета: Дорогая Умная Маша! Мы не знаем, как зовут коня товарищаВорошилова (Ч., 1937, 6); Дорогая Машенька! У меня живет настоящаябелая крыса (Ч., 1937, 6); Милая Маша! У нас случилась очень смешнаяистория (Ч., 1937, 6).

Производные имени всегда имеют суффиксымелиоративной семантики, что нехарактерно для общения между детьми, очем свидетельствуют производные ИС, описанные выше.Во всех других случаях герои, выполняющие роль связующих вжурнале «Чиж» и в журнале «Еж», называются по имени и фамилии: — А!— сказал редактор: — Ваня Мохов! Ты что тут делаешь? (Ч., 1934, 2); …засмеялись мальчики и девочки.

— Браво, Иван Торопыжкин! (Еж, 1929, 6).ИС могут обладать достаточно прозрачной внутренней формой, реже — не70иметь четкой мотивировки, но и в том и в другом случае они неотделимыот персонажа и редко допускают варианты.В позиции обращения, в репликах школьных и бытовых рассказов,отмечаются усеченные формы имени, которые в современном русскомязыке принято считать аналогом звательной формы, используемой толькопри обращении: — Сав, покричи козлом! (Еж, 1929, 9); Тогда отецповернулся к Тимке. Тимка слез с печки. — Тим? Ты тропинку эту поЖуравлиному мху <...> хорошо знаешь? (Ч., 1939, 10); — Мань, а Мань,идем в очаг, в дочки-матери играть (Ч., 1930, 1).

Случаи их появленияединичны, что может свидетельствовать как о нормативности журналовдля детей (в первую очередь журнала «Чиж»), так и о том, что форма этанаходилась в стадии становления и как собственно разговорный вариантобращения еще не осознавалась.Помимо собственных имен, характерных для русской традицииноминации и русского речевого этикета, в журналах «Чиж» и «Еж» приобращении не только к детям, но и ко взрослым встречаются иностранныеимена, переданные в русской графике и относящиеся к речевым культурамразных советских республик и разных стран: — Алло, Джон! — веселосказал он [Аль — А.

Б.], увидев знакомого телеграфиста, — когда будетмашина на Порт-Гурон? (Еж, 1928, 4); Хатанзиев, возьмешь Вербу? (Ч.,1934, 12); Садясь в вагон, отец сказал мне: — Ну, Онорино, ты теперьостаешься за старшего. Смотри за братом, помогай матери (Ч., 1938, 8);Старушка-соседка крикнула с порога: — Я ухожу в город на целый день,Ван! Придется тебе сегодня оставить Лю дома (Ч., 1939, 7–8); Однаждымать сказала ему: — Ётаро, я пойду на речку бельё полоскать, а тыпосмотри за рыбой (Ч., 1936, 6).Именасобственные-экзотизмыпоявляютсявразличныххудожественных произведениях, имеющих целью показать культуру, быт (ипроцесс строительства коммунизма) других стран и народов.

Используются71они и в адаптированных для детей вариантах «взрослых» произведений(«Дон Кихот», «Гулливер»). К особенностям использования этих ИСследует отнести отсутствие вариантов имени применительно к одномугерою. Не будучи адаптированными русской речевой культурой, эти именастановятся исключительно знаками героев и лишаются возможностивыражать дополнительные смыслы с помощью дериватов. В некоторыхслучаях для указания на социальный статус адресанта или на другие егохарактеристики в позиции обращения могут появляться словосочетания скачественными прилагательными или статусными существительными иИС, но только при обращении ко взрослым: — Я вижу, — говорил он[капитан — А.